Людка, Киазим и злая милиция⁠⁠

Я рассказывал в своих статьях про советскую милицию. Для справедливости и равновесия расскажу про нашу нынешнюю демократическую. Людка в конце 90-х ездила в Турцию, привозила оттуда кожаные куртки, дублёнки и джинсы. Там она познакомилась с высоким красивым турецким мужчиной и осталась с ним надолго. Киазим из-за неё развёлся, продал дом в Трабзоне и переехал вместе с Людкой в солнечную Анталию, где купил ресторанчик.

Но, чтобы официально заключить брак по шариату, Людке надо было сначала развестись на родине и потом принять мусульманство. Она вместе с Киазимом приехала на родину, и мы с ней подали заявление на развод. Но нам в немедленном разводе отказали, и дали срок три месяца по мотиву, что у нас большая разница в возрасте. Идиотизм?! Наш брак с Людмилой по той же самой причине не регистрировали три месяца: большая разница в возрасте. Пришлось Люде и Киазиму три месяца ожидать нашего развода. Кончался октябрь последнего года перед миллениумом.

Брат Людки Сашка решил показать заморскому гостю наш клуб «Жара».

Он повёл турка в клуб, там они сдали куртки в гардероб и встали в круг танцоров. Киазим был трезв, а Сашка был подвыпившим и попытался затащить в свой круг девушку, стоявшую в стороне и не танцевавшую. Охрана клуба вывела под руки из клуба и пьяненького Сашку и трезвого Киазима. Назад в клуб за куртками, оставшимися в гардеробе, их не пустили. Ничего лучшего, как пойти и пожаловаться двум милиционерам, гревшимся в милицейской будке напротив клуба, Сашке в голову не пришло. Обоих обыскали. У Киазима изъяли 800 долларов США и 800 рублей деревянных. Ровно по 800. Совпадение. Пьяного Сашку выгнали, а трезвого Киазима посадили за решётку во второй половине будки. Киазим не знал по-русски ни одного слова, и ничего не мог возразить. Сашка попёрся в клуб снова просить вернуть куртки.

Людка долго ждала, когда они вернутся, не дождалась, и пошла их искать. И нашла будущего мужа в милицейской будке. Она объяснила ментам, что её муж – гражданин Турции и потребовала освободить по причине его трезвости. Турецко-поданного выпустили, но вернули ровно половину изъятых финансов: 400 долларов США и 400 рублей. Людка возмутилась. Она, когда выпустила Киазима вместе с Сашкой, лично пересчитала его наличность и требовала вернуть вторую их половину. Милиционеры денег не отдавали.

Людмила позвонила в местный РОВД и пожаловалась. Приехала патрульная машина и отвезла Людку вместе с женихом в райотдел. Там сотрудники развели руками: «Мы можем только зафиксировать, что у вас в наличии 400 долларов и 400 рублей. Больше ничего мы сделать не можем». Я написал Людке жалобы в прокуратуру и в отдел собственной безопасности, и она их туда сдала.

Мы развелись, молодая пара уехала в Турцию, где Люда приняла мусульманство. Обряд занял 2 минуты. Мулла спросил Людмилу: верит ли она в аллаха? Людмила подтвердила. Она сказала по турецки: «Нет бога, кроме бога, и Мохаммед - пророк его». Не помню точно, но кажется, ей пришлось произнести что-то вроде: «Ля иль ла иль алла, Мохаммед расул гамзат». Кажется так. Мулла сказал: «Ты была Людмила, а теперь ты – Лейла. Иди с богом» (то есть с аллахом). И - всё. Они заключили брак по шариату. Оказалось, что мусульманке в мечеть ходить не надо, только надо носить на голове платок. Так просто.

На местный домашний адрес Людки пришла бумага из прокуратуры: «Доводы Вашей жалобы подтвердились. Сотрудники милиции, допустившие злоупотребление, уволены».

Людмила хорошо выучила турецкий язык и работала в магазине золотых изделий консультантом-продавцом. Новый муж Людмилы очень долго удивлялся порядкам в России. Он говорил: «У нас в Турции, если дашь полицейскому 10 долларов, даже если дашь ему 5 долларов, то он тебя поблагодарит, просто на руках будет носить. Но Ваши полицейские - самые наглые в мире. Отняли 400 долларов и 400 рублей, да ещё угрожали, что посадят меня за пьянство. Пьяного Сашку отпустили, а меня трезвого за мои же деньги хотели арестовать! Накажи их аллах!»

И аллах их наказал. Их уволили.