Серия «Без названия»

Я подскочила с кровати и ринулась к окну. Раздвинув тяжелые шторы, я увидела вдалеке вертолет. Один маленький вертолет, как символ уцелевшей цивилизации, знак надежды на спасение. Железная машина рассекала небо в нескольких километров отсюда - кричать, звать на помощь бесполезно. Я очень пожалела об отсутствии сигнальной ракеты, хотя в качестве альтернативы можно устроить большое кострище - боюсь, что никакой другой сигнал они и не увидят. Конечно можно было попробовать пробраться на крышу, но это рисково хотя бы потому, что в коридорах бродят кровожадные твари. Да и если у меня все-таки получится, придут ли эти неизвестные на помощь незнакомцу, если увидят сигнал?

Вертолет долго кружил над городом, то появлялся на горизонте, то исчезал, словно заигрывая с моим взором. А может быть их было несколько? Разглядеть мелкую точку, лихо виражирующую между высотными зданиями, было практически нереально, особенно в лучах яркого утреннего солнца. Знать бы зачем? Может быть все-таки в поисках выживших, или пытаются оценить масштаб ущерба. Так или иначе, это меня не сильно касается - пока.

Хотя, может быть стоит рискнуть? Я целый день ломала голову над этим. Я спорила сама с собой - один голос был “За”, а другой, соответственно, “Против”. С одной стороны, не очень то хотелось бы оказаться вне своей безопасной и уютной квартиры, но и оставаться здесь вечно невозможно. Мне страшно, мне одиноко, мне невыносимо ждать. А с другой стороны, у меня есть необходимые условия, набор продуктов на продолжительное время вода и компания в виде пушистой морды - Кипиша.

Эта внутренняя дилемма разожгла во мне бурю неопределенности, запутала меня, как никогда раньше, но решение было принято - я остаюсь.

Я решила остаться и дожидаться помощи, как и обещала всем тем, кто мне так дорог. Однако надежда моя тает с каждым днем. С каждым днем, просиженным в неизвестности мир все больше и больше поглощается страшной заразой, но я не могу этого знать наверняка, ведь, может быть, это происходит только здесь. А значит я приняла верное решение и помощь уже где-то на подходе.

С мыслями о скором спасении я наблюдала в небеса на удаляющейся за горизонт машиной. Вслушивалась в приятный раскатистый рокот мотора, настежь распахнув окно и позволив бодрящему ветру проникнуть в комнату.

“Черт возьми, а ведь кто-то так же сейчас с надеждой смотрит в небо и погружен в те же мысли, что и я” - думалось мне.

Продолжение следует

Лью проснулся с первыми лучами солнца и подготовил легкий перекус из каких-то сладостей - ничего кроме и не осталось. На “десерт” мы отпили немного воды из пластиковой бутылки - сегодня можно. Я чувствовала прилив энергии и некое возбуждение - состояние было определенно лучше, в сравнении с прошлыми днями.

Мы быстро собирались, чтобы наконец покинуть уютную квартиру, бывшую нашим пристанищем. И, не смотря на то, что солнце за окном обещало жаркую погоду, пришлось одеться очень плотно. Ну, во-первых, после заката явно станет холоднее, а во-вторых, несколько слоев должны в какой-никакой степени защитить от покусов.

Я надела плотные узкие джинсы сверху утепленных колгот, простую водолазку и теплую удобную толстовку с капюшоном. На ноги натянула высокие кеды и туго затянула их - нужно защищать лодыжки. Поверх шеи еще накинула шарф, и перчатки на руки. А вот у Лью совсем не было одежды по сезону, а моя ему, очевидно, была мала. Во время заточения он носил некоторые футболки и домашние штаны моей более крупногабаритной соседки. Поэтому ему пришлось  уходить в том, в чем пришел, только вместо своей зимней куртки (объемной и шуршащей при каждом движении) он вынужден был влезть в нелепую кофту Лили - такую розовую и мохнатую.

Я смотрела на него, пытаясь подавить смех - это действительно было забавно. Картинка почему-то очень крепко врезалась мне в память. Он, взлохмаченные волосы и розовое нечто поверх привычной футболки.

- Не вздумай смеяться! - с нарочитой обидой сказал он.

- М-да… Видели бы тебя твои дружки…

- Боюсь, они меня больше никогда не увидят…

И после этой фразы больше не было смешно.

- Вот, надень сверху. - он протянул мне куртку другой моей соседки (кожаную, модную и очень дорогую - в обычной жизни у меня даже и мысли не возникало одолжить у нее вещи - слишком шикарно для меня).

- Немного великовато… - констатировала я - Сойдет!

- Застегни повыше и потом помоги мне..

Я сиюсекундно повиновалась, а в это время Лью взял глянцевый журнал и обернул его вокруг левой руки. Потом протянул мне скотч. И без объяснений мне было все очень понятно - броня. Без лишних слов я помогла закрепить защиту у него на предплечье.

Затем Лью опустился на пол и перемотал липкой лентой ноги почти до колена поверх носков и брюк. Он попробовал размять ноги: “Вроде удобно”.

Остатки скотча он закинул в свой рюкзак - пригодится.

Затем он заставил меня нацепить поверх привычных тонких перчаток из хлопка и шерсти еще одну пару “для защиты рук”. Они были хозяйственные, резиновые.  Резину сложно прокусить, во всяком случае с первого раза. Так пояснил Лью, а может быть его задели мои смешки по поводу его несуразной кофты, поэтому он попытался и меня “приодеть”. Что ж, у него получилось - теперь мы оба выглядели нелепо.

После мы взяли в руки орудие: он выбрал увесистую крестовину от компьютерного стула, а мне досталась тяжелая деревянная ножка от столика. Дрына и дубина!

- Готова? - спросил меня парень

Я безмолвно кивнула. Он потянулся к ручке, но остановился на полпути.

- Обещай мне одно: если я скажу беги - ты бежишь. Без лишних споров и слез.

“Глупая просьба” - подумала я.

- Обещай мне - с напором повторил он. В его голосе как-будто послышались нотки ярости.

- Хорошо… Обещаю… - ответила я.

- Ну тогда… - выдохнул он и уверенно распахнул дверь.

…

Лью достал фонарик и словчился закрепить его у воротника. Свет разрезал тьму на пустой просторной площадке. Ожидаемо - здесь никого не было. Царила тишина.

Парень сделал первый шаг и поманил меня за собой. Машинально я начала запирать дверь (я заметила, что ключи до сих пор болтаются в замочной скважине), но Лью вовремя остановил меня и отрицательно помахал головой.

Так непривычно уходить не закрыв за собой дверь.

Мы очень тихо продвигались по направлению к выходу ведущему на лестницу. К выходу, за которым, я помнила - скрывались кровожадные твари. Но страшно не было - не в этот раз.

Стараясь быть предельно аккуратными, Лью толкнул тяжелую дверь. Заржавевшие петли предательски скрипнули. Мы затаили дыхание…

… Иии? - ничего. Значит можно двигаться дальше.

Один пролет. Полтора. Мы двигались, подобно лучшим ниндзя.

Но вот Лью остановился. Он посмотрел на меня и жестом показал на ухо. Я прислушалась и заметила монотонный шум: приглушенный шорох и тяжелое дыхание. Это означало - зараженные где-то близко.

Лью решил двигаться навстречу источнику шума, но не успев он сделать и шаг, как из-за слепой зоны показалось неуклюжее тело. Оно заметило нас и словно бы очнулось от коматоза. Оно выпрямилось по струнке, издав громкий нечеловеческие визг. Еще секунда, и из-за угла показалось еще двое. Они, неловко шатаясь, начали движение в нашем направлении. Лью скомандовал бежать.

В обратном направлении быстро и грузно, создавая много шума мы ринулись вверх по лестнице: половина пролета, полтора - и вот мы у дверей, которые миновали считаные минуты назад. Зараженные преследуют нас. Благо заторможенно. Им плохо удается вскарабкиваться по высоким ступеням, они толкаются, роняя друг-друга и спихивая назад.

Мы добрались до дверей. Неужто выхода нет? И придется доживать последние часы все в той же квартире?

- Поднимайся выше. У меня есть идея.

- Что?

- Беги.

И я послушалась, как обещала, а он зачем-то нырнул в темноту. Я спешно забралась на пару пролетов выше и затаилась, переводя дух.

В какофонии звуков послышалась звонкая, монотонная мелодия. Никогда бы не подумала, что обыкновенная шкатулка с балериной может звучать так звонко.

“Пам-пам-пам, парам-пам-пам” - пробивалось эхо мелодии.

Я ждала…

Раздался громких хлопок. Удар или взрыв - сложно сказать - ну очень громко. От неожиданности меня даже подкинуло на месте. Не дожидаясь сигнала, я на ватных ногах стала спускаться навстречу источнику.

Послышался звон, скрип и знакомые глухие удары. Твари колотили в запертую дверь.

- Мей!? - ты порядке - Мей!?

Лью… Так приятно было слышать его голос.

- Да, что случилось?

- Я их закрыл… - его голос звучал все ближе - В нашей квартире.

“Теперь назад пути нет” - пронеслось в моей голове.

Когда мы сблизились, Лью крепко обнял меня и поцеловал в губы. Он явно был доволен своей маленькой победой!

Эти твари абсолютно тупые, так что легко повелись на его маленький трюк. Парень закинул мою шкатулку в кастрюлю, чтобы звучало погромче и бросил в пустом зале, а сам притаился за дверью на лестнице. Зараженные последовали на звук прямо в квартиру, тогда то Лью и захлопнул за ними дверь.

- Кажется, мне придется позаимствовать у тебя это. Я бросил свое оружие позади. Слишком неудобно. - Прежде чем я успела ответить, он забрал у меня деревянную ножку от стола, которую я стискивала до боли в руках.

“Какое облегчение”.

Теперь путь был чист и мы могли идти.

Потихоньку мы (“вооруженный” Лью и безоружная я) стали спускаться ниже. Этаж за этажом. Совсем скоро мы достигли тупиковых пролетов без окон и дверей. Там царила непроглядная темень, но как хорошо, что у нас есть небольшой фонарик.

“Интересно, а тот больной все еще там или он был среди запертых Лью” - думала я. Похоже Лью мучал тот же вопрос, ведь он повернулся ко мне, приложив палец к губам: “Предельно тихо!”, и отодвинул меня поближе к одной стене, а сам встал так, чтобы максимально укрыть мое тело.

Мы приближались к разгадке.

Два пролета. Два пролета и мы узнаем правду. Честно говоря, я очень боялась встречи именно с тем инфицированным. Наверное потому, что он, выглядя абсолютно безобидным, оказался самым опасным за все время (во всяком случае до того момента).

Фонарь слабым светом рассеивал тьму вокруг. И, вот, когда мы уже ступили на лестницу между вторым и третим этажом - услышали знакомые звуки, что означало - он все еще здесь (а может и не он, кто их разберет!?).

Лью выставил защищенную левую руку перед собой и правой перехватил палку поудобнее. Я напряглась, как струна.

Шаг за шагом мы приближались к опасности. Вот - мы уже видим его силуэт. Но чудовище нас игнорирует: тупо слоняется по маленькой площадке, пока не упрется в стену, потом поворачивается на 180 градусов и бредет обратно.

Лью жестом указал мне остаться, а сам направился вниз, готовый атаковать первым. И вот, когда парень спустился достаточно низко, опасно близко - зараженный заметил его и с протянутыми руками ринулся навстречу. Завязалась потасовка, если можно так сказать. Первый удар прошел мимо. Второй пришелся вскользь по руке. Я догадалась, что Лью метил в голову - по канону всех историй про зомби - именно там их уязвимое место. Мертвяк, тем временем, метил в горло, как и все кровожадные создания (Ох! Как мерзко он клацал зубами).

В потасовке фонарь, закрепленный на груди Лью, полетел вниз по ступенькам. Стало так невыносимо темно. И страшно.

Я присела на лестнице. Из горла вырвался сдавленный вскрик.

А внизу продолжали раздаваться звуки борьбы.

Постепенно глаз стал привыкать к черноте. И я увидела, как мне навстречу движется неразборчивый силуэт. Неуверенной походкой, запинаясь на каждой ступеньке.

Но вскоре я поняла, что это был мой парень. Он пытался найти меня в темноте. Я, наконец, свободно выдохнула.

Лью поднял меня и держа под руки, повел за собой.

- Почему мы опять идем наверх? - спросила я - Его больше не слышно... Ты ведь победил?

- Смена планов. Сейчас все объясню.

Лью был возбужден, словно за ним - великое открытие. Осторожно ступая по высоким ступенькам мы продвигались выше. И вот заветная освещенная площадка - Лью открыл окно и вылез на крышу торгового центра.

- Следуй за мной - потребовал он.

Лью помог мне перелезть, а затем закрыл за собой раздвижное окно. Я сощурилась. Свет на улице показался невыносимо ярким. А парень тем временем большими шагами направился к краю крыши.

- Кажется, они не видят в темноте. Ну, или очень плохо видят - очень громко выпалил он, почти крича.

Я устремилась за Лью, который перегнулся через бортик и с любопытством смотрел вниз. Там, в самом центре нашего жилого комплекса, среди когда-то аккуратно остриженных кустов и прежде чистых дорожек валялись обглоданные труппы, жертвы неизвестного вируса. “Живые” зараженные кишели повсюду, пробужденные голосом потенциальной добычи.

Я смотрела на них и пыталась представить, насколько опасно сейчас оказаться в их поле зрения.

- Ты только посмотри на них - почти мертвые, но живые - в голосе Лью было полно ненависти - Сдохните, наконец, чертовы твари! - прокричал он в пустоту. И, все, как один, фигуры потянулись в сторону здания. Они столпились у основания, протягивая руки вверх, неприятно мыча, скрежеча зубами, толкая друг друга и пытаясь оказаться как можно ближе к нашей свежей плоти. Лью смачно харкнул в эту бестолковую толпу.

Он долго потом смотрел на них, о чем-то степенно размышляя. Когда суматоха внизу начала постепенно рассасываться, он поделился со мной своими мыслями: "День переждем здесь. Выдвигаться будем в ночь” - немного погодя он добавил - “Они не обладают интеллектом, не супер быстрые, но их много. При этом они практически не видят в темноте. Следовательно, в сумерках у нас будет куда больше шансов.”

Я кивнула, полностью доверяя ему.

- Остальной план остается без изменений: двигаемся до тех пор, пока есть силы и возможность, ищем надежное убежище в стенах продуктового магазина и укрываемся там до прихода помощи.

Мне не о чем было возражать. Поэтому я сразу согласилась. Как-никак мы достигли того, чего достигли, только благодаря интуиции Лью, ну и удаче (в некоторой степени).

…

До самого заката мы проторчали на крыше. Я дремала, потом дремал Лью. Мы полностью опустошили остатки еды и ополовинили воду.

Когда я несла дозор, я неспешно гуляла по крыше вокруг, осматривая окрестности, насколько это было возможно. С высоты девятнадцатого этажа все казалось каким-то умиротворенным и в даже каким-то обыденным: казалось, что вот эта куча разбитых машин - всего-навсего огромная пробка, а снующие кругом твари - обычные прохожие. С этой же позиции вид вокруг раскрывался в соответствии с новой действительностью: бродячие, трупы, засохшие пятна крови и невесть чего еще, битые автомобили и смерть.

Я старалась все больше смотреть вдаль - смотреть вниз было невыносимо. Этот вид красовался перед глазами, пока солнце не начало медленно опускаться за горизонт. Вечерело.

Сперва город окатило яркими красками закатного солнца, начало становиться прохладнее. Вслед за свежестью весеннего вечера на Пекин надвигалась ночь. Небо было чистым, без привычного густого смога. Как никогда ярко мерцали звезды и золотился серп растущей луны.

Наши глаза, по мере наступления темноты, быстро адаптировались к новому режиму. Лью подошел к краю крыши и посмотрел вниз, где бесцельно бродили зараженные (они словно совсем забыли о нас и разбрелись по всему двору). Он громко вскрикнул и наблюдал за реакцией.

В этот раз фигуры начали хаотично двигаться кто-куда. Кое-где они спотыкались, налетали друг на друга, издавая горловые животные звуки.

- Еще немного и можно выходить - констатировал Лью - Они уже лишены зрения, однако пусть они немного успокоятся.

Я почувствовала, что мурашки бегают по моей коже. То ли от холода, то ли от страха…

Миновал ли час или два. Но мы не рискнули спускаться, пока свора окончательно не успокоилась. Очень аккуратно, стараясь не создать ни звука мы преодолели лестницу. Я следовала каждому движению своего парня. Ловила каждый его жест.

По пути удалось разыскать наш фонарь, который еле-еле светился - села батарейка. Однако блеклого света его было достаточно, чтобы мельком увидеть свежий труп со сломанной шеей - результат борьбы Лью. Я еще так внимательно вгляделась в его щеку, и теперь я была точно уверена, что это был тот же самый “когда-то человек”.

Далее до самого низа никого не было. Даже в фойе здания, на удивление, было совсем пусто. Но, признаться, мы там особо не приглядывались - быстро миновали небольшой холл и направились к дверям, которые совсем недавно Лью с боем пытался закрыть. Теперь же он с максимальной осторожностью и аккуратностью, честно, не присущими ему, пытался ее отворить.

Ни единого скрипа.

Мы медленно, синхронно начали движение наперерез двору, через спортплощадку, чтобы избежать “препятствий”. Зараженные в основном сконцентрировались в близи здания, в котором укрывались мы - ранее приманенные живым голосом Лью. Но все же приходилось лавировали между тел. Лью старался двигаться впереди, как бы прикрывая меня своим телом. В какой-то момент зараженный оказался настолько близко, что невыносимый запах гниения стал резать глаза. Однако, ослепленный темнотой, он не почувствовал, не увидел добычу. Лью оказался прав.

Но тем не менее наш путь на противоположную, относительно безопасную половину двора, занял немало времени. Сколько конкретно не скажу - мне показалось целую вечность. А вот дальше все пошло гораздо быстрее, то ли мы больше не боялись, то ли нам действительно больше никто не попадался на пути (как-то не припомню). Мы неспешным шагом добрели до главных ворот, без излишней аккуратности отворили скрипящую калитку и пошли вперед. Фактически в никуда. Согласно нашему плану - подальше от эпицентра, отыскать убежище, а дальше будет виднее.

Продолжение следует

Не сильнейшие, не умнейшие, не изворотливые, да даже не самые здоровые духом и телом. А такие, как я, оказавшиеся в нужном месте, в нужное время. Такие, как я, которые по воле случая оказались подготовленными к изоляции. Такие, как я, кто решил выжидать до последнего, пока голод, холод, страх или безысходность не выманит наружу, в самую гущу событий, а там… Хмм… Мы еще посмотрим, что ждет нас там…

У меня нет каких-то особых навыков к выживанию. Например, я абсолютно не умею пользоваться оружием, я не знаю, как развести огонь из сырой древесины или без спичек, я ни за что не смогу добыть себе пропитание вне удобной городской среды, я не готова к длительным переходам по пересеченной местности, мне до жути страшно оставаться абсолютно одной ночью под открытым небом. И это не смотря на то, что с раннего детства я ездила с дедом, отцом и братом на рыбалку и охоту. Сперва мне было интересно наблюдать за этими первобытными развлечениями, помогать ощипывать птиц, чистить рыбу, но со временем мне стало жалко невинных зверей, но тем не менее, я продолжала пускаться в поездки ради чарующих и одновременно пугающих звуков леса, насыщенных запахов природы и кристально чистого воздуха.

Однако одна черта позволила мне дотянуть до этого момента -  моя предусмотрительность. Нет, совсем не на случай апокалипсиса, а например на случай загруженности на работе, что со мной частенько случалось. Хотя, скорее всего эта привычка - рудимент от жизни в стране с очень суровым непредсказуемым климатом, где случаются долгие зимние метели с безбашенным снегопадом, когда нет возможности пробиться к машине, не говоря уже о попытке добраться до ближайшего магазина. Эта привычка пережила мой переезд в городок, где умеют своевременно бороться с обильными осадками, пропутешествовала на другой континент и успешно сосуществовала со мной в условиях круглосуточных быстрых доставок на дом. Поэтому, только приехав из длительной зимней поездки к любимому, я первым делом начала набивать свою скромную кладовую (если шкафчик под продукты оборудованный в гардеробной можно так назвать): консервированные горошки, тунец, коробочки пастеризованного томатного пюре, пачки риса, макарон разного вида, сахар и целая гора полезных снеков, (у Кипиша тоже достаточно корма). Жан всегда с претензией обращался ко мне, когда возвращаясь из торгового центра, я забегала по-быстрому в очередной крупный супермаркет и набирала тех или иных продуктов по акции. А в итоге, это сыграло мне на руку.

Воды у меня достаточно. Более чем. В первый день, еще до того, как отрубили все коммуникации я наполнила ванную чистой водой почти до самых краев, предварительно окатив ее кипятком и наглухо погрузив пробку в сливное отверстие. Я наполнила так же все глубокие емкости, оказавшиеся под рукой -  пару тазов, многочисленные кастрюли, и найденные бутылки из под воды. Я не знаю почему тогда сделала именно так (инстинктивно?), но пока все мои действия оказались правильными.

В кладовой я перебрала весь свой нескромный для мирного времени запас. Еду, приготовленную в первый день, пока еще было электричество, я доела достаточно быстро, иначе все-равно бы испортилась. (А, признаться, это были три самых сытных и приятных дней за последнее время - было много мяса, исключительно мяса, которое я дальновидно запекла, отварила и зажарила с ароматными специями и оставила до востребования в прохладное место). На четвертый день, мне пришлось выкручиваться и доставать с дальних полок завалявшуюся и уже изрядно запылившуюся походную газовую плитку. Здесь же нашлись еще и баллонов с газом (всего несколько штук)…

Живя в городской квартире, даже мне не взбрело бы в голову покупать мини плитку, но она была нужна Жану когда-то давно для экстремальных походов, а последний раз использовалась при нашей первой поездке с его китайскими коллегами на дикий пляж, где не было никаких удобств, а еду приходилось готовить на углях и вот на этой странной штуковине, работающей на баллончиках, больше похожими на спрей для волос. К слову, с той же поездки у меня нашелся уютный теплый спальник, который уже пошел в дело и легкая палатка, которая, возможно когда-нибудь еще понадобится (ну, это если мне придется покинуть квартиру).

Я установила простую конструкцию поверх плоской индукционной плиты на кухне, подсоединила сосуд с газом и впервые зажгла огонек. Широкое пламя устремилось вверх и вширь, обдав меня теплыми потоками. Я незамедлительно поставила предварительно наполненную водой кастрюлю и стала дожидаться закипания.

Я запланировала начерпать горячую воду в термос, добавив туда горсть чая, немного лимона и щедрую ложку густого альпийского меда - этого напитка должно хватить на день, так же подготовила все, чтобы запарить себе свежий кофе. Из остального объема воды я решила приготовить наваристый суп с макаронами и овощами. Тоже на целый день и быть может на завтрак.

“У меня четыре, предположительно полных баллона. Насколько я помню, хватает одного такого на пару часов, следовательно, если сильно не распалять, то хватить должно дней на десять полноценного теплого питания с горячим кофе или чаем, на дольше и не нужно…” - думала я, наблюдая, как  на дне кастрюли начинают образовываться микроскопические пузыречки.

…

Сегодня я наконец поняла, что никто не придет. Помощи можно не ждать. Во всяком случае, отныне не стоит надеяться только на неизвестного спасителя, а придется расчитывать и на себя.

Сидеть в квартире, хоть и не совсем в одиночку, довольно холодно без отопления. Я кутаюсь в несколько слоев теплой одежды, время от времени разогреваю задеревеневшие от сидения на одном месте мускулы, в течении светового дня раздвигаю все шторы, давая весеннему ядерному солнцу мало-мальски прогреть квартиру. На ночь же, точнее, когда солнце перестает смотреть напрямую в мои окна, я плотно закрываю межкомнатные двери чтобы удержать тепло в спальне. Вроде бы пока не окоченела.

Но вот только как-то скучно. При чем все время. И, чтобы справиться со скукой, я много читаю, складываю пазлы, создаю коллажи и рисую. Умение себя занять не выходя из дома у меня не отнять. А еще мне очень нравится готовка, однако, экономя газ я не могу позволить себе много времени стоять у плиты. Так что приходится делать все быстро, энергоэффективно. Хотя и это не сильно-то помогло. У меня остался всего один целый баллон и один, практически на исходе и, так как я не знаю, сколько еще времени придется вот так выживать, я решила обходиться без горячих обедов и теплого чая. Остальных ресурсов, по моим подсчетам, хватит еще надолго.

Думаю, что я справлюсь со всем тем, что еще поджидает меня на пороге. Как-никак суммой всех незначительных судьбоносных событий я до сих пор жива. Ни ум, ни ловкость, ни смелость поддерживают меня в этой кондиции по сей день, а, мать вашу, - чистая удача.

Продолжение следует

Дни тянулись невыносимо медленно и однообразно. Мы старались себя чем-нибудь занять, например чтением и настольными играми, коих в нашей квартирке обнаружилось не мало. А также у Лили имелась неплохая коллекция пазлов.

В светлое время мы читали, а когда на вымерший город окончательно спускалась тьма - мы доставали фонарь и принимались за настолки до тех пор, пока одному из нас не наскучивало. Потом отправлялись спать, крепко прижавшись друг к другу под нескольким слоев одеял, чтобы сохранить тепло.

Ночами было чертовски холодно.

Только-только начался март. И, хотя технически уже наступила весна - ночи все еще были промозглыми, неуютными и буквально безжизненными.

Днем температура поднималась до приемлемых значений, можно даже сказать, было жарко. Пропал привычный пекинский смог, небо стало невыносимо голубым, а солнце непривычно жгучим. Поэтому мы больше времени проводили днем в солнечной комнате, наперед согреваясь под теплыми лучами.

До чесотки не хватало душа. У нас был некоторый запас влажных салфеток, но они были лишь жалкой заменой - ничего не сравнится с проточной водой и ароматным шампунем.

Вода стала недосягаемым, ограниченным ресурсом. Я видела, как бутыль постепенно осушается. Несмотря на то, что мы жестко себя ограничивали.

Постоянно чего-то хотелось. Есть. Пить. Лью занимался распределением провизии: небольшие пайки на день, которые делились на несколько крохотных порций.

Я старалась молчать о своих желаниях, как Лью молчал о своих. Я прекрасно понимала, что он гораздо выше и крупнее меня, но доли еды он все-равно делал одинаковыми, а от моих кусочков он намеренно отказывался.

В первые дни мы съели овощи в сыром виде. Картошка была самой отвратительной после лука (мы обтерли грязную шкурку чистой тканью, но сильно лучше не стало). Съели фрукты. Рис вымачивали в молоке, бобы в воде и ставили в железной чашке под солнце. Месиво из-за голода казалось вкусным (сырые яйца с солью и хлебом весьма, весьма неплохи). От сладкого, чипсов и печенья обязательно хотелось пить, а насыщения хватало ненадолго.

Запасы неуклонно истощались. Мы оба осознавали, что еще немного и придется идти на улицу, прямо в лапы к тем опасным инфицированным созданиям. Это меня пугало еще более, чем мысли о смерти от обезвоживания.

Так тянулись дни. Пояса затянуты на максимум. И с каждым днем я все больше удивлялась насколько человеческий организм способен приспосабливаться к новым, где-то даже экстремальным, обстоятельствам. Еды оставалось мало, вода была на исходе. Чтобы отвлечься, медленно рассасывали карамельки. Последние дни мы употребляли около литра жидкости на двоих, предварительно добавив туда немного соли - я где-то слышала, что соль задерживает воду в организме.

Обезвоженные мышцы ныли, голова отказывалась работать, постоянно хотелось спать. Самочувствие сравнимо с ознобом при гриппе. Но не смотря на все принятые меры, наше положение становилось только хуже.

Одним утром Лью впервые заикнулся о том, чтобы выйти на улицу. (Думаю, как и я, он до последнего надеялся, что небеса сжалятся и подарят долгожданный дождь, но погода рисовала совсем другие планы - солнце по-прежнему было невыносимо ярким, а на голубом полотне не виднелось и тучки. Сложно жить без прогноза на недели вперед). Так вот, в то утро, когда я проснулась, Лью сидел на кровати напротив меня - такой измученный и уставший. Он посадил меня перед собой и начал явно отрепетированный монолог.

- Мей… - то ли от волнения, то ли от измождения, слова ему давались непросто - Я понимаю, что это сложно принять, но мы должны - помощи не будет. Я думаю, что государство пало и мира, который мы знали больше нет. Мы заперты здесь в квартире, у нас совсем не осталось воды и еды. Поэтому нужно как-то действовать…

Я попыталась его перебить, но он жестом показал, чтобы я дала ему закончить.

- У меня есть план: сегодня я пойду на улицу - всего-то нужно добраться до ближайшего магазинчика. Когда все началось - он 100% был открыт, а значит - он открыт до сих пор. Ты не волнуйся - увидев, что мои глаза наполняются слезами, он притянул меня поближе, прижав к сердцу - я вернусь. Во-первых, у меня иммунитет, судя по тому, что меня уже кусали, а во-вторых у меня будет оружие и броня, у меня уже есть идея на этот счет. Я быстро, туда и обратно. Мне всего-то нужно спуститься вниз и пересечь двор поперек - всего метров двести. Если не создавать шума и передвигаться аккуратно - они меня даже не заметят. Я должен это сделать.

Его голос дрожал. А сердце бешено билось в груди.

Я отстранилась от парня и, взглянув ему глубоко в глаза, уверенно произнесла. - Нет!

Все эти дни, все эти долгие тянущиеся часы мы старались занять себя чем угодно, разговаривать на миллион отвлеченных тем, лишь бы не поднимать реальную проблему. Но каждый, в своей голове гонял свои мысли. Обдумывал свои сценарии. И, кажется, пришло время выплеснуть их наружу.

- Нет! - повторила я - Один ты никуда не пойдешь. Если что-нибудь случится с тобой там, то это означает, что у меня нет шансов - я останусь здесь одна без воды, без еды и без надежды на спасение. Если у тебя не получится спуститься вниз и добраться до магазина на другой стороне компаунда, всего-то в двух сотнях метров - то у меня и подавно. Теперь по пунктам: мы не можем быть уверенными, что ты иммунный, к тому же, если они доберутся до тебя толпой - то они попросту сожрут тебя заживо. Или вдруг магазин закрыт? А если хозяин успел захлопнуть дверь? Что тогда?

У нас отсутствуют способы коммуникации, если что-то задержит тебя на пути и я не дождусь тебя в срок - я сделаю с собой что-нибудь, выйду на подмогу (сложно рационально мыслить в такой обстановке) - есть вероятность, что мы потеряем друг друга навсегда.”

Я приготовилась слушать контр-аргументы, но таковых не последовало. Лью лишь выдохнул - Хорошо…

- Хорошо? - удивилась я. Я совсем не была готова услышать его согласие так сразу.

Он кивнул: “Только нужно хорошенечко все обдумать”.

...

Для завтрака, того особого завтрака, мы вскрыли большую бутылку с колой (которую берегли на особый случай) и “приготовили” несколько чоко-паев (Найденных в комнате Лили). Лью наполнил до краев два небольших стакана, один протянул мне: “В ближайшее время нам придется много двигаться, а значит нужно много энергии, которую нам подарят глюкоза и кофеин”.

Я прильнула к живительной жидкости - прохладной, освежающей, но совсем не утоляющей жажды. Я выпила все в пару глотков.

Лью наполнил стакан еще раз: “Помедленней, а то станет плохо”.

Во время трапезы мы решили выдвигаться завтра поутру. А "сегодня" был отведен для подготовки - необходимо регидрировать организм и собрать предметы первой необходимости, упаковать рюкзаки, соорудить броню и оружие из подручных материалов. Двигаться решили по направлению к тому самому магазинчику, потому что он ближе всего, в случае непредвиденных обстоятельств (будь то слишком много чудовищ или он закрыт) - мы отправимся к другому, который за пределами компаунда - немного дальше, но тоже в пределах наших настоящих возможностей. Конечно, план сырой, необдуманный, но реальный.

…

За сборами день прошел незаметно - пролетел. Мы тщательно отрабатывали теорию действий, готовили снаряжение, паковали рюкзаки. Когда завечерело, я выперла Лью из комнаты и подготовила сюрприз: украсила помещение еле живой гирляндой на батарейках, зажгла огарки свечей и смастерила романтический ужин (хотя ужин из остатков колы, крекеров и поднадоевших карамелек с натяжкой можно назвать романтическим, да и можно ли вообще считать ужином?). Впервые за долгое время пришлось уложить волосы и воспользоваться помадой - в тот вечер мне хотелось чувствовать себя уверенно.

Я открыла шкатулку с балериной - Пам-пам-пам, парам-пам-пам. Под механические звуки музыки я пригласила парня в комнату. Он улыбался. На его лице танцевали тени…

Пожалуй, опущу детали, вкратце расскажу, так как это, возможно, важно: мы отужинали, станцевали под однотонную мелодию наш первый и последний медленный танец, обменялись спонтанными клятвами о большой и светлой любви, которая - верю - была у нас, а потом, так же незапланированно случилось это… Впервые…”

Мужчина в военной форме тупо смотрел на девушку явно не понимая, что она имеет в виду, поэтому ей пришлось уточнить, как бы нелепо она себя не чувствовала”.

“Ну… Половой контакт. Обычный, быстрый, неловкий. Мы оба к этому были не готовы… Мы даже не предохранялись… Никак…

После мы свернулись калачиком на кровати, накрывшись толстым слоем одеял. Он уснул, как мне показалось, а я почему-то плакала.”

Продолжение следует

И вот я, совсем еще зеленая маленькая девочка, одна отправилась в незнакомый город. (Родители даже провожать меня не стали - обиделись они, но это совсем другая история). Заселилась я в то самое злачное место, которым меня пугали, и стала налаживать свой быт. Но, честно, все оказалось не настолько плохо. Комната большая, светлая с приличной мебелью и свежим ремонтом. Душ и туалет на этаже, небольшая опрятная кухня - в конце коридора. Да было шумно, порой даже слишком, очень многолюдно, а еще эти никогда не закрывающиеся двери, и все ходят друг к другу “в гости”, без спроса заимствуют вещички и то и дело покушаются на свежеприготовленную тобой еду, но кому-то такое даже по вкусу.

Кому-то, но не мне. Не смотря на то, что находилась я среди своих, я постоянно чувствовала себя чужой в их компании. К тому же среди постояльцев у меня совсем не было друзей. По странному стечению обстоятельств моими друзьями стали местные ребята, которые проживали со своими родителями (наверное я сама была слишком домашней девочкой и неосознанно окружала себя похожими людьми). Даже с соседками у меня не получилось найти общий язык. Точнее, я пыталась, однако они слишком быстро прикидывали что по чем и, со своими новыми друзьями съезжали вне кампуса на арендованные квартиры. Не знаю, было ли это связано с тем, что соседство со мной было невыносимо, либо их больше меня докучали существовавшие общажные правила, здешние устои и стесненные условия. В любом случае, к концу второго курса я больше не пыталась втереться в друзья к новой, очередной, соседке, а просто старалась быть максимально дружелюбной, все равно и она скоро смотается.

А после и самой мне пришлось все-таки съехать, но не потому, что я созрела, а оттого, что три года в университете подошли к концу. Я нашла небольшую комнатку в спокойном районе того же города (не без финансовой помощи родителей, за это я им очень благодарна). Комната была чистая, довольно маленькая, но вполне уютная, однако и тут не разгуляться - владелец жилья, который жил в одной из четырех комнат этой квартиры, строго следил за соблюдением своих правил, которые не отличались уникальностью. Но меня это абсолютно устраивало - тепло, чисто, тихо, недалеко от станций общественного транспорта (что еще нужно?). К тому же я как раз нашла работу в том же районе - учителем в местной средней школе - на год, на замену. Так, поднабраться опыта, тем временем я продолжала, пассивно мониторить сайты (уже тогда я заметила очень много предложений интересных вакансий в Азии).

И вот к августу следующего года я махнула Канаде рукой на прощание и, ступив на борт боинга 737 Китайской авиакомпании, отправилась в невероятное приключение всей своей жизни.

…

Итак, когда я встретилась с куратором - агентом, который помогал мне с документами при устройстве на работу, я узнала, что жить я буду (сюрприз!) в студенческом общежитие на территории университета. Мне обещали бесплатное жилье, однако до этого я ни разу не задалась вопросом где и как это будет. В итоге - общага! Однако предоставленное жилье оказалось не таким уж и плохим, как я предполагала. Когда слышишь словосочетание “Студенческое общежитие” ты конечно же представляешь себе некое здание, где шум ритмичной музыки (под которую смеются, учатся, раскуривают нелегальный косячок, занимаются сексом, плачут) не стихает никогда, где кухня находится где-то на другом этаже - по лестнице вниз, а потом прямо по коридору и направо и ты уже перехотел готовить себе завтрак, а туалеты и души общественные и оставляют желать лучшего. Однако то, что здесь обозвали “Студенческой общагой” больше напомнило мне недорогой трёхзвездочный отель - большие стеклянные двери ведущие к просторному лобби с лаунж зоной с декоративными пальмами, столиками и плетеной мебелью, с небольшим ресторанчиком на первом этаже с одной стороны и минимаркетом - с другой. При входе налево располагалась стойка с вечно сияющими улыбчивыми женщинами-администраторами, которых все вежливо называли Аи и которые бдительно следили за порядком и помогали решать сложности, ежели такие когда-либо возникали у здешних студентов.

В самой же комнате, куда меня незамедлительно проводил мой куратор, располагалась мини кухня, просторная кровать полуторка, вместительный шкаф, тумба и небольшой плазменный телевизор, туалетная комната с душем была здесь же, а не на этаже или где-нибудь еще. Не комната в ощаге, а эдакая миниатюрная обособленная квартирка!

“Неплохо!” - подумала я, когда впервые увидела все это роскошество своими глазами. Обходя осторожно свои хоромы, я даже успела прикинуть план по благоустройству, как меня вновь спустили с небес на землю, озвучив свод строгих правил по проживанию. Да-да, даже преподавателей здесь это касается, во всяком случае молодых и иностранных, как я. 

- Никаких животных - логично. Но, я сразу спросила куратора, могу ли я завести рыбку (не то, чтобы я когда либо задумывалась об аквариумных склизкий тварях, просто так, в шутку, чтобы поддержать разговор) на что он многозначительно поднял бровь и четко произнес - “Без Животных!”.

- Никаких гостей - точнее, гостей приглашать можно, но строго из списка проживающих в этом же здании и сотрудников самого университета, так что я считаю, что это тоже довольно скверное правило.

- Не шуметь - даже музыка после 11 часов вечера может оказаться слишком шумной для какого нибудь чуткого соседа.

- Не буянить - здесь вообще без комментариев.

- Никак вечеринок - что, в принципе, и без того невозможно без музыки и гостей.

- Нельзя сверлить, красить, декорировать стены - просто оставь их белоснежно-белыми (забудь их трогать!).

- Поддерживать порядок - это никогда не казалось чем-то сложным, а даже наоборот из всего списка являлось самым простым, базовым.

- А еще инспекция может нагрянуть в любой момент, так что поберегись и не нарушай!

Но самое абсурдное, что могло только быть это - комендантский час. Да-да. После 11 вечера и до 5 утра двери этого красивого почти отеля закрывались на увесистый амбарный замок… (Всего лишь шутка.)

Понимаю, было бы смешно, если бы это правило не казалось настолько абсурдным - 21 век, у вас камеры по всему периметру, на ночь остается охранник (Шифу - как вежливо называли его мы), но правило это существует для всех, как для здешних студентов, так и для учителей. Но вообще некоторые ушлые студенты нашли обход этим правилам - они заводили дружеские отношения с охранниками, привозили небольшие подарки в виде сувениров из своих стран, шоколада, интересных напитков, либо просто иногда принося кружку горячего вкусного чая (простым людям много не надо, чтобы добиться их расположения), и в ночь, когда этим ушлым студентикам нужно было отправиться в бар, ночной клуб, или они просто вынуждены были припоздниться - они договаривались со своим “приятелем”, чтобы он открыл им двери, тактично забыв указать об этом в журнале. Однако не все шли на такие ухищрения. Были и те, кому приходилось стоять битый час под дверью в ночи, зачастую в промозглую погоду, пытаясь добудиться прикорнувшего охранника.

Для студента систематическое нарушение свода правил грозило появлением на доске позора, утратой небольшой стипендии, лишением поощрительных поездок, бесплатных билетов в кино, цирк или балет, то для преподавателя было чревато наложением серьезных штрафов на зарплату, вплоть до расторжения рабочего контракта.

Все очень и очень серьезно. Поэтому я вынуждена была придерживаться правил (в особенности последнего), но, к сожалению, всего не предугадать? и однажды и я все-таки попала в просак.

Было прохладно - середина октября. Я торопилась со свидания и, чтобы точно успеть, решила отправиться на метро, однако Жан слишком долго не хотел меня отпускать и мы целый час (а то и больше) стояли миловались у входа в подземку. Потом я случайно взглянула на часы и, ахнув заторопилась прочь, вниз по лестнице (прямо как золушка с ее полуночью), оставив молодого человека в небольшом замешательстве. Конечно, сбежать я успела и даже запрыгнула в последний вагон, но, когда я добралась до места, уже было гораздо позже 11.

Я осторожно дернула ручку двери - закрыто, как и предполагалось. Я внимательно посмотрела внутрь - свет не горел, на лобби никого не было. Я постучала сильнее - ведь где-то же должен быть охранник, однако мои действия не возымели успеха. Не буду тянуть резину - я простояла так с полчаса, взывая хоть кого-то и, как ненормальная, долбя в запертые двери. С каждой минутой, казалось, становилось все холоднее, да и я была слишком легко одета. Телефон сел. В какой-то момент мною завладело отчаяние и я сдуру начала лупить дверь ногами. И тут-то появился он (а ведь я же видела тень, что время от времени появлялась в глубине большого помещения), мужчина стал нелестно отчитывать меня, возможно даже матерился. Он, наконец, впустил меня внутрь и, грубо схватя за руку, поволок меня в свою каморку, где устроил пристрастный допрос, который продлился долго, ввиду моего абсолютного непонимания китайского и его совершенного незнания английского.

- Я не понимаю! Ва бу минбай… - твердила я.

А он продолжал грозно ругаться на китайском.

- Я - Лаоши! - попыталась объяснить я, когда ко мне вернулось самообладание - Лао-Ши… Ва… Ва Ши…

Он только недовольно цокнул. И помахал головой, видимо не поверил. Однако его тон стал гораздо более спокойным и уже тогда из его фразы я смогла понять пару знакомых слов - Шенме и Фанцзиен…

“Он хочет знать из какой я комнаты” - догадалась я.

Тогда я указала на органайзер с ручками и, когда он мне подал одну, трясущейся рукой я записала в углу чистого листа - 1007. Охранник что-то внес в свои бумаги, записал время и, наконец, указал мне на выход.

Я думала, что мои злоключения на этом закончились, однако в понедельник со мной связался мой непосредственный начальник из международного отдела и попросил зайти к нему в офис, где, как маленькую девочку, отчитал на вполне сносном английском. Я, конечно, извинилась и объяснила, почему это произошло. Рассказала, что это все больше от недопонимания. На что начальник удовлетворенно покачал головой, и великодушно простил меня, на первый раз пообещав обойтись без наложения штрафа. Давненько мне не было так обидно и одновременно стыдно!

Однако это подтолкнуло меня в некотором роде двигаться дальше. С того дня я серьезно задумалась, что я больше не хочу жить по чужим правилам! Что, получив один маленький глоток свободы - я хочу дышать полной грудью. И я серьезно приступила к поиску своей первой (хоть и арендной) квартиры!

К слову, искать мне долго не пришлось. И нет, я не стала обращаться в грабительские риелторские службы по подбору жилья (все мы знаем, что там сплошь одни мошенники, которым лишь бы вытянуть с тебя побольше денег) - я просто зашла на сайт объявлений и ввела интересующие меня параметры: одна спальня, район, близость к метро, стоимость. И, вуаля - передо мной всплыло несколько сот всевозможных предложений. Оставалось только найти интересные и связаться с владельцем - с этим мне помогала Кларисса.

Я не помню сколько квартир было пересмотрено онлайн, сколько звонков было сделано, однако сразил меня именно самый первый вариант, просмотр которого организовала подруга.

Вы только представьте: огромное выхоленное здание буквально в пяти минутах от метро, рядом маленький сквер, рестораны и кофейни, в самом здании невероятное лобби с консьержем, уютные диваны, зеленые пальмы в горшках (почти, как в общежитии, только настоящие, я сразу же проверила!), высокие потолки, всё в мраморе, с позолоченными вензелями - сразу чувствуется статусность. Прямо таки кажется, что жилье не для всех! Даже для меня - иностранного преподавателя с хорошей официальной зарплатой - это казалось слишком!

Владелица, сдержанная леди явно за сорок, встретила нас на входе,  подняла на лифте на высокий этаж, провела по широкому коридору и, наконец, открыла двери ведущие к поистине шикарному жилищу. Затем она жестом пригласила нас в квартиру и стала показывать нам все ее прелести. Слева от входа крохотная гардеробная, сразу за ней - отделенная стекляными панелями кухонная зона, а дельше открытое пространство гостиной с высокими окнами с шикарным панорамным видом на город. Точно такие же окна в спальне, что располагается справа, рядом с просторной ванной, фишка которой - шикарнейшая большая европейская ванна, что в комбинации удобств - уникально для настолько небольшой жилплощади. Ремонт выполнен со вкусом в стиле минимализм, имелась вся необходимая техника и мебель, однако цена немного не вписывалась в рамки желаемого бюджета - почти половина моей месячной зарплаты.

- Слишком дорого для меня… - думала я

- Да уж, дороговато будет! - произнесла вслух Клариса, словно прочитав мои мысли

Затем она обратилась к владелице на китайском (чуть позже Кларисса рассказала, что собиралась сбить цену). И, пока две женщины громко обсуждали что-то непонятное мне - я молча прогулялась по квартире, заглядывая в каждый угол. Попытавшись абстрагироваться от реальности (честное слово, у меня всегда это неплохо получалось - отстраняться), я вглядывалась в бесконечные дали красивого городского пейзажа. До сих пор этот вид обескураживает меня своей недосягаемостью и в то же время невообразимой близостью. Я стала размышлять, насколько должно быть красиво смотреть с этой точки на город в ночи, когда миллионы электрических огней зажигаются и тут и там (пожалуй, это был тот уникальный случай, когда реальность превосходит все самые завышенные ожидания!) Затем я аккуратно присела на высокую королевскую кровать. “А все-таки, не так уж и плохо!”

Я, в какой-то мере неожиданно даже для себя, подскочила с места и стихийно ворвалась в отдаленный диалог.

- Син! Син! Хао! - немного ошарашив обеих женщин воскликнула я.

Кларисса вопросительно посмотрела на меня.

- Скажи ей, что я согласна на все условия - пояснила я.

- Да ты погоди! Я как раз только начала торговаться.

- Нет, скажи ей, что меня все устраивает! - не терпелось донести до владелицы мне - А деньги на залог и первый взнос я найду!

- Ну, устраивает или нет, но я уже добилась, оплаты раз в три месяца, вместо полугода и убрала половину залога, при условии, что ты вносишь плату вовремя… - пожала плечами подруга

- Оу, классно… - промямлила я.

Тем временем Кларисса вернулась к разговору с китаянкой. По сдвинутым, напряженным бровям женщины, я поняла, что что-то идет не так, затем она обратилась ко мне и на ломаном английском с сильным акцентом произнесла - Ты хочешь комнату или нет?

- Да - закивала головой я, чтобы усилить эффект - Я хочу. Я согласна на условия, которые вы тут обсуждали.

- Хорошо! На следующий выходной подписывать документ, я ты пишу текст с временем - кивнула китаянка. А затем пригласила нас на выход.

Когда мы покинули это место, Кларисса мне все уши прожужжала, что я тороплюсь с выбором, что нужно еще походить, посмотреть, с чем я, в принципе, была полностью согласна, однако все другие варианты, которые скопом мы посетили в последующую неделю, я в душе отказывалась принимать и сходу находила миллион незначительных мелочей, которые в общей массе приводили к уверенному, категоричному - Нет! А Кларисса лишь нервно хихикала, смотря на мои строгие замечания и, в конце-концов, перешла на мою сторону: “Теперь будешь жить, как юная миллионерша. А я буду приходить к тебе и делать фото для социальных сетей!” (Ни разу, ни единого разу, подруга не поднялась ко мне, даже в тот наш последний день).

…

А ведь я когда-то чуть не вылетела отсюда вместе со своим трехмесячным щенком, если бы не Жан Поль…

Кипи появился у меня относительно скоро после моего заселения в эту квартиру. Он был совсем беспроблемным щенком - в меру непоседливый, игривый, но шуму от него было явно меньше, чем от телевизора ненормальной бабушки-соседки, однако именно она нажаловалась моей хозяйке, что я притащила в дом ужасное чудовищное создание. Ой, что потом было: с виду адекватная и рассудительная моя арендодательница написала короткое сухое сообщение, что вечером она приедет серьезно поговорить. Я предположила, что приедет она за деньгами за аренду - как раз на днях мы договорились о внесчении недостающей суммы за следующие два месяца, однако ее сухой тон и отсутсвие разъяснений ввели меня в некоторое недоумение. А уж вечером, как только я распахнула дверь перед ее лицом - китаянка с грозными высказываниями ворвалась внутрь и стала обыскивать “нашу" квартиру.

- Где оно? - лепетала она...

- Что? - спросил Жан Поль, который галантно предложил свою помощь, если понадобятся услуги перевода - Где что?

- Животное! - не успокаивалась китаянка

Я осторожно указала на любопытно наблюдающего щенка в углу.

- Я так и знала, что с тобой будут одни проблемы. Убери его! Я не люблю собак! - грозно махала пальцем в воздухе женщина.

- Хорошо! - и я поманила собаку за собой в спальню, чтобы запереть его там. А арендодательница продолжила свой разговор с Жан Полем уже на китайском.

Я не знаю, какой такой магией обладает этот мужчина, но их диалог моментально перешил в более спокойное и рациональное русло. Некоторое время они что-то обсуждали, а я тщетно пыталась выхватить из их беседы знакомые мне слова. Позже Жан Поль, конечно же, передал мне примерный его смысл - Суть ее претензий заключалась в том, что она не разрешала животных в своем жилье (о чем ни слова не было сказано в контракте, поэтому я даже не думала предупредить о Кипише), особенно агрессивных, кидающихся на всех соседей и устраивающих настоящие погромы. А еще, как оказалось, мужчин таскать в дом нельзя ни при каких обстоятельствах - иначе квартира рискует поиметь славу борделя.

Кто-то, явно нас оговорил - приветливая лаовайка с милой собачкой, то есть я, нравилась практически всем соседям, а единственным мужчиной, который ходил ко мне был Жан Поль…

Мой парень умело разъяснил эти недоразумения, и предложил решить конфликт, внеся залог в размере месячной платы, на случай, если собака хоть что-нибудь испортит,  а так же накинув пять сотен юаней сверху к ежемесячной плате, чтобы оплатить пребывание дополнительного постояльца в этой квартире…

- Идет - без уговоров согласилась хозяйка - Вы уж меня извините, мне такое про вас нарасказывали по телефону, что я вынуждена была оторваться от своих дел…

- Понимаем - слукавил Жан Поль - Предлагаю, успокоиться и завтра правильно оформить новые условия договора и, отныне, если у вас возникнут опасения - смело звонить мне и мы решим этот вопрос.

Китаянка засмущалась и заторопилась прочь. - Хорошего вам вечера!

- И вам! - наконец мы выпроводили ее.

И вот мы вновь остались с молодым человеком наедине. Напряжение, витавшее в воздухе ушло вместе с арендодательницей. Я уж было свободно выдохнула, как Жан, в свойственной ему лукавой манере, стал задавать неоднозначные вопросы подводя, невесть к чему.

- Ведь ты понимаешь, что, как настоящему мужчине, условия нового договора придется оплачивать мне самому?

Я отрицательно помотала головой.

- Ну, я ведь знаю, что аренда и без того сжирает львиную часть твоего бюджета, а тут стоимость вырастает еще, а я все-равно провожу здесь каждую вторую ночь… Понимаешь, к чему я веду?

Я повторила отрицательный жест еще раз, и тупо уставилась на него, хотя где-то на подкорке уже все поняла.

- Короче, со следующей недели я буду жить здесь. С тобой. Надеюсь, ты не против!

Я расплылась в искренней нескрываемой улыбке и еще раз помотала головой - Не буду!

А после я крепко обняла его и подарила горячий поцелуй своей бесконечной любви…

Больше двух лет прошло, а я все никак не могу нарадоваться своему скромному люксовому жилищу практически в центре одного из самых крупных и технологически развитых городов планеты. Ну, точнее - не могла нарадоваться - в прошедшей форме, ведь теперь все настолько круто поменялось. Вряд ли даже в самом страшном кошмаре я когда-либо могла предвидеть, что моя гордость, моя отрада когда-нибудь станет моим спасением и одновременно темницей. Но лучше так, здесь в полумраке и прохладе городской, когда-то уютной, но по-прежнему безопасной квартиры, чем там в пугающей неизвестности.

Продолжение следует

- Прости, я не хотел тебя напугать. - (должно быть гримаса ужаса застыла на моем лице) - Я тебя звал, пытался разбудить, но ты спала слишком крепко.

Он без слов проследовал в туалет, где первым делом открыл кран. Воды, разумеется, не было, как не было и электричества. Тогда он пошел на кухню и набрал большую чашку воды из диспенсора.

- Как ты себя чувствуешь? - спросила я.

Он уместился на краю дивана - Живым.

Я пробежалась взглядом: немного бледная кожа, припухлости под покрасневшими глазами - слегка потрепанный, но определенно живой…”

Девушка посмотрела на изумленного военного и утвердительно покачала головой.

" - Да! Живой и здоровый!"

Затем она опустила глаза и продолжила повествование.

“Лью поднял ногу и размотал импровизированный бандаж. Рана выглядела вполне неплохо. Отсутствие покраснения обнадеживало.

- Немного ноет, когда что-то повязки касается, но в целом жаловаться не на что.

Повисло неловкое молчание. Я первая собралась с мыслями.

- А дальше что?

Он ухмыльнулся - А дальше ничего. Сидеть здесь и ждать.

Затем Лью резко выпрямился - Но нам все-равно нужен план. Необходимо распределить запасы воды и еды.

- Хорошо. Но сперва - завтрак. Тебе нужны силы на восстановление.

Он не возражал.

Я быстро смастерила легкий перекус из тостового хлеба, майонеза, огурца и единственной сосиски, найденной в неработающем холодильнике. В качестве питья - охлажденное шоколадное молоко. Стоит заметить, это был последний наш сытный завтрак на ближайшие пару недель.

Во время трапезы я ему рассказала, что мне так и не удалось ни с кем связаться. Но, казалось, Лью меня не слушал - он был погружен в свои тяжелые думы. Поэтому я не стала его донимать.

…

Позднее тем днем мы осуществили проверку провизии.

“Дело дрянь!” - сразу констатировал Лью.

(И, хотя сперва я подумала, что он зря переживает, вскоре и я поняла насколько он был прав).

В нашем распоряжении были несколько килограмм пыльного риса, куриные шеи, от которых пришлось избавиться, так как нам не на чем было их готовить, несколько свежих яиц, сырой арахис и красная фасоль с незапамятных времен, полупустая пачка тостового хлеба и совсем немного овощей и фруктов. И еще по мелочи: чипсы, печенье, снеки и прочие сладости.

Дело в том, что, как я уже упоминала ранее, по субботам мистер Джан приезжал к 12 с полным набором продуктов на неделю. Мистер Джан - очень галантный мужчина, истинный джентельмен. Он заботился о своей дочери, порой даже слишком, и так же уделял внимание мне и еще одной нашей соседке. Он считал, что девушкам не следует таскать тяжести и взял эти обязанности на себя, а нам приходилось лишь иногда докупить немного фруктов и других хотелок среди недели. Да и вообще, дома мы почти не готовили - при университете была вполне себе неплохая, недорогая для студентов, столовая, да и ресторанчиков в округе было полно. Однако, если бы мистер Джан успел совершить доставку, даже на этих крохах мы бы довольно долго продержались.

Но по несчастью, суббота оказалась днем наступления апокалипсиса. В тот день мистер Джан так и не успел занести очередной запас пропитания, чему я позже была очень огорчена, но конкретно сейчас меня волновало лишь одно: Где он? Где его дочь? Сумели ли они добраться до безопасного места? Или как ЭТО случилось?

Я безуспешно пыталась переубедить Лью, что все не так плохо - Вон еще коробка молока, плюс нужно проверить комнату Лили, там можно отыскать еще столько же.

Лили - была моей третьей соседкой. По совместительству однокурсницей. Она, сколько помню, все пыталась похудеть ради красавчика с класса, но постоянно срывалась “из-за стресса”, а на самом деле из-за отсутствия силы воли. Она вечно прятала еду в своей комнате, чтобы мы с Сяохуа не осуждали ее (хотя, признаться, мы даже и не собирались - ее тело, это сугубо лично ее дело).

Лью, сжав губы, неуверенно покачал головой

- Я не переживаю за еду столько, сколько я переживаю за воду… - Он задумался - человек без пищи может нормально функционировать неделями, а без воды протянет лишь три дня, максимум. У нас всего один бутыль. Повезло еще, что почти полный.

Я взглянула на помповый диспенсер. Навскидку осталось литров 15 - накануне вон только заказали.

- Этого должно хватить дней на 10.

Я пожала плечами - Думаю, что помощь придет раньше.

- Ты думаешь? - закатив глаза, прошептал Лью.

Да! Именно так я и думала.

Продолжение следует

Кто-то считает пробежки в пять утра вредным занятием - лучше доспать один час, но на мне лежит ответственность за Кипиша - ему необходимы ежедневные нагрузки, оттого и приходится бегать с ним по нескольку часов в неделю.

Насыпаю 400 грамм сухого корма в миску оголодавшему животному - “Можно”. Пока пес с жадность поглощает крокеты, надеваю плотные леггинсы, напяливаю спортивную водолазку, беговые кроссовки, хватаю поводок и жду у двери. Кипи, закончив трапезу, неторопливо направляется ко мне. Цепляю ошейник и мы, наконец, выходим из квартиры.

На часах 5:10.

Солнце уже взошло, но на улице еще немного сумеречно. Тихо, малолюдно и еще по-зимнему прохладно. Я делаю вдох полной грудью - пахнет весной, привычным автомобильным выхлопом и чем-то таким противным по-китайски мегаполисным. Благо к этим запахам быстро привыкаешь.

Кипиш сперва справляет нужду по команде: “Гулять!”, я убираю за ним, а потом мы идем в парк через два квартала. Я цепляю поводок на пояс и мы бежим по пустынным дорожкам. Примерно через сорок минут легкого кардио мы возвращаемся назад. Я немного запыхавшаяся, разгоряченная и оттого, вероятно, раскрасневшаяся, а Кипи только-только вошел во вкус.

На часах 6:00.

Мы поднимаемся на лифте домой. Я скидываю с себя потную одежду и отправляюсь в душ. После, замотавшись в полотенце, иду готовить плотный завтрак. Сегодня у меня овсянка с орехами и изюмом, тосты с сыром, фрукты и еще одна большая чашка кофе.

Сажусь за стол и быстро поглощаю приготовленную пищу. Кипиш садится рядом на пол и жалобно выпрашивает хотя бы кусочек. Я никак не реагирую, поэтому собака начинает скулить. “Фу! Место!” - ругаю его, и он покорно отправляется к своей лежанке, чтобы вздыхать на расстоянии, я же быстрее заканчиваю трапезу.

На часах 6:45.

Сгружаю грязную посуду в раковину к одинокой кружке - уже не успеваю помыть. Я потихоньку опаздываю, а ведь еще нужно высушить волосы. Несусь в комнату выхватываю из шкафа первую попавшуюся футболку, удобные джинсы и жакет - базовый кежуал. В спешке натягиваю чистое белье, носки и одежду, после чего приступаю к сушке волос - получается, как попало, но мои студенты уже привыкли к такому виду.

На часах 7:00.

Накидываю пальто, обуваюсь в грубые кожаные ботинки, накидываю шарф на недосушенные потрепанные волосы, хватаю рюкзак с документами и ноутбуком, вспоминаю о бутылочке с водой и в ботинках пробираюсь на кухню, проверяю кошелек, ключи, телефон - я готова.

“Ну все, пока мальчик!” - прощаюсь я с собакой, которая все время крутится под ногами в надежде задержать меня хоть еще на минуточку, и выхожу из дома.

На часах 7:05

Быстрыми шагами, то и дело перебиваясь на бег добираюсь до метро. Сканирую сумки на рентгене - это делают все без исключения, провожу проездной картой и, наконец, спускаюсь на платформу. Внизу очень многолюдно. Все-толкаются, пихаются, но стоят в нестрогой очереди в стороне от дверей, чтобы не мешать выходящим из вагона.

Прибыл мой поезд. Пробиваюсь внутрь и встаю незаметно в углу. Кое-как достаю телефон и начинаю читать новости в социальных сетях. На остановках в вагон набивается все больше и больше людей, становится  до невозможности тесно - вот такой вот час-пик в Пекинском метро, но я уже привыкла.

Пересадка. Я выскакиваю из поезда и с волной людей по лестницам и переходам направляюсь на другую платформу. Две минуты ожидания и я оказываюсь в “просторном” (а вернее в пока еще не очень заполненном) вагоне. Еще двадцать минут в пути и я на месте.

Кое-как протискиваюсь наружу (теперь и этот поезд битком) и направляюсь к выходу. Провожу картой. С меня списывается 4 юаня. Остаток - 15, нужно закинуть пару сотен на баланс, но сейчас у меня нет времени.

На часах 7:45

Спешно выбегаю из метро и направляюсь в сторону “своего” университета. Быстро пересекаю несколько широких полос дороги на разрешающий сигнал светофора и оказываюсь у главных ворот. Машу охраннику и вхожу на территорию учебного заведения - еще почти километр и я у корпуса, блок А. Я довольно долго мечусь по запутанным коридорам в поисках нужной аудитории, за зимние каникулы я совершенно забыла где и что находится. Впопыхах вваливаюсь в кабинет, где уже собрались почти все студенты.

- Доброе утро, Лаоши (учитель)! - здоровается кто-то с передней парты.

- Доброе утро, ребята! - здороваюсь я в ответ.

Кидаю рюкзак на учительский стол, довольно резко. Сразу же включаю компьютер, проектор. Скидываю пальто.

На часах 8:00.

Раздается противная писклявая мелодия. Звонок, означающий начало урока.

“Good morning everyone!” (Доброе утро, класс!) - громко и четко произношу я, как только терзающие слух ноты умолкли.

“Good morning!” (Доброе утро!) - невпопад отзываются десятки молодых голосов.

Из толстой папки достаю список и начинаю перекличку.

- Ан Фей

- Ан ХуМин

- Бай ВоСи

- Ванг Мей

- Ванг Лу

- Гуо ДаоГан

- Денг Лан

Называю я согласно алфавитному порядку. Студенты, слыша свое имя, вытягивают вверх руку и громко произносят “Здесь!”. Когда произнесены тридцать семь сложных имен, перекличка закончена.

“Итак - начинаю я - давненько не виделись… Как у вас дела?” - неуверенно спрашиваю я класс. Сонные ученики, только-только выдернутые с долгих каникул, не торопятся отвечать. Тогда я выхожу к доске и, стоя четко по центру, во всеуслышанье оглашаю: “Давайте сегодня просто пообщаемся! Я не выспалась и совсем не готова к занятию. Да и кому нужен этот бесполезный учебный план!?” Класс смеется.

Переключаю внимание на студентку с первой парты: “Лили, расскажи нам, как прошли твои каникулы?”. Пухлая девочка на секунду теряется, но только на секунду, а после начинает рассказывать, как весело она провела Чхун Цзе (Китайский новый год) в кругу семьи. Я задаю ей еще пару вопросов, а после перехожу к другой “жертве учебного процесса”.

Спустя сорок - пятьдесят минут однообразных сбивчивых рассказов я объявляю небольшой перерыв и срочно спускаюсь на первый этаж. Кофе! Мне нужен кофе! Покупаю чашку совершенно отвратительного напитка в автомате и возвращаюсь в кабинет. В коридоре сталкиваюсь с профессором Фенг, который является моим прямым начальником. Мы перекидываемся парой фраз по работе, после чего я убегаю в аудиторию продолжать урок. Через еще сорок минут первая пара официально заканчивается ни разу не веселой нотой отвратительной мелодии.

На часах 9:40.

Прощаюсь с группой, хватаю свои вещи и иду искать следующий кабинет. То же здание, но другое крыло. Неторопливо бреду по шумным коридорам - времени предостаточно. Вхожу в кабинет, а дальше происходит все то же самое, что и на первом занятии, только класс совсем другой - первокурсники, которые еще совсем плохо разговаривают на английском - приходится импровизировать.

На часах 11:40.

Звучит очередной звонок, знаменующий время обеда.

Иду в университетскую столовую, заказываю мясо в сладком соусе, тушеные грибы и салат из сырой картошки - все блюда горячие и свежие, так и пышут ароматами чеснока, пряных специй, столового уксуса и соевого соуса. На гарнир здесь подают рис. В Китае все блюда подаются с рисом, разве что кроме пельменей, ну или лапши.

Забираю свой металлический поднос c едой, подхватываю палочки и иду присаживаться в закуточке в неприметном углу столовой, чтобы меня не отвлекали ни другие учителя, ни назойливые студенты. Достаю телефон, вставляю наушники и звоню Жану через интернет. Он мне отвечает заспанным голосом.

Я ем и разговариваю одновременно. Я понимаю, что так не совсем удобно ни мне, ни ему, но из-за колоссальной разницы во времени и обоюдной занятости, у меня больше нет возможности в течении дня спокойно поболтать с мужем.

Мы обмениваемся новостями - обо всем и ни о чем. Я постоянно жалуюсь, как сильно соскучилась, а он подбадривает меня. После мы меняемся ролями: теперь жалуется он на коллег, на сложности на работе, а я подбадриваю. К часу, я прощаюсь с Жаном (мне нужно бежать на следующее занятие, а ему собираться на работу), сдаю посуду на мойку, заказываю себе стакан на вынос горячего жасминового чая с медовым сиропом и бегу в здание экономического отделения.

…

13:00

Звенит звонок.

Я приветствую учеников. Провожу перекличку. С ребятами мы перекидываемся парой фраз, а потом приступаем к занятию, в этот раз по учебному плану. С этой группой все немного сложнее - они магистры экономического факультета. С ними не может быть поблажек - все строго и по существу: “Деловой английский”.

14:40

Звенит звонок, который для меня означает конец рабочего дня. Сегодня я не сильно загружена, к счастью.

Я прощаюсь со студентами и со спокойной душой отправляюсь домой. Нужно еще подготовить план на следующие несколько дней (совсем замоталась и не успела этого сделать до начала семестра), подготовить задания и невесть еще что -у преподавателя всегда найдется над чем обязательно нужно поработать, так что работать я все-равно буду до вечера.

На часах 17:00

Возвращаюсь домой. Я немного задержалась по пути, так как решила забежать в любимую кондитерскую за парочкой вкуснейших пирожных с шоколадным кремом и пряным капучино. Будем считать, что я отметила начало нового семестра. Да, именно этого, мне так долго не хватало!

Кипиш встречает меня, кружась волчком и радостно виляя хвостом. Я снимаю ботинки в прихожей, аккуратно откладывая их в сторону, и прохожу в зал. С ходу заваливаюсь на мягкий диван. Собака запрыгивает следом, мне на руки. Он счастлив, что я вернулась - я тоже счастлива…

Да, так мог бы пройти мой день, если бы не было вируса. Ну или как-то еще совсем по-другому. А ведь я могла бы сейчас быть где-то в Европе в объятиях любимого. Если бы я в очередной раз все бросила и отбыла с Жаном, или если бы универ не встал в позу тогда, когда я попросила уйти в середине учебного года. Дело в том, что с визовой волокитой и работой у меня возникли некоторые сложности: мне нужно было остаться всего на полгода - из-за собаки, (точнее из-за документов которые мне нужны были, чтобы забрать его с собой), но мой начальник поставил меня перед условием: либо я остаюсь еще на год, либо они не продляют мой контракт и визу просто аннулируют, поэтому я вынуждена буду покинуть страну в кратчайшие сроки. Я выбрала первое, как наименее болезненную альтернативу, вот и осталась я здесь на свою беду. Но по правде говоря, я думаю, я смогла бы договориться, но я даже не пыталась, ведь мне хотелось провести в Китае еще одну весну, хотелось еще немного времени, чтобы проститься со страной. Пекин я полюбила всем сердцем и посему была даже рада отсрочить неминуемое прощание… Зря я так...

Сегодня понедельник - 3 марта. День, когда по плану должен был начаться весенний учебный семестр. День, когда работа должна была вновь поглотить меня с головой. День, когда вновь должны были начаться бесконечные однообразные занятия полные грамматических и смысловых ошибок. Когда в мою жизнь должны были вернуться простые тесты и диктанты, тонны проверочных работ, презентации, неформальные встречи со студентами и коллегами, однообразные, но вкусные обеды в столовой, метро в час-пик и еще много чего такого простого, обыденного.

Вместо этого - есть вирус. И новая рутина.

Как же все-таки прошел мой день, по-настоящему, без прикрас? Да так же, как и несколько других дней: ранний подъем (по солнцу, а не по будильнику), вместо кофе стакан воды, вместо утренних ванных процедур быстрая проверка насколько сильно я пахну (в этот раз вроде бы ничего - футболку еще можно оставить на день-другой), кормлю пса, заставляю недовольного его вместо улицы сходить на клеенку, вместо пробежки - йога (полезно для здоровья и не требует большого запаса энергии, которой у меня и так дефицит), легкий завтрак из того, что было, потом в ход идут книги - сегодня у меня “Гордость и предубеждение” (ага, и зомби за порогом), два небольших перекуса среди дня - обед и ужин, а после вот - я села писать в дневник. Абсолютно плоско, не интересно, не правда ли? Но это ничего - совсем скоро солнце скроется за горизонтом и станет непроглядно темно, я отправлюсь в кровать, и в ночи буду считать овец, пока усталость, наконец, не переборет тревожность и я не упаду в бездну сладостных сновидений: “на часах 5:00 - я просыпаюсь по назойливому звонку будильника. Нехотя встаю с кровати и иду наливать кофе…”.

Продолжение следует