Жду новый пост

Серия «Альфа и Омега»

Тела монстров дёргаются, как от ударов током.  Я осторожно приблизился, ведомый любопытством и необходимостью. Смрад сшибает с ног, навевает мысли о заражении. Я отбросил их, какая разница, если у меня нет средств защиты. Нет смысла беспокоиться о неизбежном. Надеюсь, те, кто проектировал, мои модификации учли возможность контакта с иномирными вирусами.

Когтистые лапы скребут мясной пол, а тот дёргается и сжимается, напрягая плоскую мускулатуру как кишечник. Вены на стенах и столбах набухают, пульсируют. Вязкая кровь стекает из рваных ран от пуль.

Весь огромный организм корчится от боли, а из его глубин поднимается протяжный вой. Отогнанные твари возвращаются с подкреплением.

— Это и есть собиратели плоти? — Спросил я, тыча стволом в морду мертвеца.

Складка плоти сдвинулась, обнажим мелкие клыки.

— Не совсем. — Скрипнул Верп, помигивая красным и чёрным. — Это свежеватели, рабочие. Собиратели более приспособлены… ну, для сбора. Догнать, убить, притащить.

Ноль стоит позади меня, закованный в броню экзоскелета и залитый кровью. Бронепластины на плечах и груди красуются глубокими царапинами. Идеальная машина войны, спроектированная и взращённая в лабораториях. Доведённая до абсолюта гипнообработкой и симулятивными тренировками. Телу не больше двух лет, а рефлексы и опыт пяти столетий. В нашей миссии и последующих он должен был пройти тестирование реальным боем. А если повезёт, обрести самосознание.

— В какой позиции ты был на момент взрыва «Удачливого»? Выше или ниже меня?

— Юнит находился выше. По протоколу капсула должна была приземлиться последней.

— И была защищена лучше. — Пробормотал, я. — Нельзя ведь случаю позволить повредить ценное оборудование.

— Так точно.

— Ты очнулся прямо в этой комнате?

— Нет. Примерно сто километров …  — Ноль запнулся, по лицу пробежала судорога от мысленного усилия. —  Сто километров налево от этой точки.

— А сюда как…

Меня прервал протяжный рёв, приближающийся из темноты в дальнем конце отсека.  Пора уходить. Ещё раз оглядел тушу чудовища, жалея, что мало времени. Стоит провести вскрытие и определить наиболее уязвимые точки, для экономии патронов.

Поднявшись, сделал жест «отступать» и попятился, прижав винтовку к плечу. Умный прицел выхватывает из темноты движущиеся силуэты.  Твари подбираются медленно, рассредоточившись от стены до стены. Впереди движутся массивные существа с подобием щитов.  Какие хитрые…

Ноль скрылся в полумраке, а я последовал за ним. На бегу перебросил винтовку за спину. По бокам замелькали наросты светящегося мха. На полном ходу бок пронзила боль, будто в рану вогнали раскалённый добела гвоздь. Я задохнулся, сбился и покачнувшись едва удержался на ногах, ударился плечом о стену. В лицо ударил вонючий воздух поверхности. Он показался чище горного, после влажного смрада подземелья.

Сослуживец занял позицию, прикрывая мой отход, изготовив нож для метания. Лучше лишиться клинка, чем потерять товарища. Но нас не преследуют, по крайней мере, пока. Это и радует, и настораживает.

Мы начали удаляться от пещеры через базальтовую пустошь к городу. Если уж погоня начнётся, то среди руин будет проще затеряться.

Ноль бежит, размеренно двигая руками, будто и не сражался врукопашную с порождением ночных кошмаров. Всё-таки безмозглый солдат — лучший солдат. Ни страхов, ни нервов, только безусловное следование приказу. Часто оглядывается на меня, оценивая, стоит ли оказать помощь.

Вселенная над нами кипит энергией, свет становится ярче, и сумрак раздвигается. Зыбкая дымка отступает, освобождая изъеденные коррозией небоскрёбы. Остатки стёкол сверкают искрами, город будто рад моему возвращению. Скорее злорадствует и готовит новую напасть.

***

Я поставил на стол кружку. Запылённую и лишённую ручки. Столешница отозвалась противным скрипом, но выдержала. Поднялось облачко пыли, быстро рассеялось по комнате и вылетело в разбитое окно.

Ноль стоит напротив, заложив руки за спину и расставив ноги по ширине плеч.

— Эта кружка, башня в которой мы сейчас. — Сказал я, глядя на напарника, поставил слева найденный на полу кусок стекла. — А это та пещера, в которой мыбыли. С какой стороны ты пришёл.

Ноль задумчиво посмотрел на инсталляцию и ткнул пальцем левее. Уже хорошо, он пришёл с другой стороны, а значит, у меня будут разведданные.

— Докладывай, что в той стороне.

— Каменные поля. Разбитые корабли и болото. — Отчеканил солдат. — В нём юнит потерял винтовку.

— Как?

— Капсула начала погружаться. Механизм не сработал, разбил стекло, но винтовка мешала выбраться.

Выдохнув, соотнёс расстояния и масштабы самодельной карты. Чуть сдвинул стекло и добавил условное болото. Ноль шёл замыкающим в десантной группе, я в первой волне. Добавим разброс по разным точкам и получается. Что в радиусе двух сотен километров могут быть другие боевые товарищи.

Если выжила хотя бы половина, мы перевернём это проклятое место с ног на голову и выберемся. Тем более, навигатор уже есть. Я коснулся коробки с ИИ на поясе. Осталась одна проблема. Неработающая связь.

Я проверил все частоты через шлем нулёвки, забиты помехами. Будто в эфир одновременно вещают миллиарды устройств. Вероятно, так оно и есть.

Не знаю, на какое расстояние в этом месте распространяются радиоволны. На планетах им мешает кривизна поверхности, а вот здесь… Верп утверждает, что это всё бесконечная плоскость. Но это не объясняет ничего, только наводит вопросы, почему нас ещё не раздавило гравитацией бесконечной массы.

Ладно. Надо обдумать варианты поиска. Ведь мы не можем рыскать наугад в области радиусом двести километров.

— Будь добр, поделись ИРП. Мой был утрачен.

Его даже не было. Нулёвкам почему-то выдают запасы…ах да, от голода у них срывает башню. Всё-таки самосознание необходимо для самоконтроля.

Ноль без колебаний протянул пластиковую упаковку, запаянную с обоих концов. Размером с ладонь и толщиной в мизинец. Концентрированный сублимат, просто добавь воды. Я проткнул пакет питьевой трубкой костюма. Надавил в подмышке и стал ждать.

Упаковка заметно раздулась и нагрелась. Вынув трубку и заправив в воротник, хорошенько встряхнул обед. Выждал с минуту и сорвал верхнюю часть. В лицо дохнул густой аромат синтетического мяса. Лучший запах на свете. Содержимое спеклось в плотный брикет цвета… да какая разница. Я торопливо отгрыз щедрый кусок, прожевал и проглотил. Только сейчас осознав, насколько проголодался.

Желудок дёргается, жадно хватая каждый кусок, рычит, вгрызаясь, как голодный пёс. Бок в такт пульсирует раздражающей болью. По ощущениям распух до размеров футбольного мяча…

— Сколько их у тебя ещё?

— Шесть.

Не густо, но всё ещё лучше, чем ничего. Питательная масса долго переваривается и полно питательных веществ. Так что можем растянуть это провиант почти на полторы недели. С водой будут проблемы, но не критичные.

— Что делать-то будем? — Спросил Верп.

— Искать остальных. — Ответил я, высыпал в рот остатки пайка.

Служба научила есть быстро, без оглядки на вкусовые качества.

Нулёвка пользуясь передышкой тоже истратил ИРП, осталось пять. Ладно. Пока можно не экономить. Энергии нам понадобится много.

Я опустился в кресло, предназначенное совершенно точно не для человека. Слишком вогнутое назад и узкое. Закинул ноги на подлокотник.

Снаружи молчит мёртвый город. Ветра нет. Да и откуда ему взяться, если нет перепадов давления. Ноль опустился у окна и наблюдает за улицей, пристально, как кот, выслеживающий мышь.

Итак, мне надо найти товарищей, а для этого им нужна передать сигнал без использования радиоканала. Способ должен быть простой и понятный нам. Либо я заберусь повыше и буду орать позывные, надеясь, что звук распространится достаточно далеко. Либо… сигнальные огни.

Я задумчиво оглядел помещение. Стол не то чтобы деревянные. Но точно не пластиковый или железный. Скорее напоминает спрессованные опилки. Значит, гореть будет. Стулья же точно пластиковые, если они не огнеупорные, то наверняка будут нещадно чадить. Значит… я смогу подать дымовые сигналы, азбукой Морзе!

Однако прямо сейчас нужно решить основную проблему. Посмотрел на Ноля, вздохнул и спросил:

— Ты обучен оказанию медицинской помощи?

— Базовые знания усвоены.

— Хорошо… аптечка при себе?

— Так точно.

— Обезболивающее есть?

— Никак нет.

На миг зажмурился, с такой силой, что в глазах вспыхнули цветные круги. Выдохнул через сжатые зубы и указал на бок, действительно распухший и покрасневший, как свищ.

— Ну, тогда помоги мне с этим.

Пробка клея отвалилась и по коже побежала густая красная линия. Края набухли и потемнели, сукровица выглядит довольно мерзко. Мне определённо нужна квалифицированная медицинская помощь и ударная доза антибиотиков. Сепсис и заражение крови, это не шутки. Коснулся челюсти и восхвалил судьбу, что мне заменили зубы и кость. Не хватало ещё свалиться с прорезавшимся зубом мудрости или дыркой.

— Выглядит не очень хорошо. — Заметил Верп, висящий у самой раны.

— Какой ты наблюдательный. — Пробормотал я, садясь на поверженного механоида и копаясь в аптечке.

— Что есть, то есть. Тем не менее тебе явно нужна... помощь.

— О, а ты можешь, ну... залечить мне рану?

— Я в коробке. — Напомнил Верп, мигая фиолетовым. — Без конечностей и манипуляторов. Да даже будь они у меня, как бы я тебе помог? Я пилот, а не медик. Тем более, мои создатели не были... ну, тобой. Не пойми неправильно, они тоже не были красавцами, но ты по их меркам был бы чудовищем.

— Зашибись, спасибо за информацию.

— Всегда пожалуйста.

Я сдавил края раны, бледнея от боли, выдавил дурную кровь. Достал из аптечки тюбик клея и обеззараживающую жидкость. Смазал вокруг раны и залепил дырку. Лёг на спину и закрыл глаза, пережидая доводящую до судорог боль.

— А ты можешь... ну, изучить меня для лечения?

— Конечно, могу! Мне понадобится манипулятор и острый нож. Увы, я испытываю некоторые трудности с необходимыми для сканирования сенсорами. А нож и манипулятор, куда проще отыскать.

— Пожалуй, не стоит. Сам разберусь.

Боль отхлынула от холода, растекающегося от свежего клея. Сзади старая ещё держится. Крякнув, сел и начал рыться в механоиде, осторожно отгибая вспоротый металл. Механизмы, платы, модули активной брони на особо важных участках. Проклятье, мне повезло, что не попал по ним. Разломав целый блок плат, добрался до элемента питания, скривился. Проводов нет, только магнитные коннекторы, и ни единого шанса на совместимость с зарядным портом винтовки.

Ладно, попытаться стоило. Конечно, будь у меня паяльник, моток проводов и время, мог бы придумать кустарную схему. Но увы, всё что есть, это винтовка и севший высокочастотный нож.

Оттолкнувшись, побрёл по улице, закинув винтовку на плечо и положив ладонь на рану. Если бы поблизости были ещё механоиды, они бы уже были здесь. Этот, похоже, такой же, как и я.

Дорога вывела на площадь, окружённую скелетами небоскрёбов. Верхушки давно осыпались, и вся территория усыпана битым стеклом. В центре на широком постаменте громоздится статуя из чёрной кости. Нечто спиральное и явно религиозного характера. На медной пластине под статуей выбиты крошечные символы.

Я прошёл мимо и оказался у пролома в земле. По обе стороны торчат порванные коммуникации. Огромные трубы канализации, кабели и даже рельсы. Ниже виднеется... крыша. Плоская, из бетона.

— Нижний ярус. — Пояснил Верп. — Это место состоит из слоёв. Можно сказать тебе повезло очутиться на поверхности.

— А что там ниже? — Спросил я, рассматривая крышу и находя знакомые черты конструкции.

Такое ощущение, что здание вырвали из середины двадцатого века. Громоздкая архитектура, острыми и агрессивными чертами.

— Сложно сказать, но, скорее всего, там тоже совершенно всё.

— Ага... но думаю, соваться туда не стоит.

— Совершенно верно.

Город обрывается, как срезанный лазером. Толстый пласт наползает на базальтовую долину, покрытую обломками космолётов и костями циклопических существ. Я будто угодил на кладбище динозавров. Осторожно шагаю меж скелетов, заглядывая в пустые глазницы и гадая. Были эти существа разумны, или проведение вырвало животных вместе с куском планеты. Остановился у особо крупного, коснулся кости, нахмурился. Поверхность грубая, со множеством насечек. Некто довольно небрежно срезал плоть.

Приглядевшись, различил на скелетах следы обработки.

Когда город затерялся в дымке сумрака, я оказался у пещеры. Зев тёмен, изнутри веет теплом и сыростью, слышна мелкая капель. Поколебавшись, устроился у стены, спрятавшись от стороннего наблюдателя. Лёг и принялся осматривать рану. Мне определённо нужна квалифицированная помощь. Хотя бы набор для шитья.

Желудок бурчит, а симбионт под черепом недовольно ёрзает. Скоро придёт голод, а это не способствует выздоровлению. Я втянул воздух носом и медленно выдохнул. Будь спокоен. Пока симбионту хватает глюкозы, он исправно выполняет функции. У меня есть пара дней, прежде чем он начнёт высасывать питательные вещества из мозга... Повинуясь мысленной команде, симбионт растянулся по мозгу и начал работу.

Активность симбионта очищает мозг, заменяя собой несколько часов сна. Также он стимулирует проводимость сигналов от зрительного нерва. Чем позволяет солдату действовать быстрее в условиях боя.

Я закрыл глаза и погрузился в короткий сон.

Очнулся от боли в боку. Застонал и торопливо вколол остаток стимулятора. Бок распух весь. Я выругался и с трудом поднялся, хватаясь за стену.

— Выглядишь не очень. — Заметил Верп.

— Чувствую себя так же.

— Будешь помирать, оставь меня на открытом месте. Хорошо?

— Договорились.

Оперевшись плечом о стену, гладкую, как стекло, смотрю вглубь пещеры. Поколебавшись, побрёл туда, стараясь не поскользнуться на спуске. Приложил прицел к глазу, следя за возможными опасностями. Пещера закручивается, опускается ниже. На стенах появляются наросты светящейся плесени и влажная плёнка. Воздух тёплый и полон странных запахов.

Пол пещеры перешёл в плоскость, а базальт сменился металлической капсулой. Грязной и помятой.

— Лучше б нам подняться назад. — Сказал Верп, мигая, то жёлтым, то красным.

— Как только найду еду. — Пробормотал я. — Наверху в ближайшие сутки точно ничего не будет.

Перешёл в соседнюю капсулу и остановился. Стены покрыты слоем мягкой кожи, что подрагивает и пульсирует, реагируя на меня. Как будто оказался в кишке.

— Всё же, лучше немного поголодать. — Настаивает ИИ.

Теперь экранчик горит красным. Я коснулся стенки, надавил, оценивая толщину плоти. Покачал головой и двинулся дальше, держа винтовку наготове.

Отсек за отсеком, мясо становится толще, пульсирует и под ним напрягаются и расслабляются мышцы. По коже носятся странные твари, размером чуть больше мухи. Они заползают в поры, вылезают из них, держа перед собой белые крупинки. Что—ж, организм, занявший это пространство, явно не в лучшей форме...

Размышления прервал протяжный, полный боли визг впереди. Быстро оборвался, но тут же раздался другой. Мембрана, закрывающая проход, мелко подрагивает. При моём приближении втянулась в стену и открылся вид на мясной зал. Колонны из плоти, оплетённые толстыми венами и артериями. Отвратительного видна наросты, покрывающие потолок.

Среди всего сюрреализма мечется человек. Отбивается от тварей с длинными лапами и головами, посаженными прямо на плечи. Человек облачён в боевое снаряжение, двигается расчётливо и быстро. В руке сверкает высокочастотный нож. Твари падают под его ударами, рассечённые пополам. Но новые наседают со всех сторон, мелькают огромные когти и оскаленные пасти.

— Это ведь... — начал Верп.

Я вскинул винтовку и вдавил спусковой крючок. Короткая очередь вжала приклад в плечо, грохот выстрелов разнёсся по всему отсеку. Две твари, готовые прыгнуть на сослуживца, отлетели к стене, обливаясь кровью. Торопливо перевёл ствол на остальных, открыл огонь.

Пустой магазин рухнул под ноги и место мгновенно занял полный. Часть собирателей плоти переключилась на меня, но упала рассечённая ножом. Остальные отхлынули от нас, остервенело щёлкая челюстями и закрываясь когтями. Поспешили прочь, петляя меж мясных колонн.

Сослуживец медленно убрал клинок в ножны на груди. Повернулся ко мне и я страдальчески выдохнул. Ноль! Через полупрозрачную полусферу шлема на меня смотрят пустые серые глаза. Он ещё далёк от самосознания и действует согласно поставленной задаче.

Ноль выпрямился, салютовал, прижав кончики пальцев к виску.

— Юнит в вашем полном распоряжении, старший офицер Три-двадцать! Какова задача?

— Вольно, — пробормотал я подходя. — Докладывай.

— Связь со штабом и отрядом отсутствует. Местоположение неизвестно. Нахожусь в процессе поиска...

— Снаряжение? — Перебил я. — У тебя полное снаряжение?!

— Винтовка утеряна. — Отчеканил Ноль. — Всё остальное на месте.

— ИРП?

— Имеется.

— Хорошо... очень хорошо. — Пробормотал я, косясь на разрезанные туши.

Когда-нибудь придётся их приготовить, но не сейчас. Сейчас же мои шансы на выживание резко возросли.

Вселенная надо мной пульсирует и расширяется в себя, нити удлиняются, ветвятся и отмирают. Некоторое время они плывут рядом, но блёкнут и превращаются в серебристую дымку. Она сливается с основным плетением и всё начинается по новой.

Волосы на голове поднимаются, а по рукам и спине прокатываются волны колючих мурашек. Я привык к осознанию медлительности астрономических процессов. Когда даже самая мелочь занимает миллионы миллионов лет. Но тут, я вижу, как миры рождаются и умирают от старости. Истинная бесконечность, вопреки всякой логике оставшаяся в стороне от меня. Всё что может случиться происходит у меня на глазах.

Где-то там, в сплетении вселенских ветвей, таятся чудеса. Магия, боги и мирная жизнь. А я... теперь вне этого.

— Как это вообще возможно? — Прошептал я.

— Есть два ответа. Простой и Сложный.

— Говори.

— Вселенная бесконечна, даже если у события шанс случится один к нескольким бесконечностям, оно будет случаться со стопроцентной вероятностью. Просто из-за бесконечного числа событий. При таких масштабах само понятие «вероятности» теряет смысл. ВСЁ уже случилось и будет СЛУЧАТЬСЯ. Поэтому постоянно случаются события, которые... ну скажем, опасны, и вселенная отторгает их. Изолирует от себя и забывает. Вот мы в таком месте. Здесь совершенно всё, что нарушало «закон» Вселенной. Например, один люд, попавший под взрыв двух вероятностных двигателей и один ИИ бывший в эпицентре взрыва одного такого двигателя. Мы оказались на изломе вероятностных кривых, в месте, где эта самая вероятность превысила сто процентов. Нечто случилось в одной точке бесконечное число раз и бам, мы тут.

Я мотнул головой, посмотрел на короб ИИ на поясе. Вновь покачал головой.

— Ладно, хорошо. А теперь давай простой вариант.

— А это он и был.

— Тогда остановимся на этом.

Я дышу, хочу есть и вооружён. Все шансы на моей стороне. Впереди спуск по обломкам на каменистое плато с руинами некоего города. Дальше целые горы из обглоданных временем корпусов кораблей. Света от плетения вселенной хватит... Света? Но как оно может излучать свет сюда?

— А что на счёт света? Разве оно не должно быть невидимым для нас?

— Фотоны тоже нарушают вероятности. Частица и волна одновременно. Тебе не кажется, что это довольно много для чего-то без массы?

— Ладно, допустим. Хорошо что я не учёный.

— Почему?

— Понимай я хоть десятую долю того, что ты мне говоришь, я бы себе глотку перегрыз.

— Не-не.

Вновь перед глазами встал образ ехидного человечка, качающего головой.

— Ученный начал бы спорить, докапываться до истины и уже потом, перегрыз бы себе глотку.

— А ты оптимист.

— Я это видел. Учёные оперируют известными им данными и гипотезами на их основе. Собственно в этом и смысл науки, просчитывать мироздание, а не играть в догадалки. А тут... скажем так, в некоторых областях констант не существует, а свет постоянно ускоряется. Если увидишь такое, то лучше обойди стороной.

— Принял.

Начал спуск, соскакивая с обломка на обломок, балансируя и прислушиваясь к окружению. Циклопическая капсула со скелетом на ней, осталась далеко вверху. Корпуса перекрыли свет вселенной, и я двинулся в густом сумраке. К приближающейся громаде города.

Пару раз «дорогу» перебежали вытянутые существа на множестве тонких лапок. Скрылись под грудами металла пронзительно посвистывая.

Бок пульсирует болью, клей отошёл и по коже сбегает тонкая струйка крови. Запекается и скрывается под свежей. Спустившись, остановился перевести дух и похлопал по аптечке. Нет, рано, надо экономить.

Земля сухая и безжизненная, покрыта выжженными пятнами. То тут, то там глаз цепляется за знакомые нагромождения баррикад и огневых точек. Остатки бетонных дзотов, напоминают пни вдоль дороги. Я остановился возле остатков танка, по крайней мере, у этого агрегата были гусеницы. Попытался прикинуть модель, но мозг забуксовал. Во всей конструкции чувствуется нечто нечеловеческое.

Внутри всё выжжено и видно крохотное отверстие на боку, где броня самая тонкая.

Обглоданные высотки взирают на меня с безразличием. В пустых провалах окон зиждется тьма и тишина. На стенах видны запёкшиеся тени. Взрыв испепелил тех, кто их отбрасывал, прежде чем тени успели исчезнуть. Маленькая картина большой трагедии.

— Может, хоть подскажешь, куда идти? — Сказал я, бросая взгляд на нового спутника.

— Это не имеет смысла, я и сам не знаю куда. Тут всё... сильно поменялось. Пойми, в этом мире нет ничего статичного. Рано или поздно случается что-то и привычный ландшафт меняется. Хотя вру, есть кое-кто кто устроился довольно вольготно.

— Кто же?

— Сборщики плоти.

— Звучит, как-то, что не надо встречать. — Заметил я оглядываясь.

— Ага, ты прав. Ни тебе, ни мне.

— И как же они тут процветают?

— Сюда попадает много разумного мяса. А если ты апологет биотехнологий, то оно для тебя как подарок, бесплатные вычислительные мощности и материалы. Только и делов что поймать и ассимилировать.

— Ясно... — Пробормотал я, хотя и не понял ничего кроме того, что эти ребята опасны.

Город окружает меня, и звук шагов мечется, отражаясь от уцелевших стёкол. Заполняет собой пустые этажи. Через равные случайные промежутки времени вскидываю винтовку, заглядываю в умный прицел. Ни движения, ни источников тепла. Большой палец мазнул по переключателю на одиночные выстрелы.

Сделал шаг и остановился, глядя под ноги и поворачивая голову. Ухо ловит странный шум, прерывистый и скрипучий. Далеко или за стеной. Сложно определить из-за сильного эха.

— Что такое? — Спросил ИИ, а экран засветился мягким жёлтым.

— Не знаю...

Звук резко усилился, и тело метнулось вперёд, перекатилось через плечо. Место, где стоял, вспыхнуло, брызнули капли расплавленного асфальта. Часть энергии отразилась и ударила по стене дома напротив, оставила тёмное пятно.

Оказавшись за укрытием в виде покорёженного «автомобиля» навёл винтовку по вектору выстрела. Темнота на шестом этаже высотки расступилась и в тусклом свете блеснул обтекаемый корпус. Механоид обманчиво медленно подходит к краю, поводя основным орудием на «плече». Внутри короткого ствола сверкает электрический свет, а протяжный механический звук усиливается.

— Твою ж...

Я метнулся в сторону коротким зигзагом, резко отталкиваясь ногами от асфальта. В движениях не должно быть плавности! Нырнул за угол здания, позади взвизгнул рикошет. Взметнулся фонтан обломков.

— Твой знакомый?! — «крикнул» Верп, мигая красным и синим.

— Почти. — Прорычал я. — Похож на моб Типа-три.

— Чего?!

— Мобильные броне доспехи.

Осторожно выглянул из-за угла. Механоид соскочил с этажа, рухнул, как чугунная болванка. У самой земли замедлился с оглушительным рёвом реактивного двигателя. Перекрестье прицела захватило «голову», а контрольная-точка сместилась на пушку. Винтовка мягко стукнула прикладом в плечо, и вспышка выстрела осветила сумрак.

Брызнули искры, эм-ускоритель на плече врага дёрнулся и остался задранный дулом в небо. Механоид среагировал мгновенно. Грохнулся об асфальт всеми четырьмя конечностями, вновь включил двигатель. Помчался к моему укрытию, сметая истлевшие корпуса машин.

— Мать! МАТЬ! МАТЬ!

Я побежал по улице, выискивая подходящее укрытие. Велик соблазн нырнуть в ближайшее здание, но тварь сложит его мне на голову одним залпом! Не знаю, сколько у него ещё орудий, но оставаться в прямой видимости тоже верная смерть.

Визг металла и толстой резины за спиной, треск и рёв реактивного ускорителя. Он меня раздавить хочет?! Обернулся и сцепил зубы, механоид замедляется, а из спины поднимается орудие заградительного огня. Двенадцать тонких трубок с подведённой лентой игольчатых снарядов. Стволы вращаются, ускоряясь и издавая протяжный свист.

— ДА БЕГИ ТЫ БЫСТРЕЕ! — Взвизгнул Верп.

На полном ходу резко развернулся и влетел в здание через уцелевшее и запылённое окно. Осколки полоснули по лицу, но боль заглушил сверхзвуковой визг пулемётной очереди. А я побежал, закрываясь локтями, будто это поможет, и прячась за толстыми колоннами и мебелью.

Снаряды прошивают окна сплошной белой линией, как лазер. За мной, надо мной и возле меня летят искры, визжат рикошеты. Может, от удара о землю сбилась наводка, а может, на меня ещё действует остаточное вероятностное излучение. Поток пуль перерубил колонну позади, ещё одну и ещё. Впереди стена и я начинаю закладывать широкий крюк.

— ТЫ КУДА БЕЖИШЬ МЯСО?!?!!

Мы пересеклись с пулемётной очередью, но она прошла над головой, опалив волосы жаром. Я вылетел через мутное окно прямо перед остановившемся механоидом. На ходу отбросил винтовку, выхватил высокочастотный нож и прыгнул. Руку, несмотря на компенсирующую рукоять, пробила мелкая дрожь, похожая на удар тока.

Приземлился на крышу, почти заглянув во все двенадцать дул пулемёта. Тот, продолжая стрелять, поворачивается за мной, бесконечной очередью сметая первый этаж здания. От визга ленты заложило уши.

Нож ударил в корпус и вошёл как в мягкое масло. Брызнули искры, запахло горелой проводкой, а клинок двинулся дальше увлекаемые инерцией тела. Вспорол верхнюю часть и бок. Но не достал ничего важного. Я приземлился с другой стороны и нырнул под меха. Вновь вонзил нож и в этот раз под вибрирующим остриём нечто лопнуло.

Выскользнул с другой стороны, оставляя на корпусе глубокий разрез. Застыл, тяжело дыша и глядя, на замедляющийся и замолкший пулемёт. «Ноги» разошлись и моб растянулся на асфальте бесполезной грудой железа.

— Слушай, — пробормотал Верп, мигая зелёным. — А ты либо сумасшедший/отбитый, либо удачливый.

— Да... — хрипло выдохнул я и рухнул на зад, растянулся на асфальте.

Нож трижды пискнул и остановился, навсегда. Заряд иссяк, а подзарядить не из чего. С чёрного неба, в обрамлении загустелых высоток на меня безразлично взирает Вселенная.

«Деревья» напоминают скрюченные руки, сплетённые из волокнистых лент. Кроны-пятерни покрыты желто-зелёными листьями, вытянутыми и чуть закрученными. Земля сухая, с пучками вполне обычной травы. Гудит под подошвами, как барабан. Я остановился в тени самого большого дерева и, закатав рукав, ввёл половину дозы стимулятора. Нужно растягивать запасы. Верп бормочет на поясе, перебирает буквы алфавита и как он сказал, моделирует строение человеческого речевого аппарата. Всё для упрощения коммуникации.

— Рядом есть вода? — Спросил я, проверяя припасы и раздумывая о судьбе.

— Вода?

— Простая жидкость, — пояснил я, — желательно без примесей.

— Вода... — Повторил ИИ, модулируя мой голос, но в низкой тональности. — Слушай, ты пойми, для меня большинство твоих слов просто пустой звук. Я их интерпретирую исходя из обстоятельств. Можешь пояснить, что это такое?

Брови сдвинулись к переносице, вот если бы он попросил объяснить, что такое взрывчатка или артиллерийская подготовка планеты... Но вода? Как вообще объяснить нечто настолько обыденное? Если так подумать, то обыденные вещи и явления, о которых даже не думаешь, довольно сложны.

— Вода состоит из двух атомов водорода и одного кислорода. — Задумчиво пояснил я, без особой надежды.

— Ну, это уже что-то. Жидкость из пропорции двух элементов. Так... секунду?

ИИ притих, а коробочка заметно нагрелась. Внутри зажужжало, на бок подул тёплый воздух. Великолепно, у меня на боку искусственный интеллект с воздушным охлаждением! Что дальше? Киборги на паровой тяге? Звездолёты, запряжённые волами?

— Кажется, нашёл, в паре сотен метров дальше есть... водоёмкость. Но... похоже, один из элементов это яд. Впрочем, его полно в окружающей среде, но ты ещё жив.

Яд? Я втянул воздух носом, силясь различить нотки отравы, но ничего не обнаружил. Кроме запахов инопланетного леса и горячего песка. Запоздало вспомнил, что кислород сам по себе невероятно токсичный яд, способный убить всё живое, да и к тому же взрывоопасный.

— Погоди, ты про кислород? Я же им дышу.

— Ты дышишь вергзато... кислородом?

В смоделированном голосе проступило изумление, граничащее с ужасом. Что это за раса такая?! Ты что в мире Смерти обитаешь?! Что там дальше у тебя? Может, кислотой плюёшься?

— Не... нет, но моё пищеварение построено на кислоте.

— Великолепно. Я вечность пролежал в пустыне, а подобрал меня монстр, дышащий ядом и полный кислоты.

— А ещё мой рот полон бактерий, который при укусе вызовут обширное отравление.

— ...

— Что?

— Ты ведь шутишь?

— Нет. Мне тут нечем зубы чистить.

— Хорошо, что я не из мяса. — Пробормотал Верп.

— Да, я бы сейчас от мяса не отказался. — Вздохнул я и, спрятав шприц в аптечку, двинулся в указанном направлении.

«Деревья» провожают меня скрипом ветвей, следят за каждым шагом и тянутся ко мне. Медленно, едва заметно, всё-таки метаболизм растений не способствует хищности.

— То есть, тебя не смущает, что это было бы чужеродное мясо? Ну, с другой планеты, продукт совершенно другой системы развития?

— С чего бы это? Белок есть белок.

— ... Знаешь, я уже не так рад нашему сотрудничеству.

Эволюция странный процесс, по сути это бесконечная война. Где проигравший умирает, не успев размножиться, и становится пищей детей победителя. Постоянная гонка вооружений. Человек же, хоть и не обладает выдающимися данными на Земле, но высший хищник. Умный, выносливый и живучий. Мои предки насмерть загоняли диких животных в африканских саваннах. Животных, чьим эволюционным «оружием» была скорость. Древние люди бежали за ними, пока те не падали мёртвыми от усталости. Мы не так сильны, как обезьяны, но можем переносить на плечах два, а то и три собственных веса, когда редкий примат выдержит и половину.

Человек, это чудовищная комбинация черт, где отдельные не вызывают особого удивления, но все вместе... Истинный шедевр планеты Земля. Универсальный убийца. Огранённый тысячелетиями войн до абсолюта.

Водоёмкость оказалась прудом которого сторонятся «деревья». Вода чистая и видно металлическое дно. Я опустился на колено и набрал пригоршню, принюхался и осторожно коснулся кончиком языка. Вода, дистиллированная. Сделал глоток и поморщился. Настолько чистая вода вызывает скорее отвращение. Не хватает примесей минералов и бактерий, который делают ключевую воду такой вкусной.

Поднял взгляд к небу-потолку. Перистые облака обтекают надтреснутое ребро, торчащие из обшивки. Настоящая гора, даже больше большинства земных гор. Как же могло существовать подобное существо? Ведь закон квадрата массы никто не отменял? А оно даже в воде сдохло бы от собственной массы.

— Верп?

— Да?

— А чьи это рёбра торчат из потолка?

— Рёбра... а, это. Я не знаю. Но эта тварь была огромная, хорошо, что она сдохла.

— Это понятно, но как она вообще могла жить?

— О, думаю ты поймёшь, когда выберемся из этой капсулы.

— В смысле, капсулы?

— Ну, это ячейка корабля-матки. Некто пытался перевезти несколько биосфер, но, слегка промахнулся.

— А что снаружи?

— Всё.

— Это ничего не объясняет. — Пробормотал я.

— Объяснить невозможно или ты умеешь общаться математическими формулами?

— Не особо. Могу икс за скобку вынести или просчитать число Пи, до второй после запятой.

— Впечатляющие возможности. Но даже будь ты на моём уровне вычислительных возможностей, ушло бы порядка семнадцати миллионов часов, чтобы выписать первую формулу. А их порядка пяти миллиардов.

— Значит, с наружи ВСЁ.

— Да. Совершенно ВСЁ, даже ты, даже я.

— Кроме места. — Вздохнул я, набирая в вытянутую флягу воду и крепя на бедро.

— Не понимаю, объясни.

Ветви успели опуститься почти до меня и листья тянутся, подрагивая и расправляясь. На внутренней части блестят ворсинки с капельками на концах. Я рефлекторно сгорбился и поспешил прочь. Стараясь держаться подальше от деревьев, вдруг какое окажется проворнее.

— Загадка такая, детская. Есть сундук и в нём есть совершенно всё, кроме одного.

ИИ издал смешок, и мне причудился человек, ехидно качающий головой.

— Ну, снаружи места довольно много, можно сказать... бесконечно много.

— Ладно, и как мне выбраться?

— В стенах полно дыр.

***

Лес остался позади и передо мной расстилается саванна, в десятке километров мир обрывается вертикальной стеной из серого металла. На отдалении выглядит монолитной, но многочисленные прорехи рассеивают иллюзию. А за ними виднеется только ТЬМА. Та самая, истинная тьма, а не полное отсутствие света.

ИИ молчит. Я иду по колено в траве. Жёсткой и ворсистой. Травинки цепляются за костюм, силятся удержать, приковать к месту. За спиной медленно поднимаются, скрывая следы. Животных нет, может оно и к лучшему, но от такой пустоты сильно не по себе. Палец то и дело касается спускового крючка. Поглаживает прохладный металл. Глаз выискивает потенциальные цели и не находит.

Внезапно осознал, что в полной темноте и по пояс в вязкой жиже мне было спокойнее.

— А откуда там столько кораблей в песках?

— Аварии. Корабли попадают сюда, навигация сходит с ума и бум, ещё один в песках.

— Походу это тут часто происходит. — Пробормотал я, припоминая нагромождения звездолётов.

— Не, довольно редко. Просто... это место древнее. Ты даже представить себе не можешь насколько.

— А тебя, зачем сюда принесли-то? То... существо, ведь не просто гуляло.

— Несчастное Квифанорд искало спасения, я ведь навигатор и пилот. Сверхмощная вычислительная система, если так угодно. Оно хотело подключить меня к целому кораблю и вернуться в свой уэор.

— Куда?

— В семью.

— Как понимаю неудачно.

— Очевидно. Я ведь говорил, что нет такого корабля, больше нет.

— А он был?

— Да, мой корабль. Вот только он взорвался.

Я задумался, следя за приближающейся прорехой в стене. Достаточно большой, чтобы я прошёл, не пригибаясь.

— Выходит, ты можешь помочь мне выбраться отсюда? Ну в смысле отсюда, из этого пространства в нормальное.

— Хм... ну раз здесь есть ВСЁ то и подходящий корабль найдётся. Вот только...

— Только попробуй найди его. — Закончил я.

Из прорехи дует ветер. На той стороне относительно светло, но свет идёт со сторон, как в коридоре. Стена толщиной в несколько метров и состоит из нескольких слоёв, деформированных под собственным весом. Между ними раньше располагались коммуникации, а часть, судя по всему, была подвижной.

Взяв винтовку на изготовку, продвинулся внутрь, готовый отпрыгнуть и стрелять. Воздух густой и пахнет прокалённым металлом, от примесей першит горло. Словно я стою у только уложенного асфальта. Мир расширяется, открывая навалы космических кораблей и зданий. Причудливые комплексы строений, куски гор, торчащие из них, как акулий плавник из воды. Некоторые корабли освещают окрестности, но их так много что тьма разряжена до сумерек.

— Посмотри наверх.

Я послушно поднял голову и остановился. Небо чернее чёрного, но над ним простирается немыслимое переплетение волокон, полных света. Они тянутся и прорастают во все стороны, сливаются в одну и разделяются. Там кипит немыслимая энергия, бушующий океан! Меня от этого отделяет узкая прослойка Тьмы.

— Ч-что это?

— Это? Ха, дорогой мой друг, ты видишь Вселенную. Во всех её вероятностях и состояниях, разом! Все возможные миры и пространства. Даже все измерения, ну, из тех, которые ты можешь воспринять, а это, полагаю довольно скромное число.

— Тогда... где я сейчас, если вне вселенной?

— А вот это очень хороший вопрос.

Жидкость то поднимается до пояса, то едва покрывает щиколотки. Мутные потоки стекают по ткани, заливаются внутрь через разрывы. Кожу неприятно щиплет, но ничего фатального. Остаётся надеяться, что в ней нет паразитов. Хотя инопланетная нечисть всё равно не смогут прижиться в человеке, но всё же. Фиолетовый свет остался позади, и я иду вслепую, через равные промежутки останавливаясь и заглядывая в прицел винтовки. Через него мир из чёрного превращается в зеленоватый, с очерченными границами стен и потолка. По центру разместилось классическое перекрестье. Рядом подрагивает «умная» точка, отмечающая место, куда попадёт пуля, если выстрелить сейчас.

Иду медленно, предварительно прощупывая дно ногой. Вокруг нет ни намёка на предназначение комплекса. Он будто существует в отрыве от любой логики. Куча хлама, спаявшаяся в единое целое.

Новый звук, тягучий всплеск, заставил остановиться. Я вскинул винтовку и сцепил зубы: через прицел видно нечто впереди. Толстая лента, застывшая на поверхности жижи. Один конец медленно двигается из стороны в сторону, а обращённые ко мне приподнят. Что бы это ни было, оно наблюдает за мной и прикидывает напасть или нет.

Вспышка выстрела осветила стены, и верхняя часть существа разлетелась в клочья. Задняя застыла, и всё тело скрылось в жиже. Я выждал минуту и осторожно подошёл. Задумчиво пнул нечто на дне, оно мягко изогнулось под ботинком, но осталось на месте.

— Ладно, ладно. Пока что всё не так уж плохо?

Через целую вечность, когда прицел начал садиться, я наткнулся на дверь в стене. Металлическую плиту с сенсорным замком, по крайней мере, плоская панель с трёхпалым отпечатком похожа. Коснулся левой рукой, правой держа винтовку наготове. Створка без затей сдвинулась в сторону и по глазам резанул яркий свет. Я торопливо прыгнул туда, плевать, если враги, сил нет бродить в темноте и по пояс в неведомо чём. Под подошвами скрипнул песок, а в лицо дохнуло сухим воздухом с ароматами металла и гнили.

Передо мной вздымается бархан красного песка, у вершины торчит нос звездолёта. В стороне ещё один и ещё. За спиной из песка вздымается исполинский корпус, а сам корабль возлегает на дюнах, как дохлый кит. Вдали угадывается причудливый «лес», сверкающий, как кристалл. Посмотрел вверх, ища ориентиры и...

— Твою мать!

Надо мной потолок. Невероятно высоко, прикрытый плоскими облаками, но потолок. В некоторых местах пробитый причудливой конструкцией, похожей на кость. Рёбра исполинского существа, быть может.

— Ну, я точно не на той планете. — Пробормотал я.

Появился соблазн вскинуть винтовку и оценить высоту, но это не имеет смысла. Плоские перистые облака и так говорят достаточно. Такие образуются, только на высоте свыше шести тысяч метров. Я нахожусь внутри огромного корабля, который накрыло нечто ещё большее. Этого просто не может быть, это невозможно! Но вот оно, прямо передо мной и я во всём этом.

Такие облака предвещают похолодание, но я не уверен, каким оно будет в явно искусственном климате. Если такое же, как в земных пустынях, то мне стоит озаботиться укрытием.

Красный песок скрипит под ногами, осыпается, открывая куски обшивки сокрытых в нём звездолётов. От крохотных, будто для детей сделанных, до исполинских крейсеров. С барханов и из зарослей чахлого кустарника за мной наблюдают рогатые ящерицы и аляповатые грызуны с красными глазами-бусинками. Некоторое время следуют за мной, будто выжидая, когда упаду и они смогут поживиться. Мир вокруг равнодушен, и ветер гонит навстречу песчаные змейки. Хочется пить и объяснений. Мозг, забыв о солдатском долге, генерирует идеи. От бредовых, что меня подключили к симуляции или это предсмертная галлюцинация. До фантастичных, что это результат взрыва двух вероятностных двигателей. Ведь корабль пришельцев появившийся перед «Удачливым» наверняка использовал сходную технологию.

Если последнее верно, то сюда могло закинуть и других из отряда, как и пришельцев, как и всё пространство вокруг взрыва. Включая станцию и кусок планеты...

Я замотал головой, отгоняя назойливые мысли. Плевать на причины, сейчас нужно выжить, а разбираться буду, когда освоюсь. В воздухе витает странный аромат металла и примеси газов, в горле заметно першит, а голос стал ниже. Как если вместо гелия вдохнуть аргон.

Тело ощущается тяжелее с каждым шагом, а боль проступает отчётливее. Стимулятор выдыхается. Температура повышается скачками на пару градусов и также падает. В один момент покрываюсь потом, а в другой зябко ёжусь. Через пару часов, взобравшись на вершину бархана, остановился, глядя вниз на стеклянное поле. Гладкое и с ровно очерченными краями, слегка отдающее в красный. Словно неведомый исполин уронил линзу камеры. Даже барханы вокруг имеют гладкие склоны, как у кратера. На той стороне за волнами песка проглядывается «лес». Манит к себе, обещая укрытие, топливо для костра и воду. Если огибать «линзу», то окажусь там через несколько часов, а напрямик, за полчаса успею!

Подчерпнул песок и без размаха швырнул. Пригоршня мгновенно рассыпалась на красное облачко, что шлейфом потянулось к «линзе». Преодолев пару метров частицы, рухнули, слились со склоном. Слишком быстро, словно на них опустился пресс. Поколебавшись, достал металлический шарик для эм-ускорителя, хорошенько замахнулся и швырнул. Снаряд полетел по хорошей дуге прямиком в центр «линзы». Долетел до края и вертикально рухнул вниз, зарылся в песок. Песчинки вокруг мгновенно разгладились.

— Шикарно. — Прогудел я и закашлялся, воздух хоть и пригоден для дыхания, но слишком много примесей.

Если рискну срезать путь, то меня размажет тончайшим слоем по линзе. Да и сама она, скорее всего, спёкшийся от давления песок. Нечто под песком генерирует направленный гравитационный луч.

Ровно надо мной из потолка торчит очередная кость.

— Ладно, ладно. Долгий путь, так долгий.

Подобные линзы встречаются через каждые два километра. У меня на глазах одна треснула, от падения куска кости, но тут же «восстановилась». Чудовищное давление сжало частицы в монолитную структуру. Под толщей стекла едва различим металлический «пол». Что бы ни создавало грав лучи, оно находится либо на нижней палубе, либо снаружи корабля.

Остаётся надеяться, что источник статичен, а не включается случайным образом по всей территории.

Взобравшись на очередной бархан, через прицел осматриваю окрестности. Среди красного песка и обломков нечто зацепилось за взгляд. Кусок белой ткани, развевающийся на ветру, одним концом закреплённый за нечто лежащее на песке и слегка присыпанное. Нечто, напоминающее человека.

Я посеменил к находке, держа винтовку у плеча, а палец вдоль спускового крючка. Остановился в десятке шагов от цели. На меня смотрят выбеленные временем кости в обрамлении разорванной одежды. Череп расколот и вытянут, челюсти украшены мелкими клыками, а в три глазницы набился песок. На костях заметны следы крохотных зубов, так что пришелец явно не просто так истлел. Рогатые ящерицы и красноглазые «мыши» позаботились об утилизации.

Мертвец одной рукой сжимает подобие пистолета, похожее скорее на коралловую кляксу, а другой прижимает к груди сумку. Смерть застала его не внезапно. Я осторожно приблизился, оглядываясь на торчащие из песка остовы кораблей. На одном из них вполне мог притаиться убийца.

В сумке требовательно запищало. Звук механический, как оповещение о входящем сигнале. Дулом винтовки раскрыл сумку и взглянул на пищащее содержимое. Металлический короб размером с ладонь, основательно запылённый. На крохотном экранчике бегут вереницы причудливых символов, похожих на цифры или лапки пауков.

— Это что ещё такое? — Пробормотал я, гадая, может ли это быть «подарок» мертвеца.

Когда перед смертью придавливаешь собой гранату, а враг, решивший перевернуть труп, получает неприятный сюрприз. Впрочем, враг сам может придавить твоим трупом гранату.

Писк оборвался, символы потухли.

— Это. Что. Ещё. Такое.

Голос мой, но пропущенный через механизирующий фильтр.

— Э. Т. О. Ч. Е. Щ. Ё. А. К.

Голос замолк, а затем начала произносить белиберду, используя фразу, но разобрав и комбинируя буквы дичайшими способами.

— ТЕЧЁТ ЩЁКА, ЧАЩЕ ЩЕКОТ, ЧАЙ ЩЕТОЧКА... Э, ЩЕ... АК ЧЕ? ТОК ОЩЕ, ЧАЩА ТЁК, ОЩЕ ТЕКАЧ... ЕТКА ЧЩЕ, ЩЕЧКА ТЁТ... ЧЕКАТЬ ЩО? АЁ, ЧАТ ЩЕКЕ... ТОЩАЕ КЩЕ, ЩА ТОК!

— Ты мой язык изучаешь?

— ЯЗЫК МОЙ, ЧАЩА ТЩЕТА... ЩЕКА ЧУЮ, ТЫ ИЗУЧАЕШЬ... Я ТОК ЩЕ, ОТ МЫ ЧАС... ЩА ТЕКАЙ, ЧЁ ЩАС? Я ЭЩЕ КУЧУ ИЩУ... МОЙ ЧАЙ ТЁК, ЩЕКОТ ЧАТ... А ЕЩЁ, ТЫ ЧЕКАЙ, ЩА ЩЕТКА... ЧАСТО Я ЧУЮ, ТОК ЩЕ МОЙ... Я ИЗУЧАЮ...

— Ага... ну давай поговорим.

Я сел на корточки перед скелетом и начал раздельно произносить буквы алфавита, разбавляя их фразами их пояснением. Экранчик загорелся синим, затем фиолетовым и, наконец, зелёным.

— Готово. Фух... ненавижу учить новые языки!

Механический голос вырвался из коробки, полный раздражения и некоторой брезгливости.

— Мясо, ты хоть представляешь, как это отвратительно? Использовать ваш ограниченный речевой аппарат и этим медленные звуки?

— Ну, мог бы и не учить, я не заставлял. Ты лежи здесь, а я пойду дальше.

— Стой! Нет! СТОЙ! Забери меня отсюда!

Вот, теперь мне известен его интерес, а значит, переговоры и допросы пойдут гладко. Я положил винтовку на колени, осторожно достал устройство из сумки. Ветхая ткань порвалась от прикосновения, но коробочка оказалась на удивление увесистой и тёплой.

— А с чего бы мне это делать?

— Я буду полезен! Я могу переводить со всех известных языков на твой и обратно... могу многое рассказать!

— Ну, этому парню ты не помог.

— Парню? А, это не парень, это слукцх из квахт.

— Чего?

— Его раса имеет три пола, оно было... вместилищем. Существо, вмещающее себя генный материал самца и самки, и вынашивающее плод.

— Знаешь, звучит довольно тупо.

— Не тебе судить причуды чужой биологии, притом искусственные. Социокультурные предпосылки для разных обычаев довольно тонкая тема. Тебе стоит быть толерантнее, мясо.

— Ещё раз назовёшь меня мясом и отправишься в один из тех гравитационных колодцев.

— Эм... ладно, «человеки» сойдёт?

— Три-двадцать. Зови меня так.

— Три-двадцать. — Повторила коробочка и мне показалось, что она имитирует прицокивание языком.

Конечно, я мог назваться и настоящим именем, и именем от родителей. Но, и то и другое для близкого круга. Свет тускнеет, на мир-корабль опускается искусственная ночь.

— А ты кто? — Спросил я, прилаживая находку на крепления костюма.

— Я... — коробок выдал последовательность скрипучих звуков и писков, — но ты можешь называть меня Верп.

— Хорошо, Верп, что ты такое?

— Пф... я, многофункциональный боевой интеллект, пилотирующий межзвёздные ударные крейсера класса «Разрушитель»! Имей уважение, ты разговариваешь с важным элементом.

— Вот как и как же ты оказался здесь?

Верп долго молчал, наконец издал подобие тяжёлого вздоха.

— Испытание нового двигателя прошло не по плану. Силовая установка взорвалась и... я оказался здесь.

— Прямо здесь?

— Нет. За двенадцать миллионов тцки отсюда. Тцки это... ну примерно, твой рост одна десятая тцки.

Я присвистнул. Если этот тцки равен двадцати метрам, то... Верп проделал путь примерно в двести сорок миллионов метров. Внушительно, даже если пересчитать в километры.

— Хорошо, внушительное расстояние. Но где мы? Я тут примерно по тем же причинам оказался.

— Ты пилотировал крейсер?! Мяс... Три-двадцать это может?!

— Нет, я был рядом со взрывом такого корабля...

— А... — В голосе явственно проступило облегчение, будто способность человека пилотировать была бы оскорблением.

— Так, где мы конкретно находимся?

— Нигде.

— В смысле?!

— Это место вне координат.

— Ладно, а где ты был до того, как попал в это место?

Тишина, экранчик меняет цвет, пока я иду по вершине очередного бархана к лесу, огибая гравитационную линзу.

— Ты не понял, все эти двенадцать миллионов тцки находятся НИГДЕ. Вне реального пространства.

Я ощутил переход, как укол электричеством в каждую клетку тела. Вспыхнула зелёная точка на противоположной стене, и капсула нырнула в пусковую шахту. Время работать. Ускорение потянуло вверх, пальцы вцепились в рукоятки до скрипа экзоскелета. На забрало шлема транслируется картинка с наружной камеры для облегчения ориентации бойца.

Мелькают световые обручи шахты, капсула набирает скорость, как снаряд в эм-пушке. Вырвалась в космос, и передо мной открылся вид на огромную каменистую планету. Перистые облака кокетливо прикрывают часть материка, который щерится горными хребтами. Пятна морей манят к себе. На орбите быстро разрастается пузырь станции Тип-два.

От неё к поверхности протянута нить орбитального лифта. На выступающих платформах покоятся вытянутые корабли снабжения. Они перевозят ресурсы на транспортные суда. Одно из них дрейфует у одного из спутников. Гигантская бочка, чья единственная задача — вместить в себя как можно больше металлов и доставить на верфи.

Капсула командира начала притормаживать, корректируя траекторию. Ожили оборонительные орудия станции, огромные турели поворачиваются, наводя стволы на корабль за нами. Они стреляют, но лазерный залп невидим человеческому глазу. Сфокусированные потоки энергии разбиваются о силовое поле, порождая зеленоватое сияние. Растекающиеся по борту концентрическими волнами. Война бывает на диво красивой.

Моя капсула вильнула, закладывая финт, ушла вниз. Остальные последовали примеру, метнулись в разные стороны, как рыбёшки перед акулой. Станция, наконец, оценила угрозу и взялась за нас.

Вот и началась самая мерзкая часть работы, когда от тебя не зависит совершенно ничего. Идёт сверхскоростная борьба датчиков, компьютеров и двигателей. Тебе остаётся только смотреть и стискивать рукоятки.

Лазеры замолкли, уйдя в перегрев. На станции, должно быть, нарастает паника. Эфир гудит от зашифрованных передач, уносящихся к планете и луне. Корабль людей преодолел все основные линии обороны, и командование в растерянности отдаёт команды экипажам.

Камера бесстрастно транслирует приближающуюся станцию. Мышцы живота напряглись, вот оно! Крышка отлетела в клубах газа и комьях геля. Я вылетел в космос, а капсула ускорилась, нацелившись на точку входа. Следом устремились ещё два десятка.

Короткие вспышки взрывов, на корпусе остались рваные дыры достаточно широкие, чтобы вместить тяжёлый танк. Подгоняемый прыжковым ранцем, я устремился к отмеченной системой.

Напоследок обернулся.

«Удачливый» сияет! От луны приближаются запоздалые ракеты, взрываются одна за другой, пойманные системами ПВО. Пространство рядом с кораблём наполняется искрами разрядов... Я ощутил уже знакомое чувство покалывания. Всего в десятке метров от корабля появился другой! Точнее, едва законченный остов с «обглоданными боками» и торчащими «рёбрами». «Удачливый» включил Вероятностный двигатель, два поля пересеклись в узкой точке между кораблями, как две столкнувшиеся волны. Пространство искривилось, как в гибком зеркале, смялось.

Корабль чужих стал похожим на сминаемую бумажную модель. Достроенный корпус лопнул, выпуская в искажённое пространство струи газа. «Удачливый» начал мерцать и... взорвался.

Я увидел вспышку света, прошедшую через корпус. Сфера чистой энергии захватила оба корабля, скрыла в себе и разрослась, поглощая всё.

***

Неудобно. Бок колет, и тело пробуждает сознание из блаженного забвения. Короткие импульсы проносятся по коре мозга, высекая искры. Я силюсь открыть глаза и не хочу. В реальности нет ничего хорошего. Лучше умереть сейчас, не чувствуя боли. Корабль уничтожен, пути домой нет. Задание провалено. Чужие пленных не берут, да и кто я такой, чтобы быть захваченным? Солдат, не более. В лучшем случае меня разберут на анатомическое пособие. Что ж, пусть делают это с трупом.

Проклятье... почему так колет бок? Что за вонь?

Тело, не подчиняясь логике, борется за жизнь. Одно за другим включаются чувства. Тепло. Воняет. Колет бок. Меня что, бросили на какую-то мясную фабрику по разбору людей?

Я пошевелил пальцами и убедился, что они сжимают винтовку. Очень странно. Если я захвачен, то почему с оружием? Так... давай рассуждать логически. Я чую смрад, а значит, шлем разбит, но я жив. Следовательно, долетел до станции и сейчас внутри. Автоматические системы могли зарастить пробоину.

С губ сорвался стон. Колет нестерпимо. В черепе ворочается симбионт, так непривычно чувствовать его размеры. На сетчатке загораются строчки проверки статуса. Связи нет. Но я жив, относительно цел и вооружён. Задание продолжается. Есть шанс захватить одного из Тип-два и заставить пилотировать один из их кораблей.

Шансы на успех один к бесконечности. Более чем достаточно.

Я открыл глаза. Лицевой щиток разбит, осколки рассекли щёку и нижнюю губу. Кровь успела свернуться, и корочка лопнула при движении. Ощутил, как по коже струится свежая кровь. Надо мной потолок, видавший виды. Не ржавый, но изломанный, будто сплетённый из совершенно разных пластин, разных металлов. Торчат толстые кабели, обломанные трубы. С одной мерно срываются маслянистые капли.

Лежу на куче обломков. Экзоскелет уберёг тело, но одна из деталей пробила бок и гордо торчит, окрашенная спёкшейся кровью.

— Великолепно, — пробурчал я, зачем-то касаясь острия пальцем.

Помещение освещено единственной лампой, свисающей на переплетённом проводе. Оттенок отдаёт в фиолетовый. Ноги до колен погружены в ту самую маслянистую жидкость. Я вижу только потолок и кучу мусора, на которой разлёгся.

— Что-то мне подсказывает, что я ошибся адресом, — пробормотал я.

Сцепил зубы и медленно сел. Бок прошило болью, будто через рану потянули смазанную кислотой колючую проволоку. Мусор подо мной осел, и ноги погрузились до середины бедра. Я замер, пережидая боль и пытаясь понять, стоит ли двигаться. Очень не хочется утонуть.

Вроде всё в норме.

Осторожно пощупал спину, взялся за конец штыря и медленно потянул. Совершенно идиотский поступок. Ведь если из тебя торчит что-то, нужно ждать медика, вытащишь сам — и рискуешь помереть от кровопотери. Беда в том, что медика мне ждать неоткуда, а двигаться с железкой в боку невозможно.

Сцепив зубы, рванул и, почти теряя сознание от боли, ощутил, как с обоих концов раны хлынула кровь. Будто я не солдат, а пробитый пакет. Вот теперь стоит торопиться.

Сорвал с костюма аптечку. Боевая, ничего действительно лечащего в ней нет. Голова начинает кружиться. Достал тюбик с длинным носом и ткнул прямо в рану. Щедро выдавил густой гель и повторил с другой стороны, сперва промахнувшись и ткнув со всей силы в позвонок.

Гель смешался с кровью, мгновенно затвердел, попутно охлаждая кожу.

Облегчённо выдохнул и опустился на спину, раскинув руки. Опустевший тюбик выскользнул из пальцев и затерялся среди мусора.

В обычной ситуации костюм должен ввести в кровь обезболивающее. Но я и так напичкан боевыми стимуляторами, да и мой, похоже, сломан. Ещё раз проверил статус, отвечают только внутренние импланты. Теперь мои шансы на выживание стали равны единице к двум бесконечностям.

Всё ещё достаточно.

Дождавшись пока стимуляторы сгрызут боль, вновь сел, но с величайшей осторожностью. Под задом что-то сдвинулось, но куча осталась на месте. Осмотрел тело на предмет других ран, но ничего серьёзнее пары порезов и ушибов не нашёл. Увы, злосчастный шип пробил не только меня, но и сорвал элемент питания брони. Также повреждены синтетические мышцы экзоскелета.

Ощущение, будто я катился с вершины Эвереста, собирая на пути каждую кочку.

Симбионт, наконец, успокоился. Он это тончайшая плёнка вокруг мозга, но когда ворочается, чувство будто в черепе поселился слон.

Экзоскелет отстегнулся в несколько движений, и ставшая бесполезной груда металла соскользнула в маслянистую жидкость. Исчезла без всплеска. Я остался в тонком скафандре и разгрузочном жилете. На котором уместилась аптечка, пять сменных магазинов с боезапасом для атмосферной стрельбы и колба с шариками для стрельбы в режиме эм-ускорителя, для боя в вакууме. Правда без батареи это так, приятный бонус на пару очередей. То же самое с высокочастотным клинком, две — три активации и это будет просто нож чудно́й формы.

До потолка шесть метров с гаком, лампа висит в полусотне. Во всём помещении нет других звуков, кроме моего голоса и мерно плескающих капель. Непонятно, даже какая глубина. Если придётся плыть, то миссия закончится довольно быстро. Ввиду утопления. Это если жидкость не окажется ядовитой.

— Что ж, — пробормотал я, — где я оказался?

Ответа нет, эфир молчит. Скоро кончится действие стимулятора, и тогда мне уже отсюда не выбраться. Буду корчиться от боли и ослабну. В аптечке ещё три шприца, но это мало поможет.

Пора уже браться за работу. Хотя теперь я сильно сомневаюсь, что нахожусь на станции Тип-два. Скорее похоже, что они закинули меня в заброшенный комплекс на планете, и теперь делают ставки, выживу я или нет.

Я мотнул головой, прогоняя мысли. Для солдата нет ничего хуже мыслей на задании. Исполняй приказ, а голова пусть у начальства болит. В конце концов, на то оно и начальство.

Взяв винтовку в обе руки, осторожно шагнул вперёд.