О бесполезности митингов и петиций⁠⁠

Среди слоев населения пролетарского и мелкобуржуазного толка все еще стойко поверье, что стоит только выйти на митинг или собрать кучу подписей, как власть козырнет и побежит исполнять те требования, под которыми поставлена эта куча подписей. Ну или хотя бы добрый царь оприходует злых бояр скипетром.

К сожалению для вышеуказанных слоев, в основе этого поверья нет классовой теории.

Правительство в классовой теории является надстройкой, инструментом реализации требований правящего класса. Поэтому правительство государства диктатуры пролетариата, увидев кучу рабочих на митинге, пойдет им навстречу, проанализирует их требования и постарается выполнить в порядке простоты реализации. Диктатура класса не может быть направлена против самого класса, представленного множеством людей, это ситуация из разряда «улей против пчел».

А если на дворе диктатура буржуазии, пойдет ли навстречу пролетарскому митингу буржуазное правительство? Скорее нет, чем да. А если буржуазия, чей диктат осуществляется, - крупная, финансовая? Вопрос становится риторическим. То есть рабочие могут массово митинговать, устраивать голодовки с беспорядками, власти будет на это совершенно пофиг. Но стоит только по данному вопросу организовать митинг буржуазии, как власть совершенно меняет свою позицию, митинг начинает попадать на телеканалы, независимые журналисты начинают вести репортажи с митинга, его начинают посещать знаменитые артисты, подвозить чай, ставить туалеты и даже раздавать булочки. В парламенте власти и даже президенту начинают задавать неудобные вопросы по поводу требований протестующих.

Проблема участия рабочих в эффективном митинге становится абсурдной – они постепенно начинают выдвигать от своего имени требования буржуазии, то есть не то, что хотели изначально, и даже то, что противоречит своим интересам.

Получается ерунда – чтобы твой митинг услышали, ты должен его организовать с участием верных ставленников капиталистов, которые себя в данном вопросе не обидят – потребуют поставить своего губернатора, чиновника, вместо старого, которого тоже поставили другие капиталисты из конкурирующей группировки. Если хотите точно прочувствовать данный вопрос, почитайте и послушайте Навального.

Некоторые скажут, ну и пусть, пускай представители буржуазии говорят за рабочих, пойдём за Навальным и его оппозиционерами, раз у них так отлично получается вызвать резонанс к проблемам, но, к сожалению, экономические и политические требования – это не мячик, который можно отдать на время поиграться, а потом попросить вернуть. Отдавшему мячик в политике обратно его не возвращают, ибо тем самым он признал своё полное ничтожество и никчёмность, теперь его можно безбоязненно использовать в любой локтевой позиции, он показал себя полным лохом.

Многие спросят, но ведь революции 1905 и 1917 года совершались благодаря помощи многочисленных митингов? А вот здесь и кроется главный подвох, митингов рабочих было организовано множество, но большинство из них осуществлялось как раз даже врагами большевиков – эсерами, анархистами, меньшевиками, кадетами и даже охранкой – зубатовщиной, а большевики присоединялись к шествиям рабочих, чтобы попытаться отвести их на правильный путь. Так было даже с митингом попа Гапона, в Кровавое воскресенье, который как раз организовала власть посредством охранки.

Опасность тех митингов для власти была в том, что народ внезапно стал узнавать, что таких недовольных, оказывается, очень много, а раз их много, они легко могли объединиться, что недопустимо!

Интересно, что внешне рабы ничем не отличались от свободных граждан. Они носили ту же одежду, в свободное время ходили в термы, театры, на стадионы. Вначале рабы имели специальные ошейники с именем владельца, которые были быстро отменены. Сенат даже вынес на этот счет специальное положение, смысл которого состоял в том, чтобы рабы не выделялись среди граждан, чтобы они (рабы) не видели и не знали, как их много.

(История Древнего Рима)

В результате выяснилось, что смысл Российской Империи – державность, народность и православные скрепы – является пропагандистским фейком.

Но сейчас не XIX век, и народ может спокойно узнать с помощью социальных сетей без риска быть избитым и оштрафованным, кто организует очередное гулянье, перетряхнуть его чистое и грязное белье, каков объем и адекватность его поддержки, и принять правильное решение – посидеть на диване, если персонажи мутные, а предложить им нечего, кроме популистского набора тостов за все хорошее, или, наоборот, присоединиться к движению, если за ним стоит организация, которой вы доверяете. Сейчас власть вообще превратила митинги в издевательство: требуйте только где скажем и когда скажем. Ваши требования заслушает взвод ОМОН. Вот и выходит, что сейчас большинство митингов – это фетиш прошлого века, не учитывающий реалий XXI века. Поэтому наезды власти на мессенджеры – это повторение древней политики Российской Империи – больше трёх не собираться, что тогда очень смешило обывателей, сейчас, кстати, тоже. Что никак не помогло Российской Империи избежать революции.

Николай II вошел в историю как последний российский император. Практически все его царствование было «финишной прямой» к Октябрьской революции. Нельзя сказать, что император не пытался ничего сделать – можно вспомнить, например, манифест 1905 г., но остановить этот процесс было уже невозможно. Общество буквально «кипело» революционными настроениями, и властям оставалось только одно – защищаться от людей, настроенных против самодержавия.Одной из таких попыток защититься, предотвратить возможные беспорядки стало введение в 1906 г. временных правил публичных собраний. В соответствующем указе было прописано, какие именно собрания считаются публичными. В качестве таковых рассматривались собрания, на которых могло присутствовать неопределенное число людей, а также люди, которые лично неизвестны организаторам мероприятия. О публичном собрании его организаторы обязаны были сообщить в письменном виде местному полицейскому начальнику минимум за трое суток до мероприятия.
Полиция следила за соблюдением этих правил даже более строго, чем требовал указ. Достаточно вспомнить ситуацию, описанную в романе А. Бруштейн «Дорога уходит вдаль»: даже для того, чтобы пригласить гостей на вечеринку по случаю дня рождения девочки, нужно было получить разрешение в полицейском участке, хотя это мероприятие и не входило в число тех, которые по указу признавались публичными.Еще более решительно действовали полицейские, увидев малейший намек на «публичное собрание» на улице: увидев хотя бы небольшую группу людей, обсуждающих что-то, полицейский принимался разгонять их с помощью дубинки, требуя «больше трех не собираться». Эта фраза стала символом диктатуры и полицейского произвола.

Существует еще такое явление, как митинги без организации, типа OCCUPY или Монстрации. Для власти такие митинги всегда были очень выгодными – протестующие составляют петицию власти, мёрзнут на морозе и с чувством честно выполненного долга уходят домой. Пофиг, что митинг против власти, власть часто для отвлечения масс использовала маскарады, праздники, крёстные ходы, а тут рабочие сами за свой счёт устраивают маскарад и развлекают себя сами – красота! Мало того, посторонних обывателей даже можно пугать этим мероприятием – смотрите, вы хотите присоединиться к этим клоунам и быть на них похожими?

Почему митинги выгодны власти? Потому что власть отлично понимает классовую теорию и делает вид, что у нас в стране власть народа, «демократия». Настоящая демократия это конкретно диктатура пролетариата, так как именно класс пролетариата составляет большую часть народа, проклятый Маркс с Лениным уже давно разоблачили буржуазную «народную» власть. Сейчас прекрасно видно доказательства их теории – рабочие митингуют – ноль внимания, но стоит там затесаться представителям буржуазии – Навальному и его оппозиционерам, как все журналисты сбегаются и начинают крутить по всем каналам.

Раз Маркс с Лениным разоблачили, значит нам должно быть проще, не так ли? Давайте взглянем поближе на нашу сегодняшнюю «демократию»…

КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (РФ) | СТ. 3
1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ.

Это объективный факт, но народ не осознает этого факта.

2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления.
3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы.

А теперь шулерский финт: «свободный выбор» строго ограничен конторой под названием ЦИК, устраивающей дорогостоящие конкурсы для выразителей разных групп капитала (а у кого еще есть средства на участие?) с добавлением нескольких карманных право-левых партий для слива протеста соответствующей направленности, спонсируемых из бюджета. Голосование по пенсионной реформе наглядно показало их значимость в политике.

4. Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону.

Вам не кажется, что кто-то присвоил власть в РФ? Что кто-то замкнул на себе высшее выражение власти народа? Какая-то весьма узкая группировка, выразителем интересов которой является партия Единая Россия? Мне вот кажется.
Что же делать, спросите вы?
Вспомнить первый пункт третьей статьи Конституции. Вспомнить, кто является источником власти. Вспомнить, что высшее выражение власти это право, а не обязанность. Что это проявление свободной воли (б-гом данной, к слову о скрепах), а не трудовой договор.
И перекрыть источник.
В условиях властной засухи эффект от митингов будет совсем иной, какой – сложно сейчас предсказать. Это будет зависеть от наличия и качества организации, позиционирующей себя выразителем интересов источника власти – народа – большей части населения – пролетариата.
Таким образом, тем, кто хочет активно что-то делать для того, чтобы засуха не окончилась принятием закона о том, что высшее право становится обязанностью (привет фашне), следует учить древний и проверенный опыт большевиков – создавать чёткую организацию – коммунистическую партию!
Именно из-за организованности большевиков царская власть поставила их вне закона, в отличие от других левых. Меньшевиков – идеологических близнецов большевиков – вначале даже не считали за серьёзную силу, так как они не признавали организованности и постоянно терпели обидные фиаско в теории марксизма и на практике, даже в выдвижении требований к власти. (Даже во Временном правительстве были меньшевики – и что, помогла им эта буржуйская позиция в крестьянском и рабочем вопросе?).

Большевики, в отличие от других сил, проводили митинги как демонстрацию своих возможностей и тренировку сплочённости организации для будущих боёв с классовыми врагами, они никогда не подменяли цель на средства, в отличие от других партий и движений. Митинги большевиков были организованными, неожиданными, с экономическим давлением и политическими требованиями, часто сильно внезапными для властей.

Власть, увидев такую силу, часто терялась и шла на неожиданные для себя уступки.

Июльский кризис 1917 – большевики показали свою силу, отказавшись проводить митинг!

Советы в короткий срок охватили всю страну, но по­ка от их имени говорил Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Он взял на себя дело созыва 1-го Всероссийского съезда Советов. Большевики решили ознаменовать его открытие массовой демонстрацией, но меньшевистско-эсеровское большинство прези­диума съезда запретило демонстрации во время его заседаний. Большевики подчинились и удержали рабочих и солдат от выступления, показав рост своего влияния.

Большевики активно присоединялись ко всем митингам своих временных союзников – эсеров, либералов, меньшевиков и т. д. Но когда митинги проводили кадеты (или эсеры, когда они уже поссорились с большевиками), которые тоже, как большевики, требовали демократии, они их игнорировали, ибо знали, что война за интересы противника внезапно приводит к победе противника и горю побеждённых.

Вывод

Митинги рабочих при диктатуре буржуазии не эффективны сами по себе, без сопровождения иными мероприятиями политэкономического давления – забастовками, стачками и т. п. И, само собой, все эти мероприятия не эффективны без координации, которую должна осуществлять специально для этого созданная организация – коммунистическое движение или партия.

Диктатура буржуазии боится только организованной силы более многочисленного класса.

Призыв решать проблемы только с помощью митингов и сборов подписей – есть обычная провокация и увод от борьбы, так как это всё вспомогательные инструменты для высказывания намерений. Это как рекомендация бороться с танками с помощью сигнальных ракет.

«Плохая» организация митинга позволяет нанести смертельный удар по протестному движению – пустые фотографии площадей с протестующими, гопники и провокаторы, затесавшиеся в толпу, – представляют протест в неприглядном виде, а грабежи и избиения дают чудесную картину отмороженности и бестолковости протестующих.

На митинг, организованный противниками твоей партии или организации, ходить нельзя, даже если они полностью защищают твои требования. Лучше организовать по соседству свой. Но если они союзники, то можно, но нужно помнить – союзники всё-таки не друзья, а партнёры!