Человек, который хотел все исправить. #25, #26⁠⁠

Глава 1 ... Глава 24

-------------------------

Глава 25

То самое чувство: зажмуриваешься, в голове за долю секунды словно проносится сквозняк, а когда открываешь глаза – уже оказываешься в другом месте, в другом времени. За прошедшие дни я даже стал испытывать некоторое чувство ностальгии по «прыжкам», несмотря на то, что последние сопровождались весьма неприятными ощущениями.

Но в этот раз я был поражен ощущениям после того, как ретенсер выполнил свою работу. Судя по всему, он перенес меня всего на 3-4 минуты: старые знакомые спокойно стояли поодаль и ожидали окончания моей «молитвы». Возможно, именно короткий интервал сыграл свою роль, но не было и намека на головную боль или шум в ушах. Наоборот, меня буквально окружило чувство абсолютной отрешенности. Я не ощущал ни малейшего неудобства. Представьте, что у вас ничего не болит, нигде не зудит, абсолютно ясное зрение и слух, кристально чистые мысли – таково было мое состояние. Словно и вовсе лишился тела - этой оболочки, которая доставляет столько проблем. Ощущения были столь необычными, что я в прямом смысле слова не мог ничего сделать. Просто стоял и наслаждался новыми чувственными отражениями себя. Именно наслаждался, полностью погрузившись в состояние совершенного комфорта. Так и прошло время, которое я себе сэкономил.

— Ты там что, библию про себя перечитываешь? — голос Бонда был четким и ясным, как будто он стоял рядом, в кабинке.

Но еще более удивительным был мой голос, ответивший:

— Готов. Поехали!

В этот момент я окончательно охренел, других слов не подобрать. Это был не мой голос. То есть он был произнесен моим ртом, звуки были сформированы моим горлом и языком, но это сказал не я. У меня для этого момента были заготовлены совсем другие слова, но произнести их не успел. Тело опередило меня.

— Давай, запускай уже этого Гагарина!

Денис подошел к пульту, начала вращать диски. Я увидел, как мои руки вцепляются в дверные ручки. Ощутил крайнее напряжение, охватившее тело. И это тоже было удивительно, словно это не ты, а скафандр, в котором находишься, съеживается, покрывается капельками пота, разгоняет кровь. И тогда я не выдержал и пронзительно закричал:

— Стойте! Остановите! Что-то не так! Не надо!

Крик получился безмолвным. Никто меня не услышал. Но реакция была. С удивлением я смотрел, как мои руки отпускают дверцы, как хватаются за голову. Мои глаза закрылись. Боли не было, и одновременно с этим я понял, что она есть – резкая вспышка жуткой головной боли. Не у меня, у тела. Боль и сильный испуг.

Глаза открылись. Теперь я сидел на полу кабинки, все еще держась за голову. Денис удивленно смотрел на меня сквозь стекло, но молча продолжал настраивать ретенсер на отправку пассажира в нужное время. Подошел Бонд и, глядя на меня, скрючившегося на полу, с ухмылкой произнес:

— Что, сынок, паника? Расслабься, скоро все пройдет.

Он повернулся к Денису и коротко кивнул головой.

Снова раздался тот самый свистящий звук, и мир погрузился во тьму.

Глава 26

Часы на руке негромко пикнули ровно в 22:00, отмечая окончание рабочей смены на шиномонтажке. Он выглянул в окно, обвел взглядом пустую стоянку перед нашим вагончиком, и начал собираться домой. На смену одежды, уборку инструмента и оборудования ушло минут десять. Он накинул свою потрепанную куртку, натянул шапку и вышел на улицу. На дворе поздний сентябрь создавал картину, от которой даже на заядлого оптимиста нападает тоска: темнота пустых улиц, мерзкий моросящий дождик и холодный ветер в лицо.

Домой, как всегда, Он отправился пешком. Я сидел тихо, забившись в угол Его сознания, боясь побеспокоить. Он шел к подземному переходу, над которым произошла авария. Вернее, произойдет. С этого все и начнется. На то, чтобы осмыслить случившееся, у меня было несколько минут.

Перенос в прошлое на целых десять дней меня не убил, но совершил нечто более ужасное. Я теперь находился в своем теле, пользовался всеми его органами чувств, но не мог управлять им. В мозгах, в сознании этого тела нас было двое. И мне была отведена роль гостя. В памяти всплыла Катина теория о кинотеатре. Черт, похоже, я приперся на чужой сеанс и уселся в кресло, уже занятое другим зрителем.

Тихо-тихо, боясь Его напугать, я произнес:

— Игорь, я тут!

Трудно представить более идиотское обращение из глубин подсознания, но попробуйте-ка, поставьте себя на мое место в тот момент.

Игорь замер на месте и принялся озираться по сторонам. Я почувствовал, как напрягся его слух. Забавно это – видеть и слышать чужими глазами и ушами. И при этом не знать, о чем думает хозяин тела. Его мысли для меня были недоступны. Вероятно, решив, что ему послышалось, Игорь пошел дальше. До перехода оставалась пара минут ходьбы.

Дождь усилился. Пара капель упала за шиворот и потекла по спине. Руки подняли воротник, а ноги перешли на легкий бег. Игорь бежал к переходу, желая поскорее укрыться под его сводами. До меня вдруг дошло, что мимолетная задержка минутой раньше, может стать для него фатальной. Я вспомнил, как помятый автомобиль рухнул прямо за моей спиной, меня тогда спасла буквально доля секунды. И, уже в полный голос, я вновь обратился к себе самому:

— Беги в переход! Беги изо всех сил! В переход!

Очевидно, этот призыв был больше похож на внутренний голос, чем предыдущая попытка познакомиться. Как бы то ни было, Игорь прибавил скорости. Все прошло как по расписанию. Едва он начал спуск по ступеням, как за спиной упал автомобиль.

И тут на меня снизошло очередное озарение.

Все предрешено. Ход времени неумолим. Любые попытки на него повлиять оборачиваются событиями, которые подтверждают, что ты, жалкая букашка, лишь делаешь то, на что был запрограммирован. А если пойдешь на кардинальные действия, сломаешь важный винтик в Системе, тебя просто не станет. В данном случае винтиком являлся ключ-брелок в автомобиле, который скоро охватит пламя пожара. Если позволить сгореть ретенсеру – будет уничтожена ключевая деталь. Без нее не случится последующих событий. И меня – НАСТОЯЩЕГО меня, обитающем в ЧУЖОМ сознании просто не станет. Ведь сейчас я – лишний элемент. Ошибка, возникшая в ходе работы Системы. Тем, кто изобрел и настроил этот механизм, можно было только восхищаться. Да, как и в любой Системе, могли возникать сбои. Но здесь все было построено так, что Ошибка, пытающаяся всё изменить, устраняла сама себя. Идеально.

Обдумывая все это, я наблюдал: как ноги выбивают ветровое стекло, как руки тянут водителя. Моему альтер эго было сейчас не до наблюдений, зато я спокойно разглядывал человека за рулем. Водитель был без признаков жизни. Почему-то мне было совершенно ясно, что он мертв. Сердце его еще билось, но, когда пальцы прикоснулись к руке мужчины и нащупали пульс, я совершенно четко осознал, что он мертв. Его мозг был мертв. Это ощущалось на недоступном ранее уровне восприятия. «Да я теперь гребаный экстрасенс!» — промелькнула шальная мысль. И продолжил наблюдать. Руки немного развернули тело водителя, до этого лежащего лицом вниз, и я его узнал. Это был Андрей Николаевич Бонд. Лицо сильно постарело, покрывшись глубокими морщинами, но узнать его было не сложно. Вот же ж, как оно получилось, товарищ Бонд. Я пытаюсь исправить свои ошибки, а вы свои. Но ваша игра заканчивается здесь, а моя еще продолжается. И, будьте уверены, я приложу все усилия, чтобы меня не постигла ваша участь. Один только момент смущал меня: если руководитель всего этого мутного проекта только что погиб, то что будет дальше? Кто теперь меня ловить будет?

Игорь тем временем все еще пытался вытащить тело водителя, несмотря на разгорающееся пламя.

— Да брось ты его! Это бесполезно… — надо было ему помочь.

Игорь отпустил мужчину и принялся оглядываться в поисках решения. Эх ты, дубина, все тебе надо подсказывать.

— Ключ бери! А, нет, погоди. Огнетушитель поищи, в багажнике, ага, — сейчас он воспринимал это как подсказки внутреннего голоса, — Да ключом он открывается! Да, давай, нажимай уже.

Кнопка была нажата, и мы отправились в прошлое на десять минут, теперь уже втроем: я, снова я и ретенсер. Привыкший к «прыжкам» я с улыбкой наблюдал за тем, как ничего не соображающий Игорь мечется по тротуару в попытках понять, что произошло. Прекрасно зная, в каком он сейчас смятении, я решил не беспокоить его своими комментариями. Зачем сводить человека с ума раньше времени? А мне есть, о чем подумать. Например, о том, что будет теперь, когда Бонда не стало.

Тем временем Игорь взобрался на склон и осматривал дорогу, в поисках автомобиля. Я выругался про себя. Черт, ну конечно! Паззл, рассыпавшийся несколько минут назад, вновь сложился. Рано я попрощался с Бондом, рано…