Идеальное преступление⁠⁠

— Вот смотри, — шепотом поучал Старый Молодого в глубине Макдональдса, — Это территория лёгкого заработка. Сейчас холодно, люди ходят в пальто и куртках. Некоторые ходят по одному, хотя большинство предпочитает травиться парами. Улавливаешь? — прошипел Старый. Молодой на всякий случай кивнул.

План старого рецидивиста был прост: одинокий человек делает заказ, ставит поднос на столик, одежду кладет тут же. Некоторые идут мыть руки или в туалет. В этот момент нужно невзначай подсесть рядом на пару секунд и запустить ловкие пальцы в карманы брошенного пальто. Делать это, по мнению старого рецидивиста, конечно же должен Молодой.

Молодой сомневался:

— А если нас поймают?

— Кто? Чем больше людей, тем больше суматоха, никто и смотреть на тебя не будет.

— А если владелец пальто вернётся раньше?

— Просто выбирай места поближе к туалету. Когда терпила посцыт и помоет руки, то сунет их куда? В сушилку на стене. А она при работе орёт так, что мёртвого разбудит. Вот шум сушилки и будет тебе ориентиром — пора делать ноги.

Молодой ещё раз кивнул. План казался безукоризненным.

— Вон, глянь, идеальный лох, — махнул Старый немытыми патлами в сторону интеллигента Виктора Егоровича, ставящего поднос на столик.

Виктор Егорович работал помощником руководителя отдела в местной фирме. Как и у любого офисного планктона, друзей у него было мало, обедать он ходил один. И нередко в Макдональдс. При этом, Виктор Егорович носил дорогой плащ, что выделяло его в глазах жуликов из остальной человеческой массы. Никто же не знал, что плащ он взял в кредит на два года в салоне «Кожа и мыши».

Виктор Егорович аккуратно сложил плащ вдвое, предсказуемо положил его рядом со столиком и скрылся в уборной.

— Пошёл! — подтолкнул напарника Старый. — Главное сушилку слушай.

Молодой неслышимой тенью метнулся к плащу, запустил в карманы длинные руки. Так, тут ничего. Тут билетик на автобус. Пропуск. Мелочь какая-то. В следующем кармане обнаружилась заботливо завернутая в несвежий носовой платок кредитная карта банка «Тинькофф». Молодой брезгливо поморщился — то ли от платка, то ли от карты. Что там с сушилкой? Пока тихо. В третьем кармане счёт за квартиру. Заплаканный обрывок ипотечного договора. Как там сушилка? Молчит.

И тут на Молодого обрушилась сила ярости. Слабый Виктор Егорович бил слабо, но возмущение придавало ему силы, и он снова и снова колотил маленькими кулачками горе-воришку по голове, спине, плечам. Тот даже не пытался сопротивляться от испуга и неожиданности. Но что? Но как? Неужели он прослушал сушилку?

Молодой не знал, что Виктор Егорович, как и весь офисный планктон, после туалета никогда не мыл руки...