Давид и Голиаф
Правильному отношению к жизни меня научила такса.
Турнир. Бойцы вышибают мечами искры друг из друга, болельщики вопят, судьи считают.
И вдруг зрители отвращают свои взоры от бойцов, и смотрят в сторону. Затем происходящее в турнирном кругу перестает интересовать судей. Поднимают забрала бойцы.
Пятьдесят человек в полной тишине смотрят на крупную немецкую овчарку. У нее ошарашенные глаза.
У нее разинута клыкастая слюнявая пасть. Она стоит мордой к приступочке.
На приступочке задними лапками стоит маленькая такса по имени Буй. Ее передние лапки - на башке у овчарки.
Буй бодро трахает овчарку в рот.
Турнир. Бойцы вышибают мечами искры друг из друга, болельщики вопят, судьи считают.
И вдруг зрители отвращают свои взоры от бойцов, и смотрят в сторону. Затем происходящее в турнирном кругу перестает интересовать судей. Поднимают забрала бойцы.
Пятьдесят человек в полной тишине смотрят на крупную немецкую овчарку. У нее ошарашенные глаза.
У нее разинута клыкастая слюнявая пасть. Она стоит мордой к приступочке.
На приступочке задними лапками стоит маленькая такса по имени Буй. Ее передние лапки - на башке у овчарки.
Буй бодро трахает овчарку в рот.
