Мистический детектив ЖЕЛАНИЕ НА ЗАКАЗ или ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ #конкурскрипистори. Продолжение 5, 6 глава⁠⁠

5.

Когда коллеги удалились, навёл мало-мальский порядок. Ломаную мебель вынес на помойку. Пропылесосил. Порошок лучше убирать сухим.

Лаборанты сработали быстро. Но ... посторонних следов не нашли. Только мои и супруги. Но с кем-то ведь Нина боролась. Напавшие были в перчатках? А это значит только одно – похищение спланировано.

– Корней, ко мне, живо, – рявкнул голос шефа в телефон, и ещё минуту его отголоски звенели в ухе. Отключил. С сожалением осмотрел квартиру. Надо на ковёр к начальству.

– Поздравляю с воскрешением. Твою писульку прочитал. – Борис Борисыч был не в духе. Разговор напрягал с самого начала. Хотя я ожидал худшего. Как минимум выговора за то, что уехал никому не доложившись. За частное расследование, за сокрытие информации. Но, не дождался. Казалось, что его гложет что-то изнутри и ему не до меня.

– Спасибо. Я так понимаю, есть новости?

– Да. Нашли тело нефтяника. – Я даже подскочил. Надо так пугать? Я уже подумал про труп Нины. Сердце успело прыгнуть в пятки, а потом вернуться обратно. Перевёл дыхание.

– Где? Дело передали нам?

– Тело обнаружили случайно. В гробу, перед кремацией. Родственники захотели проститься с покойным в последний раз. И были безмерно удивлены, когда увидели там два мертвеца.

– Где это произошло?

– А вот тут начинается самое интересное. Олигарха нашли в Стартинске, – начальник сверлил подозрительным взглядом, словно пытался влезть в мозг.

– Так-так. Стартинск. Значит, и я не просто так там оказался. Столько лет ни одной зацепки, а теперь сразу две, и всё крутится вокруг того города. Есть что-то ещё?

– Да. У магната извлекли мозг. Усыпили с помощью снотворного. Больше повреждений нет. Дело нам не передали. Но я тебя включил в группу расследования. Так что собирайся. Едешь обратно.

– Мозг? Жесть. Но ... но у меня жена пропала. Я не могу.

– Можешь и поедешь. Это приказ. – Борисыч встал, прошёлся по кабинету. Перекатился с носка на пятку. – Корней, я тебе скажу так, муж – первый подозреваемый, всегда. Ты неизвестно где пропадал. Все знают, что отношения между вами в последнее время были не очень. Так что, послушай совета, поезжай, разбирайся с делом, которым интересовался долгое время. Впервые появились реальные улики. Дерзай. Может, тебе и удастся соединить несоединимое.

Я смотрел на шефа, и никак не мог понять, что с ним не так. Всегда уверенный в себе и спокойный, он явно нервничал. Тёмные круги под глазами, множество морщин. Борис Борисыч устало опустился в кресло и склонил голову. Запустил руку в волосы и растрепал их.

«Да ладно, – я выпучил глаза. – Начальство решило волосы отрастить?». Такого я не ожидал. Небольшой хвост был перехвачен резинкой. Ему шло, но сама форма полковника полиции не подразумевала удлинённых волос, хотя уставу не противоречит.

– Свободен, – Борисыч поднял голову и, увидев меня, рявкнул, подкрепляя слова жестом. Сверкнувшие сталью и раздражением глаза взбесили меня окончательно. Что я ему сделал?

Злой, как разъярённый волкодав вернулся в своё убежище. Впервые за двадцать три года службы кабинет не радовал. Большая комната, перегороженная прозрачными стенами, раздражала. Опустил жалюзи. Не помогло. Подёргал ящики стола. На глаза попалась книжка про ведьму. Достало всё.

– Да что б тебя, – плюнул от досады. Ребята не лезли. Понимали, что могу сорваться. – Пойду в спорт зал, спущу пар, – «бросил» коллегам на ходу, и «погнал» переодеваться.

Пока колотил грушу, думал, думал. Удар. Ещё удар. Вколачивал в неё всю злость, всю накопившуюся ярость.

Когда перешёл на беговую дорожку, уже мыслил спокойнее.

«Нужно увольняться», – внезапно понял я. Но почему начальник сказал, что меня подозревают? Да, супруг обычно первый подозреваемый, но меня ведь даже в городе не было. Не поверил? Поэтому мой отчёт он назвал «писулькой». Или тут дело ещё в чём-то? Меня просто-напросто убирают из города. Но почему? Монотонные движения успокоили. Голова прояснилась. Душ помог прийти в себя окончательно. Когда вошёл в кабинет, мыслил уже чётко.

– Кто занимается делом моей жены? – спросил у своего зама.

– Группа Петровича.

– Хорошо, я к нему забегу, а вы держите меня в курсе, если что. Я в командировку. Сколько дел у нас сейчас?

– Три.

– Понятно. Занимайтесь. Коля, ты мне нужен.

– Слушаю, – сотрудник информационного отдела, прикреплённый к нашей оперативной группе, застенчиво улыбнулся.

– Я к тебе зайду после Петровича. Мне нужно составить несколько фотороботов, и к моему отъезду найди на них всё, что сможешь. И, Коля, не распространяйся об этом, пока не дам добро.

Тот только кивнул.

Странное дело. Начинаю подозревать своих. Паранойя. Но ведь никто не знал, куда я поехал. Только Антон мог догадаться, что рвану на место преступления после его звонка. Работал он в отделе по связям с общественностью. Мы редко пересекались. Неужели Антон причастен к пропажам людей? Вряд ли.

В голове рождались версии. Одна бредовей другой. А ноги шли к Петровичу. Он оказался на месте, и я, поздоровавшись, шагнул к столу.

– Присаживайся. – Седой, но ещё крепкий мужчина привстал и уверенно пожал руку.

– Что, не подозреваешь меня? – ехидно усмехнулся.

– Нет. И твой сарказм неуместен.

– Но шеф сказал, что я подозреваемый, поэтому меня отсылают в командировку, – не успокаивался я.

– Не говори ерунды. Кто бы тебе дал уехать, если бы подозревали? Вроде опытный опер, а ведёшься на провокации. Хотя, знаешь, у нас, у всех мозги отключаются, когда дело касается родных, – попытался успокоить меня Петрович.

– Да, ты прав. Извини. Нужны мои показания или что-то ещё?

– Конечно. Когда ты видел жену в последний раз.

Я задумался. Странно, но воспоминания показались размытыми, словно за пеленой дождя.

– Где-то перед Новогодними праздниками. Мы поссорились. Сильно. Она уехала к маме отмечать Новый год и осталась на весь отпуск. Больше мы не созванивались. Характер, что у неё, что у меня упёртый.

В голове пронеслись картинки нашей ругани. Сначала дома, потом на улице. Нина в запале разбила несколько тарелок или кружек. Не помню точно. А вот причина ссоры ускользнула, не давая ухватить себя за кончик мысли.

– Даже с Новым годом друг друга не поздравили? – сощурился Петрович. – Ты же обожаешь Нину. Как только продержался?

– Я же говорю, оба упрямые, – вздёрнул подбородком, а потом тихо выдохнул. Поздно показывать характер.

– Ещё вопрос. Каждому судье ставят в телефон маячок. Типа GPS навигатора. Так вот. Мы сняли маршрут её передвижений перед отпуском. В связи с этим у меня и возник вопрос: что делала Нина в управлении почти каждый вечер?

Сказать, что я был ошарашен, ничего не сказать.

– Я не знал. Ко мне она не заходила. Вернее забегала, но редко.

– Жаль. Я сопоставил выезды твоей группы, и могу подтвердить, что, скорее всего, она посещала другой кабинет.

– И к кому же она приходила? – понимание чего-то нехорошего завозилось на груди ядовитой змеёй.

– Не знаю. Камер на этажах нет. Но я вычислю, – пообещал Петрович. – Мы ведь только начали над этим работать.

– Скажи, а где телефон сейчас?

– Отключился три дня назад. Найти пока не можем. По поводу звонков, я сделал запрос в телефонную компанию. Жду ответ.

– Наверное, она вернулась от тёщи после отпуска. И что-то произошло. Но что? Идиот. Не смог защитить, – понимание своей беспомощности и глупости накрыло. Что мне стоило позвонить, помириться.

– А про телефон …

– Это может означать что угодно, – не выдержал я. – Его украли, например.

– Тут я с тобой согласен. Возможно, что она и сама его отключила, – предположил Петрович.

– Я не думаю, что это Нина. Может, грабители? Иначе она ведь уже бы позвонила. – Я сглотнул, хватаясь за любую безумную мысль, как за соломинку. – А что с работой? Есть там зацепки? Какие-нибудь сложные дела?

– В том-то и дело, что нет. Перед отпуском Нина закончила все разбирательства, а два новых, в которых даже вникнуть не успела, передала коллегам.

– Значит, личное. Как думаешь, месть? Будешь поднимать старые папки?

– Конечно. Ты держись. Будут новости, позвоню.

– Спасибо, Петрович, теперь знаю, что дело супруги в надёжных руках.

– Иди-иди, лови своих убийц и маньяков.

Следующий час я потратил на фотороботы. Коля знал свою работу. А на память я не жаловался. Благо у него отдельный кабинет, и нас никто не беспокоил. Четыре портрета вылезли из принтера и я уставился на старых знакомых.

– Я пошёл, а ты скинь мне всё, что нароешь на телефон. Хотя нет, не нужно. Распечатай, а я забегу перед отъездом, – паранойя дала о себе знать.

Немногословный Коля уже углубился в работу, поэтому мне только кивнул, не отвлекаясь от экрана монитора.

Нужно собираться в командировку. Попрощался с дежурным и вышел на крыльцо. Морозный воздух шибанул в грудь, пробрался под свитер. Поёжившись, запахнул накинутое пальто. Глубоко вздохнул с наслаждением и тут же закашлялся. Снежная пыль колючими иглами расцарапала лицо и горло, остужая горячую голову. Резкий порыв ветра обрушил на плечи целый сугроб. Погода заметно ухудшилась. Перед зданием кружили лёгкие завихрения, заставляя прохожих шарахаться и ускорять шаг. В тепло, домой.

Мои волосы взметнулись и тут же опали, прилизанные тяжестью моментально облепившего снега. Нина любила забираться пальчиками в мою гриву, и поэтому я редко стригся. Неожиданная мысль заставила замереть на месте. Ступая, словно робот, развернулся обратно и подошёл к дежурному.

В маленьком окошке виднелась макушка младшего лейтенанта.

– Слышь, Семён, а вы отмечаете всех приходящих, или кого-то так пропускаете? – поинтересовался я.

– Корней Васильевич, как можно? – укоризненно посмотрел на меня Семён.

– Но я много раз просматривал журнал, и никогда не видел имени жены, – искренне удивился я. – А она ко мне точно приходила.

– Так это, – смутился Семён, – она же не посторонняя, к тому же судья. Мы всех важных персон зашифровали.

Я замер.

– Это как?

– Вот смотрите, – повернул ко мне журнал дежурный. Записано, – Ж. К. Время посещения 19.20. Дата – 26 декабря. Ушла в 23.30.

– А почему Ж? – не понял я. – Она же Нина, логичнее написать Н.

– У нас своя система отметок. Если Ж – жена, если М – муж. А, К. – это Корней. В данном случае – жена Корнея.

– А как вы во всём этом сами разбираетесь? Вдруг Ж – это Жанна? – допытывался я.

– Тогда бы я так и написал, Жанна. Но имена у нас только для посетителей. Так что ошибки нет, ваша супруга приходила сюда, – парень водил пальцем по строкам, листая журнал. Декабрь, ноябрь, август. А у меня перед глазами всё поплыло. Уши заложило, а воздух испарился.

– Спасибо, – еле протиснул звук из горла и вышел на улицу.

Как пьяный спустился по ступенькам. Свернул за угол и согнулся пополам, словно меня ударили под дых. Воздух медленно заполнил лёгкие, и я стал дышать. Звуки постепенно возвращались, только теперь они давили, угнетали, грозясь убить своей мощью. В знак солидарности завыла метель. Закружилась, врезаясь льдинками в лицо. Заползла за шиворот, пробираясь холодными щупальцами до самого позвоночника.

Я не хочу чувствовать сжинающий огонь в венах. Не могу больше терпеть острую боль в груди.

Новый порыв ветра швырнул снежком в лицо, заставляя вновь задержать дыхание. Да! Выстуживай мою душу. Холоди сердце, потому что чувствовать такое невыносимо. Даже в вонючем подвале не было так плохо. Пурга бушевала, превращая меня в снеговика. Но я ничего не видел. Холодная стена, куда я упёрся лбом, не давала упасть.

Ж. К. кабинет 317. Эту надпись я видел в журнале множество раз и раньше не придавал ей значение. Только сейчас осознал, кто скрывается под этими буквами. Она всё время приходила к НЕМУ – моему начальнику, и оставалась в кабинете часа на три. Теперь понятно, чего он волосы стал отращивать.

– Долбаный опер, не заметил, что жена от тебя гуляет, да ещё с кем, – зло врезал кулаком в стылую стену. – Точно пора увольняться. Если в собственном доме не увидел предательства, грош цена такому оперу. Стаж я свой выработал. А ведь половина коллектива знала о том, что происходит за моей спиной. Только сейчас понял эти сочувственные взгляды, которые бросали коллеги. Ладно. Выпрямился. Разберусь с маньяком, найду жену, разведусь и уволюсь.

План мне понравился, и я повернулся, пытаясь понять, куда идти, но ветер чуть не сбил с ног.

«Да что б тебя!», – психанул и ударил носком ботинка по стене. Не удержавшись, поскользнулся и крепко приложился затылком об лёд. Да так, что весь дух вышибло. Кряхтя поднялся, ругая коммунальные службы, на чём свет стоит. Затошнило.

Зато злость прошла. Убить уже никого не хотелось, ну, если только коммунальщиков. Усталость и опустошение разливались по телу. Придерживаясь за стену, поплёлся домой. Хотя какой это теперь дом. Представил Нину в объятиях другого и чертыхнулся. Нет у меня больше крыши над головой. Не смогу. Просто сломаюсь. Душа разрывалась. Одна половинка хотела, чтобы Нина нашлась, а другая не желала видеть предательницу. Я даже в квартиру боюсь зайти. Но надо собрать вещи в командировку. И не только.

В голове всё ещё звенело, когда открывал знакомую дверь.

Прошёлся по квартире. Двадцать пять лет вместе. Это не шутка. Раньше каждая безделушка стояла на своём месте. Радовала. И вдруг я понял, что моих-то вещей и нет в этом доме. Только одежда. Нет совместных фотографий, где мы улыбаемся, нет двуспальной кровати. Мы уже давно спим по разным комнатам, чтобы не мешать друг другу отсыпаться после дежурства. Да и много чего нет того, что есть в нормальных семьях. Даже если они несчастливы, то всё рано вешают семейные фотки в рамках на стены. А у нас даже видимости нет. Мы всегда жили, словно под прикрытием. У меня опасная работа, и у неё не меньше. Даже отпуск проводили врозь. Сколько бы я ни уговаривал Нину съездить на море, она всегда отказывалась. Ездила к маме. А с тёщей я не в ладах.

Рухнул на диван.

А была ли она со мной счастлива? Вечно собранная, спокойная, местами педантичная, она ни разу не призналась мне в любви. Хотя я ей много раз об этом говорил. Я её боготворил, особенно в начале наших отношений. Но что я ей дал? Квартиру? Нет. Она досталась от родителей. Работу? Тоже нет. Она сама училась, поднимаясь по карьерной лестнице. Заботу? Нет. Не удивительно, что она завела интрижку на стороне. Хотя какая это интрижка? Служебный роман. А ведь начальник женат.

Но Нина никогда не жаловалась. Я ей рассказывал о работе, о шуточках коллег, и она снисходительно улыбалась. Ребята называли её Снежной Королевой, но я действительно её любил. Иначе было бы мне так больно?

Не разрешая себе ещё больше погрузиться в тоску, собрал вещи и поспешил к Николаю. О, информации он нарыл много. Тех двоих, что на меня напали, Коля вычислил быстро. Странно, но они оказались работниками охранной фирмы. И кого они охраняли, что меня решили на тот свет отправить? Уж не нефтяного магната ли? А вот на скорую руку составленный фоторобот Горшка и Седого дал неожиданные результаты. Седой – владелец сети автозаправок.

Да как так? Миллионер сидит в подвале и руководит бомжами? Как-то странно. Прячется от кого-то? Да, это вернее. А Горшок оказался интеллигентом, в прошлом доктор наук. Преподавал в известном институте философию и астрологию.

Нда, и что мне теперь с этими данными делать? До отправления оставалось несколько часов, и я зашёл в парикмахерскую.

– На лысо, – скомандовал мастеру, когда уселся в кресло.

– Уверены? – уточнила она, но, видя мой настрой, взяла машинку в руки. Через пятнадцать минут я уже поглаживал лысину и ёжился от холода. Шапки не носил, а капюшон не спасал. Ну и ладно. Утихомирил хоть немного свой внутренний надрыв. Больше не во что будет зарываться ЕЁ пальчикам.

6.

В дороге можно было выспаться, но сон не шёл. Взялся читать «Портал». Неожиданно для себя увлёкся. Там ведьма вечно попадала в жуткие ситуации. Сильная, добрая, её все пытались использовать. Запирали в подвале, предлагали роскошные условия, но ведьма всегда выбирала свободу. Имея необычный дар – открывать порталы, ей удавалось сбегать от пленителей. Ещё узнал, что ведьмы черпают силы из природы и редко связываются с тёмными сущностями. Как правило, несчастны в любви, потому что видят в людях только хорошее. А многим нужна лишь их мощь.

Начитавшись такой литературы, стал думать о своём деле. Информация из книги сильно противоречила мыслям, бродившим в голове. Было ещё что-то, что не давало покоя, будто я забыл слишком важное. Но оно никак не могло прорваться на поверхность.

Город встретил не ласково. Метель хоть и улеглась, но ветер до сих пор норовил сбить с ног.

– Приветствую, давно не виделись, – усмехнулся старый знакомый криминалист, постоянно отряхиваясь от снега.

– Да уж, не ожидал, что так быстро придётся вернуться. Все пути ведут в Стартинск.

– Ага, – улыбнулся Михаил, – сразу в морг или отдохнёшь с дороги?

– Не, давай в морг. Очень уж хочется увидеть убитого.

В машине мы не разговаривали, будет ещё время. Я и сам не понимал, зачем туда еду, но откуда-то знал, что мне нужно.

Здание морга оказалось одноэтажным и удивительно светлым. Я бы принял его за местную администрацию. Чувствовалось, что оно старинное. Брусковый кирпич, своеобразная затирка, вертикально установленный камень над арочными окнами. Неужели другого применения для столь прекрасного памятника архитектуры не нашлось? Покачал головой в недоумении.

Поднявшись по трём ступенькам, мы вошли в небольшую приёмную, где нас уже ждал невысокий кругленький лаборант.

– Пойдёмте, – суетливо пригласил он нас жестом. – Работы много. В эту сильную пургу народу замёрзло ужас сколько. Передёрнул плечами. Никогда не хотел так умереть. Лучше от пули.

Следующее помещение окатило холодом. По ногам незримо прошёлся ветерок, а изо рта вырвался пар. Но так ведь не должно быть. Навидался я за свою жизнь таких помещений. Криминалист ничего не сказал, ну и я не стал. Мало ли. Хотя руки засунул в карманы пальто. Б-р-р-р.

Окинул взглядом пространство. Современные металлические столы для вскрытия с мойками, каталки. Всё стерильно. Удивили размеры. Огромная комната, с высокими сводами. Стены и потолок покрыты кафельной плиткой. От её белизны аж зубы свело. Пришлось немного прищуриться. Неужели нельзя было выбрать более спокойный цвет? Да и света оказалось слишком. Накатило ощущение, что я попал в ледяное царство, где можно ослепнуть.

– Проходите, – посеменил к шкафчикам лаборант, – доктор сейчас подойдёт.

Я поморщился. В гулкой тишине звук его шаркающих тапочек резанул слух.

Во всю стену оказались вмонтированы холодильники для хранения трупов. Много дверей. Зачем небольшому городу такое обилие камер? Даже в нашем, и то контейнеров гораздо меньше. Но поразмыслить об этом не успел, потому что появилась доктор. Она впорхнула, как снежинка. Лёгкая и свежая. В белоснежном халате она словно королева этого царства одарила нас монаршим вниманием. Я даже ощутил вкус морожено во рту. Зажмурился, чтобы убрать сие видение, но оно не исчезло.

Лаборант, повинуясь кивку королевы, вытащил для нас контейнер с телом.

– Нашли что-нибудь необычное? – полюбопытствовал я, внимательно разглядывая мужчину. Мне он показался смутно знаком. Но откуда? Телевизор? На ключице выделялась родинка. И я точно видел её раньше. Потряс головой. Бред же.

– Не знаю, это ли вам нужно, но на его руке есть небольшая татуировка. Женщина повернула мне запястье, и я замер.

Да! Да! Я знал. Вот оно! – Ликовал мысленно, внешне стараясь себя не выдать.

– Я сфоткаю. Возможно, это совершенно не имеет отношения к делу, но на всякий случай ....

Криминалист внимательно смотрел на меня, пытаясь, что-то понять. Ах да, он тоже видел эту монету.

– Скажите, в документах написано, что у него изъяли мозг. Это сделал профессионал?

– О, нет! Такого кощунственного обращения с телом я давно не видела, – пропело это чудное создание, любовно поглядывая на труп. – Оперировал дилетант, ни разу не державший в руках скальпель.

– Ещё что-то? – уточнил я, начиная замерзать. Совсем не понимаю, как можно любить работу патологоанатома.

– Вот место укола, – она указала на плечо. Знакомое такое место. – Больше ничего не могу сказать, кроме того, что на момент смерти человек был здоров.

– Спасибо, мы пойдём, – выйдя в блаженное тепло приёмной, увидел кофейный аппарат и рванул к нему. Обжигающий первый глоток, даже не почувствовал.

– Что думаешь? – Михаил наливал себе чай и пытливо поглядывал на моё лицо.

– Однозначно - это ритуал!

– Объяснишь?

– Да, только согреюсь. Может, к тебе в отдел поедем? Что-то мне не хочется в управление.

– Давай, только надо перекус взять, ребята просили.

Мы заехали в «Бистро», набрали пакетиков с едой и помчались в дежурку.

Коллеги встретили меня, как родного, поприветствовав сильными ударами по плечу. Они сгрудились возле стола и до нашего прихода что-то бурно обсуждали. Миша раздал всем по пакету с обедом, чем вызвал громкие возгласы одобрения.

– Что интересное разглядываете? – с любопытством спросил у парней, что с азартом листали глянцевый журнал.

– Да вот, рассматриваем ТОП-10 первых красавиц столицы.

– Вам что, больше делать нече ... – слова застряли в горле, а холодок пробежался по позвоночнику, когда увидел Марию. – Хотя погодите, дайте посмотреть поближе.

Громкий смех, раздавшийся вокруг, меня совершенно не смутил. Я выхватил журнал и принялся внимательно разглядывать модную певицу.

– Ребята, а у вас есть лупа?

Грянувший следом ржач чуть не обрушил своды потолков. Я с недоумением поднял глаза на мужиков, что от смеха утирали слёзы.

– Что, и тебя эта цыпочка зацепила, на, – протянул мне лупу криминалист, а я только сейчас понял, чего они ржут и как двусмысленно выглядит ситуация.

Весело улыбнувшись, решил поддержать шутку.

– Пойду, уединюсь с девушкой в комнате. Ребята понимающе хмыкнули, а я с нетерпением понёсся в кабинет Мишки. Тот последовал за мной.

Мария Швецова – новомодная певица с необычным голосом, совсем недавно появившаяся на сцене. Я лихорадочно разглядывал девушку, что стояла в полуобороте спиной к фотографу. Знакомые голубые глаза призывно смотрели в кадр. Откуда я её знаю? Видел по телику? Длинные, каштановые волосы водопадом спускались к пояснице. Девушка стояла в одних трусиках, руками обхватив себя за плечи. И вот там, под тонкими, изящными пальчиками, я увидел то, что меня и привлекло во всём её образе. Небольшая татуировка. Крошечная, с ноготок, но с до боли знакомыми символами.

Я навёл лупу и внимательно рассмотрел то, что выглядывало из-под розовых ноготков.

Да. Сомнений нет. Это они, те самые символы, что и на монете. Недаром эта девушка чем-то привлекала меня.

– Смотри, – протянул лупу криминалисту.

Тот внимательно разглядел тату и крякнул. Я выложил на стол монету, телефон с фото руки покойника и журнал.

– Понимаешь? Эти татуировки – руны с разных сторон монеты. Одна – жертва, – другая – заказчик. У живого, в данном случае у Маши – тату с одной стороны, у трупа – с другой. Монета – что-то типа договора, – я в нетерпении приглаживал лысину, и никак не мог остановиться.

– Между кем и кем?

– Я не знаю, но есть предположение. Когда я ехал в поезде в Глебовск, то разговорился с пареньком. Он мне рассказал, что раньше ведьмы ковена создавали свои монеты. Они были разные, но именно такие, с похожими рунами, назывались монетами желания. Ведьмы вызывали духа, привязывали к ковену, питали его жертвами, а он исполнял желания.

–Ты понимаешь, что несёшь полную чушь: ведьмы, духи, желания, – спокойно проговорил Миша, а меня словно холодной водой облили.

Я остановил забег мыслей и разочарованно посмотрел на криминалиста. А ведь именно он мне книжку фэнтези подсунул. Я так надеялся найти единомышленника. Теперь остро понял обиду того парня. О, кстати, надо отдать и книгу и рубашку.

– Татуировки – это всего лишь рисунки, мало ли кто какие наносит на тело. Некоторые и сатанинские знаки и свастику малюют, но это не значит, что они убийцы или жертвы.

– Тут ты прав, – холодно ответил я. Собрал вещи со стола. Встал.

– Обиделся, что ли? Так в споре рождается истина.

– Нет. Просто не вижу смысла обсуждать дело с тем, кто мыслит узко. И тот факт, что татуировки идентичны рунам с монеты, ты не будешь оспаривать?

Положил книжку с рубашкой на стол. Не люблю оставаться должным.

– Не провожай, доберусь сам.

Проглотил похабные шуточки от ребят, помахал на прощание рукой и вышел на мороз. Как объяснить всем, что чувствую, именно в этом деле всё завязано на мистике. Неужели никто не понял, что это не татуировки, а как бы клеймо. И появляется оно после ритуала. Но кто может проводить такие обряды? Как-то же заказчики выходят на исполнителя. Парень в поезде говорил, что молва о таких знатоках должна бежать впереди них. Надо пообщаться с местными, может, кто что и слышал о ведьме, исполняющей желания.

Прикинув в уме всех знакомых стартинцев, остановился на Лёне Горшкове. Профессор, астролог. Наверняка он спокойно отнесётся к моему вопросу.

Сказано, сделано.

– Лёня, привет, – я поджидал старого знакомого возле мини-рынка, на котором они обычно побирались.

– Привет, коль не шутишь, – Горшок притормозил, удивлённо меня разглядывая. – Тебя не узнать. Приоделся. Особенно причёска нравится. – Хмыкнул. – Память вернулась, что ли?

– Да.

– Тогда что ты тут делаешь?

– Помочь хочу хорошему человеку.

Лёня недоверчиво присвистнул сквозь выбитые зубы.

– И что ты можешь?

– Поговорим где-нибудь в другом месте. Не хочу встречаться с Седым.

– Это правильно, только меня никуда не пустят в таком виде, сам знаешь, – Лёня придирчиво осмотрел меня и себя, а потом смачно сплюнул. В его сумке что-то звякнуло.

– Вы по-прежнему в подвале ночуете или куда переехали?

– Ха. Всё там же. Только счёт за отопление повысили. Но деваться некуда.

– Да? А вы им выставите счёт за дворника и вывоз мусора, – прикололся я.

– Ладно, шутник, чего хочешь?

– Поговорить. Дело серьёзное. Может, знаешь квартиру, что по часам сдаётся? Я сниму, а ты ко мне поднимешься. Помоешься, покушаешь.

– Ладно, – почесал под шапкой Лёня, – провожу до хозяйки.

Через два часа мы уже сидели за кухонным столом и пили чай. Лёня, разомлевший после ванной, пребывал в прекрасном настроении.

– А ты уезжал куда или в городе ныкался?

– В Глебовск ездил, домой. Да вот пришлось вернуться. У меня жена пропала, – неожиданно поделился с Лёней своими переживаниями.

– Реально пропала или ушла? – недоверчиво глянул Лёня.

– Пропала. Вся квартира перевёрнута вверх дном. Сопротивлялась. Только уже четверо суток прошло, а о ней ни слуху ни духу.

– Думаешь она в нашем городе? Но почему?

– Сам не знаю. Вообще-то меня сюда сослали в командировку, но иногда мне кажется, что всё происходящее со мной, это звенья одной цепи. И ваш город, он как-то связан.

– Точно, ты же память терял. Что тогда с тобой случилось?

– Всё просто. Оказался в ненужное время в ненужном месте. Я следователь особо важных дел. Был на задании. Попал в засаду. Мне вкололи сильное психотропное вещество, погрузили в машину. Очнулся уже здесь, в городе. Смутно помню, как именно выбрался. То ли остановились на перекрёстке, то ли на заправке. Никто не ожидал, что смогу убежать. Потом ввязался в драку, даже не понимая с кем, и оказался у вас.

– Ты нам тогда сильно помог, а с женой что? Кто она?

– Нина. Работает судьёй. Красива-а-я, – тоскливо протянул я.

– Чего так трагично? Может, ещё найдётся, – неуверенно поддержал Лёня.

Я скептически на него посмотрел, а у самого защемило в груди. За столько лет работы опером вера в чудо давно не посещала. А внутри всё сильнее давило, ворочалось, будто душа тосковала.

– А как вы познакомились? – неожиданно спросил Лёня, вгоняя меня в ступор.

– Понимаешь, я кое-что узнал перед отъездом про жену, поэтому не сильно хочу вспоминать.

– Ясно, но всё же. Мне интересно. Вы встретились на работе или ещё до неё?

Вот же приставучий. И не отстанет ведь. Окунулся в воспоминание.

– Это был летний день. Солнце жарило. Я уже работал в оперативной группе стажёром. И вот однажды выехали мы на место преступления. Ограбление квартиры. В основном там работали криминалисты. А меня послали поквартирный обход делать. И вот звоню я в очередной звонок, а дверь мне открывает неимоверная красавица и с ходу задаёт вопрос: «О, молодой человек, вы принц?». Если честно, то я тогда просто офигел. «Нет», – говорю ей. Она улыбается и приглашает пройти в квартиру. «Это хорошо, а то я не умею прогибаться под царственную особу. А мне срочно нужен муж. Женитесь на мне!»

Лёня пофыркивал в кулак, стараясь сдерживаться.

– Ну а ты что?

– Ну, я взял и согласился. Потом, конечно, ухаживал. Приглашал на свидания, и цветы дарил, но заявление мы подали уже на следующий день.

– Ну а ты выяснил, зачем ей так срочно муж понадобился? – вовсю открыто хохотал Лёня.

– Да. Подруга приревновала её к парню. И Нина пыталась отбиться. Сказала, что ей не нужен чужой, у неё свой есть. Да, не принц, но жених имеется. Вот и пришлось свататься за первого встречного.

– Ой не могу. Никогда такого не слышал, – еле успокоился Лёня. – Чувствуется характер у твоей супруги. Бог даст, может, и выкарабкается, раз такая боевая.

– Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Только не смейся. Не слышал ли ты о ведьме, исполняющей желания?

Пауза, во время которой Лёня пристально меня разглядывал, чуть не заставила задохнуться. Так сильно ждал ответа, что и не заметил, как перестал дышать.

– Конечно. Я так понимаю, про жену узнать хочешь? Думаю, твоё желание достойно ответа ведьмы. Некоторым не по нраву, как она желание исполняет, – Лёня хмыкнул.– Так что, если не боишься, поехали.

– Слышал, – наконец произнёс Лёня, а я вытолкнул со свистом воздух. – Я работал в институте с молодёжью. Проходили фольклёр. А эти эльфы, орки, гномы, ведьмы сейчас очень в моде. Ребята задавали вопросы, на которые я не знал ответов, и решил изучить эту сторону жизни подробнее. Как ты понимаешь, сказочных героев в нашем мире нет, а вот про ведьм написано много книг. Нашёл все интересные сайты про современных колдуний, изучил и решил познакомиться с одной из них.

Я снова затаил дыхание.

– Нашёл? Она живёт тут, в городе?

– Не-е, ведьмы любят природу. Километрах в ста отсюда здравствует Елизавета. В лесу, на хуторе. Дорога наезжена. Люди валом валят, но доходят не все. По каким критериям она пропускает, не знаю, но иногда встречаются те, кто не может к дому ведьмы попасть. Их водит по округе.

– Ничего себе. Колдовство? Познакомишь? – на такую удачу даже не рассчитывал.

Не ожидая такого быстрого развития событий, заулыбался. Неужели я, наконец, выйду напрямую на убийцу? Почему-то сомнений в том, что ведьма причастна, не было. Только как её поймать на горячем?

Продолжение следует