JohnKa

На волне ошибочных телефонных звонков. Наш номер на одну цифру отличается от номера ЕРКЦ, по этому о том что принесли счета за квартиру мы узнаем по телефону.

Самой популярное начало разговора - Вы там оху-ли что ли?

Ни "здрасти", ни уточнить куда позвонили - Чё вы мне там насчитали?

Сложилось впечатление, что девчонки из абонентского отдела телепатки или всех по голосу узнают, народ ни адрес, ни номер лицевого счета не  называет, сразу начинают кричать и вываливать свое недовольство.

Одна бабушка звонит каждый месяц, вежливая:

- Алло, это ЕРКЦ?

- Нет, бабушка, это квартира.

- А почему это квартира? Я в ЕРКЦ звоню.

И дальше, что мы балуемся, что она старшей позвонит и бла, бла, бла....

Дедок раньше звонил, а сейчас перестал, может слег, а может и помер:

- Дочка, это ЕРКЦ?

- Не, дедушка, это квартира.

- Ой, дочка, ошибся, прости.

Тут же перезванивает, узнает голос.

- Ой, опять не туда, да?

- Да.

- Дочка, а может ты со мной поговоришь? Я вот до своих то дозвониться не могу?

Если время было, то дедок рассказывал, про жизнь, как работал, как при социализме жилось. Жалко деда было, может и сами такими останемся ненужными, а время много он не занимал, минут 5-10.

Но чаще звонят хамы. Кричат, ругаются, выплескивают кучу негатива,  когда наконец способны слушать и выясняют, что не туда звонят, даже не извинятся. Звонят повторно, на моё алло, слышится: "Бля, опять."

Люди в большинстве своем не воспитаны, грубы, разговаривают с позиции мне все должны. В ответ очень хочется послать подальше, но тогда я пополню ряды хамов. 

Морали нет.

Не ставлю тег «политика», потому что речь пойдет не о голосах за кандидаты, а о работе, работе членов УИК (участковая избирательная комиссия). У меня сложилось впечатление, что люди не знают кто эти люди выдающие бюллетени, откуда они берутся и что они еще делают. Наверно считается, что эти ставленники Путина или какие-то доверенные лица, которым хорошо платят. Не думаю, что так считающие прочтут этот пост, но может для кого-то прояснится ситуация.

Как я попала ни избирательный участок. Уговорил меня один сотрудник нашего предприятия. Он состоял в партии и нужно было «закрывать пробелы на избирательных участках», т.е. включать людей в состав УИК  и направлять наблюдателей. В партию вступать не надо. Согласилась из меркантильных интересов, да и участок в 3-х минах ходьбы от дома – школа.

Как оказалось, выборы – это не один день сидения на участке. Это очень даже работа.

Во-первых - это дежурства. Учителям тут проще, они проверяют тетради и параллельно дежурят. На моей памяти звонков не было, но люди могут звонить, чтобы на пример выяснить есть ли они в списках избирателей на этом участке, вызвать на дом комиссию. Потом начинают ходить за открепительными удостоверениями. Мое дежурство было с 16 до 20 часов, бывало три человека приходили, бывало, что ни одного.

Да, вот так после работы в соответствии с составленным на собрании графиком, надо дежурить до 20 часов. Иногда все 4 часа, иногда договаривались по 2 часа два человека. До 16 часов в школе, были педагоги-члены комиссии. Как минимум два дежурства было у всех. Позже я стала отказываться то дежурств, но это конечно же сказалось на оплате.

Во-вторых – это распространение пригласительных. К счастью не в руки жителям, а достаточно разложить в почтовые ящики. Если ящиков в подъезде нет, то приходится затыкать в двери, в щели, под звонок, в ручку. У меня ушло около двух часов. Попался участок с небольшими двухэтажными домиками. Звонишь в домофон, просишь открыть, объясняешь кто ты и … посылают, но чаще открывают::) Иногда дверь заперта и нет домофона. В день выборов всегда найдутся недовольные, тем что им не принесли пригласительный или бросили кучу на подоконник в подъезде, бросили под дверь.

Третье значимое мероприятие – подготовка участка. Освобождается один школьный кабинет. Выносим лишние столы, сдвигаем оставшиеся, накрываем скатёркой, таскаем со всей школы нормальные стулья вместо детских. Собираем разобранные многоразовые урны и кабинки. Обклеиваем информационными плакатами коридор.

Четвертое – работа с бюллетенями. Это происходит в субботу с утра. Председатель с секретарем уезжают в ТИК за бюллетенями, привозят их упакованные, пересчитанные, с наклеенными марками, уже в сопровождении полиции. Мы все собираемся к 11 утра, дожидаемся председателя, распечатываем эти бюллетени, снова все пересчитываем. На каждом расписывается 2 члена комиссии, потом на каждый нужно поставить печать. Пересчитали быстро, все сошлось, подписали, а вот печати ставили еще целый час. Бюллетеней обычно выдают немного меньше, чем зарегистрировано избирателей, если по спискам 2500 человек, то выдают 2200-2300 штук.

Далее пошли работать со списками. Списки составлены по адресам, разделены по усмотрению комиссии на 3-6 книг. Каждая книга закрепляется за членом УИК, и он за нее отвечает.

Мы вычеркиваем из списков лиц получивших открепительные: «Исключен из списка избирателей в связи с подачей заявления о голосовании по месту нахождения на избирательном участке №__» это надо уместить на двух клеточках. Вычеркиваем умерших, ставим отметки напротив «надомников». Бюллетени, книги складываются в сейф, опечатываются, охраняются полицией. В связи с внутренними трениями в коллективе УИК все эти субботние процедуры у нас затянулись на 6 часов.

И вот наконец сами выборы. Приходим к 7-00. Подтягиваются наблюдатели. В 7-30 демонстрируются пустые прозрачные урны и переносные ящики, все опечатывается. В 8-00 уже РВУТСЯ первые избиратели.

Дальше 12 часов работы с перерывами на попить чаю и туалет. (У нас никто не курит). Поздороваться, улыбнуться, переписать номер паспорта, выдать бюллетень, присматривать, чтоб по двое не шли в кабинки, не выносили бюллетени с участка. После 14 часов 2 члена комиссии и 1-2 наблюдателя уезжают к «надомникам». Это все пожилые люди, лежачие, плохо ходячие, слабовидящие, живущие на верхних этажах без лифта, в силу возраста и болезней с соответствующими запахами и условиями жизни. Главное в работе с надомниками – акцентировать их внимание на паспорте, что вот «вернула в руки» или «кладу на стол», а то сунут куда-нибудь, а потом говорят: «молодая взяла, переписала, а мне не вернула». Если вы попали в комиссию, где есть пара пенсионеров, беременные и диабетик, то не миновать этого «увлекательнейшего занятия».

В 20 часов участок закрывается для избирателей, а у нас начинается следующий этап работы. Отчитываемся по и оставшимся бюллетеням, гасим их, путем отрывания нижнего левого угла. Считаем книжки: всего в списке, выбыло, выдано на участке, выдано вне участка, итого. Вскрываем ящики, считаем бюллетени. Давно-давно из кучи быстренько раскидывали в стопки и потом уголки пересчитывали. Сейчас урны высыпаются, все бюллетени собираются в одну стопку, потом каждый берется председателем в руки показывается и прокрикивается фамилия кандидата с крестиком. Дальше кладется в соответствующую кучку. Наша председатель охрипла, отпаивали водичкой. Около полутора тысяч бюллетеней.

Вчерашние выборы были «быстрые» в 22-00 мы закончили считать и все сошлось с первого раза, никто не ошибся. Бюллетени по каждому кандидату упаковываются в отдельный мешок, приклеивается бирка с фамилией и количеством. Готовятся протоколы. В этом году не надо было протоколы заполнять вручную, разборчиво, без ошибок, а то бы это отняло еще час времени. Наконец то все стали делать в электронном виде, ЦИК о нас позаботился:) По уму комиссия должна ждать результат отчета в ТИКе, но это учителя сегодня гуляют, а мы «левые» работаем, по этому попросились домой спать в 23 часа. Нам дают документ, что мы были на государственной службе, но это только уважительная причина для невыхода на работу. Оплата не столь велика, чтобы в понедельник сидеть дома за свой счет. Хотя и были раз такие тяжелые выборы, что домой я пришла почти в 5 утра. Тут уже никуда не денешься, пришлось отсыпаться.

Избиратели бывают разные, адекватных, конечно больше.

Иногда приходят с глубоко недовольным выражением лица, нескрываемым презрением, швыряют на стол паспорт: «Куда мне?» У каждого члена комиссии за спиной висит список домов и улиц, с которыми он работает.

Одни и те же бабушки из года в год приносят паспорт сына/мужа: «Дай, дочка, я проголосую, он пьяный/больной/не хочет идти», мы их уже выучили.

Вчера пришел «товарищ», привлек к себе внимание шумным выражением радости от лицезрения красоты девушек за столами, сразу мысль – проблемный. Точно, из барсетки достал два потрепанных листочка – ксерокопии паспорта. Стал орать, что не дают проголосовать, какая нам разница, что он принес паспорт или бумажки.

Каждый год приходит дама просто поорать,  голос низкий громкий. Причудами нашего ТИКа ее никогда нет в списке избирателей. Мы вносим ее в дополнительный список, подаем реестр с изменениями в ТИК, но ее упорно нет в списках. Зная, что ее не вписывают, могла бы интересоваться по телефону перед выборами, зайти в любой день, до 20 часов. Но нет надо приходить в день выборов и орать: «Что вы тут сидите? Каждый год одно и тоже! Не пойду я на отдельный столик голосовать, я тут хочу, где у меня муж написан. Вам за это деньги платят». Терпеливое «извините, но вы можете проголосовать, вас внесут в отдельный список и выдадут бюллетень» тоже имеет свои границы. Этот ор заканчивается диалогом:

- Женщина что вы кричите, я эти списки не составляю, я – технологом в заводе работаю.

- Я буду жаловаться в интернет!

Запомнился еще один избиратель. Дает паспорт,  регистрация - какая-то деревня. Супруга комментирует – он позавчера туда прописался, он тут у вас в списках, а в деревне его все равно нет, дайте бюллетень. Предлагаю, проехать в деревню и там проголосовать, ему никто не откажет, внесут в отдельный список. Мужик орал, что ему не дают право голоса.

Пришли муж с женой лет 50 на вид. Зашли оба в одну кабинку. Нельзя. Это нарушение. Просим одного выйти. Слово за слово мужик разорался, побежал к выходу. Законом не запрещено выносить бюллетень, но комиссии рекомендовано такого не допускать, уговаривать, убеждать. В общем отобрали мятый рваный бюллетень и бросили в урну. Потом кто-то сказал, что у этих людей сын неделю назад повесился. Тут как-то сложно.

Пришла бабуська 92 года, чистая аккуратная, расписалась, взяла бюллетень, проковыляла в кабинку, проголосовала, отправила в урну, никакого «я не вижу, я не понимаю, дочка, а где, а что?». Прелесть.

Всем пикабушникам разменять десятый десяток лет в своем уме и ходить своими ногами!

Все ругаются на почту России, а я наше почтовое отделение ругать не буду. Очередей нет, извещения приносят, даже звонят, если долго не идешь. Бывает в соседний дом приносят письма и извещения, когда почтальон латинские буквы с русскими путает в номерах домов. Но мы уже привыкли и носим друг другу извещения. А вчера улыбнуло.

предыдущий брак https://pikabu.ru/story/istoriya_chetyirekh_brakov_2_5500510

3.  Конечно романтическими встречами на озере наше общение не закончилось. Супругу я изменила. Затягивать ситуацию не стала, через несколько дней пришла и сказала:

- Дорогой, все у нас было хорошо, но я полюбила другого и ухожу. Обманывать тебя больше не хочу, по этому говорю, как есть. Из квартиры выпишусь.

Его было жалко. Переживала за него сильно, понимала, что вся вина и ответственность за развод на мне. Совершенно не подумала о дочке, и она очень переживала расставание с отцом. Вот такая я - дура влюбленная.

Развели нас очень быстро. В третий брак я не просилась, но любовь моя категорически настояла на походе в ЗАГС. Расписались мы тихо, потом отметили в  деревне у бабушки мужа за самоваром с пирожками. Вскоре тест показал полосочки . Какой счастье - ребенок от любимого человека.

Холостяцкая берлога, в виде комнаты в общежитии, как и ее обитатель, была изрядно запущена. Сделали своими силами ремонт, поставили новую дверь, окно, пришлось покупать мебель, нас теперь было трое и ждали пополнения.

Ненавязчиво расспрашивала у мужа про первый брак. Рассказывал, что она стала изменять ему с каким-то адвокатом, врала, а потом ушла. С детьми он не общался. Я как-то раз настояла, чтобы он хоть подарки на новый год детям сделал, но видя на сколько это ему неприятно больше не приставала.

Взяли на мужа автокредит, купили «Приору». Надо было просто взять в банке кредит и купить машину, с автокредитом мы здорово попали. Процент высокий, машина под залогом банка, обязали установить  дорогую сигнализацию и каждый год КАСКО.

В заботах время летело незаметно, с малюткой очень помогала старшая дочка. Жили мы скромно, денег хватало, но однажды наша машинка потребовала серьезного ремонта. Попытки ремонтировать в гаражах с друзьями только усугубили ситуацию. Отбуксировали в сервис и там отремонтировали, путем подбора методом перебора нужных деталей за счет клиента. Сумма для нас была крупной. Обиделся мой супруг на машину и возжелал продать ее и купить иномарку. Машина была все еще кредитная и подвел меня супруг к мысли, что дорого нам каждый год  Каско покупать и процент по автокредиту высокий, надо брать новый кредит и закрывать им текущий. Второй кредит взяли уже на меня. Я нисколько не сомневалась в своем благоверном, любовь же.

Выкупили машину, на то что осталось еще приобрели стиралку и телевизор. И произошел вдруг у супруга психоз, вбил себе в голову, что я у него машину хочу отобрать, претендую на его жилплощадь, много трачу и помогаю деньгами своей маме. Стали часто ругаться на эту тему. К слову сказать, за время совместной жизни на себя деньги совсем не тратила. В чем пришла, в том впоследствии и ушла. Работал пока один супруг, но с завода он ушел и работал в такси, на своей приоре. Регулярно часть семейного бюджета уходила на автомобиль: лицензия, рация, шашки, мелкие ремонты, частое обслуживание ввиду большого пробега. Но так как кормил нас автомобиль, то на него в первую очередь и тратили.

Очередной скандал чуть не закончился рукоприкладством. Если мужчина замахнулся сегодня, то завтра уже не замахнется, а ударит. В мороз собрала детей и ушла к маме. Куда же еще, комнату в общежитии у меня забрали, еще 10 лет назад. Были потом уговоры вернуться, две выкуренных пачки сигарет под окном и ночные рыдания несчастного мужа - «люблюнемогу, незнаючтонаменянашло», но я была кремень!!! Вру. Уступила, вернулась. Но через месяц ситуация повторилась.

Развод. Раздел имущества. Муж указал, что я увезла стиралку и телевизор, но не написал про кредит и машину. Приору он сражу же продал, купил иномарку, но якобы тут же разбил. Подавала на раздел кредита, банк на уступки не пошел. Через суд удалось 50% кредита получить с мужа, т.е. сегодня я плачу по графику 8 000, а когда-нибудь со временем вместе с алиментами мне переведут его 4 000.

Конечно было больно, обидно и вообще было какое-то недоумение от сложившейся ситуации. Похудела, заболела, увезли на скорой в больницу. Чуть подлечили и домой к детям. Деньги по исполнительным листам очень долго не переводили. Все, что можно было продать ушло в скупку. Кровь сдавала на плазму, ее чаще берут. Сопли-слезы в кулак, хвост пистолетом и на работу. Плакать хочется, а я смеюсь, никому эти мои слезы не нужны, только позлорадствует большинство.

Выпросила в администрации комнату в старом общежитии, дали как временное жилье на один год. Здание было аварийным включено в программу расселения и сноса, его давно не ремонтировали. Полы местами прогнили, кухни не было даже общей, в душевой немножко провалилась крыша. Родственники помогли с ремонтом в комнате, с остальным как-то пришлось уживаться.

Полгода приходила в себя, на мужчин вообще не смотрела. Случайно на работе зашел разговор, и я с удивлением посчитала, что 7 месяцев не было секса. Семь месяцев, Карл!!! И вот появляется интерес к жизни.

предыдущий пост https://pikabu.ru/story/istoriya_chetyirekh_brakov_5498757

2.  Не знаю есть ли Бог. Я застала пионерию и нас растили атеистами, но кто-то ведь меня услышал, когда я рыдала в подушку и просила тихого семейного счастья. Счастье нашло меня на дне рождения друзей. Оно было в разводе, я тоже. Слово за слово разговорились и как-то незаметно сблизились. Расписались, жили в двушке с его родителями. С его мамой отношения не сложились, но пытались как-то уживаться. Папаша еще беззлобно подливал масло в огонь: «Ну, ХОЗЯЙКА, что у нас сегодня на ужин?» и хитро щурился, переводя взгляд то на меня, то на свекровь. Все равно это было тихое семейное счастье – мама, папа и малышка-дочка. Потом мы ушли на съемную квартиру, разбогатели и купили какую-то сильно подержанную «шестерку». Я решила наверстать упущенное время и пошла в институт на заочку. Идиллия. Иногда вела дневник. Встречались записи – у меня все хорошо, я люблю своего мужа.

Тринадцатилетнюю идиллию нарушил таксист. Поймали на дороге с однокурсницами после лекций, он развез нас до подъездов. Я его даже не запомнила. На следующий день он дежурил у дверей института. Потом под окном нашего дома стоял на машине с открытыми дверьми, и громкой какой-то романтично-шансонной музыкой (не знаю, как охарактеризовать этот жанр). Оказалось, что он работал со мной в одном заводе, а вечерами и в выходные таксовал. В перерыв пришел на чай в наш отдел, тогда мы еще общались на Вы. Я показала фото дочки, у него тоже были дети от предыдущего брака. А потом мы каждый перерыв пили чай, я прогуляла несколько лекций…. И зря вы продумали про ЭТО, мы сидели на берегу озера и просто разговаривали.

1.  Самое раннее воспоминание моего детства – я, сестра, братишка и мама стоим на вокзале. Поезда, люди, сумки… Мы едем в Узбекистан. Зачем, почему тогда мы еще не интересовались, и как цыплятки бежали рядом с мамой. Тогда еще было СССР, людей на работе часто командировали «поднимать заводы», вот и наша мама командировалась за тысячи километров, подальше от боли и предательства. Жили мы там хорошо, но недолго. С развалом СССР русским стало небезопасно и мы уехали в Россию. Вроде бы и на родину, а оказалось, что в никуда. Трехкомнатная квартира осталась в Узбекистане, а здесь не было ничего. Бабушка отказалась прописать к себе маму с «выводком», а то потом не выгонишь. Пожалела дальняя родственница, прописала. Мама смогла устроиться на работу, по-моему, даже за взятку, хоть и на рабочее место.  Мы с сестрой пошли учиться в техникум и получили там комнату в общежитии.

Девочки мы были интересные, да еще и не местные. Мальчишки липли как комары, но мы строго хранили целомудрие, как минимум до 18 лет. А вот и оно – восемнадцатилетние. Первая любовь, романтика, ухаживание дерзкого красавца. В кафе на новый год почему-то назвал меня другим именем – слезы, обиды, убежала в платье и туфельках по морозу. Догнал, извинялся, на коленях объяснялся в любви красиво, картинно, гордо. Закончилась учеба, я устроилась в завод на работу, получила комнату в общежитии – совсем стала взрослая и самостоятельная и мы поженились. Я только начала работать, у мамы кроме меня еще 2 детей, так что львиную долю расходов на свадьбу несли родители жениха, да еще упаковали сына однокомнатной квартирой – вот такой вот рай для беженки из Узбекистана.

Очень скоро над моим раем нависли серые тучи. Наличие отдельной квартиры никак не могло оградить от присутствия свекрови. Ей надо было знать, чем я кормлю ее сыночка, как за ним ухаживаю. Доходило до странного, я готовила, а когда с работы приходил нами обеими горячо любимый мужчина, мама ловко подрывалась и говорила: "Вот я блинчики напекла, покушай какие вкусные". Да и сам горячо любимый с работы мог идти не домой, а к маме пообедать, да понежиться. Мне же покидать дом было не рекомендовано, ввиду неземной красоты и привлечения ею излишнего внимания мужского населения города. По мимо мамы стала напрягать ревность. Мы работали на одном предприятии. Однажды супруг застал меня и начальника у компьютера. Я сидела, а начальник стоял сзади и как бы нависал сверху и мы что-то обсуждали, глядя в монитор. Начальник был тут же схвачен в охапку и проложен к стене. Крики, скандал. Было неловко, стыдно, обидно.

А потом у нас родилась малышка. Красивая похожая на папу девочка. Через три дня нам выдали гробик дочки, которую я видела и слышала считанные секунды. Беременность без патологий, ребенок тоже, объяснять никто ничего не стал.

Жить стало тяжело и невыносимо. Однажды пришло понимание, что это не моё. Не хотелось быть птичкой в клетке. Ушла в свою комнату в общежитии, заперлась и долго-долго ревела. Муж приходил, стучал, просил открыть. Я ревела сжимала зубами подушку и душила эту любовь. Любовь, которая была как шторм, качала на волнах и тут же окунала в пучину. Я вдруг вспомнила, что где-то есть Бог, как могла просила его дать спокойной жизни.

Мы развелись, но меня еще долго, не один год штормило. Если видела бывшего на улице, сердце стучало как молот, старалась уйти, свернуть, перейти дорогу, только бы не оказаться рядом.