МЛЯ, что сказал женщинам выйти из палаты, чтобы я мог одеть сына без зрителей?⁠⁠1

Оригинал: AITA for telling a group of women to leave my son's hospital room so I could dress him in private?

Моему 9-летнему сыну Лорену сегодня утром удалили аппендикс. Он имел базовое представление об операции, но его смущала необходимость быть одетым только в больничную рубашку. Ни носков, ни трусов. Когда мы пришли в палату, чтобы подготовить его, он попросил маму (мою бывшую) и её сестру отвернуться или выйти, когда ему надо было раздеться. Он был не против моего присутствия и ему нужна была помощь.

После операции я, бывшая, её сестра, её 13-летняя племянница и мой 18-летний сын в послеоперационной палате ждали, когда Лорен отойдёт от наркоза и его можно будет забрать домой. Он начал приходить в себя и прошептал мне, что хочет одеться, потому что ему некомфортно быть в одной рубашке перед тремя дамами.

В это же время вошла медсестра, чтобы проверить его жизненные показатели, и заговорила с бывшей. Я спросил, могут ли они все выйти, чтобы я мог помочь Лорену одеться. Они выглядели озадаченными моей просьбой. Затем медсестра сказала, что поможет одеть его, потому что сын еще не совсем пришёл в себя. Я сказал нет, спасибо. Мой сын-подросток поможет.

Она спросила, серьёзно ли я прошу её уйти, я сказал да. Сыну некомфортно одеваться перед четырьмя дамами. Медсестра заявила, что она работает медсестрой уже много лет и чего только не видела. Я ответил, вам комфортно, моему сыну нет, и ваша бесчувственность — это грубость и невежество. Бывшая сказала, что я драматизирую. Они ушли и мы со старшим одели Лорена.

Бывшая позвонила мне с требованиями извиниться перед ней и всеми остальными. Я отказался и заметил, что если бы мы поменялись ролями, то у неё было бы совсем другое мнение. Кроме того, Лорену потребуется помощь при купании в течение следующих нескольких дней, и она сошла с ума, если думает, что Лорен позволит ей мыть его, да и вообще находиться с ним в ванной. Я, его брат или друзья – другое дело. И я прав, вне зависимости от её мнения.

Вердикт Реддита: автор не мудак, медсестра и бывшая мудаки.

К. Дети тоже имеют право на уважение к своей скромности с раннего возраста. Более того, 9 лет – это возраст, когда детям определенно не хочется переодеваться на глазах у толпы зрителей. Медсестра вела себя очень непрофессионально, в её присутствии при переодевании необходимости не было.

К. Если медсестра была так обеспокоена необходимостью присутствия медработника для оказания помощи, она могла бы пригласить медбрата.

К. Это было бы предложено автоматически, если бы речь шла о маленькой девочке и медбрате.

К. Это ненормально, что он стыдиться свою мать. Для него должно быть нормально принимать помощь как от мужчин, так и от женщин, в момент необходимости.

Менее популярные комментарии:

К. Мальчики вступают в фазу желания гендерной конфиденциальности, обычно в подростковом возрасте. 9 лет – это рано.

К. Очень странно что 9-летний ребёнок может чувствовать себя настолько неуютно рядом со своей собственной матерью.

К. Медсестра несёт ответственность за пациента. Ребенок еще не отошёл от наркоза.

К. 9-летний ребёнок ещё даже не дошёл до полового созревания, он не должен смущаться собственной матери, которая его родила и физически заботилась о нём в раннем возрасте. Это её право. [–]

Ещё некоторые окрестили его мудаком за то, что он говорил о женщинах «females», а не «women» [female звучит более формально, более биологично, woman – более уважительно и более человечно], но их заминусили.