День четвертый, часть 3. Сон наяву⁠⁠

Голову будто ватой набили, как плюшевому медведю. Из-за этого всё стало таким туманным и каким-то иным, не таким, как раньше. И руки, и ноги, и сознание - всё было набито этой ватой. Куда-то делись переживания о доме, о матери, о том, кто Андрей есть и кем будет. О том, где всё же есть его брат. Или его нет?.. - всё это улетучилось, как улетучивается боль, когда в кровь попадает обезболивающие. Стало пусто и легко.

- Ты пей, пей, - донёсся мутный, расплывчатый голос откуда-то издалека.

Оказалось, что в руках у Андрея есть кружка, а в кружке дымится горячий чай. Но кружка не жжётся, а может, просто его ватные руки не чувствуют боли? Андрей прикоснулся губами к краю посуды, попробовал подуть сквозь ватные губы на горячий чай, затем сделал глоток и лишь отдаленно почувствовал, как горячий напиток обжигает его, стекая внутрь. Каким-то неведомым, чудесным образом, этот чай помог ему вернуть часть его ощущений. Стало больно держать кружку, стало горячо внутри и до жути больно голове.

- Ну как? - донеслось сквозь туман, и Андрей начал смотреть по сторонам, пытаясь увидеть источник голоса.

Но ничего вокруг, кроме мутной пелены, не было. Тогда его набитая ватой голова пришла к выводу, что нужно выпить больше чаю, и тогда всё рассеется. Это странное проклятие, которое кто-то на него наложил, рассеется, и наступит свет! Он стал усердно дуть на чай и пить его, глоток за глотком. Когда чая не осталось, он попросил "Ещё, дайте ещё", и услышал, как журчит вода. Кружка снова была полна, и Андрей опять вступил с ней в бой: начал дуть, мешать ложкой, пытался выпить содержимое как можно быстрее. И чем больше он пил, тем реже становился туман. В конце концов, напротив себя, всего в паре шагов, он увидел фигуру человека. Она была похожа на шкаф, который венчала идеально выбритая голова.

- Андрей, ты меня слышишь? - снова спросил голос.

Это был не он, кто-то другой говорил слова, и Андрей начал вертеть головой, пока в итоге не увидел прямо перед собой Егора Викторовича. Ему от этого стало вдруг так легко и радостно, будто его от верной смерти спасли.

- Егор Викторович!.. - радостно прохрипел Андрей голосом, который сам не узнал и которого испугался.

Выражение лица его часто менялось, как у человека под медицинским наркозом.

- Да, это я, сынок, я. Спокойно, всё нормально. Сейчас отойдёшь. Ты пей, пей. Вот, - и он приподнял его ладони, направив кружку к лицу, - Не останавливайся.

Андрей почувствовал на своих щеках слёзы, и понял, что Егор Викторович тоже плачет. Его собственное лицо стало выражать искреннее удивление.

- А чего это Вы плачете, Егор Викторович?

- Пей давай! - выдавил старик, махнув рукой и встав со стула.

Он обошёл стол, за которым сидел вместе с Андреем, подошёл к стойке, где туман ещё не до конца рассеялся, и, упершись руками в неё, опустил голову.

- Могли и не успеть. Спасибо тебе, Димка. Ох, спасибо!.. - взмолился Егор Викторович.

- Да ладно, отец, ты чего? Всё уже, успокойся.

Голос шёл как раз оттуда, где стоял шкаф с лысой головой. Андрею почему-то стало неудобно и он начал ёрзать. Пытаясь понять, что не так, он обнаружил, что вся его одежда насквозь промокла.

- А чего это я мокрый такой? - спросил Андрей, пытаясь выжать одежду, - Это я вспотел?

Егор Викторович обернулся и стал смотреть на Андрея, постоянно напоминая про чай. После третьей кружки туман исчез, в голову вернулись сознание и воспоминания. Андрей начал вспоминать, что же с ним произошло. Из того, что он мог вспомнить, он увидел, как после выпитой до дна чаши он пошёл сквозь толпу наружу, просачиваясь сквозь неё как жидкость, и никто не мог его остановить. Тут же заболели руки, бока и плечи - на них были царапины от пальцев человеческих рук и синяки от них же. Следующий эпизод с ним приключился где-то на улицах Соболево - он упал, запутавшись в собственных ногах, и приложился подбородком о камень, который выпирал из притоптанной земли. На миг это привело его в сознание, но уже через пару секунд он снова шёл, перебирая ногами, на запах ила и тины. Этот отчетливый запах будто въелся в его воспоминания. Дальше он вспомнить ничего не мог.

- Что произошло? Я не могу вспомнить. Помню только, что шёл куда-то. Что случилось?

Егор Викторович открыл бутылку с коричневой влагой, налил стакан себе, другой налил пасынку, кинул в стаканы по большому кубику льда и вернулся за стол.

- Димка тебя из пруда выловил. Ты там... нырял, не задерживая воздуха в лёгких. Искал чего-то.

Андрей удивлённо вылупился на Егора.

- Вообще, такое никогда вот так быстро не случается. Нужны дни, иногда недели. По-разному. А тебе хватило одного приёма, и ты сразу же пошёл тонуть. Может ты скажешь, почему так вышло?

- Мне кажется, я себя не контролировал. Причастие только помню, а потом как...

- Причастие! - Егор подбросил руки вверх, - Причастие! - и нервно засмеялся.

Все замолчали. Дмитрий, стоявший в стороне, не сводил с Андрея глаз, и Андрей это чувствовал. Егор Викторович уставился на свой стакан и замолчал. Так они молчали несколько минут, пока из подвала не выбрался Никита, доложив, что всё готово. Егор отпустил его домой.

- Ты мог быть сейчас мёртв, Андрей. Если бы не Димка. Ты бы сейчас был мёртв, понимаешь?

Понять такое, разумеется, нельзя, но Андрей неуверенно кивнул в ответ на слова старика.

- Я видел такое однажды. Видел, как состав лишает рассудка мгновенно, - он поднёс стакан к глазам, затем поболтал содержимое и отпил немного, - Но рассказать этого я не смогу, красноречия не хватит. А самое забавное, что кроме меня это видел всего один человек в этой деревне, и он тоже тебе этого рассказать не сможет. Этот человек уже мёртв. Мертва, - он стукнул стакан об стол, - Поэтому я должен задать тебе вопрос, мальчик, а ты ответь пожалуйста на него честно, хорошо? Дай обещание.

- Обещаю ответить честно, - нахмурился Андрей.

- Тебе снились сны, которые бы ты с сомнением мог назвать снами? Реалистичные, наполненные деталями и смыслом. Может, кто-то говорил с тобой в этих снах?

Вопрос старика едва не выбил почву из-под ног Андрея, и без того неуверенно стоящего на ногах.

- Сегодняшней ночью был странный сон, - подтвердил Андрей, особо не мешкая, - Да и в первую ночь. Перед тем, как я очнулся. Точно был, - Андрей закивал головой.

Егор Викторович переглянулся с Дмитрием. Тот вдруг оживился, протёр рукой голову и решил присоединиться к беседующим за столом.

- Рассказывай, сынок, рассказывай, - подтолкнул его Егор.

- Да, в общем-то, мне снилось, как я домой вернулся, и брата своего хороню. Будто нашёл я его. И всё со стороны как будто, знаете, чужими глазами. А потом...

Андрей остановился. Сон куда-то ускользнул из его головы, спрятался в тени воспоминаний. Вот только что он помнил его от начала и до конца, и готов был пересказать полностью, и вдруг он исчез.

- Что потом? - допытывался Егор.

- Не помню, - ответил Андрей, непонимающими глазами глядя на Егора Викторовича, - Только что вроде бы помнил, а теперь не помню. Спрятался... куда-то...

Старик глубоко и опечаленно вздохнул.

- Ясно, - будто бы разочарованно ответил он, - иди. Отдыхай.

- Я... Это, ну. Благодарен Вам, Егор Викторович, и Вам, Дмитрий. Вы меня уже второй раз спасаете. Больше этого не повторится, - Андрей встал и ушел по лестнице на второй этаж, в свою комнату.

Отчим с пасынком ещё немного помолчали. Тишину нарушил Дмитрий.

- Думаешь, оно? - спросил Дмитрий.

- Вряд ли, - помотал головой Егор, допивая виски из стакана, - Она тогда все сны пересказывала до мельчайших подробностей. А он забыл. Ты же не будешь утверждать, что он соврал? В таком состоянии убедительно бы не вышло.

- Согласен, я тоже не заметил, чтобы он врал, - согласился Дмитрий.

- Посмотрим. В церковь я его точно уже не выпущу.

- А уже и нет смысла. Контрольную точку он прошёл, теперь о нём ненадолго забудут. Но... да, - Дима кивнул, - Не выпускай.

- Это если сами не придут, - тихо произнёс старик, чтобы Андрей точно не услышал.

- Это если сами не придут, - согласился Дмитрий.

***

Последние силы Андрей потратил на то, чтобы освободиться от мокрой одежды. Когда дело было сделано, он рухнул на кровать и почти сразу уснул. Реальность будто смыло куда-то в сторону, а на её место пришла тягучая, жирная темнота.

Во сне он снова увидел себя со стороны, как в прошлый раз. Да, он мог теперь вспомнить, что же было с ним прошлой ночью. Мог вспомнить, что именно видел и о чём говорил с ним двойник. Андрей повернулся так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, и снова, точно так же, как и в прошлый раз, смог разглядеть его черты. Он старался найти хоть какие-то различия, чтобы убедить себя в том, что не сходит с ума. И в самом деле, сегодня лицо двойника было чуть менее похожим на его собственное, хоть всё же многие черты и напомнили ему его самого.

- Не переживай, Андрей, со временем отличия будут более явными. Ты не сошёл с ума. Кстати, это из-за меня, - сказало существо.

- Что из-за тебя? - спросил Андрей.

- Когда ты выпил из чаши, я смотрел на тебя. Изнутри. Причина, по которой ты так легко поддался и едва не лишился жизни, заключается в том, что я вовремя вернулся сюда, в твои сны, когда ты принял состав. Иначе... иначе я оказался бы в Его власти вместе с тобой.

- Подожди, как ты смотрел на меня? Я не спал, это было наяву.

- Чтобы спать, не обязательно нужно закрывать глаза. Это было и во сне, и наяву. Так же как и всё остальное, что произошло с тобой сегодня, - существо отвернулось, и там, в пустоте пространства, перед его глазами, которыми смотрел и Андрей тоже, развернулись воспоминания Андрея за весь день.

- Это всё в моей голове. Ты можешь знать обо мне всё, что угодно. Ты же в моей голове, - Андрей засмеялся.

- Нет, Андрей, ты ошибаешься. Это ты. Ты в моей голове. Разве может в твоей голове существовать нечто подобное мне? Не может. Я забрал твои сны. Забрал их и сделал своим домом. Сделал для себя это место тем, что ты называешь "в своей голове".

Андрей начал мотать головой, пытаясь рассеять видение, прервать очередной дурной сон. В панике он щипал себя и бил ладонями по щекам. Это продолжалось до тех пор, пока его лицо не покрылось красными пятнами.

- Что ты делаешь?

- Я пытаюсь проснуться.

- Разве ты спишь? Как раз сейчас ты бодрее, чем всю свою жизнь.

Вопрос существа выбил из-под ног Андрея почву. Он растерялся и замешкался. Ответить утвердительно он не мог - слишком подробными были в последнее время "сны".

- Разве нет?

- Нет. Посмотри, мы просто беседуем.

- Тогда что это, если не сон?

- В твоём языке нет слова, которое могло бы описать то, что с тобой сейчас происходит. Я не могу этого выразить. Язык оккультистов тебе тоже не знаком. В их терминологии есть нечто подобное, но тебе это пользы не принесёт.

Андрей попытался понять высокие речи Двойника, но мысли вязли в его голове. Поэтому он, подобно попугаю, повторил свой вопрос, даже не сменив интонации.

- Тогда что это?

- А, вижу, тебе тяжело удерживать концентрацию. Это из-за паники. Просто освободись от страха, отдайся течению, доверься мне. Не сопротивляйся, и поймёшь всё без слов. Попробуй, Андрей. Попробуй.

И Андрей попробовал. У него вышло не сразу. Без подготовки такое провернуть очень сложно, но здесь, в этом "месте", ему будто помогало присутствие Двойника. Он отпустил все вопросы, отказался от выяснения подробностей и стал настолько пассивен в своих рассуждениях, насколько только позволило ему его сознание. Всё вокруг до того момента было размыто, но теперь начало приобретать очертания. На горизонте повисло солнце, переливающееся ртутью. Оно замерло над горами цвета хамелеон, между которыми проложила свой путь река, по берегам которой вырос из-под земли город. Существо перешагнуло горы, склонилось над городом и остановило свой взгляд на нём.

- Ты чувствуешь этот город? - раскатом грома спросило существо, и Андрей, до этого лишь его глазами смотрящий, начал ощущать своим нутром всё то, что в городе происходило, - Впитай его, скажи, что ты чувствуешь?

Неожиданно для себя он оказался посреди узкой улочки старинного города, где люди, одетые не то как древние римляне, не то как древние греки, сновали туда-сюда и выглядели встревоженно. Дома, выросшие двумя неприступными стенами по обе стороны, были возведены из светлого камня, почти белого. Андрей отправился в глубину улицы, и вскоре обнаружил, что наконец-то смотрит сам. Улица скоро закончилась, и перед Андреем открылась широкая площадь. Дома обступили эту площадь, выстроившись стеной. На площади толпились люди, и их было бесчисленное множество. Люди эти суетились и сновали между ярмарочными лотками, магазинчиками и лавками. Глядя на это, Андрей сказал:

- Я чувствую жизнь.

- Жизнь? - будто бы удивлённо переспросила сущность, - Наверное, ты и правда спишь.

- Да. Люди бегут, суетятся, занимаются своими делами.

- Что они делают?

От этого вопроса Андрею стало не по себе, бросило в холодный пот, а по коже побежали мурашки. Он вспомнил, как тот же самый вопрос он задал самому себе, своему Двойнику. На той самой кухне, в том самом сне. Ответ вырвался сам:

- Умирают. Но почему? Так выглядит жизнь в городе! Посмотри, они же покупают еду, чтобы накормить детей! - протестовал Андрей.

Кто-то из толпы обернулся на кричащего Андрея, приложил палец к губам и злобно шикнул. Андрей растерялся. Он не думал, что видения могут слышать его. Его голова закружилась, он едва не упал, а когда взглянул под ноги, то понял, что земля уже далеко от них - он повис в воздухе. Там, на горизонте, где река впадала в бескрайнее море, показались бесчисленные паруса. Андрей стал ближе - кажется, это сила существа перемещала его, - и увидел, как первый корабль своим носом разрезает песок прибоя, и с борта на землю спрыгивают светловолосые воины. Один за одним, десяток за десятком, сотня за сотней!.. И все они, в своей дикости и силе, превосходили любого, кого он видел в городе.

- А теперь, что ты чувствуешь? - спросил Двойник у самого уха.

- Мне страшно. Страшно за тех людей, там дети на площади, дети! Останови их!

- Прислушайся к своим чувствам. Что ты чувствуешь? - не унимался собеседник.

Андрей, пытаясь отогнать страх и панические мысли о предстоящей сечи, вдруг осознал, что эти варвары, которые сейчас готовятся резать, убивать, разрушать и насиловать, это они сейчас живут. Это в них бурлит настоящая жизнь!

- Даааа, - довольно застонал Двойник, - Теперь-то ты видишь. Они живут, потому что продолжается их борьба. Если бы эти варвары не пришли, жители города продолжили бы умирать. В их жизни нет борьбы, а жизнь без неё невозможна. Они бросили её. Это было давно. Ты слышал о Древнем Риме? Некогда великий и могущественный рим сделал всего один ошибочный шаг, который привёл к тому, что ты сейчас наблюдаешь. Они начали завозить в Рим рабов, а с ними и их религию. Это сделало их ленивыми, унылыми, неспособными к самостоятельному существованию без другого человека, который мог бы запихать в их рот виноградину или подмыть их задницу. Они стали зависеть от этих рабов, они сами стали их рабами, и когда среди них зародилась новая секта, они позволили ей разрастись до масштабов государственной религии. Они променяли жизнь на смерть. Их воины, некогда прославлявщие Юпитера, отца всех богов, стали поклоняться мёртвому богу. Как может кипеть жизнь в тех, в чьих сердцах мёртвый бог? Это невозможно. И сейчас, когда кровь польётся рекой, они вспомнят, какая именно ошибка, допущенная всего тридцать лет назад, привела к этому. Когда наступят в этом городе иные, тяжелые времена, жизнь расцветёт в новой красе, она распустится и разольётся во все края этого города, но лишь ненадолго. Далёкие потомки этих людей вспомнят о жизни лишь почти через тысячу лет, но и эта эпоха кончится ничем.

Далеко внизу, под ногами Андрея, жизнь начала заполнять город под истошные вопли женщин и разрывающие сердце визги детей. Его стало мутить от одной мысли о том, что сейчас там, внизу, происходит. Кровь рекой полилась по улицам города, и Андрей оказался там, прямо в центре этого бурлящего потока. Он барахтался, хватая ртом воздух, стараясь не захлебнуться и не утонуть в кровавой реке, пока вокруг него мечи и топоры рассекали плоть и кости, вспарывали животы и раскалывали черепа. Всё это замешалось в одну воронку, и от образных видений осталась лишь каша, ставшая однородной массой, состоящей из криков, бурлящих звуков, ярких всплесков и падающих на каменную мостовую конечностей. Воронка закрутилась, и устремилась куда-то внутрь, в самую глубь сознания, пока не засосала в себя всё, что Андрей увидел в эту ночь.

Только после этого он смог спокойно уснуть.