Аппетит 9-месячного лабрадора⁠⁠

Сейчас собакам 4 года. И давно канули в лето сгрызанные туфли и испорченная мебель. В то время нашим псам было 9 месяцев.

В 6 утра меня разбудил горяче-шершавый язык Кими (лабрадора), требовавшего прогулки. Встала, отняла у пса половину оставшегося тапочка и – вперёд. Гуляла с ними тогда по одиночке: с двумя не справлялась. Кими, 37-кг кабан, всё время норовит запутаться в поводке у 3-кг Мони.

Прогулялись, поиграли в перетяжки, вернулись. У дверей уже бесился сумасшедший той-терьер, запрыгивая на стул, на меня, на лабра. Надеваю поводок и веду. Лабрик в это время был выдворен из кухни со словами "Сейчас вернёмся, покормлю".

На прогулку, несмотря на 3-кг вес Мони, уходит больше времени и сил. Псинка очень тщательно выбирает места для покака, будто играет в игру: "Угадай, покакаю ли там, где только что сел". Раз двадцать эта мелочь пузатая присаживается, сворачиваясь в бублик, тужится, и кажется, что вот-вот, и важная операция произойдёт. Ан нет!

Моня вдруг вскакивает и бежит нарезать круги у другого кустика. Наконец-то выбран куст, попутно оставлены метки в 30 местах, причём в 15 последних просто для порядка.

Возвращаемся, и что же? Лабрик решил избавить меня от лишней, по его мнению, работы: разогревать кашу в микроволновке. С кухонного шкафа украден "Педигри". В центре зала кусочки упаковки от 1 кг сухого корма, который мы используем только для дрессировки в качестве вкусняшек. Умная самостоятельная собачка решила сама покормить себя завтраком!

Пытаюсь убрать остатки упаковки, одновременно отталкивая от себя собак, которые решили, что я с ними играю. И каждый норовит быстрее меня схватить огрызок и умчаться с ним за кресло.

Кормлю Моню. Большой сидит и пускает длинную слюну (у нас правило – лабрадор никогда не подойдёт к кормушке той-терьера, пока тот не поест, и без команды "Можно!"). Говорю: "Кими, как тебе не стыдно, ты 5 минут назад сожрал полкило сухого корма". Тот смотрит на меня большими влажными чёрными глазами, повиливая полуметровым хвостиком, ушки прижал. Всем видом показывает махонькую, но очень голодную собачку.

Моня не доедает и уходит; лабр пуще прежнего играет в умирающую от голода собаку, чтобы заполучить остатки еды Мони. Без команды, но очень тщательно исполняя "сидеть", "лежать", "умри", "ползи", подползая к чашке, униженно-просительно смотрит на меня. Ну как я могу не разрешить? "Можно!". В секунду содержимое кормушки мелкого перемещается в пасть Кими.

***

Пришла идея побаловать любимого пирожками с яйцами и зелёным луком. Пока режу и чищу, периодически приходит большая голодная собака и вымаливает кусочки яиц.

Нажарила пирожки, прикрыла полотенцем, заварила чай. Пошла будить благоверного. Мелкий со мной, бегает по кровати на пузе у хозяина, затем к нему присоединяюсь я: разбудить мужа – нелёгкая задача. Большой отсутствует!

Говорю милому: "Вставай, я тебе пирожков на завтрак нажарила. Хозяин тут же вскакивает, умывается, отцепляя мелкого от штанин. Большого нет! Убираю постель, слышу с кухни вопросительный окрик мужа: "А почему ты про пирожки говорила во множественном числе?"…

На блюде одиноко красуется один-единственный пирожок! Большой залез под журнальный столик, улыбается – будто не знает, куда делись остальные. Услышав от мужа, что сама виновата, а 37-кг лялька тут не при чём (тарелку нужно было повыше ставить!), даю обещание, что к вечеру испеку яблочный пирог. Завтракали бутербродами.

Едем на рынок. Купили обрезки, разную белиберду и, конечно, яблоки для вечернего пирога. Приезжаем, раскладываю по пакетам обрезки, убираю творог-сметану. Большой просится гулять. Бросаю разбор покупок, иду. На углу дома встречаю соседку-кошатницу Зою Михайловну, которая в это время кормит всех дворовых кошек ливеркой. С Кими она знакома давно. Радостно приветствует. У них прекрасные дружеские отношения: с самого начала она ежедневно пытается убедить себя, что он – большая кошка.

ЗМ: "Кимушка, дорогой, ты голодный?". Я категорично отвечаю: "ЗМ, не надо кормить собаку!". Не успеваю. Большущий кусок ливерки уже дожёвывает голодающий собакен из Африки. С трудом увожу его.

***

Беру мелкого, идём гулять. Обхаживаем традиционные 30 кустиков, идём обратно. Замечаем с мужем, что на полу лежит пустой пакет. От чего он – не поймём: вроде, всё на месте.

Начинаю постирушки, отбираю у большого, который пришёл ко мне в ванную и сел в углу, свою туфлю. Вернее, то, что от неё осталось. Туфли новые, бархатные, надевала пару раз.

Готовлю борщ, большой с мужем в огороде моют машину. Непонятно, кого или что моет супруг. Лабрик, счастливый до одурения, лезет под струю шланга. Потом – гонка за Моней по всему огороду. На мои крики "Осторожно! Ромашки, розочки!" внимания ноль. Не пойму, кто больше счастлив – муж или его любимый Кими. Обе собаки валяются в клумбах, грязные до свинства. Получают взбучку все трое. Тащу собак купаться в ванную. С тойчиком совсем просто – если бы большой не пытался залезть вместе с ним в ванну и не отбирал бы у меня шланг от душа.

Мелкий готов: искупан, вытерт, отпущен на волю. Как всегда после купания, Моня начинает с бешеной скоростью носиться по квартире, диванам, креслам. Вдвоём с мужем затаскиваем большого в ванну. Мою, вычёсываю Кими, всё это время пытаясь вырвать у него из пасти то расчёску, то душ. Не успеваю увернуться, стою вся мокрая, будто это я принимала ванну: Кими решил отряхнуться!

Долго уговариваю лабрособу покинуть ванну: не соглашается. Вертит хвостищем, роняя все мои шампуньки-кондиционеры-крема на пол. Безумно счастлив.

Пришёл муж с куском курицы. Лабрика из ванны ветром сдуло. Кормлю супруга, сильно ругаюсь. Он, думая, что я не вижу, под столом подкармливает своего любимого пса кусочками жареной курятины и мяса из борща. Мелкий всем видом показывает, что он здесь не при чём, и вообще не понимает, сколько можно жрать: чтобы поел Моня, перед ним нужно станцевать лезгинку и спеть песенку.

***

Смотрим с мужем фильм. Достали мороженое. Большой обхаживает мужа: знает, что меня бесполезно. Делает всё по правилам любящей собаки: сначала облизал ему ноги, потом – лицо. Супруг не выдерживает, делится с Кими. Я кричу, что выкину их на улицу: собакам сладкого нельзя. Обиженный Кими уходит в другую комнату. Спокойно досматриваем фильм.

После фильма иду печь обещанный пирог с яблоками. Муж - в другую комнату. Оттуда раздаётся безумный нервный хохот: обиженная собака сожрала провод от ноута. Муж – за новым.

Ставлю в холодильник песочное тесто,. Ищу полтора кг яблок. Не нахожу! Помните пакет тремя абзацами выше? Яблоки давно перевариваются в желудке у лабрадора. Пеку пирог с творогом. Ставлю в духовку. Всё это время чёрная сволочь мается около кухни, так как предупреждён: зайдёт – убью!

Приезжает муж. Отбирает погрызанный пульт от ТВ. Претензии не к любимому лабрадору, а ко мне: почему не следила? За новым поедет завтра. И ещё учит Кими, что есть пульт и провод от ноута нужно одновременно, чтобы не тратиться на бензин и не ездить дважды. Сообщаю об изменениях в меню и о съеденных яблоках. Смеётся. Нежно треплет загривок Большого. Говорит, что он ещё лялька. Готова убить обоих.

***

Идём гулять в парк к собачникам. Первым делом Кими бросается в канал, где с чувством и воодушевлением купается. Затем носится с собаками по всей полянке. В это время той-терьер Моня, 3 кг, старается "оприходовать" матёрого ротвейлера Берга, 60 кг. Они – большие друзья. Моня лазает по спине, голове и шее огромного зверя. Язык Берга бережно облизывает Моню. Каждый "облизун" покрывает половину Мони. Все собачники катаются от смеха.

Набегавшись до отвала, собаки возвращаются домой. Кормлю мужа ужином. Выгоняю Большого из кухни. Захожу в спальню, с комода украдена и съедена замазка-"штрих". Кими с белой пастью, носом и лапами прячется за кроватью. Оттираю извазюканный замазкой пол. Ругаюсь. На всех. Матом. Кормлю собак. Кими доедает за Моней. Вечерняя беготня по дому двух собак, игра в перетягушки. Всё – собаки уснули, ура! Теперь можно уделить ночное внимание мужу. Аппетит 9-месячного лабрадора