Ночное рандеву в Солёной подворотне⁠⁠

Диджеила на радио в конце девяностых — начале нулевых. Так-то папа за руку привёл, но я неплохо устроилась: голос оказался подходящим для ночных эфиров.

Несла я какую-то профанацию здравого смысла после полуночи, типа радиоверсии передачи "Секс с Анфисой Чеховой"... Зато звонили в эфир такие товарищи, что по нынешним временам сели бы за свой гон непременно и надолго.

Ночная редакция вечно ограничена в ресурсах. Со мной в тандеме только выпускающий, парень чуть старше меня. Увы, ненадёжный. Прославился попыткой словить кайф по мотивам одного звонка. Крепко "замастыренный" чувачок доложил, что после смешанного приёма аскофена с цитрамоном видит откровенные сцены. Со своим участием.. Коллега проникся, принял, вытошнил. Но не всё — с неделю он то вырубался с пониженным давлением, то бегал с повышенным, весь в жару, открывал окна и задыхался. Видений из фильмов Тинто Брасса так и не возникло. Но в этой передаче он был явно на своём месте.

А я из неё как-то быстро выросла. Стёб над собой и темами уже не радовал, участники пугали. Стало укрепляться отвращение к мужчинам, надоело подозревать в каждом извращенца. Хотя многие, я понимаю, звонили повыделываться, на спор, в компании или чисто преодолеть свои "вшитые" комплексы.

Наши эфиры стали популярными, люди дозванивались в очередь. А кучка фанатов, желающих познакомиться со мной лично, резко увеличилась. По количеству уже конкурировала с тусовкой через дорогу, около круглосуточного тогда алкомаркета.

Так я, девочка местная, стала пробираться на работу через Солёную подворотню. Радиостанция занимала этажик в историческом здании, и подворотня тут тоже была не лыком шита. Когда-то сюда свозили соль пудами, прямо с дОбычи, и сваливали огромные мешки подсыхать перед колкой. В горячий революционный год в мешки спрятались "красные" — и так пробрались в штаб "белых", устроенный в доме. Теперь же мало кто знал, что из подворотни можно попасть к задним дверям здания..

И вот завершила я эфир в шесть утра. Темень поздней осени, точно ночь и не закончилась. Фанаты у центрального входа дежурят, мужичков пять в рабочий день. Ушла "огородами", подворотней этой.

От самих ворот, всегда приоткрытых, вдруг отлипает сутулая тень в сизом вроде пальто. Хватает меня очень сильно, ударяет об землю и волочит по гравию. Машина прям у ворот: это я смутно, но вижу. А вот кричу ли я или слабо пищу, не понимаю. Больно затылок и как бы всю спину...

Мы уже у машины! Он рывком меня поднимает к багажнику. Я ищу последние ресурсы для самообороны, вырываюсь и точно кричу, хоть и сипло. И тут он близко видит моё лицо. Как и я — его. Этот урод просто роняет меня на дорогу. Как держал, вот так и разжал..
Отсутствие хватки, которая сковывала, словно цепями, плюс ещё удар всем телом не дают мне откатиться от автомобиля. Но ужас, что он проедет по мне, поднял на ноги. Я сама дошла до магазина, где растолкала всех опохмеляющихся. И свалилась уже внутри, с колокольным звоном на пустые бутылки. Ещё мелькнуло: о, да они тут и разливают, охренеть!

Это был мой университетский препод. Историк и краевед, прекрасно знавший секретики Солёной подворотни. Его ни разу не выпустили в эфир, такой скрипучий и высокий голосок я бы узнала. Он пытался рассказать о своей "фантазии": рандеву с пленницей, с "лёгкими" издевательствами. Но выпускающего не пробило на томные видения, это ж не аскофен!

Ладно, все целы остались, препод сел. И уже не вышел, в заключении повесился вроде. Невменяемым его не признали, сидел с народом.

Знаете, по какой книге он занимался? "Сильные и субтильные". При высоком росте весил мало, а мышцы разработал.. Сжимал так, что небо в овчинку укладывалось.