Привет! Я принес новую историю. К сожалению, весь текст не влез, пришлось разделить. Первая часть здесь: https://pikabu.ru/story/khorist_12_6165201.
Приятного чтения.
Обитаю здесь: https://vk.com/lostsummonertales (моя группа, куда я тоже выкладываю истории, некоторые из них на Пикабу не появлялись; группа активная; не реклама, не коммерция). Я с удовольствием с вами пообщаюсь и отвечу на вопросы, если таковые имеются. Приходите в гости.
***
После долгой дороги мне хотелось только одного - поесть и завалиться спать, но поесть-то еще можно, спать никак. Нужно дойти до церкви, которая возвышалась над сонным городком, больше напоминавшем деревню. Радовало то, что в городишке имелась гостиница, не ахти какая, но и я не отдыхать приехал. Ключ от номера мне выдавала приземистая пожилая женщина, которая была весьма недовольна тем, что я отвлек ее от просмотра телевизора. Старенький аппарат шипел и трещал, но в целом понять сюжет программы несложно.
Спрашивать про место, где можно пообедать, страшновато - меня уже и так испепелили взглядом, грозно ударив ключом по стойке администратора.
Оставив рюкзак в номере, я отправился на поиски хоть какого-нибудь кафе. Впрочем, обнаружилась вполне приличная закусочная. Меню, правда, не блистало разнообразием, да и какая разница: живот набить и дальше делами заниматься.
Пока я доедал кусок резиновой пиццы и запивал крепким кофе, от которого аж зубы сводило, в закусочную пожаловали местные. Двое мужчин в рабочей одежде. Их заказ разогревался в микроволновке, а они сверлили меня взглядами. Ну, оно и понятно, в таких местах, где знаешь каждого, к приезжим относятся не слишком хорошо. Я уже приготовился к негативу, но мужчины взяли свой заказ и отправились за столик у окна.
- Так и чего? Нашли сиротку-то?- донеслось до меня. Я аккуратно посмотрел в сторону мужчин, продолжая жевать остатки пиццы.
- Не-а, как сквозь землю провалился. Готовимся к тому, что и этого найдут обглоданным.
Заметив, что я навострил уши, один из мужчин окликнул меня:
- Подслушиваешь что ли?
- Я?- наигранно удивился я,- ни в коем случае.
Они понизили голос до тихого бубнежа, то и дело бросая недовольные взгляды в сторону моего столика. Долетали лишь обрывки фраз, от которых, признаться честно, мурашки по спине бежали, а хвост заныл. Проклятый отросток. Как только вернусь, сразу удалю.
Я краем уха услышал, что нет, нет, да и пропадают больные дети из местного приюта. Что все чаще из какого-то заброшенного дома доносятся странные звуки, отдаленно похожие на вой и пение. Ну, неудивительно. Если в моем городе имелась байка про Псиную яму, то в таких городках подобных россказней в разы больше.
***
Священник, который присматривал все это время за моим братом, представился отцом Дариушем. Он внимательно выслушал историю, посмотрел на фотографию, которую я привез с собой.
- Мне очень жаль, что такая беда постучалась именно в вашу дверь,- опечаленно вздохнул мужчина в черной рясе,- но если помнить, что нам дается только посильная ноша, то становится легче, не правда ли?
Отец Дариуш был высоким и поджарым, с зачесанными назад волосами. Когда он улыбался, то вокруг глаз появлялись морщинки. И таких морщинок было много, поэтому мне показалось, что улыбался отец Дариуш очень часто.
- Не сказал бы,- пожал плечами я и улыбка священника стала только шире,- так что с моим братом? Он еще жив?
Отец Дариуш обвел взглядом церковный дворик, задержался на кусте орешника. Отвечать не торопился.
- Чудесный ребенок,- сказал священник, снова вздохнув,- он мертв.
У меня появилось неприятное ощущение в области желудка. Хотя, на что я надеялся? Столько времени прошло.
- Для этого мира мертв,- священник понизил голос до шепота,- этот мир его абсолютно не заслуживает. Столь чистое и искреннее создание непременно погибло бы, не обратись ваши названные родители ко мне за помощью.
Он предложил прогуляться, предупредил послушника о том, что отлучится ненадолго, взял меня под руку и мы ушли с церковного двора.
- Могу ли я его увидеть?
Отец Дариуш усмехнулся.
- Отчего же не приезжали раньше?
- Я ничего не знал.
Священник явно сомневался стоит ли представить меня брату, однако после уговоров, он сдался.
- Давайте встретимся с вами у церкви вечером. У меня пока много дел, нужно заглянуть в сиротский приют.
- Приют?
- Ну, чудесных детей много и не все из них имеют семьи. Вам и вашему брату повезло. Вы росли в любви, данную вам названными родителями, а он вырос в любви божьей.
Мы договорились о точном времени. Ожидание показалось мне вечностью, в гостиничном номере я сидел как на иголках, выкурил полпачки сигарет, снова и снова перебирал подарки, которые привез с собой для брата. Я не знал, что ему может понравится и к тому же, он рос под присмотром священника. Вполне возможно, что брат теперь весьма верующий человек, потому ограничился нехитрым набором новой одежды, купил простой мобильный телефон (если вдруг ему захочется поддерживать связь), пара книг моих любимых писателей.
Отец Дариуш уже ждал меня, когда я пришел. Поверх рясы он набросил плотный плащ с капюшоном - к вечеру немного похолодало и обещали дождь. Я думал, что он поведет меня куда вглубь церковного двора, но священник повел прочь от церкви к заброшенным домам. Мы шли долго, и за это время моя нервозность усилилась. Плюс я вспомнил разговор тех мужчин в закусочной.
- Не стоит так переживать,- заметил священник, накидывая капюшон на голову,- это же ваша родная кровь. Уверен, что встреча пройдет замечательно.
Когда мы остановились у покосившегося одноэтажного дома с наглухо заколоченными окнами, я сделал глубокий вдох. На входной двери - увесистый замок.
- Нам сюда,- священник поманил меня на задний двор. Черный ход казался тоже заколоченным, но отец Дариуш достал из кармана плаща связку ключей, выбрал один из них, вставил в замочную скважину и повернул. Дверь открылась со скрипом. Доски оказались муляжом и были прикреплены к двери.
- Дитя моё,- позвал священник, едва мы вошли внутрь,- сегодня к тебе приехал важный гость.
В доме темно, лишь в его глубине горит тусклый свет. Я обо что-то споткнулся, перешагнул. Немного сыро, пахнет плесенью, но чем дальше мы двигались, тем слабее становился запах. Моё сердце билось так сильно, что грозилось вот-вот выпрыгнуть из груди.
Навстречу к нам никто не вышел и мы двинулись дальше, к источнику света. Мысли метались в голове с огромной скоростью: какой он? О чем мне с ним разговаривать? Захочет ли вообще со мной разговаривать? Наверняка затаил обиду и я только зря приехал.
В комнатке, где стояла старая кровать с кованым изголовьем, высоченный платяной шкаф до самого потолка и небольшой столик с кипой книг и настольной лампой, на полу, спиной ко входу, сидел мальчик-подросток.
- Радость моя, поздоровайся,- ласково велел священник, скидывая с себя плащ и вешая его на спинку стула. Мальчик что-то сердито гаркнул, но у меня не получилось разобрать слов.
- Знаю, знаю, обещал прийти еще днем. Но разве тебе было скучно?
Мальчик повернулся, и я увидел свое собственное лицо. Таким, какое оно было в подростковом возрасте. Рот мальчишки и подбородок в чем-то испачканы.
- Не было,- ответил подросток высоким женским голосом и у меня, кажется, начали трястись коленки. Не бывает таких голосов у мальчишек в его возрасте.
- В чем это ты испачкался?- священник наклонился к нему,- встань, поприветствуй гостя.
Подросток послушно встал. На нем - длинные одежды. Могу ошибаться, но такие я видел на тех, кто поет в церковном хоре. Красная туника до пят, поверх нее - белое облачение с широкими рукавами и до середины бедра. Ног не видно. Но раз он встал, значит, не такие уж они и больные.
- Привет, я твой брат,- вырвалось у меня. В голове никак не укладывалось почему он выглядит так молодо. Мальчишка подошел поближе и я услышал странный звук: будто собака по полу процокала когтями. Брат смотрел на меня исподлобья, зло и колюче.
- Мальчик обескуражен неожиданной встречей. Ну же, поздоровайся.
- Здравствуйте,- на этот раз голос оказался низким и тягучим, словно говорил взрослый мужчина. Брат сделал круг вокруг меня. Снова это цоканье.
- А где твой друг?- спросил отец Дариуш и мальчишка неопределенно махнул рукой в сторону коридора. Но мы никого не видели в коридоре.
- Не хочет играть больше,- голос снова женский. У меня волосы на затылке зашевелились. Что за ерунда?
- Он сказал почему?- священник присел на краешек кровати.
- Не смог,- произнес подросток дребезжащим голосом старика и расплылся в широкой улыбке. Мне и до этого было немного не по себе, теперь же множество мыслей сменилось коротким “уходи”.
- Я рассказывал твоему брату какой ты чудесный ребенок,- священник раздулся от важности, похлопал по покрывалу рядом с собой и мальчишка радостно бросился к нему. Цок-цок-цок. Сел.
- У вашего брата,- священник повернул голову ко мне,- замечательный голос. Хотите он вам что-нибудь споет?
Он погладил мальчишку по волосам.
- Что-нибудь новое разучил?
Подросток радостно закивал, подскочил с кровати, бросился к столу. Цок-цок-цок.
Я неотрывно смотрел на его ноги и, пока брат возвращался на кровать, заметил, что он, кажется, странно ходит. Неуклюже и будто с небольшим усилием.
Цок-цок-цок. Брат раскрыл тоненькую книжку, которую взял со стола, открыл ее на нужной странице. И запел.
Множеством голосов сразу. Мужские голоса, женские. Детские. Громко, чисто и страшно.
Я отшатнулся, вцепился в дверной косяк, чтобы не упасть. А он продолжал петь. В комнате как будто находился огромный хор, да только кроме нас троих никого не было.
Он пел и пел. Священник слушал, блаженно прикрыв глаза и покачиваясь из стороны в сторону. Голоса заполнили не только весь дом, заполнили меня самого изнутри. Внутренности скрутило в тугой узел от ужаса.
Мальчишка заерзал, стараясь устроиться поудобнее. Подол его туники немного задрался и я увидел собачьи лапы.
Без шерсти, с гладкой синеватой кожей, с огромными некрасивыми когтями на пальцах. Я заорал, потому что мне не было так жутко даже в тот момент, когда моя мать, всячески избегающая прикосновений, отказывающаяся говорить, пришла в спальню, погладила по волосам и произнесла ту фразу из снов.
Мальчишка уставился на меня. В хоре голосов я теперь совершенно отчетливо слышал свой собственный. Он выводил “Святая Мария”, а меня тошнило. Я попятился еще, чувствуя, как по щекам текут слезы.
В следующий миг я бросился прочь из дома, но у самой двери снова споткнулся. Непонятно зачем, но я открыл дверь настежь и в свете взошедшей луны увидел на полу тоненькую руку ребенка. Оторванную и искусанную.
Цок-цок-цок.
Пение не прекращалось ни на минуту, но стало ближе ко мне.
Цок-цок-цок.
Я выбежал на улицу и бросился прочь. Успокоился и перевел дыхание только остановившись у гостиницы.
***
Утром, когда я спустился в фойе, чтобы сдать ключ от номера, меня окликнул отец Дариуш. Я его даже не заметил, он сидел в темном углу на продавленном диванчике.
- Доброе утро,- сказал священник, приблизившись.
- Доброе,- отозвался я и направился к выходу из гостиницы. Ближайший автобус через два часа. Не так уж и много, по сравнению с ночью, которая показалась мне вечностью. Я забаррикадировал вход в свой номер, наглухо зашторил окна и сидел в ванной с ножом, ожидая услышать поблизости “цок-цок-цок”.
Священник вышел вместе со мной. Я достал сигареты из кармана, щелкнул зажигалкой.
- Вы ему понравились,- сказал он,- не хотите ли сегодня вечером снова увидеть брата?
Я выдохнул дым, посмотрел внимательно в глаза отца Дариуша.
- Ходят слухи про то, что пропал сирота. И это явно происходит не впервые. А вы - какое совпадение - часто навещаете детей в приюте. Не из него ли пропал ребенок недавно?
Священник помрачнел, его взгляд стал ледяным.
- Вчера я встретился не с братом, а с непонятным человекоподобным существом, услышал как оно поет и увидел оторванную детскую руку, прежде чем покинуть дом. Никакого желания не то что видеть это создание снова, слышать о нем и о вас не хочу,- я затянулся, а священник улыбнулся уголками рта.
- Вижу, дитя, что в вас нет сострадания.
- Зато у вас его хоть отбавляй.
Я бросил сигарету в урну.
- Ваш брат глубоко опечален тем, что от него отказалась родная мать, и я помогаю справиться с внутренней болью. К тому же слежу за ним, чтобы он не натворил ничего дурного, а вы приехали и уже позорно сбегаете, не удосужившись проникнуться и впустить в сердце любовь.
- Засуньте себе в задницу вот это вот все. Если так выглядит любовь, то лучше пусть я никогда ее не узнаю.
***
В автобусе шумно, все места заняты. Передо мной сидели галдящие дети, которые спорили о какой-то компьютерной игре. Я натянул капюшон куртки, подложил под голову свернутый шарф. Удивительно, но крики детей меня не раздражали. Уж лучше их слушать, чем то хоровое пение.
Пока я ехал, размышлял о том, что нужно извиниться перед па за свое поведение, больше времени проводить с ним и мамой. Я старался не думать о том, кем являюсь сам и что такое увидел вчера в заброшенном доме. Нужно записаться на повторный прием, удалить чертов хвост и жить себе как жил раньше. Конечно, понятно, что как раньше не получится.
Я достал из внутреннего кармана фотографию. Внимательно посмотрел на черную тень, стоявшую за спиной ма. Затем порвал фото на мелкие клочки, привстал, открыл окно и пустил их по ветру.
