Кристалл [0]⁠⁠

1

Удар. И еще один удар.

После краткой, но яркой вспышки света в своих глазах, ноги Рыцаря залилио свинцом. Спустя, почти мгновенье, раздался громкий и гулкий металлический лязг. «Еще не время» – раздалось в голове война, но разум уже загудел и мысли начали уходить куда-то очень далеко. Какие-то пару секунд и этот гул стих, как и сознание.

2

Старая повозка, со сгнившими по бокам досками, скрипя своими не совсем гладкими колесами двигалась по влажной грязи. Периодически она застревала и тогда в воздухе слышался короткий свист и после – недовольное ржание лошади. Так её подгонял её наездник. Еще бы, столько добычи было впереди и нужно было успеть забрать все самое ценное. Всадник радовался тому, что раздобыл телегу, ведь в ней можно было увезти больше добычи.

Раздобыл – самое подходящее слово. Всадник совершенно не был в состоянии заплатить за телегу и лошадь.

Дул холодный, влажный ветер и он морщился и кривил свое лицо – его дырявый плащ не мог предоставить ему должную защиту от непогоды. «Ничего, после этой поживы куплю новый, хороший, из лучшей кожи…» – подбадривал он себя и понукал лошадь, чтобы она ехала быстрее. Трудно было разглядеть его лицо, но в те моменты, когда он вертел своей головой, луна освещала его лицо. Покрыто оно было старой, густой щетиной, которая в некоторых местах уже начала сидеть. Кожа была покрыта старыми ямками – следы перенесенной болезни. Тусклые, почти белого цвета, голубые глаза с опаской посматривали по сторонам – в сторону тёмного леса.

Ему было, чего опасаться.

Долго вглядываться в лес он не мог – ему мерещились странные и порой ужасные образы. Некоторые из них еще и двигались, но потом всмотревшись он различал всего лишь мёртвые кусты и ветки. Серые, безжизненные деревья почти по спирали стремились всё в высь, к горизонту. «Еще год назад этот лес буйствовал красками даже в зимние периоды» – вспоминал он – «Неужели правду молвят? ».

Из его мыслей его выдернуло то, что он совсем не мог ожидать. Тишина. Лишь ветер свистел промеж серых безмолвных «скал». Всё вокруг было мертво.

3

Подъезжая к склону, на котором заканчивался лес, Всадник заметил, что деревья, да и все в округе, начало окрашиваться в черный цвет. «Сажа» – догадался он – «Товарищ каждой хорошей битвы». Но продвигаясь вперед он начал удивляться. Сажи становилось все больше. Казалось, что если тыкнуть палец в эту черную жижу, то он полностью растворится в ней.

Выехав из леса он ахнул. Он повидал много могильников, которые оставались после битв, но такой огромный – впервые. До самого края поля, насколько позволяло зрение Всадника, виднелись маленькие и побольше холмики, состоящие из человеческих и не очень тел. Над некоторыми поднимался дымок – еще тлели. И все это было покрыто сажей.

4

Осмотрев поле битвы, всадник опустил свой взгляд на территорию поближе. Внизу копошился такой же как авантюрист, решивший попытать удачу на последствиях этой битвы. Не так много их коллег рискнуло бы сунуться сюда. Даже для таких людей, как они, было бы святотатством наживаться на этой битве. Как молвил народ – «Это будет последняя битва». Многие пока еще ждали гонцов, которые поскачут во все земли с новостью о исходе этой битвы. Люди отказывались даже думать о возможном проигрыше. Проигрыш обозначал конец светлого времени. Если не времени вообще. Вскоре после поражения людям уже не понадобиться выражение «Время». Хоть крестьяне все так же вспахивали землю, ремесленники трудились в своих цехах, а торговцы пытались провернуть сделки с максимальной пользой для себя, у всех у них была одна мысль на уме – мысль об исходе этой Битвы. Им ничего не оставалось, как ждать новостей.

Всадник, а правильнее сказать Стервятник был удостоен большой чести узнать о последствиях этого сражения в числе первых. Его не интересовал вопрос сохранения мира. Его интересовал лишь вопрос толщины его кошелька.

Он подъехал к одному из мародеров и остановился в метрах пяти от него, когда тот обернулся.

–Светлая ночка, не так ли? – начал диалог Стервятник, откинув свой капюшон и выдал самую лицемерную улыбку, обнажающую его желтые, переходящие в черный, зубы, которую мог бы выдать ублюдок его опыта. -Не поможешь старому, немощному старику набить эту повозку до отвала?

Мародер, чье лицо нельзя было разглядеть под накидкой из стертой ткани, даже не шелохнулся. Прошла, наверное, целая минута, прежде чем он спросил:

–С чего бы мне тебе помогать?

–Видишь ли, меня зовут Дрейк. Дрейк «Щедрый». Знаешь почему? Потому что я не скуплюсь на благодарность и награду тем, кто мне помогает. А как тебя зовут, мальчик? – на этом Дрейк усмехнулся. Его возраст позволял почти ко всем мужчинам обращаться «мальчик» или же «сынок». Хотя тут он явно хотел подчеркнуть неопытность юного «Стервятника».

–Лойс. Лойс из Кантора. –холодно, но чуток с дрожащим голосом произнес Мародер и скинул свой капюшон. Под ним скрывалось молодое личико, еще не обрамленное даже легким подростковым пушком. Крупные, живые, зеленые глаза бегло осматривали всадника на телеге. Тут Дрейк понял, что малыш явно испугался его. Да и это его первая вылазка – он боялся залезть подальше в поле и поэтому решил пособирать наживу с краёв.

–Полезай в повозку и двинулись вон к тем штандартам –Всадник указал рукой на «холмик», из которого выглядывал фляг, словно ель посреди чистого поля. Юный мародер даже не сразу заметил его. – Такие носят Гвардейские полки личного, мать его, Величества. А это значит – добыча будет покрупнее. Не стой столбом, залезай в повозку и двинули.

Лойс уже было двинулся к телеге, но в метре от неё остановился:

–Часто вы берете помощников? –и зеленые глаза встретились с голубыми

–В последнее время только. Глаз уже не тот, да и прыгать по трупам уже кости не позволяют. –Мальчик, удовлетворенный ответом, запрыгнул в телегу и прислонился к подгнившем доскам.

Дрейк стеганул лошадь и они двинулись к центру. Юнец ухватился за края повозки – по трупам ехать было не очень приятно. Он всматривался в эти искореженные трупы, заставшие глаза и гримасы, которые просили о помощи. К сожалению, они её так и не дождались. И некуда было деть свой взгляд – куда не уткнись, всюду были трупы. Лойс остановился на одном из них – его рука была вскинута к небу, рот и глаза раскрыты от изумления. Копье было воткнуто в центр груди, а чуть пониже была непонятная запекшееся каша. Каша, от вида которой Лойс начал дрожать. И еще запах. Запах мяса, подгоревшего и чуток сладковатого. Если бы он был пробыл на этом «ремесле» хоть какое-то время, то понял бы, что этот запах ни с чем не сравнить. Это – запах смерти.

Он уже не понимал, дрожит он из-за страха или из-за «неровной» дороги. Он наклонился к днищу телеги и выплеснул содержимое своего желудка. Когда он поднялся, ему на плечо легко что-то.

От неожиданности мальчик вскрикнул, но быстро осознал, что это всего лишь рука его «напарника».

–Совет тебе, мальчуган. Хоть наша профессия нынче не очень оплевывается в обществе, но все же не есть хорошо светить своим настоящем именем, и, хандра дай мне просраться, тем более местом своего рождения. Это так, на будущее. –каким же лгуном он был порой- Расскажи, почему же ты решил выбрать сие мастерство? Легкая нажива, да?

Лойс помедлил с ответом, но потом тихим, понурным голосом начал:

–Нет, мастер Дрейк. –Старый Стервятник улыбнулся, хотя мальчишка этого и не заметил- Посевы вымерли и моя семья осталась без урожая на этот сезон. Да и у не только у нас это. Даже в Ихвуде, которые аж в трех днях ходьбы от нас, вымерли посевы. У всех. Какое проклятие настигло наши земли. Может это связано с Битвой? –маленькая пауза- Мне невдомёк. Но зато я знаю, что если я не наскребу хотя бы чуток тут – еще до зимы наша семья вымрет. Старшие страшно начали ругаться, когда я сказал про это занятие… Но они же не понимают, что иначе мы умрем! Все до единого! –голос Лойса очень резко начал нарушать мрачную тишину этого поля-… Я не хочу этого…

5

Подъехав к горе мяса, Лоис слез с телеги и получив указания от Дрейка начал отсоединять доспехи и складывать их в телегу. Давалось это ему тяжело – сказывалась неопытность. Но спустя одной четвертой хода луны он уже орудовал ножом как опытный мародер. «И вправду – молодые все улавливают на лету».

Тишины и свист работающего ножа нарушил тяжелый, долгий хрип. Раненый. Мальчик снова вскрикнул, но потом подбежал к нему и начал его осматривать. В его кирасе была огромная дыра, края которой были измазаны запекшейся кровью. Из дыры слышался свист, которого быть не должно. Дрейк слез с повозки и подошел к Лойсу, протягивая кинжал.

–«Милосердие», так я его называю. Ты вроде бы умный, не надо объяснять почему, да? –и тыкнул рукояткой кинжала в плечо мальчишки. Тот взял его.

–Но… Он же еще живой! Его же можно отвез…

–Нет, нельзя –оборвал его Дрейк. – Ему все равно уже ничем не помочь –Старик похлопал малого по плечу. Даже если бы можно было помочь, он вряд ли бы занялся этим- Жизнь такова. Этим ты только облегчишь его муки.

Мальчик нервно вздохнул, крепко сжал кинжал своими дрожжащими руками и занес его.

–Бить надо в подбородок. Так быстро и без мучений. Если захочешь поиздеваться – можешь вскрыть шею по бокам. Но я думаю ты не из таких, да?

Свист начал усиливаться и сквозь неразбериху первых звуков они услышали заветное слово «Вода». Лойс приподнял спину раненого и начал поить его из своей фляги. Раненый жадно пил воду, обливался ею.

–Сейчас. –Твердым тоном сказал Дрейк.

Лойс спрятал флягу за пояс и ухватился за кинжал. Одно движение и из горла начал бить маленький фонтанчик крови. Свежей, теплой. Кровь била в лицо Лойсу, который спрятал своё лицо за ладонями и начал тихо рыдать. Солдат завалился на бок в последней попытке остановить кровотечение. Не помогло.

–Потом нарыдаешься, продолжаем работу. Скоро они начнут еще сильнее пахнуть и тогда совсем не возможно будет работать. Надо успеть управить... – Взгляд Дрейка остановился на алом камне, лежавшем на груди рыцаря, таившегося под добитым солдатом. Уже не слышно было всхлипов Лойса. Он тоже уставился на этот камень. Он как будто мерцал, притягивал к себе, источал немыслимое тепло. Такое тепло, которые ты никогда не испытывал в своей жизни. Ни один тот момент, который доселе ты считал счастливым не был им, стоило только посмотреть на этот камень. Стоило только прикоснуться к нему и ты уже добился всего того, чего хотел в этой жизни… Да, определенно этот камень стоял больше всего того помноженное в десятки, а то и в сотни раз, что они могли увезти.

Дрейку долго думать не пришлось.

Быстрым, почти незаметным движением он вытащил еще один кинжал и поднес к горлу Лойса. Одно, отточенное до автоматизма движение и мальчик уже кряхтел в груде этих тел, тщетно пытаясь закрыть рану в горле. «Теперь он мог прорыдать и по свою долю» – подумал Дрейк, срывая кристалл с груди Рыцаря и направляясь к телеге.