Сегодня ходила с коллегой на обед и она с воодушевлением рассказывала как на выходных ходила с соседкой по квартире в театр и что вообще ей с ней очень повезло. Я же неволей вспомнила свою последнюю соседку, с которой делила жилье.
2014 год. Я и другие студенты из университета по собственной воле или нет собрались на ж/д вокзале в ожидании электрички в Сочи в качестве волонтеров зимней Олимпиады.
Общий сбор, перекличка, инструктаж. Естественно, есть группки студентов, которые знакомы и весело общаются. Я была одна из своего курса, затесалась в этот поток со студентами преимущественно из одного факультета. Перекличка стандартная, куратор в центре, мы по кругу, фамилия, рука и громкое «Я!». И тут очередная фамилия, руку поднимает девушка напротив. Высокая, 1.80 м. не ниже, кудри-блонд, черные обтягивающие джинсы и кожаная косуха, сапоги (без каблуков) до колен. Мне с моим зрением других нюансов не видно, но как только она откликается, я слышу смешки и разговор двух девушек за своей спиной: «Ох, и достанется же кому-то Олька-трансуха!». Нужно ли добавить кому именно она досталась при расселении в санатории, где размещали сотни волонтеров?
Но так вышло еще и потому что мы с ней оказались в одной группе на одном объекте и поначалу таких волонтеров селили вместе, чтобы смены совпадали и график.
К раннему описанию моей соседки добавьте низкий голос, массивную челюсть, яркий макияж, громогласный смех, она для меня была огромная, я ее побаивалась. Смешки про Ольку-трансуху стали чуть понятнее и истеричнее, но вот только она не Олька, она - ОЛЬГА.
Начало нашего общения было вполне дружелюбным. Договаривались кто утром первым занимает ванную, микро-батареи для сушки носков, трусов и т.д. И все так и было до тех пор пока не случился рассинхрон в графике. Спустя две недели меня перевели в другую группу. Стало элементарно трудно общаться. Я иду на смену – она спит, я прихожу – она еще на смене. Пересекались изредка только в общей зоне на объекте.
В один из редких дней, по пути, купив 4 творожных сырка, я пришла со смены и застала Ольгу бодрствующей. Говорю ей: «В холодильнике будут сырки, угощайся». В тот самый вечер мои руки до сырков не дошли. На следующий день задержалась на смене, отвратная погода, ливень, дождь, снег, какая-то накладка с транспортом. По итогу не успевала на ужин в столовку. Возвращаюсь со смены вымотанная, голодная, но в голове мысли о тех сырках, которые я планировала приговорить с горячим чаем. Мммм…. Кайф!
Пришла в номер, Ольга спит. Душ, пижама, пакетик чая в кружку, открываю холодильник, а там… А там одинокий сырок. Сырочек… Один… Меня как будто кипятком окатили. Жар обиды, ярости, недоумения и возмущения слегка утих, когда я съела тот одинокий сырок. И тогда я поняла, что за все то время, что мы вместе живем, она со мной поделилась только 1 раз спиральным кипятильком. Утром и потом я ей по поводу сырков ничего не сказала, да и что тут сказать. Я придумала ей оправдание, что она просто была более голодная чем я и когда я призвала ее угощаться, я же не уточнила сколько (но простите, три сырка из четырех?!). Просто так совпало.
Прошло чуть больше недели после того случая, я купила вот такой пакет вафель в шоколаде.
После ужина съела 2 штучки. Пакет оставила на туалетном столике.
На следующий день поздно возвращаюсь, свет не включаю, чтобы не беспокоить свою Ольгу, беру пакет с вафлями и понимаю, что пакет стал легче, но при этом он какой-то мягкий, не ощущается пустым, и в нем по-прежнему что-то есть.
Как вы думаете, что было внутри?
Обертки от сожранных ею вафель!
Ольга теперь сожрала мои вафли и положила обертки обратно в пакет, а пакет, на секундочку, был открыт сверху не полностью, а только уголок, и мусорка пустая под туалетным столиком стояла.
Мои мысли в тот момент: «Ах ты, больная тварь…».
Включаю свет (лучше бы не включала), подхожу к крепко спящей Ольге и раскладываю обертки на ее кровать, на нее, на подушку. До сих пор не понимаю, что меня сподвигло на это. Ольга крепко спит после смены (вот было бы вообще комбо если бы она еще и храпела, но обошлось). Забираю последние две вафли, выключаю свет и иду в столовку.
Некоторые, как я, склонные драматизировать несправедливое поедание чужих вафель, могли бы подумать, что может быть хуже. Но горькой вишенкой на торте было то, что Ольга пренебрегала стиркой. В номере был небольшой таз, каждая покупала порошок и этого вполне хватало, чтобы постирать какие-то легкие вещи вручную, тяжелые и объемные мы носили в прачечную. В какой-то момент ее порошок закончился, следующего не появилось. Я думала, ну, может она моим пользуется, ладно, 50 рублей за Миф не жалко. Но дело было в другом.
Со временем, когда я приходила после смен, стала замечать неприятный запах в комнате. Запах с каждым последующим днем становился хуже. Легкие нотки бомжа вперемешку с духама. Нашла источник – шкаф с вещами. Дела стали настолько плохи, что казалось, будто эта вонь этот запах прилипает уже к моим вещам и я его чувствовала везде. Пришлось тихонечко перекладывать все свои вещи в чемодан под кровать и пользоваться им вместо шкафа.
Когда я в агонии скидывала обертки от вафель на Ольгу, я совершила ошибку – слишком близко подошла при включенном свете. Ольга спала с поднятой за голову рукой, на ней была оранжевая футболка. Так вот, когда я подошла, заметила в зоне подмышки светлые разводы. Это было что-то похожее на кольца у деревьев, по которым в моем случае можно было посчитать количество пропущенных стирок!
К моменту, когда я проснулась на следующее утро, ни Ольги, ни оберток не было. Тут можно и подзадуматься, это вообще реально было, не схожу ли я с ума.
Открыто сказать человеку: «Слушай, от тебя смердит. Сожги вещи и искупайся с растворе хлорки», я не могу. Я лучше буду выжидать пока заснет моя Ольга, поздно приходить в комнату и тайком среди ночи открывать дверь на балконе и проветривать.
Я могу понять, когда у человека особенности организма и это сложно контролировать и влиять на это, но, Оля! Всё ведь было нормально. Что случилось? Почему ты превратилась в человека, чье зловонье щиплет глаза? Почему ты не нашла решения лучше, чем запшикаться поверх всего духами?!
Ситуация стала выходить за пределы нашей комнаты, что было естественно, ведь химоружие Ольги было всегда при ней. В один из дней, на перерыве в общей зоне, я слышу как некоторые волонтеры шушукаются и обсуждают мою Ольгу. И как-то подходит ко мне парень, и спрашивает, я ли соседка Ольги. Так я вместо ответа «да» чуть ли не запинаясь спрашиваю у него как он это понял, не воняю ли я, стала оправдываться, что я не такая, что я постоянно себя нюхаю, что у нас с ней маленькая комната. А он вообще даже не пояснил почему спросил, шанса я ему не дала. Есть конечно небольшая вероятность, что он и не по этому поводу ко мне подходил.
Возможно, шушуканья и разговоры дошли и до Ольги. В ванной вновь появился ее стиральный порошок, вещи стали отмокать в тазу на ночь, в том числе та оранжевая футболка. Запах потом еще успел вернуться, но это уже было ближе к закрытию Олимпиады. Мы разъехались, до того, как концентрация стала губительной.
Знакомство с Ольгой помогло определиться с одной из целей по жизни, а именно стараться изо всех сил, чтобы жить без Ольги.
