Командировка в Выгорьевск ч.6 Кефир дает совет
-Граждане!!Граждане пассажиры! Чей кот? Кто кота потерял? – протяжный призыв проводницы разбудил Шурочкина, который упал с нижней полки и пребольно ударился головой о столик. На полке напротив неодобрительно качала головой аккуратная старушка в толстой кофте с исландским узором, надетой прямо поверх бархатного спортивного костюма.
- Надо ж, так нажраться! А с виду какой приличный молодой человек!
Гулкий зов проводницы раздавался все ближе и громче, резонируя в голове Шурочкина. Наконец она дернула ручку купе и сунула в открывшийся проем полосатого кота с рваным ухом.
- Граждане, ваш кот?
- Кефир??? – и Шурочкин подался вперед, к проводнице, протягивая руки к коту. – Ты как здесь?
- Ваш кот, гражданин? – строго спросила проводница – Где билет и переноска?
- Да понимаете, такое дело…Он, видимо, сам за мной увязался, не знал я, что он здесь…но я заплачу, заплачу за провоз. – попытался объясниться Шурочкин
- Дела… - удивилась проводница – Это с начальником поезда надо решать.
Кефир тем временем по-хозяйски осваивал полку. Бабулька напротив продолжала выказывать недовольство.
- Сам алкаш, еще и кота-забулдыгу приволок. А если у меня, допустим, аллергия?
Шурочкин, пришедший в себя и переставший удивляться стечению обстоятельств, сунул под нос соседке удостоверение и строго сказал:
- Успокойтесь, гражданка! Я-сотрудник органов, а кот-важная улика. А если у вас будут неприятности по здоровью, то начальник поезда вас переселит, в связи с отягчающими обстоятельствами. Но кот останется здесь в любом случае.
Представление Шурочкина подействовало на соседку по купе мгновенно, она перестала ворчать, и немедленно сменила тактику:
- Да я-то чё? Я кошечек люблю, у самой дома две кошечки, Дуся и Мышка. Дуся полосатенькая такая, носочки белые, а Мышка трехцветная. А вы знаете, что трехцветные кошки удачу приносят?
Шурочкин не знал, но согласился. Кефир основательно устроился на подушке и прикрыл глаза.
Остальная часть пути прошла без приключений. Про безбилетного кота проводница даже и не вспоминала, а когда Шурочкин предложил все-таки оплатить проезд именно ей, наличными, то просто улыбнулась и махнула рукой. Перед тем, как выйти на вокзале в Москве, Шурочкин переложил вещи в пакет, где были продукты, выданные Бадыковым, а кота посадил в сумку. Мало ли что! В сумке надежней доедет.
Тетушка Шурочкина, к его удивлению, коту обрадовалась, повосторгалась суровой кошачьей биографией и немедленно отправилась в зоомагазин, за лотком и кормом. А Шурочкин с тяжелым сердцем уехал на работу.
- Шурочкин??? – изумился Яковлев, при виде входящего в кабинет подчиненного.
- Я, ПалАнатолич. – виновато кивнул головой капитан
- Ну что у тебя? Не тяни.
Шурочкин вздохнул, стараясь унять в голове вертящийся винегрет из мыслей о коте, майоре в майке, одноглазой бабке-ведьме, трупе в лесу и Бадыкове Данияре Тимуровиче, очень хотевшем перебраться в Москву.
- Значит, товарищ майор дело такое. Поросенко, а точнее его зять вместе с начальником полиции….
Через час Яковлев уже докладывал в кабинете начальства. А через несколько дней в дома Поросенко и его зятя вошли строгие и серьезные люди из Москвы. Труп многострадальной гражданки Плотвиной был вытащен из ямы и опознан по разным признакам. Местные информационные ресурсы захлебывались в исступлении, выдавая один жареный факт под броским заголовком за другим, состязаясь в цветистости изложения.
Вскоре на погонах Яковлева засияла вожделенная звезда подполковника, а Шурочкин получил денежную премию и внеочередной отпуск по путевке в Кисловодск в ведомственный санаторий. Однако в санаторий не поехал, а отправил вместо себя тетушку, лечиться на воды.
- Вот как чувствовал я, а?! – довольно вопрошал Павел Анатольевич у Шурочкина, рисовавшего странные каракули на испорченном протоколе допроса. – Не секта, конечно, но ведь как все ладно легло! И рейдерство тебе, и коррупция, и кумовство! Теперь еще и подозрение в убийстве начальника полиции Выгорьевска тоже на них. Там эксперты на эксгумацию выехали, токсикологию будут делать. У местных-то руки из одного места… Это ж надо, такое гнездо разворошил одним махом. Молодец!
- А что насчет Бадыкова? – вяло спросил Шурочкин
- Это лейтенанта твоего? – уточнил Яковлев. – Так часы ему вручат с гравировкой от генерала МВД и будет с него. Чего-то ты загрустил, Александр? А?
Шурочкин поднял тяжелую голову и пригладил непослушные жесткие волосы.
- Нехорошо мне что-то, ПалАнатолич. Можно я домой пойду? Дело Сулейманова я к сдаче в архив подготовил, а по ограблению профессора Федорина список подозреваемых составил, вот. – он протянул Яковлеву исписанный размашистым почерком листок.
- Иди-иди, конечно. Вид-то у тебя и правда нездоровый. И чего только в Кисловодск не поехал?
Дома было тихо и пусто. Кефир возлежал на кухонном столе, возле опрокинутой сахарницы и лениво перекатывал лапой сахарные кубики около себя. Несмотря на основательную помывку, вид он имел весьма затрапезный и все равно казался грязным, будто выпрыгнувшим из соседней помойки.
Шурочкин отобрал у кота сахар и поставил чайник на плиту. Тетушка Шурочкина не признавала электрических чайников, искренне полагая, что там вода не кипятится до нужной температуры и несет в себе опасность в виде неубитых кипячением микробов и частиц микропластика. Напрасно Шурочкин при помощи школьного курса физики убеждал ее в обратном. Чайник должен был быть непременно нержавеющим и даже после сигнального свистка ему полагалось кипятиться на плите как минимум минуты две-три.
Собственно, чая Шурочкину не особенно и хотелось. После возвращения из Выгорьевска его постоянно преследовал туман и шум голове. Спать он стал плохо, часто видел во сне майора Семена Николаевича, который жаловался на судьбу, на то, что так и не получил подполковника и стал жертвой интриг проклятой ведьмы. Он шептал, всхлипывал и причитал без конца. Явления майора очень раздражали. К тому же у Шурочкина появилась плохая привычка просыпаться в три утра и потом уснуть ему было очень сложно. К нему приходил Кефир, долго топтался на груди и животе, лизал наждачным языком нос, щеки и шею и никак не давал спать. Шурочкин пробовал отселить кота к тетушке, но тот пробирался обратно, настырно царапал дверь и орал дурным голосом, требуя пустить его.
К тому же, в последнее время его все чаще мучили накатывающие приступы совести, натуральным образом грызущие за живое. Как ни крути, а он был единственным человеком, знающим правду. Насколько Волк и Бадыков действовали под гипнозом бабки Люды, он не подозревал, но был уверен, что хоть Поросенко со своими клевретами почитались среди местных отъявленными негодяями и кровопийцами, в этот раз пострадали зря. Он точно знал, что ни Поросенковский зять, ни майор были не виноваты в смерти бабы Таси, а истинный виновник гуляет на свободе. Не ради этого Шурочкин пошел на юридический, а после в прокуратуру и СК, чтобы вот так запросто, имея неоспоримые доказательства вины, отвернуться от них и сделать вид, что ничего не было.
С другой стороны, глупо было бы рассчитывать на то, что массовый гипноз и признание ведьмы в том, что она живет 230 лет, убивая кровных родственников для поддержания силы, точно будут весомыми для прокуратуры. Но делать что-то было надо. Не такой он человек, Шурочкин Александр Александрович, чтобы уехать и забыть.
Чайник на плите уже перестал свистеть, отбросил свисток и плевался пузырящимся кипятком на голубое пламя газа. Шурочкин сдернул чайник с плиты, попутно плеснув себе на ноги.
- Зараза! – ругнулся он, скидывая тапки и стягивая носки. – Вот и что теперь делать?
Кефир спрыгнул со стола, убежал в коридор и вернулся с куском газеты в зубах, который положил прямо на ошпаренную ногу Шурочкину. А для того, чтоб тот осознал всю важность момента, осторожно поскреб по бумаге лапой.
- Очень смешно! Закопать меня решил? Считаешь, что я совсем безнадежен? – невесело улыбнулся Шурочкин.
В желтых кошачьих глазах определенно читалось сочувствие. Дурак, ты, товарищ капитан, а еще следователем по особо важным назначили. Зря, мол, ПалАнатолич на майора намекал ко дню сотрудников органов следствия! И кот снова настойчиво поскреб газетный лист. Шурочкин наклонился, чтоб рассмотреть. Газетенка была паршивенькая, бесплатная, повествующая о событиях района, где проживали Шурочкин с тетушкой. Кошачья лапа явственно указывал на невзрачное объявление о приглашении жителей района на службу в церковь Архангела Михаила.
- Ишь ты, куда загнул! А еще полицейский кот! – присвистнул Шурочкин – Ты что это, в религиозные, что ли, подался?
Кот в ответ укусил его за большой палец левой ноги, дав понять, что оскорблен пренебрежением и насмешкой, и победно подняв облезлый хвост, покинул кухню.
Шурочкин еще раз выругался, потер больное место и решил все-таки выпить чаю. Повертев в руках объявление, он вздохнул: вот просил тетушку не таскать домой всякий мусор, но она каждый раз возражала, убеждая его в необходимости чистить и разделывать селедку непременно на газете. Шурочкин искренне полагал, что селедку вовсе не стоит чистить и разделывать самостоятельно и гораздо проще купить уже нарезанную, лежащую в масле, в магазине, но тетушка была неумолима.
Хотя может и прав был Кефир? Раз прокуратура бесполезна, стоит обратиться в церковь? Вроде ведьмы по их части. Шурочкин потер лоб и решил прогуляться до церкви, время как раз послеобеденное, вдруг и застанет кого на месте. Ошпаренные ноги ни в кроссовки, ни в удобные ботинки не лезли. Пришлось доставать страшные и широкие форменные ботинки, расшнуровывать полностью, и так и идти, с высунутыми наружу язычками, без шнурков.
Церковь оказалась простым небольшим зданием с белыми штукатуренными стенами, совершенно современными. Перед входом, слева и справа были разбиты клумбы с торчащими кое-где георгинами и остатками странных растений, похожих на фиолетовые капустные кочны. На скамеечке восседал с книгой седой, но моложавый батюшка с коротко подстриженной кудрявой бородкой и такими же кудрявыми волосами, заправленными за уши. Из-под рясы виднелись абсолютно хулиганские и демократичные кроссовки.
- Здравствуйте! – поздоровался Шурочкин, не зная, как правильно обращаться в таких случаях.
Батюшка поднял на него ясные голубые глаза, пронзительно сиявшие сквозь толстые стекла простецких очков в дешевой железной оправе.
- Доброго дня, молодой человек! - ответил он приятным баритоном
- Можно мне задать вам один вопрос? – нашелся Шурочкин
- Задавайте. – согласился батюшка.
Шурочкин помолчал, попереступал с одной ошпаренной ноги на другую, наконец решился и выпалил:
- Скажите, а вы верите в ведьм?
Наступила неловкая пауза. Батюшка испытывающе смотрел на Шурочкина, пытаясь понять, действительно ли странный молодой человек в ботинках без шнурков интересуется вопросом серьезно или же это просто очередной сумасшедший, или, что хуже, наркоман, которых в районе в последнее время развелось невероятное количество.
Шурочкин, в свою очередь готов был провалиться сквозь землю от стыда, осознавая комичность своего положения.
- Вы, простите, не знаю, как нужно к вам обращаться, -начал Шурочкин
- Отец Артемий – подсказал батюшка и протянул руку
Шурочкин замялся, не понимая, что ему с этой рукой делать.
- Не знаю, что нужно сделать. – честно признался он.
- Для начала можно назвать свое имя и пожать руку, если, разумеется, вы хотите начать знакомство. - улыбнулся батюшка.
- Александр Шурочкин. – окончательно смутился капитан и пожал руку отца Артемия.
- Присаживайтесь, Александр и я отвечу на ваш вопрос. – доброжелательно ответил отец Артемий и жестом пригласил Шурочкина на скамейку, рядом с собой. – Так вот, я считаю, что главное это не то, верю ли я в ведьм, а то, верю ли я в Бога!
Шурочкин был разочарован. Слушать проповеди о вере и Боге ему не хотелось.
- Вижу, что вы искренне ожидали другого и хотели бы получить ответы на вопросы. Но я отнюдь не призываю вас оказаться в лоне церкви, нет. Но если вы признаете существование Бога, то вам также придется признать существование и Дьявола! Равно как и с ведьмами, кои сущность имеют дьявольскую. Признавши, что ведьмы существуют, придется признать, что существует и иная сила, другой полярности. Иначе за ответом вы бы не пришли сюда, в церковь. Я прав?
Шурочкин был ошеломлен и подавлен. Отец Артемий моментально решил так мучавшую его задачу.
- И что же делать? Есть против ведьм какие-нибудь способы? Что церковь говорит? – немного воспрял Шурочкин
Отец Артемий улыбнулся:
- Может быть расскажете, что же с вами произошло? Тогда проще будет определиться, что в этом случае стоит предпринять.
Шурочкин помедлил и выложил отцу Артемию все, что так мучало его с самого первого дня этой странной командировке в Выгорьевске.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ