В некоторые места на Земле тяжело попасть из-за их удалённости от ойкумены, в некоторые — из-за сурового климата, а в некоторые — из-за границ, которыми расчерчен наш глобус. Путешественник Павло Морковкин рассказал нам о своей о поездке в сектор Газа, одну из самых закрытых территорий на планете.
Курорты Средиземного моря
В интернете полно туристических отчетов из Палестины: с фотографиями библейских мест и подробными описаниями маршрутов по Западному берегу реки Иордан, но ни слова о секторе Газа. Это место практически недоступно для самостоятельного путешественника. Авторы бэкпекерской библии Lonely Planet честно признаются, что тоже не смогли туда попасть, а своим читателям рекомендуют даже не пытаться, ссылаясь на непростую военную обстановку. Если на сайте министерства иностранных дел вашей страны есть раздел с советами путешествующим, то, скорее всего, вы увидите там настоятельную рекомендацию не ехать в сектор Газа и по возможности избегать посещения приграничных с ним территорий. Все эти факторы в совокупности обещали сделать поездку в этот район крайне увлекательным мероприятием.
Частично признанное и частично суверенное государство Палестина состоит из двух эксклавов, разделённых территорией Израиля: Западного берега реки Иордан и сектора Газа. Обе эти части используют одни и те же названия и символику, а их граждане носят с собой паспорта одинакового образца. Однако де-факто это два отдельных государственных образования. И если Западный берег регулярно посещают толпы религиозных паломников и обычных туристов, желающих поесть фалафеля, посмотреть на лагеря беженцев и вкусить другой ближневосточной экзотики, то легально проникнуть в сектор Газа довольно тяжело. Местным же жителям выехать на «большую землю» едва ли не сложнее, чем иностранцу попасть внутрь, поэтому, если вы расскажете о своём намерении поехать туда, аборигенами ваше желание вряд ли будет понято.
Всего лет десять тому назад некоторые газские арабы регулярно ездили на работу в более благополучный Израиль, а внутри самой Газы располагались еврейские поселения. Последние, правда, находились под охраной ЦАХАЛа, израильской армии — отношения между палестинскими арабами и Израилем никогда не были простыми. В 2005 году все гражданские и военные израильские подданные покинули сектор Газа, и полный контроль над этой территорией перешёл к Палестинской администрации. Через год в Палестинском государстве прошли парламентские выборы, и в четырех из пяти избирательных округов сектора Газа победу одержали исламские фундаменталисты ХАМАС. Местным жителям религиозные радикалы тогда показались честнее, чем коррумпированная правящая партия ФАТХ. Однако, ощутив поддержку населения, ХАМАС расправился со всеми своими политическими конкурентами и захватил власть в Газе, по сути, превратив эту территорию в отдельное от Западного берега государственное образование. С тех пор демократических выборов в секторе Газа не было.
Для Израиля это означало следующее. Если с ФАТХ можно было более-менее успешно договариваться о мирном решении конфликта, то ХАМАС просто не признаёт права Израиля на существование. Ту территорию, которая на картах отмечена как израильская, они считают своей, но временно оккупированной сионистами. Возвращать её назад ХАМАС пытается с помощью вылазок вооружённых групп и ракетных обстрелов, в ответ на которые Израиль и ввёл полную блокаду сектора Газа на суше, на воде и в воздухе.
Сейчас попасть в сектор Газа легально можно через два пункта пропуска: Эрез на северной границе с Израилем и Рафах на южной границе с Египтом. Нелегально — через огромное количество туннелей, проходящих под наземными границами.
Блокаду сектора Газа Израиль устраивает не из чувства праведной мести, а чтобы лишить ХАМАС возможности вооружаться. Поэтому все грузы, которые импортируются в сектор Газа, строго контролируются. Всё, что может быть использовано для изготовления оружия и постройки военных объектов, либо запрещено к ввозу совсем, либо поставляется в ограниченных количествах под контролем международных организаций. В этот список входят, например, стройматериалы, некоторые виды лекарств, бытовой электроники и даже отдельные пищевые продукты: шоколад, соки и томатная паста — перечень запрещённой продукции несколько раз менялся за период блокады.
Поэтому большая часть необходимого как для гражданских, так и для военных целей попадает в Газу через подземные туннели на границе с Египтом. Некоторые из них настолько велики, что по ним перегоняли даже автомобили. Подобные подземные ходы ведут и в сторону Израиля, но используются они для вылазок вооружённых групп.
Однако новый президент Египта Ас-Сиси, в отличие от своего предшественника, крайне враждебно настроен по отношению к исламистам и потому начал борьбу с туннелями. Сначала в приграничной территории Египта устроили буферную зону, чтобы вход в тоннель нельзя было замаскировать под жилой дом, а в сентябре прошлого года всю свою границу с Палестиной египтяне просто начали затапливать водой, чтобы обвалить все потайные ходы.
Если ситуация с точками доступа понятна, то с необходимыми для въезда разрешениями всё не так однозначно. Сектор Газа — это всё-таки не популярное туристическое направление, всю информацию о котором можно узнать, заглянув на TripAdvisor. В посольстве Палестины меня заверили, что въезд в сектор Газа свободный, а блокаду устраивают только Израиль с Египтом, то есть если мне удастся выпросить у них пропуск, то я смогу въехать безо всяких препятствий.
Важный нюанс был в том, что дипломатические отношения ведутся со столицей Палестины Рамаллой, расположенной на Западном берегу, то есть за сектор Газа они не особо в ответе, но я успокоил себя тем, что они как минимум должны быть в курсе дел и сказали мне правду.
Оставалось выбрать, к кому из двух — Израилю или Египту — обращаться за разрешением. Выбор пал на израильтян, потому что процедура получения у них была куда прозрачнее. Вдобавок для поездки в Египет мне понадобилась бы виза, а дорога проходила бы через Синайский полуостров, где в последнее время не очень спокойно из-за активности исламистов. Ко всему прочему Эрез работал стабильно, а Рафах то внезапно открывался на пару дней, то не менее внезапно прекращал свою работу на пару месяцев, что грозило перспективой застрять в Газе.
Попасть внутрь
Автобус довозит меня до ближайшего к КПП перекрестка. Рейсового транспорта в сектор Газа нет по причине низкого спроса, разве что пара автобусов в день ходят в кибуцы — сельскохозяйственные посёлки, — расположенные у самой границы. Последние километры израильской трассы упираются в стену, над которой парит аэростат с камерой видеонаблюдения. Вдали за стеной видны силуэты арабских домов. Когда видишь эту картинку, сразу понимаешь, почему эту территорию наградили прозвищем «самая большая тюрьма в мире».
— Вы палестинец? — первый вопрос, который мне задают, как только я вхожу в здание израильского терминала пункта пропуска.
— Нет, — отвечаю я, и меня направляют к окошку паспортного контроля для иностранцев.
В другом конце зала расположена лента проверки багажа с рентгеном. Около неё стоит араб, который ответил на тот же самый вопрос положительно. Он в гораздо менее привилегированном положении, чем я, и его чемодан скрупулёзно изучают, вынимая и тщательно рассматривая каждую вещь, которую он везёт домой.
Рядом копошится местная семья. Женщина славянской внешности ругает на русском языке араба такого же возраста, скорее всего мужа. Он что-то послушно бормочет под нос, и через минуту они берут свои сумки и в компании парочки смуглых ребятишек идут к паспортному контролю. На мне мокрая от пота футболка, тогда как вся семья одета в зимние пальто.
Протягиваю документы в окошко паспортного контроля.
— Можно вам штамп в паспорт поставить?
Обычная практика для Израиля — ставить въездные и выездные штампы не в паспорт, а на отдельный лист бумаги, чтобы у обладателя паспорта позже не было проблем с посещением Ирана, Ливана и прочих враждебных Израилю государств.
— Да, конечно. Ставьте, — круто, что у меня будет штамп, которого ни у кого нет. Хотя стоп! Это же дикое палево! — Нет-нет! Давайте на бумажку, пожалуйста!
Стена остаётся позади меня, и я попадаю в коридор, ведущий на палестинскую сторону. Через забор я вижу, как с одной стороны мальчик в куфии гонит палкой стадо овец, а с другой — араб едет на телеге, в которую запряжён осёл. Около пункта пропуска бетонные блоки, на которых краской нарисован флаг Палестины, несколько десятков кресел под навесом для пересекающих границу граждан и пара похожих на киоски помещений, где сидят представители палестинской власти. Когда сравниваешь картину на арабской стороне с огромным израильским терминалом из стекла и бетона, напичканного самыми современными средствами контроля, то кажется, что стена между Израилем и сектором Газа разделяет не только два государства, но и две цивилизации, словно граница между уэллсовскими элоями и морлоками.
Я протягиваю паспорт в окошко.
— Первый раз у нас?
— Да.
— Добро пожаловать в Газу.
Местный араб вписывает меня в такси, и мы едем по направлению к серым силуэтам газских домов.
— Что это? Ещё один контроль? — такси внезапно останавливается около железных ворот.
— Да. Но не волнуйся: это последний.
Протягиваю паспорт в окошко. У меня требуют письмо от местного спонсора, о котором я совсем не в курсе. Выясняется, что в посольстве дезинформировали и кроме израильского пермита нужен ещё и хамасовский. Предлагают звонить в МВД и всё выяснять. Ещё час уходит на попытки уладить всё на месте, в надежде на то, что благодаря ближневосточному бардаку ситуацию всё-таки удастся решить не отходя от кассы. Я сдаюсь, когда подходит время закрытия КПП, и отправляюсь назад в Израиль.
На израильской стороне на ту же самую бумажку мне ставят въездной штамп, сообщающий, что я могу провести в Израиле ещё 90 дней. Это был, наверное, самый необычный виза-ран в мире.
Продолжение следует...
