38-летняя женщина проходила судебно-психиатрическую экспертизу (2010), была вторым ребенком двух родственных родителей. Незамужняя и бездетная, она получила высшее образование и, проработав несколько лет на фрилансе, стала директором публичной компании.
После нескольких гетеросексуальных интимных отношений и регулярной сексуальной активности в 2000 году она встретила мужчину, и пара решила пожениться. Однако в январе 2002г, за несколько месяцев до запланированного бракосочетания, мужчина решил разорвать их отношения. В тот же период 2002г она решила переехать и жить одна, несмотря на появление симптомов тревоги с приступами паники, которые заставили ее возобновить встречи с психотерапевтом государственной службы здравоохранения. К этому психотерапевту она впервые обратились в 1999 году, когда ей было 27 лет, после прекращения предыдущих гетеросексуальных отношений. В предыдущем случае у нее развились симптомы тревоги, которые регрессировали только с помощью психотерапии без приема лекарств.
Весной 2002г у нее начались интимные отношения с ровесницей, которая была её подругой с 1998г, но уже к лету начались первые конфликты. Женщина заявила: «Я хотела быть с ней все время и я ничего не делала, кроме как говорила о ней». Она отрицала, что когда-либо имела сексуальные отношения с этой женщиной, хотя ей бы этого хотелось. Отношение пациентки к женщине было особенно навязчивым и та была раздражена постоянным вмешательством в ее жизнь и в 2003г внезапно решила разорвать их отношения. Подруга позже сказала о пациентке: «Если бы она не была вовлечена в каждое мгновение моей жизни, она чувствовала бы себя опустошенной и страдающей и поэтому искала предлоги, чтобы поссориться и отругать меня (устно и с помощью бесконечных смс). Она зашла так далеко, что пригрозила самоубийством, а затем долгое время скрывалась, чтобы вызвать у меня состояние паники».
Когда пациентку бросила ее подруга, она попыталась убедить ее, что они должны помириться, но когда она услышала решительный отказ, пациентка разорвала все контакты с подругой и проконсультировалась с психиатром по поводу повторяющихся приступов паники. Психиатр прописал пароксетин, который пациентка принимала впервые, прием препарата пациентка прервала через месяц.
Примерно через 6 мес., из-за постоянных приступов паники и неудовлетворенности предыдущим психиатром, она решила проконсультироваться с другим, на этот раз с женщиной. Этот психиатр также прописал пароксетин, который женщина принимала в течение следующих 12 мес., продолжая регулярные визиты к психиатру.
В конце 2003 года она встретила другую женщину, почти на 10 лет старше себя. Об этих новых интимных отношениях пациентка сказала: «Я нашла эти новые отношения как замену предыдущим». Их дружба продолжалась в течение одного года, к большому удовлетворению обоих они встречались почти каждый день. Хотя пациентка сказала, что испытывала сильное физическое влечение к своей подруге, она отрицала, что у нее когда-либо были с ней сексуальные отношения. Затем женщина начала вторгаться в частную жизнь своей подруги во все возрастающей степени, настаивая на том, чтобы знать все, что она делала, когда они не были вместе. Отношения стали конфликтными и, наконец, летом 2007 года ее подруга порвала с ней. Пациентка сказала о своей девушке, что «она чувствовала, что я слишком сильно ее стесняю». Пациентка признала, что была собственницей, но сказала, что ничего не могла с этим поделать, потому что ревновала свою подругу и боялась, что та ее бросит.
К 2007 году, когда отношения были окончательно разорваны, пациентка стала близкой подругой со старой школьной знакомой и у нее также завязались отношения с этой женщиной. На самом деле, она уже начала встречаться с ней в 2006 году, когда ее отношения с предыдущей женщиной начали приобретать конфликтный характер. Новая подружка знала об ее отношениях и пациентка поделилась с ней своими гомосексуальными фантазиями.
Их отношения становились все ближе и ближе, но пациентка отрицала, что у них когда-либо были сексуальные отношения, несмотря на несколько попыток убедить свою подругу, которая мягко отказалась. В 2008 году пациентка призналась в любви своей подруге, после чего подруга сократила частоту их встреч (с сентября по декабрь 2008 года), а затем окончательно порвала с ней в апреле 2009 года. Сама пациентка призналась: «Она больше не могла этого выносить и настояла на разрыве наших отношений, хотя я уверена, что она любила меня. Она находилась под слишком большим давлением со стороны своей семьи, которая не одобряла наши отношения и поэтому она испугалась».
Следует отметить, что с октября 2007 по сентябрь 2008 года, в период, когда отношения пациентки со второй женщиной начали разрушаться, она снова страдала от симптомов тревоги с приступами паники, на этот раз связанных с постоянным чувством потери, из-за чего она решила проконсультироваться с другим психиатром, который прописал ту же терапию. Однако с сентября 2008 по август 2009 года женщина не принимала никакой терапии.
В период с января по апрель 2009 года пациентка редко виделась со своей третьей девушкой, в том числе потому, что была занята уходом за своим больным отцом, который умер в апреле. В течение этого периода женщина продолжала пытаться связаться со своей подругой, настойчиво отправляя sms и пытаясь поговорить по телефону, но подруга не отвечала. Поэтому она притаилась под домом своей подруги и последовала за ней, не преуспев в том, чтобы заставить ее возобновить их отношения. Позже она заявила: «Я чувствовала себя покинутой ею, одинокой, преданной».
В апреле 2009 года, когда умер ее отец, женщина увидела свою подругу на похоронах и спросила ее, могут ли они снова начать встречаться, но подруга наотрез отказалась рассматривать это предложение. В этот момент пациентка заявила: «Я была в ярости от того, что она оставила меня совсем одну, так как я ожидала от нее большего понимания и помощи». Поэтому она начала преследовать ее и совершать насильственные нападения: в середине мая она напала на нее словесно и физически в присутствии общих друзей в общественном месте; через 10-15 дней она повредила некоторые предметы собственности; она постоянно звонила ей по телефону, даже ночью; она часами пряталась возле её дома. Эти эпизоды повторялись в последующие недели: «Я хотела наказать ее, испортить ее имидж». Пациентка усилила настойчивость и, наконец, получила судебный запрет в августе 2009 года.
В сентябре 2009 года по совету своей семьи она обратилась за добровольной госпитализацией в психиатрическое отделение больницы в другом городе. Во время пребывания в больнице ей были проведены тесты: TCI-R (Пересмотренная оценка темперамента и характера), WURS (шкала оценки Вендера в штате Юта), BIS-11 (шкала импульсивности Барратта-11), AQ (опросник агрессии), NPI (опросник нарциссической личности), ASQ (опросник стиля привязанности), HSNS (шкала нарциссизма гиперчувствительности) и клиническое обследование (SCID-II). Заключительный диагноз звучал как: «Нарциссическое и параноидальное расстройство личности». Врачи предположили, что СИОЗС, которые она принимала, могли вызвать маниакальные эпизоды и расторможенное сексуальное поведение, и поэтому они приостановили прием пароксетина в пользу стабилизаторов настроения. Назначены: Карболития (600 мг/сут) и Окскарбазепина (300 мг/сут), а также бензодиазепина (Лоразепам) при необходимости (5 мг/сут). Когда она вернулась домой, она сменила психиатра. Затем ее поведение стабилизировалось и пациентка воздержалась от дальнейших домогательств к своей подруге, но была разочарована тем, что ее подруга позаботилась о том, чтобы избежать встречи с ней. Позже женщина заявит, что она была убеждена, что именно тот факт, что ее подруга бросила ее, побудил ее к преследованию и что она никогда бы так себя не повела, если бы ее подруга относилась к ней с большим пониманием после смерти ее отца. Тем временем адвокат защиты нашей пациентки запросил судебно-психиатрическую экспертизу, утверждая, что преследование, которое она совершила в отношении своей подруги, было вызвано СИОЗС, который она принимала. Судебно–психиатрическое наблюдение - путем структурированного интервью (SCID-II) и психодиагностических тестов (MMPI-2, Ror– schach по Экснеру, Миллону) - подтвердили психодиагностическую оценку, сделанную во время предыдущего пребывания в больнице (параноидальное расстройство личности и нарциссическое расстройство личности) и пришли к выводу, что она несла полную ответственность за свои действия.
Перевёл и опубликовал: Немедицина
