Я запираю на замок все что нам мешает.....
"Я запираю на замок, всё что нам мешает!!!" - громко напевал я, заколачивая досками дверь в туалет. По другую сторону двери слышались истерические вопли моего батька. Жирный пытался выбить дверь, но дубовые доски от шкафа и гвозди на 120 сводили на нет его жалкие попытки. Вбив последний гвоздь, я включил на музыкальном центре похоронный марш, минуту молча стоял напротив двери опустив голову, потом окропил дверь святой водой и побежал гулять, прыгая в подъезде через две ступеньки и весело тряся хуем.
На улице было заебись, солнце, свежий воздух и говно. Оно было повсюду. Наш район кишит собаками, и за зиму эти мерзкие твари умудряются засрать каждый метр на территории двора. И весной, когда снег тает, нашему взору предстают эти милые подснежники. По двору лениво махая метлой прогуливался Петрович - старый бомжара наконец-то решил взять себя в руки и устроиться на работу дворником. Помахав ему ногой, я побежал в сторону детской площадки, поиграть в песочнице или покататься на качелях. И похуй, что мне уже 22.
Вылепив пару куличей и пизданувшись с качель, я решил заняться чем-нибудь другим. Скучно пиздец. Но так ничего толкового не придумав, я решил вернуться домой.
Дома все было без изменений. Батя в сортире грустным голосом напевал блатные тюремные песенки. Услышав, что я вернулся он заорал и снова принялся выносить дверь, крича что вывернет мою задницу наизнанку, как только выберется из срательной темницы. Я лишь злорадно расхохотался ему в ответ и пошел в свою комнату смотреть порнуху.
Посреди всего процесса меня отвлек грохот в прихожей. Обернувшись, сжимая хуй в руках я увидел как в комнату входит батя, держа над башкой унитаз. Тут-то я и понял, что мне пиздец. По-быстрому додрочив, я увернулся от унитаза, который разнес мой комп и громко заорав ткнул пальцем бате за спину. Трусливо вжав голову в плечи, батя обернулся. Наивный. Воспользовавшись его замешательством, я сел на шпагат, несколько раз отжался, станцевал шаффл и бросился бежать в сторону кухни, предварительно ебанув батю по яйцам. Пока он орал и катался по полу, я забаррикадировал дверь в кухню, завалил ее холодильником, плитой и шкафами, повалил на пол стол и прыгнув за него прицелился в дверь из мясорубки. Потом сообразив, что так мне его все равно не удержать, я попытался съебаться через форточку. Мне всегда это удавалось. Но не в этот раз. Видать, моя жопа неслабо подросла за последнее время, из-за чего я застрял в самом неудачном для меня положении. Батя тем временем разобрал баррикаду и теперь злорадно смеялся где-то у меня за спиной.
Натолкав мне полную задницу столовых приборов, батя вырвал меня из форточки, и начал месить ногами, яростно хохоча. Очередной удар по яйцам дал мне немного времени. Дурак. Постоянно забывает о защите. Хромая на обе ноги, оря и держась за жопу, из которой торчало как минимум десять ложек, восемь вилок и одна открывашка я выбежал в подъезд. Там я встретил Петровича, который разрешил пересидеть бурю в его казенной каморке дворника. Сижу тут уже неделю. Столовые приборы подарил Петровичу. Бухаем каждый день. Щас жопа заживет и думаю, можно идти домой. Батя все равно долго злиться на меня не сможет.
Он уже привык, что я ебанутый.
На улице было заебись, солнце, свежий воздух и говно. Оно было повсюду. Наш район кишит собаками, и за зиму эти мерзкие твари умудряются засрать каждый метр на территории двора. И весной, когда снег тает, нашему взору предстают эти милые подснежники. По двору лениво махая метлой прогуливался Петрович - старый бомжара наконец-то решил взять себя в руки и устроиться на работу дворником. Помахав ему ногой, я побежал в сторону детской площадки, поиграть в песочнице или покататься на качелях. И похуй, что мне уже 22.
Вылепив пару куличей и пизданувшись с качель, я решил заняться чем-нибудь другим. Скучно пиздец. Но так ничего толкового не придумав, я решил вернуться домой.
Дома все было без изменений. Батя в сортире грустным голосом напевал блатные тюремные песенки. Услышав, что я вернулся он заорал и снова принялся выносить дверь, крича что вывернет мою задницу наизнанку, как только выберется из срательной темницы. Я лишь злорадно расхохотался ему в ответ и пошел в свою комнату смотреть порнуху.
Посреди всего процесса меня отвлек грохот в прихожей. Обернувшись, сжимая хуй в руках я увидел как в комнату входит батя, держа над башкой унитаз. Тут-то я и понял, что мне пиздец. По-быстрому додрочив, я увернулся от унитаза, который разнес мой комп и громко заорав ткнул пальцем бате за спину. Трусливо вжав голову в плечи, батя обернулся. Наивный. Воспользовавшись его замешательством, я сел на шпагат, несколько раз отжался, станцевал шаффл и бросился бежать в сторону кухни, предварительно ебанув батю по яйцам. Пока он орал и катался по полу, я забаррикадировал дверь в кухню, завалил ее холодильником, плитой и шкафами, повалил на пол стол и прыгнув за него прицелился в дверь из мясорубки. Потом сообразив, что так мне его все равно не удержать, я попытался съебаться через форточку. Мне всегда это удавалось. Но не в этот раз. Видать, моя жопа неслабо подросла за последнее время, из-за чего я застрял в самом неудачном для меня положении. Батя тем временем разобрал баррикаду и теперь злорадно смеялся где-то у меня за спиной.
Натолкав мне полную задницу столовых приборов, батя вырвал меня из форточки, и начал месить ногами, яростно хохоча. Очередной удар по яйцам дал мне немного времени. Дурак. Постоянно забывает о защите. Хромая на обе ноги, оря и держась за жопу, из которой торчало как минимум десять ложек, восемь вилок и одна открывашка я выбежал в подъезд. Там я встретил Петровича, который разрешил пересидеть бурю в его казенной каморке дворника. Сижу тут уже неделю. Столовые приборы подарил Петровичу. Бухаем каждый день. Щас жопа заживет и думаю, можно идти домой. Батя все равно долго злиться на меня не сможет.
Он уже привык, что я ебанутый.
