В тот год наш город потрясло несколько громких исчезновений. Первые два случая в прессе не освещались, а листовки с объявлениями о пропаже ребёнка можно было встретить лишь на фонарных столбах да досках с объявлениями. После третьего случая поползли слухи о серийном убийце, объявившем охоту на детей. Через городские телеканалы милиция распространила информацию о том, что все жертвы были светловолосыми девочками, до девяти лет, однако более их ничего не связывало. Они жили в разных районах, друг друга не знали и не имели общих друзей, пропали в разное время и при различных обстоятельствах. Первая девочка исчезла летом, родители отправили её в расположенный за углом дома магазин, из которого она так и не вернулась. Вторая пропала спустя полгода, зимой, она сама отпросилась погулять в соседнем дворе, где её и видели в последний раз, разговаривающей с каким-то мужчиной, далее следы терялись. Третий случай вызвал массовый резонанс. Юная спортсменка возвращалась с тренировки по карате, в свои девять лет она уже была обладательницей зелёного пояса и нескольких медалей. По пути она оторвалась от компании своих друзей каратистов и быстро пошла вперед по обочине дороги, поскольку торопилась домой. Как вспоминают ребята, она отошла от них не больше чем на двести метров, когда к ней подъехала зеленая машина марки Жигули, некто подозвал девочку, не выходя их автомобиля, а когда она подошла, резко втянул внутрь. Транспорт моментально сорвался с места и с большой скоростью устремился в сторону городского центра. Мальчишки подняли шум, некоторые из них даже пытались бегом догнать машину, другие немедленно сообщили тренеру о случившемся. Тут-то всё и началось. Листовки, статьи в местных газетах, новостные сюжеты по региональным каналам, в город даже приехали следователи из областного центра. Среди родителей царила паника, всех детей, вплоть до старшеклассников, несмотря на их бурные протесты, провожали до школы и встречали из неё. Маленькие дети перестали появляться во дворах, родители со страхом и тревогой оставляли их в детских садах, некоторые брали отпуска. Город окутала давящая атмосфера напряженного ожидания. По вечерам собирались волонтёрские группы и прочёсывали город, однако с каждым днём надежда найти девочек живыми угасала, а количество волонтёров со временем уменьшалось. Недели переходили в месяцы, а действия милиции результатов не приносили. Это было тяжёлое время, но каждый про себя думал, что с ним такого не произойдёт.

*

Рассказывает мать.

Алиса была особенным ребёнком. Да, я прекрасно понимаю, что подобным образом своего ребёнка охарактеризует любая мать, однако Алиса действительно выделялась среди сверстников, и это мне не всегда нравилось. С самого рождения у неё наблюдались задержки в развитии, однако, когда нормальные сроки формирования проходили, она быстро осваивала необходимые навыки за невероятно короткие сроки. Это было странно и смущало врачей, ребёнку даже чуть было не поставили диагноз аутизм в лёгкой форме. Так, до пяти месяцев Алиса вообще не держала голову, что и вызвало первую волну беспокойства. Но, как только заговорили об отклонениях в развитии, она за неделю освоила этот навык. Теперь нужно было учиться сидеть, а малышка, казалось, вообще не заинтересована в этом, она не предпринимала никаких попыток, не крутилась, не отталкивалась ручками. После года вновь зашла речь о задержке, и, словно бы услышав, Алиса моментально уселась. Ходить и говорить она начала в два с половиной года, так же резко и практически одновременно. Педиатр говорил, что в редких случаях бывает такое скачкообразное развитие и что у ребёнка могут быть проблемы с социализацией или даже с психикой. Но тут он скорее ошибся. Алиса с детства росла исключительно доброй и отзывчивой девочкой, была очень альтруистичной, всегда старалась помочь. Другое дело, что она была ярко выраженным интровертом, ещё до школы научилась читать и большинство своего времени проводила с книгами, которые мы ей с радостью покупали.
Первая по-настоящему взволновавшая меня странность проявилась в возрасте пяти лет. Тогда Алиса рассказала мне, что у неё есть друг Дрёма, с которым она общается ночью, а иногда и днём, но при свете его не видно. Конечно, к тому времени я уже знала, что дети иногда придумывают себе воображаемых друзей, и всё же проконсультировалась у детского психолога. При обследовании психолог расспросил дочку о её воображаемом друге, мне описание показалось очень странным.
– А Дрёма - это мальчик или девочка? – спросил доктор.
– Я не знаю, – ответила Алиса.
– Как же ты этого не знаешь? – удивился психолог. – Ты разве не можешь отличить мальчика от девочки?
– Могу, – сказала дочка неуверенно, – но он не мальчик и не девочка.
– А где живёт Дрёма?
– Он живёт на небе.
– Он ангел? – врач насторожился.
– Нет, у него нет крыльев.
– Как же он выглядит? Можешь нарисовать? – доктор указал на альбом с карандашами.
– Я не хочу сейчас рисовать, – Алиса скрестила руки на груди. – Дрёма похож на Капитошку из мультика, он круглый и улыбается.
Услышав сравнение с Капитошкой, психолог, похоже, успокоился.
– А о чём вы с ним разговариваете? – спросил он после недолгой паузы.
– Он спрашивает, нравится ли мне в садике с другими детьми. Иногда он рассказывает мне о том, что я у него спрашиваю.
– А что ты у него спрашиваешь?
– Много чего. Почему динозавры были злыми? Из чего сделаны люди? Что находится выше неба? – дочка задумчиво посмотрела в окно.
На этом психолог прекратил расспросы и заявил, что нам с мужем просто нужно больше общаться с ребёнком и что Дрёма - это выдуманный персонаж, который компенсирует информационную блокаду с нашей стороны. Такой воображаемый друг всё знает и может удовлетворить детское любопытство вместо родителей, которые, по всей видимости, постоянно заняты, и им некогда отвечать на вопросы юной исследовательницы. На мои возражения, заключающиеся в отрицании информационной блокады, он не отреагировал, настаивая на своём, сеанс был окончен. Не сказать, чтобы Алиса часто упоминала этого Дрёму, просто иногда она говорила, что он приходил и общался с ней ночью. При этом я с тревогой замечала, что в те дни, когда дочь упоминала Дрёму, она выглядела уставшей и невыспавшейся, будто бы действительно полночи не спала. Хотя, возможно, то были лишь мои домыслы, с уверенностью сказать не могу.
Нужно отметить, что я человек с критическим взглядом на реальность и стараюсь всегда рационально объяснять события, со мной происходящие, однако, с появлением дочери, у меня это получалось не всегда. Обладая сильной интуицией, она порой словно бы предчувствовала события, точно угадывала эмоциональное состояние людей и легко находила контакт с ними. Бабушка Алисы утверждала, что в присутствии внучки её давление само собой приходит в норму без всяких таблеток, хотя это-то как раз вполне логично. Но был один случай, который мне объяснить непросто.
Однажды мы пошли за грибами, Алисе к тому времени было уже восемь лет. Лес располагался сразу за деревней, в которой жила наша бабушка. Ещё в детстве я слышала, что в этом лесу заблудилось и пропало много людей, и он читался среди местных нехорошим местом. Однако все в него всё равно ходили. Особой опаски не было, четыре взрослых человека – я, муж, бабушка и дядя Алисы, ну и, конечно, она тоже была с нами. День был солнечный, долго мы в лесу задерживаться не планировали. Алиса была в восторге, она весело бегала от меня к мужу, от мужа к бабушке, резвилась, исследовала муравейник, собирала шишки, нашла даже парочку ценных белых грибов. И вот в какой-то момент дочка отбежала от меня к отцу и затерялась в листве. Через пару минут муж крикнул мне, спрашивая, где Алиса. Я ответила, что она побежала к нему. Мы быстро подбежали друг к другу и начали её искать, дочери нигде не было. Десять минут спустя мы уже все во всё горло кричали и звали Алису. У меня нарастала паника. Через сорок минут поисков мы с моей мамой были на грани обморока, как вдруг внезапно Алиса вскочила из-за кустов и с рёвом бросилась мне на шею. В ответ на наши возбуждённые расспросы дочка рассказала следующее.
Продолжение в комментариях...