Любимое из русскоязычной фантастики. Часть 1⁠⁠

Частенько на Пикабу выкладывают подборки фантастики, решил и я представить сообществу книги, некогда оставившие след в моей душЕ и повлиявшие на формирование литературных вкусов. Поскольку излагать мысли в текстах я не мастак, в описаниях книг буду приводить аннотации, преимущественно стянутые с фантлаба, и коротенькие отрывки текста, позволяющие оценить мастерство авторов.

В каждом посте буду брать одного автора или авторский дуэт и рассказывать об их книгах.

Начну, пожалуй, с моих земляков.

Евгений Лукин

Русский писатель-фантаст, филолог.

По образованию — филолог. Образование получил на историко-филологическом факультете Волгоградского пединститута.

Повесть "Сталь разящая" Соавтор: Любовь Лукина

Награды и премии:

лауреат Великое Кольцо, 1992 // Крупная форма

Аннотация:

В результате разнообразной деятельности человека одной из планет наступает век костяной и каменный. Люди кочуют небольшими семействами, а человек, взявший в руки металл, подлежит изгнанию. Любой движущийся металлический объект подлежит немедленному уничтожению. Металл на планете развивается по изящному замкнутому циклу, он сам себе цех и сам себе владыка...

Отрывок:

Трудно сказать: этот резкий короткий хруст в дальнем конце высохшей рощи – он был или просто почудился? – но только Чага не раздумывая бросилась с седла на землю. Рядом, едва не придавив хозяйку, тяжкой громадой рухнул испуганный зверь. Залегли все – и люди, и животные. А спустя мгновение сушняк словно взорвался дробным оглушительным треском, и летящий насквозь металл с визгом вспорол воздух над их головами.
Очевидно, сталь сама уходила из-под удара – пронизав ломкие заросли, метнулась меж холмами и там была перехвачена враждебным роем. Воздух звенел, лопался, кричал. Приподняв голову, Чага видела, как седловина, куда их вела выбранная Матерью тропа, исчезает в неистовом мельтешении металлической мошкары. Не задержись они на переправе, живым бы не ушел никто.
И все же несчастье случилось. Бой кончился, седловина сверкала россыпью осколков, в дебрях сушняка выл и трещал огонь, а Седой зверь – единственный – остался лежать, дрожа и закатывая в ужасе лиловый глаз. Из жесткой длинной шерсти на спине торчал кусок металла, вонзившийся острым концом в жировой горб.

Повесть "Гений кувалды"

Другие названия: Работа по специальности, Раздолбаи космоса, Рыцари кувалды

Награды и премии:

лауреат Странник, 1998 // Средняя форма

лауреат Сигма-Ф, 1998 // Средняя форма, повести

Аннотация:

Гоп-стоп! К вам подошли из-за угла...

Ну, положим, не подошли, а подлетели. Не гопники, а инопланетяне. Но факт остается фактом: мгновение — и вы похищены нахальным НЛО. И теперь вы — один из несчастных обитателей немыслимой планеты-колонии. Один из землян, похищенных незнамо для каких, однако явно гнусных целей. Жертва эксперимента. Подопытный кролик в клешнях (или лапах, или щупальцах) враждебного разума. Нравится? Ах, не нравится...

Тогда извольте сражаться и выбираться. Как? Ваши проблемы!

Отрывок:

Веснушчатое Ромкино лицо зверски исказилось.
– Козлы! – с ненавистью выговорил он. – Завезли фиг знает куда, жрать не дают… – Не договорив, он взмахнул своей зеркальной кувалдочкой и в сердцах обрушил ее на округлую оконечность глыбы.
Результат был ошеломителен. Молочно-белая глыба издала звук пушечного выстрела и буквально взорвалась – разлетелась на тысячу разнокалиберных осколков. Не успевший вскочить Василий с маху повалился в них спиной, чудом не сломав себе позвоночник.
– Ты что делаешь, придурок?! – заорал он.
Ромка, выронив железяку, отлетел к стене и обмер, с ужасом глядя, как Василий, рыча, ворочается в обломках.
– Вася, не хотел! Честное слово, не хотел! Веришь, нет?..
Василий наконец поднялся, ринулся было к Ромке, но, наступив босой ногой на мелкий осколок, охнул, захромал и остановился, сдавленно матерясь.
– Вась, ну я же не знал, что она такая хрупкая! – крикнул Ромка.
– Руки тебе повырвать, недоумку! – с пеной у рта проскрежетал Василий, наклоняясь за оброненной кобурой. Сунул табельное оружие под мышку и, страшно, по-звериному сопя, принялся ощупывать многочисленные ушибы и вдавлины.
– Вася… – дрогнувшим голосом позвал Ромка.
Василий покосился раздраженно и вдруг понял, что Ромка смотрит вовсе не на него, а куда-то в сторону. Почуяв неладное, он повернул голову и тоже замер. Возле крайней глыбы, уставя на них выпуклые и круглые, как линзы полевого бинокля, глаза, стояло некое вполне человекоподобное существо ростом не выше метра. Оно было покрыто нежным серебристым мехом и слегка сутулилось, свесив слабые шестипалые лапки до розовых пролысинок на коленях.
Василий выпрямился и осторожно прочистил кашлем вконец пересохшую глотку, заставив существо встревоженно отодвинуться.
– Здравствуйте, – сказал он, и Ромка с трудом подавил истерический смешок: показалось, что Василий сейчас козырнет.
Существо (глаза – с пятак, зрачки – с трехкопеечную монету) пронзительно чирикнуло и, ухватив обеими лапками обломок покрупнее, попыталось его шевельнуть.
– Это случайно, – торопливо сказал Василий. – Товарищ просто не знал, что они у вас такие хрупкие…
Существо напряглось и поволокло обломок куда-то прочь.

Цикл "Слепые поводыри"

Содержание цикла:

Слепые поводыри (2000)

Миссионеры (1989) // Соавтор: Любовь Лукина

Разбойничья злая луна (1997)

Повесть "Слепые поводыри"

Аннотация:

Трое друзей только-то и хотели — спасти островитян-полинезийцев от грядущего захвата европейцами. Они забыли, к чему может привести одна-единственная бабочка, раздавленная на дороге прошлого.

И ГРЯНУЛ ГРОМ...

И история пошла по другому пути. Только — совсем не по такому, какого ожидали трое наивных спасителей...

Полагаете, это Рэй Брэдбери? И ошибаетесь. Это — «Слепые поводыри» Евгения Лукина. Фантастика забавная — и щемяще-горькая. Фантастика НЕОБЫЧНАЯ. Оригинальная до предела.

Это — «принцип бабочки» по-русски. Не больше — и не меньше.

Отрывок:

Мерный отдаленный грохот, внезапное тепло – и солнечный свет, яркий даже сквозь плотно зажмуренные веки… Медленно, со страхом Игорек открыл глаза.
Он стоял на ослепительно белом песке, полого уходящем в прозрачную воду большой лагуны, а впереди, метрах в пятистах от него, подобно руинам крепостной стены из воды выпирал мощный хребет кораллового рифа, вдоль которого с пушечным гулом катились пенные буруны. Справа от Игорька росла скорее вбок, чем вверх сильно искривленная пальма. Ее растрепанная крона почти касалась песка. А дальше, отступя шагов на двадцать, начинались непроходимые заросли – тоже пальмовые. Перистые листья, позвоночные стволы.
Потом пейзаж заслонила совершенно не вписывающаяся в него испитая морда, перекошенная шалой улыбкой. Знакомый перегар перебил на секунду свежее дыхание океана:
– Во гремит! Чисто в цехе! – в полном восторге просипел Сувенир. – Не хотел, да? Идти – не хотел?
Влад и Андрей тоже стояли, замерев и чуть отшатнувшись, и только глаза их перебегали испуганно с пальмы на лагуну, с лагуны – на риф.
– Это что? – выдохнул наконец Андрей. Возможно, Игорек хотел ответить, но не смог, ибо рот был накрепко запечатан его же собственной ладонью. Насыщенный йодом и солью ветер разбередил обнаженные нервы – и зубы заныли вновь.
– Скажи, курорт? – куражился Сувенир. – Анталия… Пальмы сами растут, понял? И до магазина двести метров…
Почувствовав, что еще минута-другая – и тепловой удар ему обеспечен, Игорек, не отнимая ладони от губ, сорвал свободной рукой лыжную шапочку и, сунув ее под мышку, стал судорожно расстегивать пальтецо. Андрей последовал его примеру. Влад посмотрел на них дикими глазами и, круто повернувшись, наполовину исчез в зыбком, слабо подрагивающем облачке, через которое они только что попали на этот неведомый островок в неведомом океане.

Повесть "Миссионеры"

Награды и премии:

лауреат премии ЕВРОКОНА (Файенс, Франция)

Аннотация:

Прошло несколько десятков лет с тех пор как несколько наших соотечественников нашли дверь на Полинезийские острова и остались там, чтобы помочь туземцам избежать будущей европейской конкисты. Но трагедия повторяется, правда роли в ней меняются, европейская цивилизация, доросшая только до кирас и пушек, сталкивается с полинезийской, вооруженной ракетами и напалмом.

Отрывок:

Хромой, сгорбившись, сидел на покрытой циновками палубе, и над его обожженным плечом уже колдовала Ити – покрывала жирной желтоватой мазью. При этом губы ее шевелились – будто и впрямь колдовала.
– Докладывай, – сказал Сехеи.
Братья были совершенно не похожи друг на друга. Сехеи – повыше, поуже в плечах, а кожа такая светлая, что среди молодых воинов который год упорно держался слух: дескать, быть Сехеи со временем одним из Старых. Слух – глупый, как и положено слуху: Старые не татуируются – можно, казалось бы, сообразить… Хромой – тот темный, широкий в кости, одно плечо ниже другого, но это у него не врожденное, как и хромота, – он искалечился еще при штурме Тара-Амингу. А вот выражение лица у братьев похожее – безразлично-усталое, что у того, что у другого.
– Вышли на цель со стороны Трех атоллов, – монотонно заговорил Хромой, не поднимая головы. – Сразу же были обстреляны. После второго попадания Анги доложил, что ранен, и больше не отзывался. Прошли над заливом по солнцу. Третий флот вечерних…
Сехеи слушал глуховатый невыразительный голос брата и понимал уже, что разведка, как и предполагалось, ничего не дала.
Третий флот вечерних по-прежнему заякорен у Гнилых рифов. Сорок семь боевых единиц. Из них одиннадцать – последнего поколения. Ракетопланы – на катапультах, зачехлены. Количество катамаранов охраны… Наибольшая плотность огня…

Роман "Разбойничья злая луна")

Аннотация:

Страна пустынь почти полностью изолирована от остального мира. Это страна, в которой корабли пустыни не иносказательное название верблюдов, а настоящие деревянные суда, двигающиеся при помощи парусов, а в случае отсутствия ветра — при помощи каторжников или наемных работников. Страна, в которой самое страшное оружие — металлический щит-зеркало, бросающее испепеляющие солнечные зайчики. Страна, под которой лежат запасы нефти. А жизнь людей всегда стоит дешевле нефти.

Отрывок:

Договорить он не успел, потому что в следующий миг со стороны красноватой пустыни Папалан нахлынул морок. Горизонт словно размыло, и в небе внезапно опрокинулась, зашевелила барханами невиданная зеленовато-серая пустыня. Ар-Шарлахи медленно поднялся с коврика. Он не раз читал о таком и слышал, но видел это впервые. Вокруг задвигались, вставая, испуганные каторжане. Послышались сдавленные восклицания, шумные судорожные вздохи.
– Что это?
В синевато-серых волнующихся барханах тонул странный корабль – с мачтами, но без парусов. Серый, ощетинившийся какими-то трубами… Пустыня вобрала его необычно массивное тулово так глубоко, что колес уже не было видно. Да нет, колес просто не было… Не было и быть не могло.
– Море, – глухо сказал Ар-Шарлахи, и в этот миг видение сгинуло. Несколько секунд все стояли не шелохнувшись и слепо смотрели в опустевшее небо над красной щебнистой равниной.
– А… а что это… море? – заикаясь, спросил подросток.
– Смерть, – жестко бросил кто-то из каторжан. – Увидел – значит готовь полотно и рой яму…
– Без корабля – оно бы еще ничего… – испуганно бормотал старик. – А вот с кораблем…
Подросток тихонько завыл. Мысль о скорой смерти ужаснула мальчишку.

Продолжение следует...