pikabin

Весь вечер мучила одышка.

И воздух в зале был такой,

как будто кто-то жжет покрышки

в районе улицы Тверской.

Всю ночь не спал. Проснулся рано.

Велел, чтоб принесли обед.

И попросил гвардейца глянуть.

Тот доложил: покрышек нет.

Прочистил нос, а пахнет снова.

За штору выглянул с тоской.

Не выдержал, позвал Пескова.

Спросил, чем пахнет на Тверской.

Тот долго рассуждал о вони

бензина, пыли и носков –

с такой неискренностью в тоне,

как может только сам Песков.

Прогнал к чертям и сел работать.

Издал еще один закон:

добавил к гарнизону роту,

добавил к роте гарнизон.

Добавил гарнизону ружей.

Подумал – и забрал опять.

А если будет только хуже?

В кого они пойдут стрелять?

Не лучше ли расставить вышки,

колючку с током и собак?

Иначе те, что жгут покрышки,

не успокоятся никак.

И засыпал – уставший, старый...

Цвела сирень у стен Кремля.

А по Тверской гуляли пары.

И зеленели тополя.

Это витрины парижских магазинов во время второй мировой войны. Узоры из бумаги помогали сохранить стекла от ударной волны при бомбардировках.

Это Ленинград