Серия «Добрые люди»

Мальвик, вопреки всем ожиданием, даже не пытался как-то меня зацепить или вывести на разговор — он лишь задумчиво глянул в мою сторону и ушёл с мастером Ригго на верхний балкон. Рейтар и де Мори пытались развести пламя в камине, выглядели они уставшими, а сэр Тормик шмыгал носом и часто кашлял. Разведя огонь, они уселись прямо на холодный пол и лишь разведчики крутились вокруг, вскрывая известные только им секреты. Откуда-то из-под лестницы они вытащили приличную поленницу и сгрузили дрова подле камина.

Я не заметил, как погрузился в дремоту, а проснулся лишь потому, что кто-то слабо дёргал меня за ворот шубы. Открыв глаза, я увидел Тэсс и вяло кивнул, в знак благодарности — владеющая пыталась осторожно снять мой рюкзак. Справившись с мешком, Тэсс постелила шерстяное одеяло и когда я улёгся, протянула кружку, исходящую паром. Запахов я не чувствовал уже несколько часов, поэтому не мог определить, чем меня пытались напоить.

— Что это? — хрипло спросил я.

— Разведчики заварили травы, говорят от простуды помогает, — пояснила Тэсс. — Сэр Тормик, кажется, заболел.

Я принял кружку и сделал несколько глотков — жидкость приятно согревала. Конечно, никакая хворь меня взять не могла, но объяснять что-либо не хотелось. Допив отвар, я лёг на одеяло и тут же забылся сном.

Ночью я часто просыпался от болей в коленях. Крутился с боку на бок и обильно потел. Очередной кошмар пришёл под утро: я снова был в горах, лез на скалы и срывался, а внизу меня поджидал человек в жёлтом плаще, окружённый воющими тенями. Владеющий улыбался и манил к себе, а я в ужасе лез на скалу и всё продолжалось сызнова.

Проснулся я резко от собственного крика. Сел ровно и огляделся. Со сна перед глазами всё расплывалось, и я часто моргал.

— Ты в порядке? — спросил кто-то, кажется де Мори.

— Кошмар, — привычно бросил я и направился к небольшому сугробу у двери.

Я не стал заострять внимания. Кошмары преследовали меня постоянно, и я точно не мог вспомнить, когда это началось, поэтому давно привык просыпаться и ловить на себе удивлённые взгляды путников. После особо трудной работы, когда приходилось сжигать поток полностью, я предпочитал коротать ночи вдали от людей, но сейчас был не тот случай.

Обтерев лицо холодным снегом, я окончательно пришёл в себя. У камина сидел де Мори, спал рейтар и ещё парочка разведчиков после дежурной смены в дозоре.

— Где все? — спросил я шевалье.

— Вышли туда, — он ткнул пальцем на дверь и поёжился.

— Что-то случилось?

— Нет. Решили осмотреться.

— Ясно.

Выходить наружу желания у меня не было. Чтобы они там не искали — справятся без меня. Я же решил позавтракать, а вернее всего — пообедать, так как по ощущениям сейчас был день, но сказать наверняка я не мог, потому что за стенами Стойкого всё ещё свистела пурга. В котлах ещё оставалась каша и отвар разведчиков, поэтому мне не пришлось особо возиться с приготовлением пищи.

Жандарм молчал, и я был благодарен ему за это, а вопросы у него наверняка имелись после вчерашнего представления. Сэр Тормик, кажется, просто спал. По крайней мере признаков горячки я у него не замечал — уж повидал бродяг, отдавших душу Создателю осенними дождливыми днями в безымянных трактирах Цвана и Нортима. Как сейчас помнил тот год, прозванный в народе Лютым, когда городские ворота держали закрытыми месяцами, не впуская и не выпуская людей.

Кажется де Мори думал о том же.

— Он поправится, — сказал жандарм.

Я молча кивнул. Если сэр Тормик не встанет завтра на ноги, то его песенка спета, как бы печально это не звучало. У нас теперь только один путь — вперёд через Белые горы.

Сверху спустился Мальвик, он струсил снег с шубы и подошёл к камину, потирая руки. Судя по его внешнему виду, ураган и не думал стихать, и я очень надеялся, что преследователи не сунутся в такую метель на перевал. Отогрев руки, мечник приложил ладонь ко лбу сэра Тормика, улыбнулся де Мори и уселся на скатанное одеяло. На меня Мальвик даже не посмотрел.

«Так бы всегда», — подумал я и решил вздремнуть.

К вечеру ураган стих. Снег конечно же сыпал, но хоть ветер перестал завывать. Отряд собрался возле камина и в ожидании какого-то «специального рецепта» от мастера Ригго занялся привычным делом — обсуждением политики.

— Всё же у меня в голове не укладывается, как де Кюги смог, извините за слово, просрать Тилербор, — начал Гариус в привычной манере.

— Я же объяснял уже, — насупился де Мори. — Передовой разъезд заметил войско ван Аудена как только те переправились через Суль. Капитан тут же приказал владеющей сообщить в Тизу.

— Кажется, в замки была Энни? — спросила Тэсс.

— Я не знаю, — пожал шевалье плечами, — светловолосая такая, с голубыми глазами.

— Да, она, — кивнула Тэсс.

— Я так понимаю, что у неё не получилось, — продолжил де Мори. — Тогда послали гонца.

— Которого перехватили солдаты де Биро, — вставил мастер Ригго.

— По всей видимости, — согласился жандарм. — Но мы-то тогда этого не знали. Де Кюги запер ворота и стал ждать помощи, а ван Ауден встал на расстоянии пушечного выстрела от замка. Вскоре в осадном лагере собрали бомбарды и вот тут началось. По нашим подсчётам, замок мог продержаться неделю.

— Так мало? — удивился сэр Тормик, к вечеру он выглядел лучше.

— Ну так замок-то старый же, стены хоть и толстые, но высокие, — стал оправдываться де Мори. — Строился ещё в прошлую эпоху. Это Тизу обнесли бастионами, так, что не подберёшься.

— На Тилербор, как обычно, ливров не хватило, — скривился мастер Ригго. — А ведь знали, что ван Ауден готовит новую кампанию!

— Да, — поджал губы де Мори. — Но мы и недели не смогли продержаться. Новые бомбарды ван Аудена давали до семи-восьми залпов в день и было их целых три штуки. К третьему дню главная стена пошла трещинами!

— И де Кюги, не нашёл ничего лучше, как бросить жандармов прямо на осадный лагерь? — с долей сарказма выдал Гариус.

— Не совсем так, — парировал шевалье. — С запада от замка есть узкая полоска леса, за которой течёт ручей. По нему можно выйти к северным воротам. По всей видимости ван Ауден этого не знал.

— Или знал, — не согласился чистый, — но решил оставить вам эту возможность.

— Быть может. Но тем не менее лазутчики доложили, что лес без охранения. Де Кюги лично повёл роту в атаку. Ночью по ручью мы вышли к лесу и на рассвете построились за холмом, который скрывал осадный лагерь. Там никто и глазом моргнуть не успел, как мы уже неслись с холма на полном скаку. Признаюсь честно, я верил в нашу победу в тот день. Стальным кулаком мы смели пытавшихся выстроиться в баталию пехотинцев и с наскока опрокинули обслугу бомбард, но за восточным краем лагеря начинался обрыв, и места для манёвра было очень мало. Мы потеряли темп и стали разворачиваться для нового построения, как во фланг нам ударили эти штуки…

— Мушкеты, — добавил сэр Тормик.

— Я не знаю. Но лично видел, как де Сэнно вылетел из седла после залпа. Строй рассыпался, а над лагерем так завыло, что лошади стали фыркать, идти боком и перестали слушаться. А потом… потом начался хаос, такой, что я и в глаза не видывал.

— Могу представить, — взъерошил волосы владеющий.

— Не знаю, как выбрался. Лошадь понесла и в себя я пришёл уже на южном тракте. Выскочить из лагеря удалось не многим, лишь около пяти десятков.

— А де Кюги? — спросил чистый.

— Не знаю. Капитана я больше не видел. По пути в Тизу мы посетили всего одну таверну и были там первыми.

— Почему не вернулись в замок? — чистый сменил тон и голос его звучал недобро.

— Потому что поганая сила, перекинулась на замковые стены. Вы бы вернулись?!

— Да уж… — нахмурился Гариус. — Эта Энни вам никак не помогла?

— Не могу знать. Она оставалась в замке. Возможно, гарнизону она и помогла.

— Сколько людей оставалось в замке? — спросил мастер Ригго.

— Сотни три, плюс ещё ополчение из местных. Но против той силы замок уже должен был пасть.

— Возможно ван Ауден не стал упираться в Тилербор и сразу направился к Тизе, оставив кого-то для осады. Кавалерию он выбил и теперь может не опасаться удара в спину или атак на пути снабжения.

— Даже если и так, Тилербору никто не поможет, — печально вздохнул де Мори.

В башне воцарилась тишина. Всем было ясно, что гарнизон замка обречён — он либо сдаться на милость победителя, либо будет вырезан.

— А что с рейтарами Нортима? — нарушил тишину Гариус.

— П-ф-ф… — фыркнул сэр Тормик, и добавил шёпотом парочку солдатских эпитетов.

— По пути в Тизу мы собирали с собой всех, кого могли в ополчение, так как понимали, что ван Ауден скорее всего разграбит всё, до чего дотянется. К Вольбе мы вышли на четвёртый день, после битвы у Тильрбора и нос к носу столкнулись с рейтарами де Биро, этих сложно с кем-то спутать. Герб Нортима у них выгравирован чуть ли не на каждом элементе доспеха. Пятьдесят жандармов и три десятка мужиков с вилами против восьми десятков конных стрелков, нам удалось бы проскочить, но с ними был колдун, который затаился среди всадников. Мы рискнули, но владеющий спутал карты в очередной раз. Не зря говорят, что у страха глаза велики. Как только завыли те ужасные тени, мой конь ломанулся в подлесок, а я застыл в седле от ужаса и пришёл в чувства только уже в дремучем лесу в окружении десятка выживших. Кони тянули нас на восток к фортам Горного полка. Они чуяли следовавшего за нами колдуна и не желали останавливаться. Вскоре он нагнал нас.

— Ясное дело, — хмыкнул Гариус. — Вы ценные свидетели. И твоё счастье, что на вашем пути оказались мы.

— Уж не знаю, что хуже, — де Мори мотнул головой в сторону двери, — пасть смертью храбрых или быть сожранным этими тварями.

— Уверен, вам ещё выпадет такой шанс, — печально улыбнулся мастер Ригго. — Скоро любой меч будет на счету.

— Мне кажется, вы забегаете наперёд. — Тэсс не моргая смотрела на огонь, от игры света глаза её блестели. — Прежде всего, нам нужно перебраться через Белые горы.

Сэр Тормик сел ровно и, накинув одеяло на плечи, спросил:

— Резонное замечание. Сколько таких башен нас ждёт на пути?

— Это последняя перед главным перевалом, — сказал десятник.

— Не вижу радости на лицах?! — повёл бровью Гариус.

Валло не спешил отвечать, он переглянулся с солдатами и уставился в пол.

— Этот перевал называется Стылым, — вместо него ответил чистый.

— Что-то знакомое.

— Стылый? — спросила Тэсс. — Кажется так назывался форт, куда направили бригаду пропавших каменщиков?

Мастер Ригго кивнул.

— Ох… — выдохнул щёголь. — Это что же получается? Вы тащите нас в самое логово этих тварей?

Чистый зачерпнул ложкой из котла и, попробовав на вкус, одобрительно хмыкнул.

— Никто толком не знает, что произошло на перевале, — ответил он. — Каменщики могли пропасть где угодно.

— Но шестая рота! — не согласился Гариус. — Они же добрались до форта. Я лично присутствовал, когда капеллан опрашивал вернувшихся. Они рассказывали страшные истории.

— Я тоже их опрашивал. И вот как раз про Стылый они практически ничего не говорили. Сказали только, что никого в форте не обнаружили. К тому же, это единственный путь через перевал. Мимо форта нам не пройти.

— А если через пещеры? — предложил один из разведчиков.

— Мейк! — шикнул на того Валло.

— О чём речь? — нахмурился чистый.

Десятник одарил Мейка злобным взглядом, но всё же ответил:

— Есть западнее перевала какие-то пещеры. Я видел только вход. Не знаю никого, кто ходил ими. Эта, считай, легенда Старого форта. У нас любят новичкам байки травить всякие. Я бы не рассчитывал на эти тоннели.

— Ясно, — чистый задумался на миг. — Идём к Стылому.

На том и порешали. Я в разговор не вмешивался. Мне, что к Стылому, что к пещерам, что к лиху лесному — всё едино. Без потока я мало что мог против изменённых или владеющего в жёлтом плаще. С простым человеком я бы худо-бедно справился, а вот с теми, кто владел силой — нет. В любом случае ещё двое суток мне придётся держаться отряда, и лишь когда поток восстановится можно будет что-то планировать. Если удастся уговорить Тэсс, то вдвоём мы сможем спуститься с гор куда как быстрее. Впрочем, в одиночку я тоже готов был рискнуть, с отрядом же мои шансы стремились к нулю: слишком крупным он был для незаметного перемещения.

Мастер Ригго постарался на славу, и мясная похлёбка была съедена в считанные минуты. Всё-таки не простой у его был рюкзачок. Нужно при случае расспросить: где таким можно разжиться. С виду это был простой походный мешок, не более трёх вёдер в объёме, но внутри, казалось, можно спрятать целый погреб небольшого трактира. Тут была видна рука владеющих, и не каких-нибудь там армейских или орденских адептов силы, а искусных колдунов, сила которых в Соединённом Королевстве вполне бы сошла за ересь. В том, что чистый умеет пользоваться потоками, я сомневался.

Ночь прошла без происшествий. Я встал ещё затемно и решил сменить дежурившего разведчика. Благо буран миновал и на небе зажглись сотни ярких звёзд, а луна освещала бледным светом горные долины. Мороз был крепок, но в отсутствии ветра, казалось, не ощущался вовсе, а, быть может, я уже привык к холоду. С первыми лучами солнца снизу послышалась возня и я спустился с балкона, раздосадованный тем, что не встречу рассвета, а сегодня было на что посмотреть.

— Пока никого не видно, — ответил я на немой вопрос окружающих. — Но я бы не стал затягивать сборы.

— Согласен, — сказал мастер Ригго. — Сэр Тормик, вы как?

— Жить буду, — вяло отозвался рейтар, но глаза его были полны решимости.

— Тогда сборы. На завтрак время тратить не будем. Как видится, его у нас нет. В котле ещё остался отвар, так же есть запасы сушёного мяса, если кто-то желает.

Спорить с чистым никто не стал, хотя некоторые покосились в сторону Гариуса, так как формально в группе он был старшим на правах владеющего. Тэсс же перестала проявлять командный тон давно. Но щёголь не возражал, напротив — он скрупулёзно поковал свой мешок, жуя кусок сушёной зайчатины на ходу.

Перед самым выходом вернулся дозорный, которого послал десятник разведать обстановку. Лицо солдата раскраснелось на морозе, но выглядел он бодрым — улыбался.

— Никого, — выдал разведчик.

— Может они попали под лавину? — с надеждой в голосе спросил де Мори.

— Сомневаюсь, — покачал головой мастер Ригго, и запахнув шубу скомандовал: — В путь!

По сравнению с предыдущими днями сегодняшнее утро напоминало сцену из какой-нибудь цванийской сказки про Морозного деда: небо, куда ни кинь взгляд, сияло лазурью; горные пики венчали снежные шапки, а вокруг стояла такая тишина, что казалась было слышно, как тает ледник за перевалом; вся горная цепь как на ладони и просматривалась до самого горизонта, а от яркого снега слепило глаза. Я бы провёл здесь денёк другой просто наблюдая за неимоверной красотой.

— Как прекрасно! — воскликнул сэр Тормик.

— Не знаю, кому как, а я бы сейчас предпочёл оказаться на тёплых пляжах Восточной Алии. Вот где красота, так красота, — буркнул Гариус. — Девки полуголые, вино рекой, пальмы, бананы. Белый песок приятно обжигает ступни, с моря тянет лёгкий бриз…

— Вот уж, действительно, кому чего, — выругался в бороду Валло.

Череда крутых подъёмов осталась позади — сегодня наш путь пролегал вдоль пологого ската приплюснутой горы, чем-то похожей на таёжные сопки. Идти было легко. За эти дни мы привыкли к снегоступам и двигались почти с той же скоростью, что и разведчики, поэтому довольно быстро выбрались на хребет. По нему добрались к седловине и спустились в очередную долину с горными цирками. Стылый виднелся вдали — одинокая крепость с круглыми башнями нависала над единственным выходом из долины. Десятник Валло провёл рукой, очертя границу, и сообщил, что эта импровизированная линия когда-то разделяла Этим и Тизскую марку, а во время Великой войны Стылый трижды переходил из рук в руки. По легенде где-то в этой долине находилась могила Этьена де Риголя, де Таля, маркиза де Вильбо, павшего при осаде крепости.

На одном из привалов я подсел к чистому и спросил:

— Слушай, а вот не встреться нам отряд Валло, ты бы провёл нас через Белые горы?

— Будь уверен, — без тени сомнения ответил красноглазый.

— Бывал тут?

— В этой долине нет, но в горы ходил и не раз.

— А что насчёт тайных проходов?

— Может есть они, а может нет, — он пожал плечами. — Надеюсь нам не придётся проверять.

— Думаешь эхо Великой войны?

— Вполне вероятно, но ходы давно могли обвалиться, так что я бы не надеялся.

Когда мы подошли к форту было уже хорошо за полдень судя по расположению солнца. Десятник Валло потоптался немного на месте, а затем повёл отряд к одиноким скалам, которые возвышались над фортом, пояснив это тем, что не мешало бы осмотреться. У подножия скал отряд встал на привал, а группа разведчиков стала взбираться на высокий отрог, естественно к ним присоединился чистый. Ко всеобщему удивлению за группой увязался Гариус, не остался в стороне и я. Мальвик тоже порывался составить компанию, но владеющий запретил.

Подъём был не слишком крутым и отнял у нас не более получаса, даже не пришлось вбивать крюки и провешивать перилла. Сверху открывался неплохой вид на форт, хотя просматривался двор крепости не полностью, но нам хватило и этого, чтобы осознать — форт непроходим: всюду, куда ни кинь взгляд бродили жуткие существа, закованные в серебристую чешую. Изменённые были разных форм и размеров: некоторые походили на первых встреченных нами тварей у Хранителя, другие же перемещались исключительно на четвереньках, третьи ещё как-то напоминали людей, но движения их были скованными. С такого расстояния сложно было точно сказать о количестве изменённых, занявших форт, но точно не менее двух десятков.

— Porlca Trola! Ho rokto le pela! — выругался Гариус.

— Наверное, я соглашусь, — покосился на того десятник. — Плохо дело.

— Ну! Что я говорил! — не унимался щёголь. — Логово!

— Дело заключается в следующем, — сказал чистый, взъерошив бороду. — Там нам не пройти. Валло, есть ещё тропы?

Десятник окинул горы долгим взглядом, затем ответил:

— В принципе, мы могли бы перемахнуть через хребет, крюков у нас достаточно, правда с той стороны резкий обрыв, может не хватит длины верёвки. Да и не все из отряда способны на такое.

— А как же тайные тропы? — Гариус осмотрел предложенный десятником путь и лишь скривился.

— Да ерунда это, — отмахнулся Валло. — Только время убьём.

— Командир, вовсе не ерунда, — осторожно начал один из разведчиков, кажется Мейк. — Кирс проспорил мне два ливра в том году, что пройдёт через эти пещеры. Пройти он не прошёл, — расплылся в довольной ухмылке солдат, — но четыре дня провёл там. Говорил, что целый лабиринт скрыт в этих пещерах.

— Да трепло, твой Кирс, — упорствовал Валло. — Небось у входа отсиделся, и вся недолга!

— Нет, мы за ним посылали. Ребята пару лиг прошли вглубь.

— И всё это за моей спиной?! — рявкнул десятник. — Ну погодите у меня!

— Вниз, — коротко бросил чистый. — Обсудим с остальными.

В начале спуска я неправильно выбрал трещину и слишком поздно понял, что забираю правее: пришлось снова карабкаться вверх и там переместиться левее к нужной расселине. Подтянувшись к выступу, я заметил, что Валло и Мейк всё ещё оставались на вершине. Десятник прижимал Мейка локтем к скале и в сердцах что-то тому доказывал. Мейк вяло сопротивлялся и тыкал рукой в сторону форта. Долго я так висеть не мог, а слова заглушал ветер, потому решил спускаться. Валло скорее всего давал нагоняй разведчику, чтобы тот не болтал лишнего в присутствие чистого, но их поведение настораживало — что-то не так было с теми пещерами. Но о чём бы не спорили разведчики, а солнце уже клонилось к закату — отряду нужно было срочно принимать решение.

На общем собрании уже внизу долго спорить не пришлось. Против были только мастер Ригго и десятник, остальные в один голос твердили о пути через горные пещеры. Я воздержался — мне нужны были ещё сутки. Да и смысла не было в этом голосовании, так как прими я сторону десятника и чистого, чьё предложение мне нравилось больше, никто бы остальную часть отряда не бросил. К тому же наличие под боком целой своры изменённых не располагало к длительным беседам. Решение было принято.

Ко входу в пещеры мы добрались спустя несколько часов. Вечерело. Отряд преодолел очередной подъём и выбрался на широкую скальную полку, даже не полку — рукотворную площадку, будто кто-то в два удара исполинского меча откромсал у скалы громадный кусок. Шедший первым Мейк, вскинул руку, и разведчики тут же засуетились: те, что были со щитами, обступили владеющих, а лучники рассыпались в стороны. Мальвик обнажил меч и замер в низкой стойке. Чистый и десятник поспешили к Мейку, а я, скинув рюкзак, вооружился райтшвертом и встал рядом с рейтаром, который нацелил пистолеты в тёмный зёв пещеры. Де Мори нервно зыркал по сторонам, положив ладонь на эфес меча, но обнажать его не спешил.

Мейк и десятник осторожно подобрались ко входу и обступил его с двух сторон, чистый вскинул лук и замер чуть правее.

— Час от часу не легче, — прошептал де Мори и всё-таки выхватил клинок.

Валло осторожно выглянул из-за угла и тут же спрятался обратно, но ничего не происходило. Тогда он махнул лучниками и те переместили ближе ко входу, а сам скрылся внутри. Я замер в напряжении. Давно мне не приходилось влипать в подобные передряги с опустошённым потоком. Но чутьё подсказывало, что опасности нет. Вскоре из тёмной арки появился десятник и взмахом руки приказал опустить оружие.

— Фу-х… — выдохнул де Мори, и протёр рукавом выступившую на лбу испарину. — Кажись пронесло.

— Сомневаюсь, — нахмурился я и пошёл к разведчикам.

— Осторожно, — предупредил мастер Ригго. — Тут следы, не затопчи.

Я проследил за его взглядом и обнаружил вереницу припорошённых следов, которые обрывались у входа. Судя по отпечаткам, следы принадлежали людям. Валло присел на корточки и стал изучать примятый снег.

— Пятеро, — выдал он.

— Тут снегоступы, — Мейк подошёл к обрыву и разворошил сугроб.

— Две пары тяжёлых ботинок, — сообщил молодой разведчик, кажется он представился мне Лином в первую ночь дежурства. — Ещё один след нечёткий, либо это женщина, либо очень лёгкий мужчина.

Валло поднял взгляд и посмотрел на чистого, в глазах его играл нехороший огонёк.

— Думаешь это они? — спросил мастер Ригго.

— Больше некому.

— Как смогли нас опередить?!

На это разведчик лишь развёл руками.

— Кто?! — Гариус был хмур. — Кто они-то?

Мне ответ не требовался. Всё очевидно: отряд преследователей каким-то чудом обогнал нас и вошёл в пещеры.

— Я… я не уверена.

— Тэсс!

— Встаньте плотно! — скомандовала владеющая. — Мне нужна минута.

Но минуты у нас не было. Я скинул рюкзак, выхватил райтшверт и замер у входа в галерею, отчётливо понимая, что кому-то нужно задержать тварей. Не иначе сам Создатель благоволил нам, вернув мой поток весьма кстати. Впрочем, изменённые могли объявиться раньше и тогда стоило бы сетовать на коварные происки беса. Людям свойственно искать скрытые смыслы в простых вещах, я же всегда полагался на удачу и пока она меня не подводила.

Но как бы там ни было, а о благородстве речи тоже не шло. Холодный расчёт. Займи моё место любой из отряда и наверняка погибли бы все, я же мог продержаться против изменённых какое-то время, благо спину прикрывал обрыв, а коридор был слишком узок — окружить меня тварям не удастся. Мальвик же и его длинный клинок в таком узком пространстве бесполезны. Мечник, кажется, разделял мои мысли — он снизошёл до скупого кивка, в знак благодарности и встал в круг, который уже проявился подле сгрудившихся путников.

Первый изменённый выскочил на свет и с ходу растянулся в длинном прыжке. Я усилил мышцы потоком и в последний момент резко сместился в сторону, отводя райтшвертом острые когти твари — изменённый промахнулся и рухнул со скалы. Его место тут же занял следующий проклятый, я повторил манёвр, и тварь сорвалась с обрыва.

«Два».

На этот раз я экономил поток и применял силу только в самый последний момент, совершая скупые движения. Твари действовали примитивно, гонимые лишь только инстинктами: они сменяли одна другую, норовя достать меня в прыжке, но всякий раз терпели неудачу, срываясь вниз. Сложно было поверить, что когда-то это были люди — ничего человеческого в них не осталось.

«Пять».

Одному изменённому всё же удалось как-то зацепиться за край скалы и мне пришлось отвлечься. Я мощным ударом отрубил твари несколько фаланг с острыми когтями, которые были способны впиваться даже в камень, и она сорвалась в пропасть. Этого замешательства хватило другим изменённым и на полку уже выскочило двое, но нападать они не спешили. Возможно, я поспешил с выводами и те твари, что неслись первыми были всего лишь молодыми и неопытными, если, конечно, можно было применить такое определение к ним.

Твари не нападали. Они стали кружить, ожидая подкрепления. Одна из них заметила людей, столпившихся у края полки, и стала коситься в ту сторону. Покосился и я: Тэсс была бледнее мела, но прозрачный купол наливался силой, местами испуская синие искры. Я не стал испытывать судьбу, проверяя находчивость изменённых и, поднырнув под лапу первого, ухватил второго за предплечье. Рывок и тварь рухнула с обрыва. Первый взвыл. Я пинком отправил его обратно в коридор как раз в тот момент, когда из пещеры показалась морда ещё одной твари. Изменённые столкнулись и кубарем выкатились на площадку.

«Двенадцать».

— Давай! — крикнула Тэсс. — Сюда, быстрее!

Я поверил, что смогу и даже попытался прыгнуть в сторону купола, но твари оказались проворнее и вскочив на лапы, перегородили мне путь.

«Перепрыгнуть их? Нет, велик риск промахнуться и самому сверзиться в пропасть».

Тэсс издала не то стон, не то всхлип, который утонул в шуме водопада, а после купол схлопнулся и отряд оказался на другой стороне разрушенного моста.

— Ну вот и славно… — усмехнулся я.

На полке уже было около пяти изменённых. Они попытались окружить меня, за что двое поплатились конечностями: руки тварей были защищены чешуёй только до кистей, а райтшверт рейтара явно сделали из качественной стали — клинок без труда отделял запястья проклятых. Я нырнул под очередную лапищу и сместился к центру полки, походя проделав трюк Мальвика: очередная тварь выскочила из коридора и опрометью ринулась на меня раззявив пасть, я сместиться правее и обратным хватом ударил широко, снеся твари верхнюю часть черепа. Райтшверт выдержал и это испытание. В удар я вложился от души, потому слегка провалился вслед за клинком и сохраняя инерцию встретил стопой следующего изменённого выскочившего из галереи — тот влетел обратно.

«Двадцать».

Твари наскакивали со всех сторон и к тридцатому счёту я понял, что глаза заливает не только потом, но и густой кровью, которая сочилась из глубокого пореза на лбу. Меховой костюм местами был разорван, а каждое движение отзывалось резкой болью в спине. Особо удачливому изменённому удалось достать пастью левое предплечье, но я вовремя спохватился и тварь смогла лишь вырвать кусок шубы, оцарапав кожу клыками.

«Сорок».

Казалось тварям нет конца, они всё прибывали и прибывали, и я с тоской подумал, что придётся снова выжигать поток без остатка.

Нырнуть. Встретить плоско когти, снова нырнуть. Отсечь лапу и выворачивая кисть уколоть в глаз. Отскочить. Пригнуться. Снова укол. Кувырок и всё сначала. Если бы братство Добрых Людей, заимело таких зверушек, то я бы определённо внёс предложение заменить одно из испытаний на подобную схватку. Никакие стычки с голодными львами в круглой клетке не шли в сравнение с боем на узкой полке, когда места для манёвра очень мало, а изменённые не знают страха и усталости.

«Шестьдесят».

Я увернулся от очередной порции острых когтей, плечом оттолкнул противника и выставил райтшверт перед собой как раз в тот момент, когда последняя из двух тварей растянулась в прыжке. Клинок глубоко вошёл той в пасть, а я ещё провернул для надёжности. Изменённый забулькал и стал заваливаться в пропасть увлекая клинок за собой. Пришлось разжать пальцы, чтобы не попасть под когти второго. Я отскочил, пропуская его вперёд, и он, замерев на краю уступа, стала махать лапами, пытаясь поймать баланс. Второго шанса я твари не дал и коротким тычком оправил в пропасть. Развернулся к тёмному коридору. Замер, но никто больше не пытался меня сожрать.

Раздосадованный потерей клинка, я с силой пнул кусок черепа, валявшийся на залитой тёмной слизью полке, и уселся на края обрыва, свесив ноги. На другом конце моста я заметил Мальвика, мечник беззвучно аплодировал.

«И на том спасибо…»

Мастер Ригго крутился на месте, впрочем, как и всегда, наводя суету. Я прислонился к стене и стал наблюдать. Чистый махал мне руками и указывал направление куда-то вдоль стены. Приглядевшись, я рассмотрел тонкую нитку моста, которая серпантином спускалась вниз и терялась в тумане. Мастер Ригго стал тыкать в мою сторону, затем привязал что-то к стреле, и жестами указал, что мне стоит уйти обратно в пещеру. Я, кажется, понял его замысел, но от навалившейся усталости впал в апатию, а потому не слишком спешил.

Вернувшись обратно в галерею, я отошёл на несколько шагов вглубь и стал ждать. С первого раза у чистого не вышло: стрела тренькнула о скалу над входом и рухнула в пропасть. Вторая стрела залетела точно внутрь, и я поспешил ухватить тонкий шнур, тянувшийся за ней, пока тот не сполз с обрыва. Выйдя на полку, я стал выбирать шнур, а с того конца моста мне выдавали верёвку, привязанную к другому концу шнура.

Мне передали две верёвки, связанные вместе, а чистый принялся тыкать пальцами вниз, жестами показывая, что я могу спуститься. Я в ответ показал, что устал и немного отдохну. На том и порешали. Группа ещё какое-то время крутилась на уступе, а после вышла на мост и вскоре скрылась за одним из водопадов.

Я посидел ещё какое-то время любуясь видами — не каждый день встретишь подобное чудо природы. На свежем воздухе после суток, проведённых в пещерах, дышалось легко, и я даже не обращал внимания на вонь, исходящую от пятен слизи.

Как я ни старался, а кроме нескольких шпилей ничего более разглядеть в тумане не смог. Порой порыв ветра доносил из пропасти противный запах, словно там внизу стухло ведро яиц — точно так же пахло в районе тёплых источников в цванийском Эрко. Это наводило на мысль, что снизу может быть гораздо теплее. Почему-то я представил себе горячую ванну.

Шуба пришла в негодность и теперь лохмотьями свисала с плеч, со стороны я должно быть походил на шелудивого кота, после ночных приключений. Штаны местами прорвались, а рюкзак и одеяло и вовсе пропали, должно быть в пылу схватки я не заметил, как изменённые стащили мешок за собой в пропасть. Тело ломило, но раны уже покрылись струпьями и к утру должны были затянуться.

Неровен час из пещеры вновь выползут изменённые — засиживаться не стоило. Я лёг на живот и выглянул из-за края уступа: чистый был прав и внизу оказался карниз с каким-то старым сооружением, похожим на подъёмный механизм. Два больших колеса истлели от времени, а сам постамент с устройством казалось дышал на ладан, но выбора у меня не было — иной возможности спуститься я не видел. Привязаться решил к стойкам сломанного моста — на вид они были боле-менее крепки и могли меня выдержать.

Я промерил длину верёвки и её хватило с небольшим запасом. После промерил тонкий шнур, и он так же коснулся постамента. Я быстро связал бегущий узел и накинул петлю на стойку, шнур завязал на свободную петлю узла, дабы иметь возможность стянуть верёвку. Обвязки у меня никакой не было, так что пришлось спускаться старым способом, пропустив верёвку под правой ногой и сверху левого плеча, предусмотрительно подложив обрывки шубы, чтобы уменьшить нагрузку и не протереть остатки одежды вместе с кожей до кости.

Спустился я довольно быстро. Осмотрелся. Постамент оказался крепче, чем я думал, а вот подъёмный механизм давно пришёл в негодность и там, где когда-то ходила площадка теперь зияла дыра в пропасть. Нитка далёкого моста всё ещё была различима, а шестеро путников уже успели обогнуть треть периметра цирка, снизившись при этом к границе молочной пелены. Я запомнил расположении водопадов, как ориентиры и примерно прикинул маршрут, где смог бы пересечься с группой.

На этом ярусе запах пропавших яиц усилился, а воздух стал тёплым и влажным. От мехового костюма пришлось избавиться, а вот унты менять мне было не на что, так как одолженные рейтаром сапоги канули в пропасть вместе с рюкзаком. Стянув верёвку, я снова закрепил её на мощной балке и в последний раз окинул взглядом цирк: группа уже успела скрыться в облаке, а значит и мне не стоило задерживаться.

Погрузившись в туман, я испытал давно забытое чувство страха перед неизвестностью, будто снова откатился в те далёкие времена, когда в свои неполные четырнадцать попал в лапы вербовщика братства. Но вскоре пелена рассеялась и взору моему предстал настоящий город, утопавший в обильной растительности куда глаз ни кинь. Я даже моргнул пару раз, не веря собственным глазам. Откуда в холодных заснеженных горах мог взяться настоящий сад с россыпью каменных строений и росчерками витиеватых улиц?

Сверху город походил на праздничный торт, разделённый от центра улицами-лучами на равные части, посреди же вздымалась громадная статуя женщины, вокруг которой раскинулся каменный бассейн с фонтанами и скульптурами меньшего размера. Но несмотря на обилие растительности город всё же был заброшен. Мёртвым его делало полное отсутствие какой бы то ни было активности живых существ: не пели птицы, не лаяли собаки, не стоял гомон сотен голосов, не толпились люди на центральной площади; был слышен лишь шум водопадов да лёгкий шелест ветра в кронах деревьев. Тем не менее город всё равно поражал застывшей красотой давно покинутого места.

Всё же мои страхи себя оправдали: длины верёвки не хватило, и я завис на высоте трёхэтажного дома. Прямо под собой я разглядел с десяток тел изменённых, поэтому прыгать вниз, усиливая мышцы потоком опасался. Стоило поискать иной путь. Я выбрал крышу близстоящего здания и стал раскачиваться на верёвке теша себя надеждами, что кровля выдержит вес моего тела.

На крышу я приземлился неудачно: встал ногой на кирпичный выступ, который тут же высыпался, пришлось отпустить верёвку раньше времени и цепляться руками за колючий плющ, затянувший строение до самой крыши. Боль я стерпел, а вот верёвку потерял, и подтянуть её обратно уже не представлялось возможным. Сев на краю крыши, я стал вытягивать впившиеся в ладони шипы, попутно бурча ругательства.

Худо-бедно справившись с колючками, я осмотрелся: шагах в трёхстах просматривался пруд, затянутый ковром кувшинок, туда со кал стекал шумный поток воды; вереница однотипных двух- и трёхэтажных зданий уходила к центру города от водоёма по обеим сторонам довольно широкой улицы. Я поискал взглядом тела изменённых в надежде отыскать райтшверт, но поиск результатов не дал. Я не сдавался. Судя по расположению тел, твари разлетелись на приличное расстояние и вполне вероятно, что какая-то могла рухнуть на крышу дома. Кажется, при спуске мне попадались дома с развороченными перекрытиями.

Я аккуратно прошёлся покатой крышей к слуховому окну и заглянул в него. На чердаке было темно и лишь одинокие лучики света проникали сквозь прохудившуюся кровлю внутрь. Изменённые отсутствовали, но забираться в здание я не спешил. Выбрался на конёк и стал внимательно запоминать ориентиры, выбирая направление. Древнее поселение не уступало размерами крупным городам Соединённого Королевства, а в диаметре было не менее лиги. Ближе к центру располагались здания повыше, крыши их скрывались в низком облаке, сквозь просветы которого иногда проглядывало синее небо. Вдали я разглядел нитку моста: вырываясь из тумана деревянный настил превращался в лестницу, которая терялась за крышами домов, путников видно не было — должно быть спустились. По закону подлости лестница спускалась диаметрально противоположно тому месту, где находился я, и как мне того не хотелось, а город придётся пройти насквозь. Первое, что приходило на ум — перемещаться по крышам: так я и ориентиры не потеряю и буду в относительной безопасности, но местами расстояние между строениями было существенным, а жечь поток понапрасну, преодолевая пролёты, глупо. Нужно спускаться.

В доме было абсолютно пусто, ни единого намёка на пребывание людей, только голые стены и каменные ступени, ведущие с этажа на этаж: ни истлевшей мебели, ни ложки-поварёшки, вообще ничего. Создавалось впечатление, будто кто-то вычистил дом, что называется, под метлу, а быть может тут не жили вовсе, но тогда для кого построили все эти сооружения?

На улице ничего не менялось. Изменённые не пытались воскреснуть, чего, признаюсь честно, я опасался, потому как помнил — тела тварей желательно сжечь. Переживших падение тоже не наблюдалось. Я трусцой перебежал улицу и заскочил в один из домов, который по памяти должен был быть с пробитой крышей и не ошибся: тварь обнаружилась на втором этаже и ещё была жива, череп её был треснут, а из ран сочилась густая слизь. Райтшверта не было. Изменённый, завидев меня стал клацать перекошенной челюстью и скрести уцелевшей лапой, пытаясь ползти.

— Живучая гадина, — процедил я сквозь зубы и опустил стопу твари на голову, поджигая поток. — Шестьдесят пять.

Изменённый дёрнулся и замер, а я поднялся на чердак и выбрался на крышу. Конёк этого здания немного возвышался над окружающими строениями, и я сразу приметил ещё несколько домов с дырами в кровле. Задумался на миг:

«Так ли нужен мне меч? Быть может, плюнуть и поспешить?»

Я всё ещё надеялся встретиться с группой засветло, но здравый смысл подсказывал, что без клинка уходить не стоило. Чуяло моё сердце, что основная схватка ещё впереди, а надеяться на один лишь поток, вернее, на его остатки, я позволить себе не мог. Да и сэр Тормик расстроится, узнав о потере меча.

Следующие несколько строений встретили меня пустыми комнатами и мёртвыми изменёнными. Райтшверта не было и тут. Отчаявшись, я решил проверить последние два дома, и удача мне улыбнулась: в двухэтажном здании с низкими потолками и лестничным маршем ограждение которого было выполнено в виде резных балясин с толстым мраморным поручнем, я обнаружил дохлую тварь. Райтшверт торчал у той из пасти, рукоять меча с виду была целой. Клинок завяз крепко между позвонков, поэтому пришлось снова тратит силу, дабы высвободить оружие.

«Бесов праздник…»

Рюкзак я, разумеется, искать не стал — поделом, да и не было в нём чего-то жизненно необходимого. Следовало спешить. Тщательно вытерев клинок крупными листьями, которыми был усеян весь пол — следствие падения изменённого сквозь пышную крону, укрывавшую собой низкое строение, — я собрался было спуститься на первый этаж и замер. Схожее чувство беспокойства охватило меня в Хранителе при первой встрече с проклятыми. Я прислушался, но шум воды заглушал все звуки. Подойдя к окну, я прижался к откосу и осторожно выглянул: из пруда пытался выбраться раненый изменённый, ещё двое стояли на берегу, один из них фыркал, втягивая ноздрями воздух.

Плохо дело.

Я решил не рисковать и посмотреть, что твари будут делать дальше. Меня они не чуяли, так как в комнате стояла одуряющая вонь от вывернутых наружу кишок разбившегося проклятого. Изменённые помогли выбраться раненному товарищу и втроём заковыляли в противоположную моему маршруту сторону. Я облегчённо вздохнул, про себя отмечая, что между ними всё ещё оставались слабые связи свойственные человеку, и помимо взаимопомощи, они скорее всего умели мстить, а также были жутко злопамятны, впрочем, как и большинство людей.

Выйдя из дома, я цепким взглядом изучил пруд и прилегающие окрестности — убедившись в отсутствии опасности, направился к центральной площади. Поначалу двигался короткими перебежками от дома к дому, стараясь держаться теневой стороны улицы, заглядывал сквозь пустые окна в пустые же помещения — в домах царили мрак и запустение. После ускорился, игнорируя брошенные здания: не было смысла тратить драгоценное время и отвлекаться на изучения преданного забвению города.

Улицы постепенно погружались в сумерки и туманное облако медленно ползло к земле. Когда я подошёл к площади, белёсая дымка полностью накрыла собою город, а видимость снизилась до шагов двадцати, но вопреки ожиданиям поселение не погрузился во тьму, а будто замерло во времени: солнце уже должно было скрыться за скалами, отдав власть тёмной ночи, но этого не происходило — казалось сам туман излучал слабое свечение, а быть может так оно и было.

Вскоре я расслышал звук журчащей воды, а ещё шагов через тридцать из тумана показалась статуя — женщина запечатлённая в камне была изображена в виде служительницы Храма Дейлы, но несколько отличалась от современниц: короткая стола едва доходила до колен, обнажая красивые ноги; пышные волосы волнами спадали на плечи, а голову её венчала тиара с неизвестным мне знаком; в руках женщина держала кувшин из которого вырывался поток воды, наполняя круглый бассейн. По периметру водоёма замерли другие скульптуры. Это были совсем юные девицы в длинных туниках: скульптор столь мастерски изобразил лица, что казалось ещё немного и статуи оживут, завертятся в танце, зазвучит лютня, а тонкий голос менестреля наполнит сердца собравшихся тоской. Я отогнал наваждение и попытался определить как этот фонтан работает на протяжении сотен лет? Но ни водонапорных башен, как у фонтанов Довура, ни каменных акведуков, коими славился Тимброл я не заметил.

Площадь мне следовало пройти насквозь, чего я делать не хотел: открытое пространство не внушало доверия, а потому я решил поискать иной путь, чтобы выйти к нужной улочке, ведущей к другому концу города. Выбор мой пал на высокий дом слева. Я предположил, что смогу пробраться на соседнюю улицу сквозь строение, а после к следующему дому пока не обойду площадь по кругу. Внутри очередного дома обстановка мало чем отличалась, за тем лишь исключением, что здесь в окно проросло дерево и мне пришлось изрядно повозиться, прежде чем удалось продраться сквозь густую растительность. Через окно я попал во внутренний двор. Здесь расположился небольшой сад с когда-то ровными рядами декоративного кустарника и широкими лавочками: кустарник теперь разросся и заполонил собой всё пространство дворика, а деревянные сидения лавок давно истлели.

Обход отнял у меня около получаса и, казалось, что это мера была излишней, но как бы там ни было, а площадь вызывала двоякие чувства, но уж лучше так — через кустарник и бойницы пустых окон, — чем очередная встреча с изменёнными или ещё какими сюрпризами Белых гор. Уж чего-чего, а этого тут было в избытке.

Выбравшись к нужной улице, я в последний раз окинул статую взглядом и, мысленно попрощавшись, направился прочь. Слева, возможно через пару улиц, раздался душераздирающий крик человека, голос знаком не был, поэтому я решил ускориться, более не таясь. Возможно, это был кто-то из отряда колдуна или сбежавшие разведчики — ни с теми, ни с другими я пересекаться не планировал, и очень надеялся, что на пути им повстречались изменённые.

Где-то на середине пути я заметил слабый отблеск вдали и юркнул в ближайший дом. Чем бес не шутит, а светиться могла чешуя проклятого. Через задний двор строения я вышел на широкую аллею с рядами фонарных столбов и коваными лавочками, фонари естественно не горели, как впрочем и не работали маленькие фонтаны, попадавшиеся порой на пути. На одной из развилок мне показалось, что я услышал голоса и свернул проверить. Подобравшись к трёхэтажному зданию, я прислушался.

— Тэсс, ты хоть понимаешь во что ввязалась?! — голос принадлежал Гариусу, мягкий тембр владеющего сложно было не узнать.

— Слушай, Гар, это моё дело, — Тэсс пыталась говорить тихо, но видимо от эмоций её голос дрожал. — У меня были на то причины.

Владеющие вели беседу на втором этаже. Я подпёр стену плечом и решил послушать.

— Тэсс! — не унимался Гариус. — Добрые Люди?! Ты в своём уме?

— Представь себе, в своём.

— Это же…

— Ну что? Что?! Ты веришь в дурацкие сказочки? Это братство ничем не отличается от ордена Верных или Союза Владеющих.

— Тэсс! Да за эти слова тебя сожгут на костре без суда и следствия! Вдумайся только о чём ты говоришь!

— Я знаю, о чём говорю, где и кому. И так же знаю, что ты…

— Да! — резко перебил владеющий. — Да, я тоже не веду праведный образ жизни, но это не одно и тоже.

— Смотря в чьи уши попадут нужные слова.

— Ты вздумала шантажировать меня, женщина?!

— Нет. Всего лишь напомнила, что у каждого есть свои тайны.

— Ф-ф… тайны, — фыркнул Гариус. — Нет, ну я, конечно, не настолько туп, чтобы верить байкам о Добрых Людях, но и не столь слеп. Тэсс, это самые настоящие убийцы. Понимаешь? Точно такие же как цеховые парни из Южной Алии.

— Ты достал уже своей Алией! В Алии то, в Алии сё…

— Ладно, — владеющий видимо обиделся. — Хорошо. Но мы на королевской службе. Как ты можешь…

Он запнулся. Повисла долгая пауза. Наконец Гариус спросил:

— И как давно?

— Ты приближаешься к очень тонкому льду, Гар, — предупредила Тэсс.

— Чтоб тебя… — выругался щёголь. — Делай, как знаешь. Но прикрывать тебя я не буду. Впрочем, болтать тоже.

— Разумное решение.

— Чистый с вами заодно? Или он не из ордена вовсе?

— Гар, лёд уже трещит под твоими ногами.

— Хватит мне угрожать, — буркнул владеющий. — Орден Чистых в последние время приобрёл невероятную популярность при дворе. Я должен знать, что можно ожидать от Ригго.

— Будь спокоен на его счёт.

— Снова поверить тебе на слово?

— Ручаюсь, твоя честь не будет запятнана. В Тизе мы расстанемся.

— Непременно, — согласился Гариус. — Но что я должен буду, по-твоему, сообщить Союзу о твоей пропаже?

— Уверена, ты что-нибудь придумаешь.

Тэсс вероятно скорчила одну из своих многозначительных гримас, потому как Гариус выругался на заморском:

— Ho rotto le palle!

На этом разговор был окончен и владеющие покинули комнату. Я обернулся и тихо произнёс в темноту:

— Я надеюсь Гариус тебе платит достаточно?

— Не жалуюсь, — ответил Мальвик, выходя на свет, клинок он держал на сгибе локтя правой руки, но нападать не спешил.

— Молчание порой оказывается в разы дороже, — ухмыльнулся я.

— Не моё дело, — дёрнул он головой. — У меня к таким как ты личные счёты.

— Бывает, — пожал я плечами.

— Но твой сегодняшний поступок заставил меня иначе взглянуть на эту проблему.

Я молчал.

— Скажи, почему ты стал таким? — Он придвинулся на шаг.

— О, — отмахнулся я. — На этот вопрос тебе вряд ли кто-то сумеет дать ответ. Нас лишают памяти после обращения.

Никто бы из братства не смог уличить меня во лжи. Говорил я чистую правду, за одним лишь маленьким исключением — своё прошлое я помнил.

— Как удобно, — хмыкнул Мальвик.

Я кивнул.

— И что же, никаких угрызений совести? — не унимался он.

— Скольких ты отправил на встречу с Создателем? — задал я встречный вопрос.

— Я не убиваю по указанию. — Он многозначительно ткнул пальцем вверх.

— Ты решил прочитать мне мораль? — повёл я бровью. — Смерть — всегда смерть.

— Даже если это маленький ребёнок или невинный человек? — в глазах его появился нехороший блеск.

— Добрые Люди не убивают детей. А невинные люди? Ты действительно в это веришь?

— В чём был виновен плотник из Росарэ?!

— Плотник? — удивился я. — Не знаю о каком плотнике идёт речь, но это не моих рук дело. Да и не занимаются Добрые Люди плотниками. Для этих целей существуют цеховые братства.

— Я знаю о чём говорю, — он был непреклонен. — Душегубы Бровира обычные люди в отличие от тебя, — он ткнул в меня пальцем, — никто из них не может двигаться так же быстро.

— Ну давай повесим на меня всех собак, — развёл я руками. — Плотников, пьянчуг, схлопотавших перо под ребро в тёмной подворотне, обесчещенных девиц. Список можно продолжать до бесконечности.

— Росарэ. Двадцать два года тому. Третий месяц весны. — Мальвик придвинулся ещё на шаг. — Кто?!

— Ты действительно считаешь, что я бы сказал тебе, даже если бы знал? — ухмыльнулся я, не меняя позы. — У нас не принято делиться работой даже с коллегами.

— Ты мог что-то слышать! — настаивал мечник.

— Слушай, если ты хочешь скрестить мечи, то давай сделаем это. — Мне начинал надоедать этот разговор. — Если хочешь поделиться грустной историей, то я готов выслушать.

Он долго молчал, сверля меня взглядом. Затем прислонил меч к стене и выругался вполголоса. Я уселся прямо на холодные камни, а райтшверт пристроил на коленях. Мы молчали.

— Сколько драконов? — спросил я.

— Почему не мантикоры? — ухмыльнулся он.

— Потому что драконы, — настаивал я.

Мальвик не ответил. Впрочем, я и не надеялся. Но сомневаться не приходилось — на его кольце как минимум два дракона.

Где-то вдали громыхнуло, а туман пошёл волнами и от игры света заплясали причудливые тени на лице мечника. Мы переглянулись и не сговариваясь зашли в дом. В городе кто-то творил заклинания и судя по возмущениям светящегося облака, силы владеющий не жалел.

— Ну значит без девок, — не растерялся щёголь. — В общем, гудит пирушка и вдруг врывается вот такой точно парень, и хоп, выпад, хоп, кувырок. В считанные минуты все, кто находится в поместье отдают душу Создателю. Все! Конюхи, садовники, стража, даже домашние питомцы.

— Что за вздор? — Рейтар помрачнел, взглянул на меня и осторожно отступил на шаг.

— А вы разве не слышали о резне в Виргельхольме?

Признаться честно, я был удивлён, что в отряде вспомнили про Виргельхольм только сейчас. Чёрное пятно в истории братства, что уж тут говорить. Благо я не имел к этому никакого отношения, только разгребал последствия. И оплошность вышла вовсе не по вине одного «парня», а сорвалась целая группа. Но делиться своими соображениями на этот счёт я естественно с путниками не стал. У меня был иной козырь в рукаве, которым я не преминул воспользоваться.

— Помниться мне, что после тех событий на три года распустили Союз Владеющих, — сказал я. — А некий Жак де Орми, магистр ордена Белых Роз, был уличён в государственной измене. Кажется, тогда сожгли на кострах в Довуре десятка два владеющих? Ничего не путаю? И да, у де Орми совершенно случайно обнаружился целый сундук алианских марок, парочка сомнительных фолиантов, и, что самое интересное, уже готовый список новых пэров на места убиенных в Виргельхольме. Какое совпадение.

— Откуда ты это всё знаешь? — Гариус пошёл пятнами, то ли от гнева, то ли со страха. — При чём тут… речь же о другом! Хотя кому я пытаюсь что-то доказать.

— Конечно, это другое, — хмыкнул я. — Резня! Затем большая шумиха, костры в Довуре, и вот уже Союз Владеющих снова в седле. Сожгли де Орми — задобрили корону, простолюдинам скормили байку о демонах, явившихся в мир под видом братства Добрых Людей. Очень удобно. Все боятся руки палача, но ноги готовы целовать тому, кто вложил топор в эту руку.

— Я из ордена Пламени. — Щёголь как-то разом помрачнел и отвёл взгляд. — И не ведаю, что там задумывал Жак де Орми, да упокоит Создатель душу его.

— Аминь. — В комнату вошёл мастер Ригго. — Выпустили пар, как посмотрю? Это хорошо. Дело заключается в следующем, мэтр, эти разрывы и всполохи, насколько всё серьёзно?

— Шут его знает. — Гариус снял камзол и уселся на расстеленное одеяло. — Судя по энтропии потоков, наш друг в жёлтом долбит силой напрямую. Простыми словами, он не придаёт силе каких бы то ни было форм, а выплёскивает чистую энергию. И я даже не представляю, зачем ему это понадобилось.

— Некоторые изменённые выжили, возможно отряд колдуна столкнулся с ними, — предположил я.

— Не мели ерунды. Для этих тварей достаточно простых форм. А тут чистая энергия… да кому я объясняю, — махнул щёголь рукой.

— Гариус прав. — В комнату спустилась Тэсс. Владеющая, заметив меня, лишь на миг задержала взгляд, устало кивнула и продолжила:

— Нет, это не изменённые. Тут нечто другое. С крыши отлично видно, что колдун устроил в центре эффектное представление и он, по всей видимости, спятил. Других объяснений у меня нет. Он сжигает чистую энергию впустую.

— В центре я видел площадь с фонтаном и статуей, — решил поделиться информацией я.

— Все её видели, — отмахнулся Гариус.

— Ты рассмотрел её? — спросил чистый.

— Да.

— Опиши.

Я как смог описал ему статую и фонтан.

— На ум приходит только сама Дейла, возможно, это какая-то старая интерпретация образа святой. Никто бы не стал воздвигать статую простой служительнице, — нахмурился красноглазый. — Я должен увидеть её своими глазами.

— Да, и ещё кое-что, я больше не чувствую можжевеловую ветвь, — сообщила Тэсс. — Она словно испарилась.

— Я думаю, что встречи с колдуном нам не избежать, так что от ветви уже толку нет, — сказал чистый.

В помещение со двора вошёл де Мори. Он нёс котёл, подвесив тот на топорик.

— Остынет же, — выдал жандарм.

Я был с ним согласен, к тому же схватка с изменёнными и последующий утомительный переход сквозь город отняли немало сил. В животе заурчало, стоило жандарму снять крышку с котелка.

За ужином я вкратце поведал отряду о том, что видел в городе, потому как путникам прогуляться пустынными улочками не удалось. Мастер Ригго решил подстраховаться и принял решение занять первый сносный дом сразу после спуска. Он не стал вести отряд в надежде пересечься со мной где-то в центре, а трезво оценил ситуацию и стал ждать. Это наводило на мысль, что чистый достаточно осведомлён о способностях нашего брата, что меня настораживало: о возможностях мастера Ригго я знал мало, и что-то мне подсказывало — красноглазый ещё не использовал весь свой потенциал.

Вспышки и грохот продолжались ещё около часа, а после всё прекратилось и древний город погрузился в ночную тишину. Слабый свет тумана давал неплохой обзор, так что к дому подобраться незамеченным, возникни у кого такое желание, было сложно. Но памятуя о случившемся при первой встрече с изменёнными у Хранителя, когда внезапное появление тварей застигло наш отряд врасплох, мы всё же решили подстраховаться и ночлег устроили на чердаке, выставив охранение. Мне на правах «героя дня», позволили в дежурстве участия не принимать, потому я вырубился сразу, как только щекой коснулся жёсткого ворса шерстяного одеяла и проспал до утра.

Проснулся я от ощущения близкого присутствия человека и уже хотел было схватить смельчака за горло, как ощутил прикосновение холодных пальцев к губам. Открыл глаза. Лицо Тэсс было очень близко, она отняла пальцы от моих губ и приложила указательный к своим.

«Бесов праздник! Что ещё стряслось?!»

— Т-с-с… — прошептала она. — Пойдём, есть разговор.

Она аккуратно вылезла из-под одеяла и спустилась вниз. Я, стараясь не шуметь, юркнул следом. Тэсс ждала у окна на втором этаже.

— Что-то случилось? — шёпотом спросил я.

Владеющая щёлкнула пальцами и все звуки разом пропали, я слышал только как бьётся её сердце.

— Так лучше, — сказала она. — Нас не услышат теперь.

Я ухмыльнулся и подперев косяк плечом сложил руки на груди.

— Я догадываюсь о чём ты подумал. — Она повторила мою позу. — Но нет! В утешении я не нуждаюсь.

Признаться честно, у меня промелькнула подобная мысль. Тэсс была хороша собою, и ничто не мешало нам отвлечься от мирских проблем на часок другой, дав волю чувствам.

— Тогда я слушаю, — я стёр ухмылку с лица.

— Мне не нравится всё это. — Владеющая обвела рукой пустынные дома. — Ригго может пойти на принцип и увязаться за колдуном.

— Кажется я пытался сказать тебе нечто подобное ещё у переправы возле грота.

— Значит плохо пытался.

— И что ты предлагаешь?

— Не знаю. — Тэсс убрала непослушный локон за ухо. — Нужно сперва отыскать выход из этого проклятого места.

Я нахмурился, пытаясь вспомнить всё, что видел вчера над городом и в нём самом.

— Это может оказаться сложнее чем кажется. Мне на глаза ничего похожего не попадалось.

— Нам тоже. Но было бы весьма странным, если бы в такой огромный город, пускай и скрытый от посторонних глаз, вёл всего один путь. Да и система разветвлённых ходов там наверху вряд ли делалась просто так. Должны быть ещё какие-то входы или выходы.

— Звучит логично, — согласился я. — Только есть два нюанса. Отряд колдуна и пережившие падения изменённые. И что-то мне подсказывает встречи с кем-то из них нам не избежать. Можно было бы послать на поиски самых расторопных, но тогда уменьшается шанс на выживание у остальных. В данном случае де Мори и сэр Тормик — мёртвый груз для отряда.

Владеющая задержала взгляд на моём лице.

— Нет, — мотнула она головой. — Выбираться нужно всем вместе.

— Тогда возможно стоит прислушаться к чистому, колдун зачем-то пришёл сюда и что-то мне подсказывает не ради праздного любопытства. Да и не так страшен чёрт, как его малюют. Гариус уже справился с одним.

— И пережёг свой поток.

— По нему не скажешь.

— Он бахвалиться, — отмахнулась Тэсс. — Но до полного восстановления ему далеко, а я лишилась сфер. И это всё проделал один колдун. К тому же мы ничего не знаем о характере их способностей. Тот которого убил Гариус гнал жандармов и что-то потратил на них, что-то мог потратить у Тилербора и явно не ожидал встретить нас в лесу. Я склонна думать, что нам просто повезло. Нет, я бы не стала рисковать и вступать в открытое противостояние. Этот второй может оказаться сильнее, а мы вымотаны.

— А что чистый? Как у него с силой?

Тэсс задумалась.

— Не хочу строить догадки, а наверняка знать не могу. Возможно, он что-то умеет. Орден Чистых полон сюрпризов, как показали события этого лета.

— Ты о чём?

— Да так, не бери в голову, — она улыбнулась. — Ох… чёрт, Мальвик.

— Ты тоже заметила? — Я и бровью не повёл, но уже как с минуту ощущал даже через барьер владеющей присутствие мечника. — Он точно ничего не слышит?

— Нет, но зато видит. Иди сюда.

Она прильнула ко мне и наши губы слились в поцелуе. Затем я подхватил владеющую за талию и увлёк в смежную комнату.

— Думаешь клюнет? — спросила она тяжело дыша.

— Ты его лучше знаешь, — пожал я плечами и отстранился.

— Смеёшься? — Тэсс поправила волосы. — Мальвик за год слов произнёс меньше, чем за прошедшую неделю.

— Ладно, — кивнул я. — Давай выждем немного, надеюсь он сюда не сунется.

К счастью, Мальвик решил оставить нас в покое. Когда мы спустились на первый этаж, то там уже вовсю шёл оживлённый спор. Настроение у меня было почти что сносным. Вчера я видел воду в одном из заброшенных фонтанов поэтому решил прогуляться — тело зудело и мне срочно требовалось ополоснуться. Я сообщил о своём решении отряду и компанию мне поспешили составить Тэсс и де Мори.

Ближайший фонтан находился всего в паре десятков шагов от дома и в нём оказалась прозрачная вода, которая была пригодна для питья. Пока Тэсс приводила себя в порядок, мы с де Мори следили за улицей. Жандарм нервничал, сжимая эфес до белых костяшек.

— Как у тебя с мечом? — Я решил разрядить обстановку.

— С копьём и в седле я чувствую себя увереннее, — признался он. — Но за себя постоять смогу, если ты об этом.

— Не лезь в первые ряды, — посоветовал я.

— Значит всё-таки будет бой?

— Из всех присутствующих здесь только колдун может что-то знать о городе.

— Надеешься захватить его живым?

— Как карта ляжет, — сказал я и поспешил к фонтану, так как Тэсс уже возвращалась.

Пока мы отсутствовали остальные успели соорудить костёр и теперь готовили завтрак. Я на миг задумался, представив себе, что бы мы делали не будь с нами мастера Ригго? Ответы меня не утешали. Хоть я и не мог умереть с голода, но каждый раз с ужасом вспоминал холодную зиму в деревушке без названия у западных границ Нортима: тот год выдался засушливым, а зима снежной, снега намело столько, что местами избушки замело до самых труб; уже ко второму месяцу холодов крестьяне съели запасы зерна и весь скот; на третий месяц стали пропадать старики, а к четвёртому и дети. Лишь к поздней весне в деревню пробился первый обоз, но спасать было уже некого: выжившие люди тронулись умом и барону пришлось сжечь поселение. Говорят, в тот год таких деревень насчитывалось с десяток.

За завтраком чистый решил собрать совет и единогласно было принято решение идти к площади. С восходом солнца туман вновь поднялся, накрыв город облаком, так что улочки просматривались хорошо, к тому же я знал относительно безопасный маршрут, и мы без приключений вышли на центральную улицу, с которой уже была видна площадь. Статуя отсутствовала.

— Бесов праздник! — выругался я.

— Лучше и не скажешь, — согласился Гариус.

Я помнил, что к площади можно подобраться незаметно если идти сквозь дома — так и повёл отряд. Уже на подходе в одном из строений мы обнаружили свежий труп — это был один из сбежавших разведчиков. Его меховой костюм оказался местами разорван в клочья, и сквозь обрывки можно было рассмотреть страшные раны. Судя по окоченению, бедолага испустил дух вчера.

— Это его крик мы слышали? — спросил де Мори.

— Собаке, собачья смерть! — сплюнул Гариус.

— Четвёртый съеден сельдью, теперь их только три, — задумчиво протянул Мальвик.

— Снова алианские считалочки? — Тэсс закатила глаза. — Вообще-то их всё ещё пятеро, с учётом сбежавших разведчиков, ну уже одного.

— Может стоит пройтись домами? — подмигнул ей Мальвик. — В считалочке ещё восемь строк.

Владеющая скорчила гримасу, но промолчала.

— Его задрали изменённые, — сообщил чистый.

— Вне всякого сомнения, — кивнул я.

Моя шуба выглядела ничуть не лучше после вчерашней схватки с проклятыми, когти тварей легко резали камень, что уж говорить о человеческой плоти. Я украдкой выглянул из дома, бегло оценил обстановку и снова спрятался: кровавый след тянулся с противоположного конца улицы, изменённые отсутствовали, впрочем, как и живые люди.

— Ему дали сюда отползти, — озвучил я свои подозрения.

— М-да, — нахмурился чистый. — Либо изменённых что-то спугнуло, либо им дали отпор.

— Если так, то почему бросили подельника? — скептически подметил Гариус, обходя труп по кругу. — Ведь он умер не сразу.

— Вы хотите спросить, почему его не добили? — хмыкнул сэр Тормик.

Рейтар разложил пистолеты на каменных ступенях ведущих на второй этаж и старательно менял затравочный порох.

— Это был бы гуманный поступок, — кивнул щёголь.

— Вы смеётесь?! — воскликнул де Мори. — О каком гуманизме может идти речь? Вы посмотрите вокруг! Тут свою шкуру бы спасти.

— Шевалье, а вы оказывается циник.

Я скривился. Гариус и де Мори, как показали дни, проведённые в сторожевых башнях, были ещё те любили разводить полемику по случаю и без, и пока сэр Тормик будет возиться с пистолетами эти двое могут разойтись не на шутку. Перемахнув в широком прыжке через арсенал рейтара, я направился к чердаку. Тэсс увязалась следом. Крышу этого строения время не пощадило, и я решил не рисковать, а ограничиться слуховыми окнами, благо деревья перед домом не росли — обзор был весьма сносным.

Площадь отсюда не просматривалась, но зато отчётливо читались скальные стенки цирка, опоясавшего город. Солнце уже взобралось высоко и лучами своими разогнало туман, так что можно было в деталях рассмотреть водопады и несколько мостков, серпантином уходящих ввысь. Местами деревянные помосты обрывались в пропасть, но как бы там ни было, а все они вели в одинокому чёрному зеву — сверху в город вёл только один ход.

— Скверно, — подытожила Тэсс.

— Да, если есть дополнительные ходы, то они находятся где-то в самом городе.

— Всё же очень странное место. — Владеющая высунулась из окна и пыталась что-то рассмотреть.

— Есть идеи, откуда это всё тут появилось? — Я аккуратно втянул её обратно, если где-то скрывался стрелок, то Тэсс сейчас была лучшей мишенью.

— Ни малейшего. Ни в одной летописи ничего подобного мне не встречалось. — Она покосилась в мою сторону, но больше высовываться не стала. — Во времена Великой Войны за перевал Стылый сражались не один год. Та война хорошо задокументирована, но в записях тех лет не встречаются упоминания о тайных ходах. Быть может, Ригго знает больше, но не говорит? Он как-то не сильно был впечатлён этим городом.

— Чистый ещё тот скептик. Такого сложно удивить.

— Да уж. — Владеющая мило улыбнулась и хотела было добавить что-то ещё, но запнулась, выдохнув. — Ох…

— Что?

— Вниз! — приказала она и кинулась к лестнице.

Я поспешил следом.

— Тэсс! Ты тоже это ощутила?! — Гариус метался по дому и выглядывал в пустые окна.

— Да. — Владеющая сжимала виски и болезненно морщилась. — Это очень мощно! Очень…

— Что происходит? — мастер Ригго не спешил выказывать беспокойства.

Владеющие выглядели скверно. Гариус покрылся испариной, а Тэсс села в углу и тихонько стонала, зажимая уши руками. Так продолжалось с минуту, а после приступ прошёл. Щёголь протёр лоб рукавом и пробубнил что-то на алианском. У владеющей кровь пошла носом, и она закинула голову, прижав платок к лицу.

— Колдун, — гнусаво протянула она. — Он снова начал.

— Какие потоки он использует? — отдышавшись, спросил щёголь. — Так не бывает. Это невозможно!

— Видит Создатель, возможно всё в нашем грешном мире, — протянул чистый.

Щёголь продолжал браниться. Я снова подошёл ко входу и выглянул на улицу. Предчувствия меня не обманули: шагах в тридцати, там, где улица выходила к перекрёстку, я заметил две приземистые тени. Они быстро пересекли улицу и скрылись в домах. Люди так быстро двигаться не моли.

— Изменённые, — сообщил я. — Двое. Вошли в дом по нашей стороне. Возможно, идут по следу.

— Уходим, — скомандовал чистый.

...

[1] Шапель — наголовье в виде неглубокого купола с широкими полями, оставляющими открытым лицо.

Стоило Мальвику заметить долговязого мечника, как взгляд алианца намертво приковался к тому. Человек в жёлтом тем временем резко свёл руки и одна из двух уцелевших статуй разлетелась мраморным крошевом, а воздух над тёмным провалом пошёл рябью.

— Твою налево… — выдохнул Гариус, протирая испарину.

— Дело заключается в следующем, — очень быстро проговорил мастер Ригго, — я попытаюсь достать колдуна. Мэтр мы сможем проделать трюк со стрелой?

— Как в башне?

— Да. Попробуем застать его врасплох. Осталась одна статуя, — чистый указал на фонтан, — поэтому шанс у нас будет только один.

— Он может засечь смещения сфер, — Гариус задумчиво потирал подбородок. — Тэсс, сможешь прикрыть?

— Я попробую.

Мастер Риго выудил из рюкзака тетиву, которая слегка светилась лиловым, и водрузил её на древко лука. Тэсс и Гариус возились со стрелой, водя над ней руками. Когда с приготовлениями было покончено, чистый взял стрелу, натянул тетиву и замер. Мне показалось, что он даже не дышал.

Тянулись томительные секунды. Наконец колдун свёл руки, и последняя статуя взорвалась изнутри, а чистый на выдохе отпустил тетиву. Тренькнуло. Я замер, готовый в любой момент поджечь поток. Где-то в глубине души я сомневался, что нам удастся так легко устранить владеющего. И я не ошибся.

Человек в жёлтом плаще даже не обернулся, он нарочито небрежно взмахнул рукой и стрела, сменив полёт устремилась в нашу сторону.

— Ко мне! — выкрикнула Тэсс.

Я понял, что кавалеристы не успеют. Поджёг поток и буквально за шкирку втянул их в круг, граница которого уже проявились подле владеющей. Стрела чистого ушла под крышу, а потом замшелая черепица вздыбилась под ногами. Я понял, что лечу в сторону площади.

Дом, на крыше которого мы стояли мигом ранее, разнесло на куски, а защитный шар, прикрывающий отряд, вместе с нами откинуло взрывом почти к самому фонтану. Если бы у нас получилось, то человека в жёлтом и его подельников должно было разметать в клочья, но получилось, как получилось: благодаря Тэсс мы остались живы и плавно опустились на вымощенную камнем площадь, оставив позади разрушенное строение и облако пыли, которое стремительно заволакивало всё вокруг.

Пятёрка воинов оживилась. Стрелок вскинул арбалет и взял на прицел сэра Тормика, рейтар, в свою очередь, наставил на того пистолеты. Двое рыжеусых близнецов в шляпах — теперь я их смог разглядеть и были они похожи как две капли воды — нацелили свои короткоствольные самопалы в сторону меня и де Мори. Беглый разведчик демонстративно крутанул топор, ударив им несколько раз о щит. Долговязый мечник, завидев Мальвика, осклабился, продемонстрировав ряд ровных белых зубов и медленно стал разматывать промасленную тряпку, в которую был завёрнут клинок — длинный двуручный меч с ложной гардой в виде двух клыков над рикассо, основная же гарда имела широченное перекрестье и кольца. Такой тип меча имел широкое распространение в Рёсинаре и тамошние жители именовали его не иначе, как цвайхандер, естественно это оружие можно было встретить у мечников школы Мантикоры и долговязый не был исключением: щёки его покрывал татуаж в виде двух свернувшихся мантикор. Клинок Мальвика, который по форме своей напоминал клеймор горцев из северного Цвана и имел удлинённый рикассо, уступал в длине и весе цвайхандеру рёсинарца, впрочем, алианец и сам был на голову ниже противника. Эти двое сцепились взглядами и более не обращали внимания на окружающих.

Пыль постепенно заволакивала обзор, и я решил не медлить, поджигая поток, но колдун оказался быстрее. Он направил руки ладонями вперёд, и мутная сеть рухнула на наших владеющих, сковав их, зацепив и мастера Ригго. Прежде чем пыль заволокла фонтан, я успел заменить кривую ухмылку на смуглом лице колдуна и его глаза, налитые чернотой, словно сама тьма поселилась в них. Владеющий совершил очередной быстрый пас, словно рисовал кистями в воздухе причудливый узор и скрылся в воронке, куда стекала вода. Раздался странный перезвон, будто лопнуло тонкое стекло, и каждого из пятерых пособников колдуна окутал прозрачный ореол, отдававший бирюзой.

Мастер Ригго повёл плечами раз, другой, на третий он отряхнулся, словно лесной кот, разорвав серые линии. Сеть распалась и чистый в два прыжка преодолел расстояние, отделяющее нас от фонтана, а после скрылся вслед за колдуном в воронке. Это было сигналом для неприятеля, и я зажёг поток одновременно со вспышкой пороха — дуло самопала одного из близнецов прыснуло огнём, а через миг полыхнула затравка у второго. Арбалетчик вдавил скобу одновременно с выстрелом сэра Тормика.

Время сжалось, замедляя своё течение, а воздух стал настолько плотным, что каждый шаг давался с огромным трудом, будто я пробирался по речному дну против течения. Такая техника обращения с потоком требовала большей координации, приходилось постоянно держать баланс между силой и ресурсами собственного организма: больше силы — окажешься на месте раньше, меньше — и могут порваться сухожилия от чрезмерной нагрузки.

Первые несколько шагов я полагался исключительно на поток: пуля летит быстрее арбалетного болта, а братья мишенями выбрали меня и де Мори, поэтому я просто сшиб жандарма в сторону и сконцентрировался на древке болта, который проделал уже половину пути. Требовалось экономить поток и действовать аккуратно.

Я подоспел вовремя. Ударил райтшвертом плашмя, отклоняя болт выше и вернул времени привычный ход. Выдохнул. Пистолеты рейтара плюнули огнём, но защитная сфера арбалетчика всего лишь вспыхнула в двух местах, а тот даже не шелохнулся. Стрелок явно не был готов к подобному, он уже видел пятку болта, торчавшую у сэра Тормика промеж глаз, но я спутал карты. Де Мори к этому моменту рухнул на мостовую, а я, сделав глубокий вдох, снова зажёг поток. Пули близнецов выбили крошку из стен дальних строений, но я помнил, что у каждого в кобурах было по два пистолета — выбирать не приходилось и я ринулся к стрелкам.

Предатель из разведчиков нёсся в нашу сторону, но я решил не тратить время на него благоразумно полагая, что де Мори способен справить с ним, ну или хотя бы не умереть сразу, а прикрыть фланг рейтару. Сэр Тормик тем временем разрядил вторую пару пистолетов, но арбалетчик всё ещё стоял на ногах и пытался справиться с воротом самострела. К близнецам я подоспел, когда первый из них уже был готов выстрелить, глаза того округлились, когда я возник перед ним, и он, дёрнувшись, послал пулю гораздо выше. Я же сместился с линии огня второго из братьев и уже на чистом потоке вложился в удар. Сфера выдержала. Второй близнец прыгнул в бок, выцеливая меня, я юркнул влево, и снова наотмашь рубанул — сфера поддалась и со звоном рассыпалась. Бедолага, оставшись без защиты не придумал ничего лучше, как закрыться руками, но райтшверт нашёл свою цель — рёсинарец упал замертво.

Лёгкие горели, но я не спешил гасить поток, потому как помнил о всё ещё заряженном пистолете второго близнеца и тот выстрелил. Я до скрипа в суставах напряг мышцы, толкая себя в сторону, но полностью уйти от пули не смог — свинцовый шарик скользнул по скуле и зацепил мочку уха.

«Больно. Пятьдесят».

Я отдышался. Хорошая цифра, учитывая, что вчера я тоже неплохо выложился, сражаясь с изменёнными. Снова грохнуло. Сэр Тормик разрядил последние пистолеты и на этот раз арбалетчик выпустил из рук самострел, который так и не успел взвести. Вражеский стрелок согнулся пополам и пошатываясь осел на мостовую. Де Мори с горем пополам сдерживал натиск беглого разведчика, но участь последнего была предрешена — сэр Тормик уже провернул барабан и сыпал затравочный порох.

Рыжеусый рёсинарец всё никак не мог справиться с ножнами сабли. Я не стал ему мешать. Огляделся. Владеющие замерли как вкопанные, но, слава Создателю, были живы, камень рухнул с души. На Гариуса мне было плевать, а вот Тэс я терять не хотел.

Мечников скрывала пылевая завеса, и лишь по редкому звону клинков можно было определить, что там идёт схватка. Мой соперник наконец выхватил саблю и сходу рубанул от плеча. Я парировал удар, сбивая клинок в сторону и пропуская рёсинарца вслед за ним. Но тот оказался ушлым малым и вместо того, чтобы продолжить поединок, сходу задал стрекача. Естественно, я не мог позволить ему скрыться, пришлось вновь поджигать поток, но не успел: грохнул выстрел — беглец выронил саблю, споткнулся и растянулся на камнях.

Вторым выстрелом сэр Тормик раздробил кисть разведчику от чего тот выронил топор и попытался укрыться за щитом. Де Мори не растерялся: он пинком отпихнул соперника, и приложил того клинком плашмя по темечку, а затем сбил предателя с ног.

— Живьём! — крикнул я кавалеристам.

Жандарм кивнул. Он отдувался и обливался потом, на лбу его красовался кровоподтёк, но в глазах его застыл боевой азарт.

Подскочив к владеющим, я осмотрел сеть. Райтшверт тут бесполезен.

— Я могу как-то помочь? — спросил я.

Тэсс моргнула, а после перевела взгляд в ту сторону откуда раздавался лязг стальных клинков.

— Эта хрень са… сама сойдёт, — выдавил из себя Гариус.

Я кивнул и поспешил к Мальвику. Пыль уже рассеивалась, и я смог различить две фигуры кружившие в смертельном танце. Алианец смотрелся бодро, но рубаха его местами покрылась пятнами крови. Рёсинарца всё ещё окружал уже слабеющий бирюзовый ореол, но дышал мечник сбивчиво — он выдыхался.

— Не лезь! — рявкнул Мальвик.

Я замер в десяти шагах. Ну что ж, если долговязый достанет Мальвика, то я не буду сильно горевать.

Дракон против Мантикоры!

Говорят, в Тальмэ за подобное зрелище благородные выкладывают до сотни ливр, а это по меркам провинции целое состояние — можно купить маленькое поместье. Порой лихие бретёры выходили на песчаный ринг ямы, дабы скрестить клинки с достойным противником ну и подзаработать парочку ливров, конечно. Правда там строго следили, за тем, чтобы противники не использовали силу владеющих, да и оружие было не боевым, а тут у рёсинарца был явный перевес. Но Мальвик не был похож на самоубийцу, а значит, по его мнению, поединок был честным. Из всего следовало: двух мантикор алианец не опасается, а значит сам вполне мог иметь ранг в три дракона. Хотя я мог и ошибаться. С Мальвика станется на голову возвысить своих драконов против мантикор. Иначе выходило весьма странным, что обладатель высшего ранга школы Дракона ходит в гвардейцах у како-то армейского колдуна.

Сэр Тормик спешил на помощь, оставив де Мори караулить пленного. Поравнявшись со мной, он хотел было взять на прицел долговязого рёсинарца, но я опустил его руку:

— Мальвик сказал, что в нашей помощи не нуждается.

Бой разгорался. Рёсинарец совершил выпад из низкой стойки, на что Мальвик сместился в сторону, отводя цвайхангер сильной частью клинка и выставил клеймор метя противнику остриём в шею. Защитная сфера рёсинарца выдержала, и мечники вновь сошлись в смертельном танце.

Долговязый: «Голову — руби!»

Мальвик: «Шестым — закройся».

Долговязый: «Диагонально по правой щеке — руби!»

Мальвик: «Нырок вниз. Закрыться».

Долговязый: «Справа по ногам — руби!»

Мальвик: «Подскок, снова закрыться. Укол в грудь».

Долговязый: «Закрыться третьим. Шаг назад».

Мальвик: «Повторно в бедро — коли!»

Долговязый: «Закрыться четвёртым».

Рёсинарец кажется уже понял, какого противника ему подкинула судьба, поэтому он ринулся в опрометчивую атаку, вращая меч в бешеном темпе. О защите он явно не думал, полагаясь целиком и полностью на бирюзовый ореол. Мальвик к этому был готов. Он закрылся от нескольких выпадов и на последнем резко сократил дистанцию отводя цвайхандер в сторону, а долговязый провалился вслед за клинком. Алианец не преминул воспользоваться замешательством оппонента и перехватив меч за рикассо нанёс сильный удар навершием — защитный купол не выдержал, лопнув, а Мальвик, разорвав дистанцию, принял низкую стойку. Рёсинарец выругался и замер, держа меч в подвешенной стойке, атаковать он больше не спешил. Алианец ухмыльнулся. Он провёл несколько диагональных ударов снизу, но долговязый лишь отступал, держа Мальвика на дистанции.

Всё. Рёсинарец обречён.

Я позволил себе отвлечься. Владеющие уже могли шевелиться, но движения их всё ещё были скованными. Де Мори оседлал пленного разведчика и вязал тому руки своим шейным платком. На границе зрения я отметил две смазанные тени: изменённые сновали поблизости, но нападать пока не спешили; сколько их скрывалось в затянутых пылью переулках, одному Создателю известно, а посему расслабляться не стоило.

Рёсинарец отступал. Мальвик успел рассечь тому бровь и теперь долговязый мечник обливался кровью, щурясь на один глаз. Укол. Мельница. Сшибка. Мантикора жалит хвостом, но Дракон не дремлет: Мальвик перехватил клинок противника рукой, зажимая лезвие подмышкой, и пинком отбросил рёсинарца на мостовую, вырывая меч из ослабевших рук. Долговязый поднялся, отплёвываясь, и Мальвик вернул тому цвайхандер.

«Ох уж эти традиции».

Возможно, Мальвик тоже заметил снующие в тенях силуэты, а быть может ему наскучил поединок: когда долговязый в очередной раз провалился в уколе, алианец разрубил до кости рёсинарцу бедро, а когда тот припал на колено, вонзил острие клинка в шею.

— Bravo! Grande Duello! — аплодировал Гариус.

— Grazie Signore, — Мальвик прижал перекрестье гарды к лицу и резко одёрнул.

Я в очередной раз убедился, что судьбе свойственно преподносить подарки в виде интересных людей, встречающихся на жизненном пути. Мальвик показал превосходное владение длинным клинком, и без потока я с алианцем не справлюсь, вздумай тот снова напасть, тут надо было быть честным с самим собой.

Пыль рассеивалась.

Тэсс подошла к разрушенному фонтану и стала изучать обломки. Требовалось срочно принимать решение, так как теней становилось всё больше.

— Почему изменённые не нападают? — спросил сэр Тормик, он торопливо заряжал пистолеты косясь в сторону проулков.

Гариус разинул было рот, чтобы разразиться очередным колким умозаключением, как вдруг город содрогнулся, а камень на мостовой пошёл трещинами. Из дыры в бассейне вырвался фонтан высотой чуть ли не до самого облака, которое вновь собиралось над городом, и окатил нас водой. Через миг новый толчок разорвал площадь пополам, а трещина устремилась к ближайшим строениям разрывая фасады зданий. Я не удержался на ногах и рухнул на мокрые камни.

Я приложил лезвие меча к горлу пленённого разведчика и прошептал тому на ухо:

— Если мне покажется, что ты вдохнул слишком глубоко, то выдыхать будет уже твой обезглавленный труп.

Кажется, с этим парнем мы стояли в дозоре на башне у Хранителя.

— Я… я… — он задышал коротко и часто.

— Умолкни. — Я слегка надавил на клинок.

— Впереди никого, — сообщил Мальвик.

— Сэр Тормик, как ваши пистолеты? — спросил я у рейтара.

— Мокрые, — буркнул кавалерист.

— Тэсс?

— Мой поток так же перекрыт, — прошептала владеющая.

— Кажется, сейчас прозвучит дело заключается в следующем, — хмыкнул Гариус.

Я надавил разведчику стопой под колено, заставив того сесть на землю.

— Смотрите за ним, — сказал я и, перехватив райтшверт, направился к освещённому участку.

Признаться честно, я опасался встречи с человеком в жёлтом плаще, пускай чутьё мне и подсказывало, что впереди никого нет. Не забывал я и о своре изменённых оставшихся в городе: по какой-то причине они избегали разрушенного фонтана, и когда мы спускались в провал, всё ещё сновали тенями в проулках не решаясь выходить на площадь. Но всё могло резко измениться, а потому следовало скорее разведать подземные ходы и по возможности отыскать следы чистого — красноглазый оказался непростым орешком и вполне себе мог сейчас восседать на остывающем трупе противника.

Я пробирался медленно, вслушиваясь в каждый звук. Землетрясение, которое почти разрушило город, совершенно не затронуло подземную часть древнего поселения. Гариус всё твердил про какие-то разломы, оборачивая слова академическими терминами и прочей чушью, от которой сводило скулы. Единственное, что я понял из его бурной тирады — какой-то всплеск энергии заблокировал все потоки, но мой поток был при мне, пускай и наполовину опустошённый. Впрочем, я не мог вспомнить ни единого случая, когда бы нашего брата лишали силы владеющие. У Добрых Людей для подобных целей имелись Ловчие, но тут им взяться было просто неоткуда.

Свет исходил от невероятной фрески. На ней была запечатлена всё та же женщина в короткой столе и с тиарой на голове. Следов не видно. Я решил не задерживаться, потому как в пятидесяти шагах дальше по коридору виднелась арка, которая тоже светилась мягким жёлтым свечением.

За аркой обнаружился круглый зал, правая часть которого была разрушена словно от удара исполинского молота, а из развороченной породы вырывались струи воды. Я насчитал ещё три арки. За парой ближайших просматривались светлые коридоры с фресками, за третьей же клубилась тьма. Посреди зала валялись какие-то вещи.

Я вошёл в зал и замер, готовый в любой миг поджечь поток. Два-три удара сердца я напряжённо всматривался в чёрный овал, резонно полагая, что опасность стоило ожидать именно с той стороны, хотя по-прежнему не чувствовал чужого присутствия. Но никто не спешил выскакивать из темноты или применять силу. Лишь шум воды, да грохот срывающихся камней, которые, судя по звуку, падали в яму с водой — зал разворотило порядочно.

«Бесов праздник!» — выругался я и зажёг поток.

В два прыжка пересёк зал и ворвался в тёмный овал арки, но напрасно потратил силу: через десять шагов тёмный коридор упирался в завал — тут никого не было.

— Как там говорят в Довуре? — спросил я у стен. — Бережённого Создатель бережёт?

«Пятьдесят три».

Но что сделано, то сделано, а заниматься самоедством — пустая трата времени. Я вернулся в зал и направился к пролому. К вещам подходить не спешил, так как успел их рассмотреть, когда проскочил мимо. Там лежал мешок чистого, его же шапка из меха бобра и кусок жёлтой ткани ещё не так давно бывшей частью плаща.

Разлом оказался неглубоким и в образовавшейся расселине уже скопилось достаточно воды. Плохо дело. Час другой и подземелья начнёт топить. Не стоило забывать и о разрушенном фонтане, вода из которого продолжала поступать в открытый владеющим лаз.

Из арки показалась голова Мальвика. Заметив меня, мечник расслабился и вошёл в зал. Алианец выглядел скверно: рубаха его пропиталась кровью, а лицо приобрело меловой оттенок — победа далась Мальвику нелегко. Сам виноват. Никогда не понимал всех этих аристократических замашек: ладно там знатные пэры — этим по статусу положено чваниться, но простой рубака, играющий в благородство — смешно. Уверен, что рёсинарец не стал бы отговаривать подельников от выстрела в упор из пистолета или арбалета. Впрочем, каждому своё.

— Что тут? — спросил Мальвик.

Я пожал плечами и осторожно перевернул кусок жёлтой ткани клинком, затем отодвинул шапку чистого, но следов крови не обнаружил. Рюкзак тоже был цел: обе лямки на месте, будто мастер Ригго его просто снял. На куске плаща я заметил четыре разреза, как от когтей животного.

— Медведь нагнал добычу, — задумчиво протянул я.

Мне очень не нравилось, то, что я видел, но пока не мог понять почему. Какие-то смутные сомнения закрались в душу.

— Хамелеон, — задумчиво протянул мечник.

— Что?

— Есть такой зверёк в Алии, — пояснил Мальвик. — Он может менять окраску тела, сливаясь с окружающей средой.

— Его глаза, — догадался я. — Перевёртыш?

— Нет, ну с вами точно что-то не так, — скривился подошедший Гариус. — Два взрослых мужика вдали от цивилизации обсуждают зверей и алианские сказки. А как же пышногрудые подавальщицы, да кружка доброго аларского эля? Менестрели, поросёнок на вертеле, горячая ванная в конце концов?

— Бабник, — фыркнула Тэсс и стала расшнуровывать рюкзак чистого.

— Тэсс, я бы не стал, — поспешил я предупредить её.

— Почему? — Она в недоумении замерла.

— Смотри. — Я остриём клинка подвинул обрывок плаща.

— Хм… — протянула владеющая. — Острые когти, но при чём тут… ох…

— Что? Ну что ох?! — Гариус по очереди посмотрел на каждого. — Чем вас смутили эти царапины. Город кишит проклятыми, если вдруг кто забыл. Этого хрена вполне мог достать один из них.

— Не ты ли говорил, что такие как он способных щелкать изменённых, как белка орехи? — повёл бровью я.

— Ну говорил, да я много чего говорю.

— Это точно, — прошептала Тэсс и отошла к разлому.

Я краем глаза отметил кавалеристов, волокущих пленного под мышки. Разведчик был без сознания.

— Хотел сбежать, — пояснил де Мори. — Пришлось угомонить.

— По делом! — воскликнул Гариус. — Мальвик, о чём речь?

Мечник поморщился от боли и уселся на холодный пол.

— Мастер Ригго перевёртыш, — спокойно произнёс он.

— Что?! Да вы совсем тронулись? — Гариус взъерошил короткие волосы и стал ходить из стороны в сторону. — И почему я не остался в Довуре?! Создатель, за что мне это всё?!

— Вода прибывает, — сообщила Тэсс, вернувшись.

— С той стороны тоже прибывает. — Сэр Тормик разместился под аркой в круге света так, что мог наблюдать за коридором откуда мы пришли, и занялся пистолетами.

«Очень грамотно», — отметил я про себя.

— Тэсс, какой к шутам перевёртыш, — не унимался Гариус. — Мастер Ригго из ордена Чистых, он имеет церковный сан, проходил посвящение.

— Всё так, — кивнула владеющая. — Ты ведь знаешь о церковном раздоре, случившемся этим летом?

— Что-то слышал. Это тут при чём?

— Магистра де Артэ хотели лишить сана.

— Ну и пёс бы с ним, — беленился Гариус. — Церковники постоянно собачатся за место под солнцем.

— Вот если бы ты не шлялся по кабакам, то знал бы, что орден уличили в хранении запретных писаний.

— О! Ну тоже мне новость, — отмахнулся щёголь.

— Мэтр, он перевёртыш, — сипло сказал Мальвик, пытаясь снять рубаху. — Я встречал таких на юге Алии у границ с землями Товэ.

Тэсс помогла мечнику оголить торс, и я заметил три глубоких кровоточащих пореза.

— Нужно промыть раны, — резюмировала владеющая. — Мне нужны чистые тряпки!

Де Мори скинул походный мешок, достал свою рубаху и бесцеремонно разорвав её на куски поспешил на помощь.

— Я не понимаю, чему ты так удивлён? — продолжила Тэсс. — Ты же шесть лет провёл в Алии.

— В том-то и дело, что ликантропы не встречаются в Соединённом Королевстве. Это проклятие Товэ, а наш красноглазый… — Гариус запнулся, и вдруг воскликнул: — Его глаза! Ну конечно!

— Я это уже говорил, — хмыкнул я.

— Не мешай, — отмахнулся владеющий. — Я должен произнести это вслух.

Я, пожав плечами, направился к одному из коридоров. Следовало поискать следы и определить каким из ходов ушли чистый и колдун: если мастер Ригго перевоплотился, то пересекаться с этим чудовищем нам не стоило, по крайней мере пока он снова не станет человеком. Я прекрасно помнил свой пятый круг посвящения и на что способны оборотни — подобной встречи нашему отряду не пережить, большинству уж точно.

— Нюх, — продолжал Гариус. — Слабая восприимчивость к потокам, выносливость, регенеративные способности. Но постойте! Эти твари не могут обращаться, когда им вздумается, да и на уроженца Товэ наш чистый не похож. У тех кожа смуглая.

— А вот теперь добавь к этой информации то, что я говорила про скандал и тайные писания, — голос Тэсс эхом разносился по коридорам.

— Как удобно…

Дальше я не слышал, но прекрасно понимал куда клонит Гариус. Действительно удобно скрывать личину ликантропа выдавая себя за члена ордена Чистых, ведь любой и каждый в королевстве знал, что снующие туда-сюда трактами красно- жёлто- и синеглазые церковнослужители принадлежали ордену Чистых. Никому бы и в голову не пришло заподозрить в желтоглазом мастере перевёртыша. Но насколько я помнил, глаза у оборотней менялись только перед самим процессом обращения, выходит чистые научились использовать проклятие Товэ как-то иначе. Что-то не складывалось, не могли же все без исключения чистые обладать силой ликантропии? Кто-нибудь обязательно прознал бы, такое сложно скрывать десятилетиями. Интересно, а в братстве Добрых Людей знали какие дела творятся в Соединённом Королевстве?

Галерея уходила вдаль и конца её видно не было, каждые пятьдесят шагов стену украшала светящаяся фреска женщины, и, что было удивительным, следующая фреска была точной копией предыдущей: художник подбирал каждый камушек в мозаике и укладывал его точно на своё место. Явно без владеющих тут не обошлось, или же сам мастер умел пользоваться потоками. Красиво, но как по мне — бесполезная трата времени.

Коридор я выбрал правильный, и примерно через двести шагов обнаружились первые следы: куски жёлтой окровавленной материи, разорванный ботинок и оплавленный участок стены. Всё. Идти дальше смысла не имело. Я постоял с минуту всматриваясь вдаль в надежде рассмотреть какое-то движение, но тщетно: либо где-то там были ещё ответвления и владеющий юркнул в один из ходов, пытаясь запутать следы, что было, откровенно говоря, глупо — нюх у перевёртыша чуткий; либо колдун не уступал в скорости чистому и противники успели удалиться на приличное расстояние. Как бы там ни было, а мне следовало возвращаться.

На подходе к залу неведомая сила опрокинула меня, а по ушам будто пещерный тролль ладонями приложился. Резко перевернувшись на спину, я выставил райтшверт перед собой, но в коридоре никого не было, лишь лёгкая дымка клубилась у потолка. В ушах звенело. Я осмелился предположить, что где-то в глубине подземных ходов произошёл взрыв.

— Ха! — воскликнул Гариус. — Чистый достал-таки того выродка! Тэсс, ты тоже это чувствуешь?

Владеющая приложила ладонь к голому торсу Мальвика и раны того засияли, мечник поморщился.

— Потоки снова чисты, — кивнула Тэсс.

— Эй, как там тебя?! — окликнул меня Гариус. — Вальдо! Дуй сюда. Живо!

Руки владеющего уже окутало пламя, и он явно собирался выкинуть очередной фортель, в глазах его плясали озорные огоньки. Я решил не искушать судьбу и быстро выскочил из коридора. Гариус подбежал к арке, сложил ладони вместе, а через миг резким рывком развёл в стороны — между ними с шипением вырос яркий огненный шар, плюющийся белыми искрами. Щёголь плавным движение отправил маленькое солнце в галерею и стал чертить в воздухе алые узоры — за пальцем его тянулся огненный след. В глубине коридора вспыхнуло, стены подземелья задрожали, а в нашу сторону покатился огненный вал, но Гариус успел воздвигнуть барьер на его пути. Волна натолкнулась на преграду выдавив её в обратную сторону, но пробиться в зал не смогла. Вскоре огненно-пылевое облако развеялось, открывая взгляду груду камней.

— Так-то лучше! — Гариус стряхнул пламя с кистей и довольный собою обернулся. — Видали?

— Это было лишнее. — Тэсс покачала головой. — Там мог быть мастер Ригго.

— Естественно он был там, — хмыкнул щёголь. — Зачем бы я ещё заваливал этот ход?

— Он из ордена Чистых.

— Женщина, только не надо мне читать мораль. С мастером Ригго нам больше не по пути.

— Если вдруг решишь, что вам не по пути со мной, то советую хорошенько подумать, прежде чем вытворить нечто подобное, — предупредил я и направился к пленному.

Гариус не то, чтобы испугался, но искорки в его глазах потухли.

— До тех пор, пока ты контролируешь себя, — насупился он.

Беглый разведчик пришёл в себя и теперь испуганно озирался по сторонам. Завидев меня, он дёрнулся и попытался отползти, но де Мори прижал того коленом. Я поджёг поток, схватил разведчика за грудки и швырнул в разлом. Тот взвыл, приложился о стену и свалился в расселину, а через миг раздался всплеск.

Я знал, что высота там была небольшая, так что расшибиться парень не должен, зато меховая одежда через пару минут начнёт тянуть разведчика на дно.

— Куда ведут эти ходы? — спросил я.

— Я… я не знаю, правда… не бросайте меня! — взмолился разведчик.

— Что тут делал владеющий?

— Он… он искал какие-то пути, я… он… он разговаривал только с близнецами на рёсинарском.

— Сколько вас в Горном Полку? — вмешался Гариус.

— Не знаю…  это всё десятник, Валло, он предложил хорошие деньги.

— Вот тварь! А чистый его отпустил! Pezlo di marde! — выругался владеющий.

— Я думаю мастер Ригго его раскусил, — не согласился я. — Потому и отпустил.

— Думаете разведчики пережили встречу с изменёнными? — Де Мори подошёл к разлому.

Я пожал плечами:

— Ты сам видел, сколько там ходов. Вполне могли разминуться с той сворой.

— Вытащите меня! — выкрикнул разведчик.

— Это ценный свидетель, — произнёс Гариус. — Нужно доставить его в Тизу.

— Тебе надо, ты и доставляй, — ответил я и направился к завалу.

Толку от разведчика и на ломаный денье не было. Вероятно его использовали вслепую и о планах колдуна он ничего не знал. Тащить же его за собой я не собирался: разведчик сам выбрал сторону и не его вина, что на другой оказался я.

— Ах ты мерзавец! — распалялся Гариус. — А ну быстро вытащи его! Тебе это раз плюнуть.

— Мэтр, как бы это странно не прозвучало, но я согласен с ним, — сказал Мальвик. — Лишний груз.

Раны мечника перестали кровоточить, а щёки его порозовели — выглядел он в целом бодро. Тэсс осмотрела его торс, одобрительно кивнула и шагнула мне наперерез.

— Твоё ухо, — сказала она, протягивая руку к моему лицу. — Дай взглянуть.

— Пустое, — я дёрнул щекой в знак отрицания. — Осмотри рюкзак. Путь нам предстоит неблизкий, а без припасов вы не протянете.

— Хорошо, — согласилась она.

— Я тону! — вопил разведчик. — Вытащите меня, молю вас Создателем!

Я подошёл к учинённому Гариусом завалу и приложил ухо к камням. Галерея продолжала осыпаться. От арки тянулась трещина к своду зала, а вода из развороченной породы продолжала поступать, вымывая камни. Один особенно крупный рухнул вниз и крики разведчика прекратились.

— Porlko Diuo! — выдохнул Гариус и отошёл от разлома.

— Господа, вода начинает прибывать, — сообщил рейтар.

Сэр Тормик закончил менять порох в пистолетах и теперь пятился вглубь зала от мелкого ручья воды: часть подземелья, откуда мы пришли, уже начало затапливать.

— Набираем воду во фляги. — Я решил поиграть в командира. — Тэсс, что с рюкзаком?

— Всё не так просто, как мне казалось. Нужно время.

— Его нет у нас. Вторая галерея уходит вниз, так что, когда тут всё затопит, поток стремительно понесётся вслед за нами.

— Ты предлагаешь идти туда? — Гариус окинул меня скептическим взглядом.

— Не вижу иного пути. Разве что вернуться в город, потом, отбиваясь от изменённых, выбраться лабиринтами к Стылому и попытать счастья на перевале.

— Но тот путь нам знаком, — не унимался владеющий. — А что нас ждёт в этой галереи? Вдруг там завал? И что тогда? Нас затопит!

— Посмотри на пыль, — я указал в сторону пятна яркого света у арки. — После того, как ты завалил один из ходов, воздух стал уходить в этот коридор.

— Я за галерею, — поддержала меня Тэсс.

— Я с вами, мэтр. — Мальвик встал рядом с Гариусом и сложил руки на гарде меча.

— Галерея. — Сэр Тормик закрутил седой ус. — Я согласен с Вальдо, есть тяга.

— Я, пожалуй, приму вашу сторону, мэтр. — Де Мори виновато понурил голову, вставая по правое плечо от владеющего.

Ничего другого я от шевалье не ожидал.

— Тэсс, что с восьмой сферой? — спросил щёголь.

— Я пыталась, — владеющая отрицательно покачала головой. — Что-то на глобальном уровне блокирует диффузию, я не могу выстроить устойчивые связи, потенциалы постоянно смещаются. Возможно, если бы у меня были сферы Дейлы, то я бы смогла пробиться.

— Дерьмо!

— О чём речь? — сэр Тормик нахмурил брови.

— Мы не можем переместиться и передать сообщение тоже, — пояснила Тэсс.

Я не желал слушать дальнейшие умозаключения владеющих. Закинул мешок на плечи, набрал воды во флягу и направился в путь, обронив на ходу:

— Я буду ждать не более получаса у первой развилки.

Расходовать поток не хотелось, но демагогия демагогией, а Гариус мог оказаться прав: что, если впереди нас ждёт завал, а тяга идёт в какую-нибудь трещину? Стоило проверить путь, прежде чем вода начнёт заливать галерею. Ну и поторопить отряд не мешало.

Поток я выбирал мелкими глотками, так что с каждой третей сотней шагов цифра уменьшалась на пять условных единиц. Иногда я просто шёл в быстром темпе, прислушиваясь к треску скальных пород, да редким капелям. В этой галерее фрески располагались в шахматном порядке по обе стороны коридора и неплохо освещали промежутки, которые здесь сократились до двадцати пяти шагов. Примерно спустя лигу коридор по ощущениям выровнялся и стал заворачивать вправо, вскоре я вышел к огромной камере, потолок которой терялся где-то во тьме и лишь одинокий лучик света прорывался сверху, падая пятном точно в центр камеры, освещая прямоугольный постамент с восьмью чашами на длинных тонких ножках по периметру. В чашах застыло вещество, похожее на воск. Сам постамент был вытесан прямо из скалы и имел гладкую поверхность, тогда как боковины обработали грубо.

Скинув мешок, я попробовал поковырять субстанцию в чаще кончиком меча и, к моему удивлению, она оказалась мягкой. Тогда я достал огниво и высек несколько искр прямо в чащу, с третьей попытки восковая масса вспыхнула ярким белым светом, освещая приличный участок. Я подёргал ножку чаши и с лёгкостью отделил верхнюю часть, получив таким образом неплохой факел. Верхняя часть ножки была гладкой и удобно лежала в руке.

Я обошёл камеру по кругу, но кроме арочного входа в очередную галерею ничего интересного не обнаружил. Фресок в следующем переходе не было: через овал арки на меня смотрела сама тьма, но зато я ощутил на лице поток тёплого влажного воздуха и тяга тут была на порядок сильнее. Пламя факела затрепетало на сквозняке, а на стенах заплясали причудливые тени. Значит где-то там идёт хороший приток воздуха, что внушало надежду.

Вернувшись к постаменту, я водрузил чашу на место, уселся на камень и стал ждать. Конечно, я сильно утрировал, сообщив путникам о получасе. Они не смогут преодолеть полторы лиги за такой короткий промежуток времени и ожидать их стоило не раньше, чем через час, поэтому я подстелил мешок под голову и попытался вздремнуть. Первый раз за неделю в полном одиночестве, когда никто не бубнит и не сыплет высокопарным слогом.

Из дрёмы меня вырвал характерный звук выстрела. Я вскочил на ноги и, выхватив райтшверт, побежал на помощь. На ум приходило только одно — в подземелья всё-таки забрались изменённые.

Через сто шагов я заметил Тэсс и де Мори. Кавалерист опирался на плечо владеющей и прихрамывал. Завидев меня, Тэсс воскликнула:

— Это была плохая идея!

— Я должен был проверить, — пожал я плечами.

Она скорчила гримасу и, указав за спину, попросила:

— Помоги им. — Выдержав паузу, Тэсс добавила: — Пожалуйста.

Я кивнул. От чего не помочь? Мы все уже давно были в одной упряжке.

С десяток проклятых наседали на Мальвика и мечнику пока удавалось их сдерживать, потому что в узком коридоре массивные изменённые толкались и отпихивали друг дружку, словно соревнуясь за право первой крови. Сэр Томик снова выстрелил, и ближайшего проклятого отбросило назад, его место тут же заняла новая тварь.

— В сторону! — рявкнул я.

Рейтар отступил, пропуская меня. Мальвик скосил взгляд, кивнул и сместился правее. Я занял левую половину.

— Почему не завалили ход? — спросил я, парируя клинком острые когти.

— Я вам не скорострельная кулеврина, — буркнул Гариус. — Дайте минуту.

Минуту мы продержались, правда я прилично израсходовал поток, и отметка приближалась к критической.

— На счёт три падаете все ничком! — приказал Гариус. — Раз, два, три!!!

Я припал к холодному полу. Над головой пронеслась волна и словно исполинская дубина отбросила проклятых на добрых тридцать шагов. Следом промчался плюющийся пламенем шар, а за ним возникла белёсая завеса.

— А теперь ходу! — крикнул владеющий. — Не уверен, что достаточно усилил барьер.

«Час от часу не легче…»

Вскочив на ноги, я схватил сэра Тормика за шкирку и рванул прочь. Рейтар не сопротивлялся и лишь изредка касался ступнями земли. Мы успели. Мальвик и Гариус нет. Взрывной волной их вышвырнуло из галереи: мечник налетел на чаши, стукнулся о каменный постамент и замер без движения; Гариус успел укрыть себя ярким покровом и кубарем пролетел через всю камеру. Следом за волной из галереи вырвался клуб пыли и зал заволокло пеленой.

Я по памяти пробрался к постаменту и принялся искать перевёрнутые чаши. Слева чихала Тэсс и стонал де Мори, чуть поодаль бранился Гариус. Нащупав чашу, я достал из поясного кармана огниво и попытался поджечь горючую массу.

Когда мне наконец удалось добыть огонь, пыль стала развеиваться, гонимая прочь через отверстие в потолке сквозняком. Я осмотрелся. Мальвик замер в неестественной позе возле каменной тумбы, но кажется был жив.

— Тэсс, ты как? — спросил я владеющую.

— Что? — Она, пошатываясь, брела на свет.

— Надо помочь Мальвику.

— Что? А, да, — очень громко сказала она. — Хорошо.

Я поджёг ещё несколько чаш, из тех, что не были опрокинуты Мальвиком, и поспешил к де Мори. Кавалерист зажимал рану на ноге, и мотал головой.

— Ты как? — спросил я.

— Что?

— Ясно.

Я осмотрел его рану: две глубокие борозды тянулись от колена к тазу, но кровь текла слабо, а значит крупные сосуды не задеты. Надо было чем-то перевязать, но чистой ткани у меня не было.

— Отойди. — Гариус бесцеремонно отодвинул меня. — Я займусь им, но будет больно, предупреждаю сразу.

— Что? Не слышу! — почти выкрикнул шевалье.

— И это хорошо, — хмыкнул Гариус, приложив руку к ране.

Раздалось шипение. Де Мори завопил, но вскоре захлебнулся собственным криком и отключился.

— Прости, — вздохнул владеющий.

«Жёстко».

Тэсс сумела привести Мальвика в чувство и теперь водила над его головой руками. Сэр Тормик выглядел бодро, похоже он был единственным их всех, кого не оглушило взрывом, себя я не считал, так как был готов к подобному и не гасил поток.

— Рот надо открывать, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс рейтар. — Знаете, как шарахает, когда бомбарда залп даёт?

Я мысленно усмехнулся: хоть кто-то был способен сохранять бодрость духа. Но радоваться пока рано, следовало проверить завал. Пыль уже почти осела, и я решил не медлить. Фрески осыпались — в коридоре было темно, так что факел пришлось брать с собой. Уже на полпути к завалу я отчётливо услышал, как за грудой камней сыплется порода, а это означало только одно — проход запечатан намертво, и вода уже не сумеет так быстро добраться сюда. С души отлегло, потому как я не представлял, как бы смогли двигаться дальше с двумя ранеными. Видимо Создатель решил смилостивиться над нами или всё-таки нам пока везло?

Когда к концу второго дня стало ясно, что Мальвик не сможет продолжить путь, я решил пройтись и проверить ход. Тэсс вызвалась составить компанию.

— Смотрите подземных духов там не растревожьте, голубки, — отпустил шуточку Гариус.

Восковая масса в чашах удивительным образом не прогорала, продолжая давать равномерный белый свет. Прихватив с собой парочку, мы прошли через арку. Стоило отойти на пару десятков шагов, и ровная галерея превратилась в грубую естественную пещеру. Ещё через сотню шагов нам стали попадать каменные наросты в виде сталагмитов.

— Будем молчать? — спросила Тэсс.

— Я тебя с собой не звал, — буркнул я.

— Что за тон? — удивилась она. — Я что-то сделала не так?

Я мысленно обругал себя за несдержанность. Настроение моё сегодня было ни к чёрту.

— Извини, — я попытался разрядить обстановку. — Эта неделя, наверное, первая за очень долгое время, когда я нахожусь в компании людей столь продолжительное время.

— Мне вернуться?

Я отрицательно мотнул головой.

— Ты знал? — спросила она спустя минуту.

— О чём?

— Ригго. Ты знал, что он перевёртыш.

— По-моему, этот вопрос должен был задать я.

— Я даже представить себе такое не могла. Другое дело ты, особые способности, запретные знания.

— Я думал ты имеешь некое представление о тех, на кого работаешь, — грустно улыбнулся я.

— Я не работаю на Добрых Людей, вернее… — она запнулась. — Назовём это платой.

— Ну-ну. И нет, я не могу распознать в человеке ликантропа.

Она замолчала. Я тоже не спешил развивать диалог.

— Думаешь мы правильно поступили, бросив его там? — спросила Тэсс.

— Если честно, то мне плевать, — признался я. — Вся эта заварушка за лигу разит политикой, а я от подобного стараюсь держаться как можно дальше.

— Ну да, — хмыкнула она. — Только вот если ты не занимаешься политикой, то она непременно займётся тобой.

— Я переживу.

Впереди пещера расширялась, и мы вышли к старому каменному мосту, переброшенному через подземное ущелье. На вид сооружение выглядело крепким, местами камень порос мхом, но трещин я не наблюдал.

— Кто же это всё возвёл? — удивилась Тэсс.

Вопрос был риторический и в моём ответе не нуждался. Но я разделял чувства владеющей: все эти подземные галереи, мосты и залы могли вызвать благоговейный трепет у неискушённого человека.

— Думаю дальше идти не стоит, — сообщил я. — Мост хоть и выглядит надёжным, но тревожить его лишний раз я бы не стал.

Тэсс кивнула и присела на некое подобие каменной лавочки.

— Ты знаешь, я ведь всегда считала вас порождениями тьмы, — тихо начала она.

«Ну началось…»

Она посмотрела на меня и взгляд её был полон тоски.

— Самое смешное, что я, кляня таких как ты на чём свет стоит, уже была одной из вас.

Я молчал, догадываясь о чём она хочет сказать. Вербовщики братства умели убеждать даже самых несговорчивых.

— Ты можешь представить себе такое: отец продал собственную дочь душегубам?!

Увы, но я не только мог представить, но и сам принимал участие в подобных заказах братства.

— Дура! — Тэсс в сердцах ударила ладошкой о камень. — Кому я всё это говорю! Забудь, просто забудь всё, что услышал.

— Тэсс. — Я положил руку ей на плечо. — Чтобы ни случилось, но пока заказ на епископа-коадъютора Армана де Битроль не будет закрыт, я буду ручаться за тебя перед кругом.

— Утешил, — вздохнула она. — Ты думаешь меня убьют не сразу?

— Не вижу причин тебя наказывать. Всё что заварилось на границе Этима не твоя и не моя вина.

Она кивнула, а я сел рядом.

— Как давно ты выполняешь поручения?

— Пять лет.

— А завербовали?

— Ты хотел спросить, когда отец продал меня? Я не знаю, этот подонок сыграл в ящик ещё до того, как ко мне пришли.

Я вздохнул. Конечно, она не должна была помнить о первой встречи с вербовщиком и о метке, оставленной им. Никто не должен был, но я помнил свою первую встречу с человеком из братства. Он часто являлся мне в кошмарах — одноглазый вербовщик в пыльном дорожном плаще.

— Вальдо, это вымышленное имя?

— Настоящего я не помню, — соврал я.

— Что со мной будет, потом? Ну, когда всё закончится или это не закончится теперь никогда?

— Ну, будут новые заказы. — Я пожал плечами.

— Новые? А если я не хочу больше ни новых, ни старых?

— Это зависит от круга. Но есть вариант, что тебя отпустят, и ты забудешь всё.

Она заглянула мне в глаза, и я с огромным трудом выдержал этот взгляд, никогда ещё ложь не давалась мне столь тяжело.

«Неужели старею?»

— Попытка засчитана, — печально улыбнулась она. — Пойдём обратно.

В камере наш отряд пробыл ещё три дня. На утро четвёртого Мальвик взял меч, очертил круг на пыльном полу и войдя в него стал отрабатывать стойки. Спустя какое-то время, он в насквозь мокрой от пота рубахе сообщил, что готов и ни дня больше не проведёт в опостылевшей камере. Решение было принято единогласно, и мы выдвинулись в путь.

Как я и предполагал, мост выдержал, и наш отряд благополучно пересёк пропасть. На той стороне нас встретил грубо вытесанный в скале коридор, стены его искрились от скопившейся влаги на камне. Галерея снова приобрела отрицательный уклон — мы спускались. Вскоре стали попадаться подземные реки, через которые были переброшены висячие мосты и, казалось, время не имело власти над этими рукотворными сооружениями. Порой нам встречались заваленные боковые ответвления и залы с каменными тумбами и чашами. Гариус предположил, что это могли быть алтари для жертвоприношений, запрещённые повсеместно уже как сотни лет, и ночевать подле древних ритуальных мест мы более не решались.

Не берусь точно утверждать, но навскидку прошло около трёх дней, прежде чем мы вышли к старой часовне, которую воздвигли в широком зале. Архитектура её разительно отличалась от современных церквей и церквушек. Владеющие даже примерно не смогли определить к какому веку может относиться это сооружение: ничего подобного в герцогствах не встречалось, даже в ортодоксальном Нортиме. Лишь по косвенным признакам можно было судить, что сооружение использовали в древности как часовню: круглый купол венчал крест Создателя, а по периметру постройки замерли изваяния Дейлы и в отличии от статуи в мёртвом городе, эта была выполнена в узнаваемом стиле.

В центре часовни сверкал голубой овал, а на его поверхности иногда проскакивали крошечные молнии. В зале пахло свежестью, как после дождя. Я обошёл часовню по кругу, но ничего интересного не обнаружил. В эту камеру вела всего одна галерея.

— Тэсс, это по твоей части, — устало сказал Гариус, усевшись прямо на пол. — Портал?

— Очень похоже, — кивнула Тэсс. — Но что его поддерживает? Ума не приложу.

Владеющая осторожно заглянула внутрь, а после и вовсе скралась из виду.

— Пресвятая Дейла! — воскликнула она.

Я шагнул в часовню следом. Под куполом над порталом парили в воздухе три сферы, каждая размером с бычью голову. От шаров к овалу тянулись яркие синие нити, а воздух возле них шёл волнами.

— Ничего не трогай! — предупредила меня Тэсс.

Я пожал плечами и вышел. Толку там от меня было мало, так что я последовал примеру Гариуса — сел отдохнуть. Стопы гудели. По ощущениям мы преодолели за эти дни лиг тридцать, не меньше.

— Невероятно, — сообщила Тэсс. — Гар, ты должен это увидеть!

Около часа владеющие суетились внутри часовни, они громко спорили, применяли потоки, сыпали академическими терминами и вгоняли в уныние остальную часть отряда. Наконец Гариус вышел из часовни и с довольной физиономией спросил:

— Ну, кто пойдёт первый?

— Я пойду, — ответил я. — Если там будем опасность, то я смогу продержаться дольше любого из вас.

От части я говорил правду, а на самом деле надеялся, что по ту сторону портала окажется тихое место, желательно у границ Цвана, где я без труда смогу скрыться. На этом наши дорожки со товарищами по несчастью должны разойтись.

— Нужны двое. — То ли Гариус заподозрил что-то, то ли сказал правду, но мне это не понравилось.

— Я иду, — вызвался Мальвик.

«Кто бы сомневался?»

— После вас, — я картинно раскланялся.

Мальвик осклабился и, закинув меч на плечо, направился к овалу.

— Никаких после вас, — пригрозил владеющий. — В портал вы должны шагнуть одновременно и ни как иначе.

— За руки браться надо? — Я последовал за мечником.

— О, это по желанию. Если очень страшно, то конечно-конечно, крепкая мужская рука, знаете ли, надёжная опора.

Чувство юмора у Гариуса не пропало, а это могло значить, что с порталом всё в порядке и нас не распылит где-то между мирами, сферами, призмами или как там ещё? Мы с Мальвиком обступили портал и когда владеющий досчитал до трёх шагнули в овал.

За годы службы мне не раз приходилось перемещать подобным образом, но всегда была некая задержка между точками входа и выхода. Ты будто проваливался в ничто на несколько секунд, и если неопытный владеющий что-то напутает с потоками или напротив — постарается чрезмерно, то можно и вовсе отключиться. Но это перемещение вышло идеальным, я даже моргнуть не успел, как картинка сменилась — завершил широкий шаг я уже в другом месте. Мальвик шагнул рядом.

Портал вывел нас в карстовую пещеру, или скорее промоину в скале. Местами в стенках грота зияли дыры, сквозь которые падал яркий солнечный свет, вдали виднелся кустарник, которым зарос вход в промоину. Я обернулся, ожидая увидеть голубой овал портала, но позади ничего не оказалось, лишь замшелые валуны и несколько разбитых бочек.

Кинув на Мальвика быстрый взгляд, я направился к выходу. Мечник не отставал. У входа я заметил груду истлевших досок, чуть левее валялись какие-то тряпки, а вдоль стены тянулись ржавые прутья, служившие некогда остовом стеллажа или чего-то подобного. Возможно, эту пещеру использовали как склад, но судя по запустению, нога человека сюда не ступала давно.

Выйдя из пещеры, мы долго привыкали к яркому солнцу. Мои глаза приспособились быстрее, и я стал продираться сквозь кустарник, оставив Мальвика щуриться на яркое солнце. Кажется, у меня появился неплохой шанс. Усилив мышцы потоком, я в несколько прыжков преодолел заросли и выскочил на узкую горную тропу, которая круто уходила вниз. Дорожка была хорошо проторена и пролегала среди высоких буков. Тут пахло мхом и прелой листвой. Выше, шагах в двадцати лес упирался к скальной стенке и отступал, открывая небольшую прогалину, подсвеченную полуденным солнцем. Недолго думая, я взбежал по тропе к открытому участку: мне нужен был обзор, а уйти от попутчиков я ещё успею.

С прогалины открывался вид на залитую солнцем долину. Равнина тянулась с запада на восток, судя по расположению солнца. С юга её подпирали горы, а вдали я разглядел блестящую водную гладь озера. В центре долины, ближе к горным складкам, стоял город и тянулся он, насколько я помнил, до самого озера. Тизу сложно было не узнать, хотя за те пятнадцать лет, что я не посещал Тизскую марку, город сильно изменился, вернее его окрестности. Тиза обзавелась сооружениями бастионного типа системы Лукреша: две приземистые крепости защищали город с запада, а между ними тянулась куртина[1] толщиной в шагов двадцать, её прикрывал ряд треугольных равелин, перед которыми был насыпан гласис. Крепости имели по пять бастионов, три из которых смотрели на запад и так же ощетинились равелинами. Бастионы южной крепости, той, что была ближе к горам, дополнительно защищали кронверки[2]. Северную же крепость прикрывали с озера плавучие артиллерийские батареи. Саму Тизу также окружал бастионный фронт из пяти долговременных укреплений, соединённых между собой куртинами. Промежуток между южной крепостью и подножием горы, который на первый взгляд можно было использовать для обходного манёвра с целью зайти в тыл обороняющимся, простреливался из старых укреплений, расположенных над скальными обрывами. К башням тянулся широкий тракт, так что резервы из Тизы могли быстро подоспеть если противнику удастся провести через скалы штурмовые отряды.

[1] Куртина — длинная низкая стена, соединяющая бастионы.

[2] Кронверк — коронообразное сооружение с бастионом в центре и двумя полубастионами на флангах.

Подобную науку я впитал вместе с потом и кровью за те несколько лет, что тянул лямку в сапёрной роте под флагами Чёрного Полка. Элион де Лукреш в те годы носился по всему королевству и внедрял свою систему фортификационных укреплений бастионного типа, впрочем, спустя несколько лет прославленный капитан чёрных Вальто фон Уббэ придумал в противовес системе Лукреша «постепенную атаку», когда крепость окружали несколькими параллелями — траншеями вдоль форта, которые соединялись между собой зигзагообразными земляными ходами. Мне довелось принять участие в нескольких подобных атаках, весьма успешных, правда до штурма дело не доходило: когда траншеи подходили к основанию стен крепости, гарнизон всегда выбрасывал белый флаг, и со слов капитана такое бывало частенько — в трёх случаях из пяти. Но с Тизой подобный фокус не пройдёт, впрочем, загадывать наперёд — плохая привычка. Судя по суетливой возне западнее укреплений, ван Ауден решил попытаться. Осадный лагерь уже вовсю разворачивали, а сапёрные бригады под прикрытием демонтир-батарей возводили брустверы вероятно из бочек и мешков с землёй, чтобы ночью приступить к летучей сапе. Правда с флангов осаждающие укреплений не возводили, что мне показалось слишком самоуверенным.

Со стороны Тизы я приметил несколько отрядов жандармов, которые встали в тылу крепостей, так что их не было видно из осадного лагеря. Я правда не понимал зачем они там нужны, ведь только полный идиот был способен пойти на прорыв под плотным фланкирующим огнём бастионов, чего делать рёсинарцы явно не собирались. Возможно, я чего-то не знал, а быть может кавалерию просто выдвинули из города, чтобы та не мозолили глаза бюргерам? Хотя конечно стальной кулак в резерве — это внушительная сила. Жандармы могли ударить неожиданно во фланг и рассеять пехоту противника. Впрочем, если в лагере у ван Аудена имеется хотя бы несколько «жёлтых плащей», то страшиться тяжёлой кавалерии рёсинарцам не стоило. А они имелись, тут и гадать нечего: опять же, только полный кретин способен сходу попытаться взять Тизу, да ещё в преддверии зимы, ван Ауден уж точно кретином не был.

Пять раскатов разнеслись по долине и тяжеленные ядра устремились к Тизе перемахнув через крепости. По всей видимости это были бомбарды, о которых упоминал де Мори — далеко бьют. Но вопреки всем ожиданиям, ядра налетели на невидимую преграду и разлетелись в пыль у стен города. В Тизе зазвонили колокола, оповещая население об опасности, а с верхнего яруса местного храма сорвался лиловый шар и устремился в сторону осадного лагеря. Ему наперерез с запада взмыла тёмная туча. На середине пути шар и туча встретились, поглотив друг дружку в яркой вспышке. Вот и подтверждение — странные владеющие ван Аудена были начеку и отразили атаку клириков. Битва обещалась быть жаркой, а если учесть тот факт, что подкрепление из Довура вряд ли прибудет в Тизу раньше весны, то гарнизону придётся несладко.

Хитрый лис ван Ауден подгадал нужный момент: он выжидал пока наш король ввяжется в очередную кампанию за Среднем морем, и сразу выступил, а Густав II не мог не ввязаться, потому как Алия уже как третий год требовала помощи, проигрывая кочевым племенам Товэ битву за битвой. Не остался в стороне и Онорэ де Биро: король Нортима скорее всего вспомнил старые обиды и заключил союз с ван Ауденом. Посему выходило, что Тизу может спасти лишь одно: вмешательство местных баронов Этима, которые по старой традиции собирали арриер-бан[3].

[3] Арриер-бан — старый указ, согласно которому король или герцог призывал на войну всех своих вассалов. Потерял значимость после создания регулярных рот жандармов, но всё ещё имел силу в Этиме.

Я попытался рассмотреть стяги, развивающиеся над шатрами осадного лагеря, но цветов Нортима не наблюдал, хотя мог и ошибаться. Возможно, де Биро завяз у того замка, о котором говорил мастер Ригго и ван Ауден вышел к Тизе первым? Что-то не складывалось. По моим прикидкам с того момента, как мы наблюдали вереницу обозов на южном тракте сразу после ночёвки в гроте, минуло дней десять, быть может пятнадцать. Не мог король Рёсинара так быстро перебросить войска к Тизе, да ещё и развернуть осадный лагерь.

Я взглянул на листья буков, они уже пожелтели и теперь облетали под порывами ветра. Середина осени. Посчитав в уме примерные цифры и ориентируясь по памяти, сколько за сутки способна преодолеть армия в лигах, я прикинул расстояние от Тилербора и присвистнул: получалось, что сейчас должен был быть первый месяц зимы и ни днём ранее. Впрочем, памятую о наличие «жёлтых плащей», удивляться не стоило: владеющим ни что не мешало, при таком мастерстве управления потоками, перебросить на добрых сотню лиг целую армия. Быть может, поэтому Тэсс не смогла переместить наш отряд в Тизу?

— Ливр твой, Мальвик, — прозвучал голос Гариуса с тропы. — Мы тут поспорили, как далеко ты уже скрылся?

Последняя фраза предназначалась мне.

— Гар, не уходи от темы! — возбуждённо воскликнула Тэсс. — Мы должны исследовать промоину! Портал не может так просто обрываться, уж поверь мне.

— Женщина, мы всё уже решили, — вздохнул щёголь. — Сэр Тормик и шевалье дали слово рыцаря, что мы не знаем ни о каких порталах! И точка. Я не собираюсь провести остаток жизни в камерах дознавателей ордена Первых. И тебе не советую болтать налево и направо про мёртвый город.

— Но…

— У тебя есть вон, — Гариус кивнул в мою сторону, — дела поважнее. Всё, закрыли тему. Для всех легенда такая: мы пробирались через перевал Стылый и сражались с изменёнными. Вальдо, тебя это тоже касается.

— Угу, — буркнул я. — Туда глянь.

— Ах ты ж… — выдохнул владеющий и замер.

Я решил не мешать. Следовало определиться, как поступить дальше: скрыться одному или взять с собой Тэсс? В любом случае, когда о провале заказа узнаю в братстве, меня найдут. Я поддержу владеющую перед кругом старейшин и всё — дальше вольному воля. Кто бы что ни говорил о Добрых Людях, а право на отдых мы тоже имели, к тому же этим правом я воспользовался всего-то пару раз. Стоило посетить пансион Катрэн в Ласвонге и разузнать там что-нибудь о Тормине, виконте де Борэ. Это имя крутилось на языке уже который день, но я никак не мог вспомнить почему оно мне кажется таким знакомым. Кто-то смог вмешаться в ритуалы братства и подсунуть записку вместе с письмом, и этот кто-то должен был обладать если не властью, то уж точно сильными способностями владеющих. Хотя конечно я не отметал вариант с банальной проверкой: старейшины вполне могли подсунуть записку сами, а после посмотреть на мою реакцию. Получается, что в Ласвонге меня может ожидать тёплая встреча с коллегами по ремеслу.

Бред и чистой воды паранойя. Бывали, конечно, случаи выхода из-под контроля тех или иных членов братства, но за мной не было никаких тёмных делишек. Впрочем, чего гадать? Не проверишь — не узнаешь. Если это окажется уловкой, то правил никаких я всё равно не нарушу, просто сообщу, что решил сам проверить, а за инициативу у нас не наказывали. Уж точно не членов братства моего круга посвящения. Нет, тут было что-то другое. Мне хотели передать какую-то весточку и явно опасались, что записка может быть перехвачена, потому и смысла в ней было на ломаный денье. Тот, кто начеркал те строки, надеялся, что я пойму.

— Они не могли так быстро сюда добраться, — сказал де Мори, он явно не верил своим глазам.

— Ну, как видишь, — пожал плечами Гариус. — Нужно раздобыть лошадей. На этом наши пути расходятся, братцы. В Тизу я идти не собираюсь. Хватит с меня, это уже слишком. Finita la commedia!

— Не ожидала услышать подобное от тебя, — хмыкнула Тэсс. — Ты же был готов тащить предателя через пещеры?

— Чья бы корова мычала? Планы меняются. Я не простой армейский колдун, если ты забыла.

— Особый статус, как же, помню.

— Вот поэтому надо срочно убираться отсюда. Для многих мы пропавшие без вести и лично я не собираюсь их в этом разубеждать, по крайней мере, до весны.

— Это не по-мужски, — де Мори насупился.

— Пустое, — отмахнулся Гариус. — Я говорю только за себя. Вы вольны делать, что пожелаете. Только помните о нашем уговоре.

Шевалье вскинул подбородок, но промолчал.

— Я тоже устал от войны. — Сэр Тормик грустно смотрел на долину. — В поместье много домашней работы: сад, розарий матери, форелевый пруд.

Тэсс взглянула на меня, но я решил воздержаться от комментариев.

— Делай, как знаешь. — Она сложила руки на груди и встала рядом. — Куда мы дальше?

— Просто стой, — улыбнулся я.

То, что нас обходят со спины, я почувствовал давно. Их было пятеро, может больше. Наконец неизвестные завершили манёвр, рассредоточившись по лесу и вероятно взяв нас на прицел.

— Ни с места! Именем короля! — выкрикнули из чащи.

— Подними руки, — одними губами сообщил я Тэсс.

Обернулся, поднял руки над головой и замер. Из буковой рощи появился седоусый воин с арбалетом наперевес, на правом плече его виднелся шеврон с двумя топорами — точно такой я видел у десятника Валло. Следом вышли ещё двое: коренастый крепыш и молодой с уродливым шрамом на лице, оба вооружены арбалетами.

— Сняли мечи! Быстро! — приказал седоусый. — Патлатый, откинул железку! Старик, живо убрал руки от пистолетов! Ну!

— Это кто тут старик?! — обиделся сэр Тормик.

Коренастый вжал скобу и болт снял меховую шапку с головы рейтара.

— Считаю до трёх! Десятка цельсь! — крикнул седоусый в заросли. — Раз, два…

— Ну всё, всё, — поднял руки Гариус. — Мальвик положи меч, Вальдо ты тоже сними перевязь. Сэр Тормик, будьте так любезны, простите этому доблестному воину его несдержанность. Шевалье, прошу и вас.

Я подчинился и снял пояс. Мальвик тоже отбросил ножны в сторону. Де Мори повторил за мной.

— Кто такие?!

— Сержант, я очень устал, ты даже не представляешь себе, насколько, — начал Гариус. — Поэтому давай я сосчитаю до трёх.

Владеющий поднял руку с зажатым кулаком и стал считать. С каждой цифрой он отгибал палец, на кончике которого зажигался огонёк. При счёте три, щёголь разжал пальцы и толкнул от себя растопыренную пятерню. В лесу занялись с десяток костров, а охваченные пламенем люди стали вопить и метаться из стороны в сторону. Молодой со шрамом выстрелил, но Тэсс на этот раз среагировала — болт ушёл выше.

Гариус хлопнул в ладоши и факелы погасли, а на тропу высыпали перепуганные солдаты. Некоторые всё ещё вопили, другие же недоумённо смотрели на свои руки. Я ожидал увидеть красные волдыри на лицах воинов, но никаких следов огня не было даже на их одежде.

— Сержант, а теперь к делу, — быстро проговорил Гариус. — Я и мои люди выполняем специальное поручение, — он указал пальцем в небо, — остальное тебя интересовать не должно.

С этими словами Гариус выудил из-за пазухи кольцо и бросил его седоусому. Тот поймал, покрутил перед лицом и, тяжело вздохнув, опустил арбалет.

— Прошу прощения, мэтр, — извиняющимся тоном произнёс солдат. — Время сами видите какое. Давеча поймали лазутчиков у Старого Грота, теперь вот приказ задерживать всех.

— Понимаю, — кивнул щёголь. — Хвалю за бдительность.

Седоусый снова вздохнул, дал отмашку своим людям и подошёл к нам, протягивая кольцо Гариусу. Владеющий улыбнулся и, спрятав украшение в камзол, похлопал солдата по плечу.

— Как зовут тебя, сержант? Вы из Каменной Лачуги? Я передам капитану, что твоему отряду следует объявить благодарность.

— Нет, мэтр. Мы из Малого Колеса, капитана Дункана сложно пронять подобным, — сержант вернул улыбку.

— Ай хитрец, — покачал головой Гариус. — Проверяешь? Молодец. Твоя взяла, я передам капитану де Сормэ из Водяного Колеса, что отряд сержанта…

— Ульмэ. — Седоусый приободрился, услышав правильные слова.

— Что сержант Ульмэ и его люди доблестно несут службу. А скажи, сержант, старый Молис всё ещё держит таверну у поворота на восточный тракт?

— Помер Молис в том году, — опечалился Ульмэ. — А сынишка его тот ещё прохиндей, захирела таверна-то.

— Жаль Молиса, — кивнул Гариус. — Хороший был мужик.

— Что верно, то верно.

— Лады, Ульмэ. Мы пойдём своей дорогой, провожать нас не стоит. Ван Ауден хорошо подготовился к текущей кампании, так что держать вам надо ухо востро.

— Так точно! — Сержант вытянулся по струнке.

— Собирайтесь. — Владеющий обернулся к нам. — Пора в путь.

Через час наш отряд, преодолев крутой спуск, вышел к широкой дороге, которая петляла вдоль реки и уходила на восток. На пути нам стали встречаться одинокие путники и конные разъезды, так что Гариусу пришлось надеть кольцо на палец и светить им перед каждым патрулём. Нечего и удивляться, вид мы имели потрёпанный и походили на отряд разбойников, спустившихся с гор.

— Нам срочно нужно сменить одежду, — сообщил Гариус. — Тут недалеко предместье, там есть лавки торговцев.