GreyHorse

С нечистью славянин боролся так искренне и разнообразно, с таким азартом и воодушевлением, что ничего более пестрого и увлекательного он не знал. Пахать, печь, рубить и доить – скучно и надоело. То ли дело борьба с нечистью. Здесь крестьянская фантазия скидывала все узы и неслась во всю ширь в такие дали, что просто ух! Тут было все: от навоза до креста, а порой их совмещали и рисовали кресты калом (я и сам такое без дрожи не могу представить).

Знали и экзотический метод: нудные рассказы из прикладной ботаники. От них нечисть, по преданию, сломя голову, бежала прочь.

Лужичане пугали демона-полудницу часовым монологом о развитии пшеницы, с момента попадания зерна в землю до получения хлеба.

Русские (село Осмино) рассказывали сказку, как девица пряталась от черта в риге со льном. Черт кричал: «Отдай девку!» А из риги: «Послушай лучше, как меня, ленка, сеяли, сели». Черт лекции не хотел, черт хотел девку душить. Но в ответ: «Не, ты послушай, как я, ленок, рос, рос» - и так до первых петухов.

Еще круче была лекция гуцулов: с визуализаций. В их сказке говорится, как упырица пустила на ночлег странника и заранее предупредила, что не любит лекций про растения. Странник, конечно, мигом все понял и принялся за речь о капусте. «Яке капуста? От яке того капуста…» Рассказал, заснул, упырица подлезла пить кровь, но остановилась. «Около спящего странника она увидела ограду, которая не позволяла подступиться к спящему»: это капустный спич встал вокруг мужика стеной.

В составе делегации Общественной палаты Российской Федерации я посетил Социалистическую Республику Вьетнам. Главной задачей нашей поездки было укрепление давних и добрых отношений с Отечественным фронтом Вьетнама. Мы подписали меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве между Общественной палатой РФ и Отечественным фронтом Вьетнама. За довольно короткий срок визита было проведено много важных встреч, в том числе с руководством комитета по делам религии и с религиозными организациями Вьетнама. О них можно прочитать в телеграм-канале ОПРФ. Я же хочу рассказать о другом.

За короткий визит мы не успели посетить много буддийских достопримечательностей. Но когда на встрече в комитете по делам религии госпожа Чан Тхи Минь Нга спросила меня, успел ли я познакомиться с состоянием буддизма в стране, я немного задумался. С одной стороны, я не посетил большую часть храмов и мало общался с монахами — как тут можно делать выводы?! Но с другой стороны, разве можно делать выводы о состоянии Дхармы только лишь по количеству и красоте храмов?! Кое-что для меня было очень показательным.

Мы прилетели во Вьетнам сразу после разрушительного тайфуна: поваленные деревья создали большие заторы на дорогах, а в пригороде Ханоя произошло наводнение — затоплены дома, дороги, поля. Но я был восхищён их спокойствием. Я бы даже сказал — мужественным спокойствием. Последствия тайфуна ликвидируют, пострадавшим оказывается помощь, никто никого не винит, все делают то, что нужно. Конечно, нельзя сказать, что только буддизм сформировал такой менталитет вьетнамцев, но однозначно буддизм, который существует во Вьетнаме почти две тысячи лет, стал основным фактором. И когда Дхарма становится частью менталитета народа, для меня это главный показатель состояния буддизма у него. Все остальное — храмы, церемонии, философствования и мудрствования — тоже показатели, но второстепенные.