Golfin

Предыдущая часть: Странный сон

Проснулись мы уже ближе к вечеру – все были вымотаны, Ятсана ещё спала. Адриан развёл костёр и сидел возле него, о чём-то беседуя с Ильфиной. Оставив остроухого приходить в себя от странного сна, я сразу направился к друзьям. Не сразу я понял, что до сих пор сжимаю в ладони серебряный амулет с чёрным камнем – не бред всё-таки и не простой сон. Значит, этот Квэльдан всё-таки существует…

Я присел у костра на один из чурбанов, ещё не пущенных Адрианом на дрова. Названная сестра приветливо мне улыбнулась, а латник, кажется, отчего-то смутился. Возможно, я чему-то помешал, но ничего – нагонят ещё.

- Я, на самом деле, могу нас всех поздравить, - негромко сказал я, чтобы не разбудить спавшую неподалёку Ятсану. – Мы достали Меч, и все до сих пор живы – это не может не обнадёживать. Мы все молодцы. Думаю, и наниматель будет нами доволен. Боги знают, зачем ему этот Меч – быть может, вообще в коллекцию, но нам стоит быть осмотрительнее, вручая ему столь могущественный артефакт. Не прост, совсем не прост наш почтенный друг… Есть множество людей, которые захотят завладеть этим клинком – мы должны убедиться, что это оружие не попадёт в дурные руки – видят боги, коллекция в данном случае – один из лучших вариантов!

Подошедший Белег выразительно глянул на меня, в отдалении заворочалась, просыпаясь, моя любимая волшебница. Этот вечер можно было посвятить отдыху и разговорам – чары Мёртвого леса ещё не чувствовались здесь, на опушке, а расслабиться было просто необходимо. Когда все собрались, мы разделили наш походный запас: вяленое мясо, сухари и прочие продукты, которые могут храниться достаточно долго – с охотой в заколдованной мрачной чаще дело обстояло скверно. Когда все насытились, Адриан пустил по кругу свою большую флягу с крепким рубиновым вином. Придя в подходящее расположение духа, он первый начал рассказывать историю своих злоключений в зиккурате:

- Веришь, Фанор, я в жизни никогда так не бегал! И, надеюсь, больше не побегу! – хохотал он, и я улыбался ему в ответ, но смотрел он в основном на рыжую сильфиду. Ятсана села между мной и Белегом на равном расстоянии – после купания она явно всё ещё была не в духе – ободранные о камни руки она намазала специальной смесью и забинтовала. Раны девушки были неглубоки и многочисленны, но поскольку мы их обработали сразу же после их освобождения, я уже почти не тревожился на этот счёт. Белег тоже был задумчив, глядел в костёр и рассматривал золотой перстень с изумрудом, подаренный ему Квэльданом.

Я провёл пальцем по гравированной поверхности медальона, чёрный камень причудливо отражал блики пляшущего костра и казался всё более таинственным. Что же это за руны? Похожи чем-то на эльфийскую вязь, но если попытаться прочитать, получается ерунда несусветная! Я с досадой отложил амулет. Адриан умудрился разговорить Ильфину, а там уж и нам всем пришлось высказаться, повествуя о том, что произошло в зиккурате с каждым. Ловушки явно были выбраны не случайно, а исходя из слабых сторон членов нашей команды – тем больше была законная гордость от сознания того, что мы все их преодолели. Я долго думал, стоит ли рассказывать друзьям про явление мне короля Андулора, но в итоге решил оставить это своим сокровенным воспоминанием – уж больно личным это всё было.

Я снова погрузился было в задумчивость и собирался вновь достать талисман и продолжить игру в гляделки с чёрным камнем, когда вдруг Ятсана произнесла нараспев:

- Вздымаюсь до неба, стелюсь по земле,

И, где бы ты ни был, я нужен тебе –

Твой друг и товарищ, но зверю я враг,

Тебя накормлю, и рассеется мрак!

Скажи же, о путник свободный душой,

Скажи мне на милость – кто я такой? – она едва уловимо улыбнулась, подмигнув мне, и выжидающе оглядела остальных. Загадки из Академии, которые должны были тренировать разум юных адептов – я, конечно же, помнил ответ, но это было бы нечестно по отношению к другим, да и неинтересно. Подавшись вперёд, я с любопытством стал наблюдать, кто же догадается быстрее. Друзья с азартом приняли условия игры и теперь начали обдумывать ответы.

- Вздымаюсь до неба, стелюсь по земле… - бормотала Ильфина.

- И друг, и товарищ, да ещё и накормит, - протянул Адриан. – Дайте нам одного такого, а то всё я да я готовлю! – Ятсана усмехнулась – ну да, такой товарищ был с нами прямо сейчас.

- Так костёр же, - уверенно молвил Белег, тоже отвлекшийся на время от созерцания изумруда.

- Правильно, - любимая наградила остроухого тёплой улыбкой, так что меня чуть не затрясло от ревности. Вот, вроде бы, хороший товарищ этот эльф, толковый, в бою поможет, но за такой взгляд Ятсаны – убью на месте, не задумываясь ни секунды! Ан вот, сижу, кипячусь тихонько, держу себя в руках. – Теперь твоя очередь загадывать, - сказала волшебница рейнджеру, однако тот покачал головой.

- Дайте мне придумать хорошую загадку, сложную – пусть пока Фанор загадает, - неожиданно перевёл он задачку на меня. А по заказу думать сложно! Но мысли уже зашевелились, подсказывая разные интересные варианты. Я кивнул.

- Я сущность силы, я твой знак,

И магу без меня никак,

Я мощь всех герцогств и баронств,

Меж лордом и вассалом мост,

Я символ и богатства друг –

Не отгадаешь, кто я вдруг? – с удовлетворением закончил я, предвкушая, как друзья-товарищи будут ломать голову над несложной, в сущности, загадкой. Однако Адриан смог меня удивить.

- Так это, кольцо, печатка – им все приказы скрепляются, его вассал своему сюзерену целует, когда клятву приносит, - пожал плечами друг в ответ на удивлённые взгляды остальной компании.

- Ну что ж, спрашивай, гений, - усмехнулся я, надеясь, что загадка нашего бравого капитана стражи будет ещё проще, чем моя оказалась для него. Мне предстояло серьёзно ошибиться и узнать о своём товарище нечто новое.

- Золото льётся потоком, струёй,

Есть в этом золоте вкус боевой,

Отдохновение в летней жаре

И на пиру, и на марше – везде!

Золото это печаль утолит,

Сердце без разума заговорит,

Душу откроет и мысли смутит –

Что это золото, что не блестит? – и с победной ухмылкой Адриан оглянул всех нас, и я понял, что эта загадка пока единственная сложная из всех.

- Чем-то похоже описанием на целительные чары священников и жрецов, - проговорила Ятсана. – Но там мысли ничего не смущает…

- Я бы сказал, что речь о меди – Древние изготавливали из неё оружие, и она может считаться золотом битвы – но всё остальное всё равно не подходит, - пожал плечами я. Вечер обещал быть интересным. Все мы бились над загадкой минут десять, уже вслух рассуждая, что ж это такое могло быть, но так ни до чего и не дошли, и постепенно сдались. Последними отказались угадывать мы с Белегом.

- Эх вы, чаромедь! Это ж эль! – рассмеялся мечник. – Он тебе и льётся, и прохладный, и под конец всё подходит! А вкус боевой в том, что главное – не переусердствовать! – подмигнул нам друг. – А право на следующую загадку я передаю Ильфине, - улыбнулся он, взглянув на сильфа. Видят боги, только что за ручки ещё не держатся! Зато как мило и радостно за ними наблюдать!

- Ой, так я ж загадок-то и не знаю никаких, - смутилась девушка. – Пусть лучше Фанор загадывает, у него интересная была – ты просто слишком быстро угадал! – я был очень благодарен сестрёнке, но мне снова надо было придумывать загадку. Недолго думая, я решил сочинить свою.

- По лесу по зелёному

Всё ходит зверь свирепый –

В рыженькую шубку

Он тепло одетый.

Когти, скажу вам, знатные,

И полный рот клыков,

Немножечко лохматое –

Скажите, кто таков? – я изо всех сил старался не рассмеяться. Особенно после фразы моей дорогой подруги.

- Вот это ты зверюгу описал, конечно! Я таких и не знаю в лесу! – задумчиво произнесла Ильфина на полном серьёзе. – Бешеная белка какая-нибудь? – я еле сдерживался, стараясь смеяться беззвучно.

- Так это ж рысь! – воскликнул Белег, и я таки не выдержал и расхохотался. – Не белка, не лисица, а больше я особо рыжих зверей в лесу не знаю, - пояснил эльф свой ответ. Ятсана улыбнулась, засмеялся Адриан, а вот наша сильфида нахмурилась.

- Это то есть я когтистая-клыкастая, да ещё и лохматая?! – в негодовании устремила она на меня суровый взор. – Вот знаешь что, братец! – она сердито запыхтела. – Вот решу ещё, что лич прав был! – я опешил от такого поворота, а подруга повернулась к латнику. – А ты чего смеёшься? Меня тут обижают, понимаешь, а он! – она вскочила, порываясь уйти, я сделал нашему бравому капитану ясный жест – удержать девушку. Тот его растолковал немного по-своему и, поймав сильфа за запястье, усадил её себе на колени. Я задумчиво погладил подбородок. В принципе, тоже вариант. Ятсана многозначительно хмыкнула – тоже что ли так сделать? Я наткнулся на разом ставший ледяным взгляд Белега. Мда, не построишь тут с вами отношения…

- Ильфишка, извини, пожалуйста, ну, дурацкая шутка была, прости, - вкрадчиво обратился я к названной сестре. Растрепавшиеся волосы почти скрыли её лицо, но я всё равно видел, что оно приобрело очень насыщенный пунцовый оттенок. Однако и убегать девушка уже не торопилась.

- Ладно, я погорячилась, - буркнула она, соскальзывая-таки с коленей Адриана. Тот тихонько вздохнул и подвинул чурбачок подруги вплотную к своему – в общем, пересела Ильфина недалеко. Воодушевлённый латник аж засветился от счастья, а потом обнаглел настолько, что слегка приобнял сильфа – она не сопротивлялась и охотно положила голову ему на плечо. Мы с Ятсаной и Белегом все втроём еле удержались от того, чтобы начать беззаботно насвистывать – а что такого? Ничего такого, всё в порядке вещей. Я вздохнул, вспоминая, как также в обнимку когда-то спокойно ходили и мы с любимой.

- Ну что, остроухий, загадывать будешь? Где там твоя неимоверно сложная загадка? Мы готовы, - напомнил я эльфу. Тот кивнул, подвинулся ближе к костру и начал:

- Колонна, что простёрлась до небес,

Сверкает златом, изумрудом, серебром,

Богаче по убранству, чем дворец,

Для тысячи зверей и птиц она – надёжный дом.

Она подъялась жизнью выше гор,

Прекрасное Тилины торжество –

Во сотни раз прекрасней гномьих нор,

Не повторит такого никакое волшебство!

От века жил этот великий столп,

Река текла прочь от его подножья –

Не собирал паломников он толп,

А до вершин подняться невозможно.

Прекрасней чуда не было и нет,

И солнце первым же лучом её коснётся –

Колонны, что встречала здесь рассвет –

И целый мир в восторге встрепенётся! – голос Белега звучал глубоко и чувственно, и образ, что он создавал для нас, становился зримым и ощутимым. Это было уже нечто большее, чем просто загадка. Когда он закончил, мы ещё минуту, а то и больше, сидели в каком-то благоговейном молчании. Потом я всё же осмелился его нарушить.

- Рискну предположить, что это Великое Древо Эстарана, Дворец Владык и Дар Тилины, - произнёс я, глядя в глаза рейнджеру. Тот коротко кивнул. Не просто так он про Древо вспомнил – это его так встреча с Квэльданом растормошила.

- Да, ты прав, Фанор, это Дар Ильфириэн, потерянный нами много веков назад. Я никогда не видел Древа, но говорят, что по величине своей и великолепию это прекрасное творение могло превзойти даже исполинскую гномью гору Гархельма, - в голосе лучника смешались гордость и печаль по утраченной святыне. – Давай, маг, загадывай, да и будем уже расходиться – надо отдохнуть перед дорогой.

- Я, признаться, хотел загадать про кошмаров, волшебных коней Бездны, но после твоего стиха у меня все слова вылетели из головы, - честно и абсолютно искренне признался я – прочтение Белега произвело на меня неизгладимое впечатление.

- Тогда я загадаю, - раздался тихий голос. Мы вздрогнули – все, кроме остроухого. Судя по ощущениям, говорила его тень, которую отсветы костра загнали куда-то ему за спину. Я не сразу понял, что это, очевидно, наш новый тёмноэльфийский товарищ. А он, меж тем, начал свою загадку:

- Когда наш мир ещё был слишком юным,

Альмир, Творец, создал её из сердца,

И с помощью её творил под светом лунным

Живых: и гномов, и людей, и эльфов.

И того сердца жаркого огня,

Вложил он в каждое из дивных сих творений.

И думаю, что здесь поймёте вы меня,

И не понадобится больше повторений.

Кто плода этого безумного вкусил

Навек всего себя ему подарит,

Ведь выжить без него теперь – превыше сил,

И больше ничего уже не манит.

И даже если сердце на замок,

И даже если глухи вы и слепы,

Я говорю – ищите этот стук,

Стук сердца, что покажет – с тем вы.

Здесь, верьте, невозможно ошибиться,

И отказаться невозможно, плод вкусив –

Скорее сердце перестанет биться,

Чем отвернётесь, это чувство позабыв, - всё время, пока проклятый Квэльдан читал свой стих, бередя душу до кровавых ран, я неотрывно смотрел на Ятсану и думал о нас. О том, что же пошло не так. Почему после стольких лет любви и поддержки мы так отдалились друг от друга? Почему между нами встал Белег? Не из-за моей ли лишней ревности? Но, если тёмный эльф не врёт, то откуда у любимой чувства к этому остроухому? Это всё было слишком запутано, но я, пожалуй, впервые за всё это время с неожиданной пустотой в душе понял, что поединок за сердце Ятсаны я, возможно, уже проиграл, хотя он не успел начаться. Иначе бы этого лучника просто не было сейчас с нами – это не дружба их связывает, я же вижу. Я не знаю, на каком моменте их привязанность стала чем-то большим… Что я могу сделать с этим всем? Что-то доказать, показать? Я чувствовал, как внутри нарастает горячий гнев. Нет, пока ничего не сказано, я не сдамся! Каким бы хорошим парнем не был этот Белег, что бы я ни думал, я буду бороться за своё счастье до конца! Ведь это же всё тоже не просто так было.

- Пойдёмте спать, - глухо предложил остроухий, глядя куда-то в ночную тьму. Время было уже далеко заполночь. Видно, его тоже снедали всякие мысли и сомнения, но сейчас я ему не сочувствовал – самому слишком погано. И именно из-за него. Боги, почему всё так сложно?!

Остальным тоже стало как-то неуютно – улыбки поблекли, Ятсана задумчиво глядела в костёр, в глазах её будто бы стояли слёзы, но она склонилась ещё ниже, так что лица её стало почти не видно. Ильфина как-то виновато немного отстранилась от Адриана, а тот всё пытался заглянуть ей в глаза – казалось бы, им-то чего расстраиваться? Но вдохновенный стих тёмного эльфа звучал как-то слишком печально – отгадывать его так никто и не захотел, хотя ответ и впрямь был очевиден.

- Идите, я подежурю пока, - бросил я, уставившись в огонь. Все уже разошлись и улеглись, а я ещё долго наблюдал за пляской языков пламени, пытаясь хотя бы в них увидеть ответ. Как понять свои мятущиеся чувства? Как понять Ятсану? И понимает ли она сама себя? Сам того не замечая, я крутил в пальцах серебряный амулет Наури, переданный мне Квэльданом. Госпожа моя, дай мне сил!

Группа автора Вк: https://vk.com/hronist_library

Предыдущие части:

1. Решение

2. Сожаления о былом

3. За гранью реальности

4. Игры со смертью

5. Игра не по правилам

- Очень странный сон, - протянул я, оглядываясь. Высокие, слегка золотистые стволы деревьев навевали мысли об Эстаране, эльфийском Звёздном Королевстве, но места я такого там не помню – слишком тихо, слишком пусто – даже птиц нет, не то что зверей. А обращался я, собственно, к Белегу, который настороженно озирался рядом. – Что это? Ты мой сон, или у нас парные галлюцинации?

- Лучше б я тебе приснился, клянусь Тилиной, - буркнул напряжённо остроухий. Что-то в этом сне меня тревожило – он был слишком реальным. Я чувствовал токи магической силы, исходящие от стоящего в центре поляны камня, густо заросшего лозой. В стороне, под деревьями я разглядел почти скрытую от глаз древнюю мраморную статую, определённо эльфийской работы. – Я думал, что побывал в каждом уголке Эстарана, но я не знаю этого места! – воскликнул эльф.

- Ты и не можешь его знать – вряд ли у тебя хватило смелости и глупости забрести сюда – даже случайно, - раздался вдруг насмешливый голос. Мы с Белегом одновременно обернулись и потянулись к оружию, но поняли, что мечей с нами нет. Статный высокий эльф в тёмных одеждах стоял рядом с камнем и смотрел на него с какой-то странной грустью. – Жаль видеть, что стало с этим прекрасным когда-то городом, местом союза двух народов… - произнёс наш неожиданный собеседник, задумчиво и печально склонив голову.

Не успел он договорить, как светлый остроухий сорвался с места и в несколько шагов был уже достаточно близко, чтобы нанести удар. Однако его кулак легко прошёл через тело второго эльфа, как сквозь туман, будто бы лишь слегка поколебав его очертания. Рейнджер в изумлении отшатнулся, а его недруг рассмеялся, тряхнув тёмными волосами.

- Ты уже убил меня, Белегарион – вряд ли у тебя получится сделать это ещё раз, особенно в моём небольшом убежище, - он усмехнулся и опустился прямо на траву перед камнем, скрестив ноги.

– Поговорим? – я подошёл поближе, даже не надеясь унять любопытство. – И тебе привет, ученик Наури, - поприветствовал меня странный эльф, приложив руку к сердцу. Необычайно бледная кожа выдавала в нём жителя подземелий.

- Сторонник королевы Туидханы, мятежник, - понял я, отвечая, впрочем, на приветствие – в конце концов, мы поклонялись одной богине. – Как ты умудрился остаться, если он убил тебя? – я кивнул на Белега. – И что вообще между вами произошло? – я положил руку на плечо нашего лучника и заставил его сесть – это было несложно, потому как эльф впал в ступор от такой интересной встречи.

- Видишь ли, Наури благосклонна к тем, кто участвовал в Дне Слёз. А учитывая то, что я ещё несколько веков просидел в астральной ловушке… в общем, она решила дать мне ещё один шанс. Да и, возможно, у меня теперь есть дело, - тёмный выразительно глянул на Белега. Я хмыкнул.

- Астральная ловушка, значит? И как же тебя туда занесло? – продолжал любопытствовать я. Светлый эльф тоже пришёл в себя и теперь напряжённо слушал, вперив взгляд в своего оппонента – очевидно, желание окончательно уничтожить отступника так и не отпустило рейнджера.

- Подземье большое – очень большое. Но не везде безопасное. Мы с братом искали место, где наш народ мог бы жить лучше, долгий поход завёл нас сюда. В астральной ловушке нас уже ждала какая-то ранее пойманная подземная тварь, мы убили её, и открылся портал-выход, но покинуть мир теней смог только Саларэст – ему, как старшему, принадлежит это право. А потом портал захлопнулся, и я остался один, - закончил своё краткое повествование тёмный. – Сейчас кажется, что это было лишь мгновением и дурным сном, но я-то знаю, что провёл в вынужденной медитации сотни лет! – глаза его неожиданно сверкнули… безумием? Но через миг перед нами был уже всё тот же немного язвительный, немного печальный эльф.

- Может, откроешь нам, что это за место? – нарушил слегка затянувшееся молчание рейнджер. Голос его был предельно спокоен, но взор всё ещё оставался неприязненным.

- Это Бутон, город Дома Хрустального Цветка. Заросший камень, - он кивнул на валун, - это Трон Владык, место избрания. Когда-то только достойный мог воссесть на него. Теперь магия ослабла и потеряла свой смысл – Владыки давно забыли об этой традиции. Конечно – кто захотел бы прийти в разрушенный почти до основания город, наполненный трупами и неупокоенными душами! – видно было, как он сжал зубы. Глаза бывшего мятежника застил туман воспоминаний. – Они очень, очень многое переписали в нашей общей истории, Белег, - тёмный эльф поднял взгляд и встретился глазами со светлым. – Помни об этом. Я обязательно расскажу тебе, как всё было лично для меня. А до тех пор… - он что-то протянул в руке и уронил на траву. – Подарки к знакомству. Передать вам в руки я их не могу по понятной причине.

Светлый поднял две небольшие вещицы, одну из которых сразу же протянул мне – странный серебряный амулет, по краю испещрённый древними, с трудом узнаваемыми рунами – такому даже в Академии не учили! В центре медальона небольшой чёрный камень будто бы блестел и переливался разными цветами и оттенками. Непроницаемо-угольный, фиолетовый, синий – волшебный калейдоскоп завораживал. Магическая аура у этой странной штуки определённо была. Но вот каково её назначение? И как мне её применить?

- Грани Тьмы – ты ходишь по ним, чародей, они влекут тебя игрой своих бликов и чудес. Будь осторожен – не сорвись в Бездну, - в светлых глазах тёмного эльфа мне почудился на миг отсвет очей-звёзд Наури. – Мне передала его наша Госпожа, сказала, что ты должен его получить. Кто я такой, чтобы спорить с богами? – усмехнулся остроухий отступник.

Белег всё это время вертел в руках изящный золотой перстень с изумрудом, в котором вырезан был дубовый лист. В задумчивости он поднял глаза на нашего собеседника.

- Значит, мы с тобой и впрямь из одного Дома, - проговорил светлый с расстановкой. – Как твоё имя?

- Квэльдан, - отозвался его новообретённый родич. Красивое имя – Среброокий. – Ваш отряд мне понравился – я хочу остаться с вами. Пока я только дух, я буду ночной тенью следовать незримо, но, надеюсь, когда-нибудь мы встретимся вживую. Поверь мне, Белег, мне есть что рассказать тебе. И я жажду реванша, - подмигнул тёмный и медленно истаял, превратившись в серый дым. Мы с рейнджером изумлённо переглянулись, и я открыл глаза.

Группа автора Вконтакте: https://vk.com/hronist_library

Предыдущие части:

1. Решение

2. Сожаления о былом

3. За гранью реальности

4. Игры со смертью

Я пришёл в себя, но глаза открывать не спешил – сначала решил прислушаться к ощущениям. Кхм, я прикован, прекрасно. И кандалы, надо понимать, заговорённые – токов магии я не чувствую. Раз всё настолько скверно, можно и оглядеться. О, чудесно, я прикован ещё и на вершине зиккурата – что может быть лучше? Ах да, только то, что передо мной стоит, очевидно, чрезвычайно довольный собой лич-король.

- Зачем вы явились в мой город? – прошелестел он, глядя мне в глаза.

- За твоим мечом, - нахально ответил я, понимая, что, в принципе, терять-то уже особо нечего.

- Глупо. Многие пытались его отнять у меня, но никто не преуспел – ни ваши великие Короли, ни колдуны, ни бродяги, вроде вас. И за глупость свою, и за самонадеянность ты сейчас умрёшь на алтаре моей богини, - заключил древний лорд-некромант. Я увидел в его костяных руках ритуальный нож с рукоятью в виде Паука. Наури, дай мне сил! Но моя госпожа молчала – или не могла помочь. Всё-таки здесь были владения Нарату-Губительницы. – А ведь я даже почти поверил, что ты и впрямь потомок Сокола, - неожиданно произнёс лич, занося кинжал. – Но хорошее знание истории не помогает лучше обращаться с оружием, - усмехнулся он.

- Легко тебе говорить, когда сам ты орудуешь зачарованным клинком, - усмехнулся я, почувствовав надежду. – А я, между прочим, и есть прямой наследник Андулора Сокола, того самого, что бился с тобой и заставил отступить! – запальчиво воскликнул я, глядя прямо в глаза своему скорому убийце. Но тот задержал руку.

- Вот как? Что ж, тем приятнее мне будет тебя прикончить, последний из Соколов, - лич-король хищно осклабился и вновь занёс руку с кинжалом.

- А я-то думал, что Книга Наури не обманывает, и ты и впрямь благородный воин, а не мясник, - это было сложно, но моё лицо всё ещё оставалось невозмутимым, хотя внутри я весь дрожал от еле сдерживаемого напряжения. Только бы не ошибиться! Чернейший из страхов – страх смерти – ненадолго отступил. – Король мёртвых из древних дней убил бы меня в бою, на равных. А ты просто старый скелет, трусливо цепляющийся за своё жалкое существование, - бросил я в лицо своему пленителю. Ох, какая же это была бравада! Но если я не ошибся, и он и впрямь так горд и по-своему благороден, мой план должен был сработать.

- У тебя уже был шанс показать себя. Ты его упустил, - пожал плечами лич, но руку с кинжалом опустил. Ему, похоже, стало интересно, что ещё я могу ему сказать перед смертью.

- Тогда я был ослаблен боем с твоими стражами, а теперь я почти что свеж и полон сил, - усмехнулся я. – Могу поклясться, что не буду пользоваться магией, и пусть наш бой действительно будет честным, - это было очень, очень рискованно, но шанс выжить всё равно больше, чем с ножом в сердце.

- Что ж, клянись, - велел король-мертвец.

- Именем Наури клянусь не использовать никакую магию в этом поединке, чем бы мне это ни грозило, - твёрдо произнёс я, и оковы спали – меня больше ничего не удерживало, и я рухнул на землю с косого креста, на котором висел.

- Клянусь честью и своим служением госпоже Нарату, что магии не будет в этом поединке, - прошелестел лич, подавая мне мой меч и отходя, обнажая свой клинок.

Морнмагол привычной тяжестью лёг в ладонь. Абсолютно дурацкое слово я дал, конечно, но я собираюсь его сдержать. Я и впрямь чувствовал себя сейчас лучше, чем когда мы только вошли под своды зиккурата. Мой противник салютовал мне сияющим Мечом, я ответил ему тем же, и мы принялись кружить по вершине пирамиды.

Я не спешил вступать в бой, зная, что опыта у врага во много раз больше, но надеялся отыскать в его защите какую-то брешь, слабину, которую мог бы использовать. Надо отдать ему должное, двигался костяной воитель легко и плавно, как будто ему было не две тысячи лет. Вот он издалека взмахнул Мечом Мощи, но я легко заблокировал ударную волну. И неожиданно лич-король прыгнул вперёд.

Я ступил ему навстречу, подставляя клинок под удар так, чтобы лезвие вражеского соскользнуло мимо – вправо от меня, а сам попытался атаковать его слева, но противник блокировал мой контрудар почти что самой гардой и разорвал дистанцию.

Силой действовать тут бесполезно – против заколдованного Меча не попрёшь. А вот если попытаться его зафехтовать… Я сменил стойку с боевой на дуэльную, оставив свой полуторный меч в одной руке – перехватить я его всегда успею, но пока у меня было неплохое преимущество в ловкости. Осталось только его реализовать. Мне показалось, что я услышал, как мой враг хмыкнул. Мы вновь пошли на сближение.

Я увернулся от атаки повелителя мёртвых, проскочив прямо под его клинком, а лезвие моего по касательной распороло край его кирасы и кольчугу. Пройдя мимо друг друга, мы развернулись и вновь оказались лицом к лицу. Тут уже не до уворотов. Мечи наши скрестились раз, другой – сталь звенела и плясала, лезвия сыпали искры, клинки ткали вокруг нас невообразимый серебряно-чёрный сверкающий узор. Мы всё же смогли нанести один другому несколько незначительных царапин – у меня кровоточили правая голень и левое плечо, но это почти не мешало мне сражаться. Я же смог пробить доспех лича в двух местах: разбив наплечник и слегка чиркнув ему по рёбрам. Однако мой противник не мог быть ранен или истечь кровью – попросту за неимением таковой. Так что мне надо было или срубить ему голову, или пронзить сердце – ни того, ни другого он упорно сделать не давал.

Вот я пропустил серьёзный удар – даже край Меча меня не коснулся, потому что я успел отшатнуться, но силовая волна едва не сбросила меня на ярус ниже. На моём нагруднике появилась ещё одна серьёзная вмятина. С трудом устояв на ногах, я поднялся вновь.

И в этот момент что-то вскипело в моей крови. В ушах своих я услышал крик Сокола, и властный, исполненный силы голос приказал: «Вперёд!» Я почувствовал, как тело моё наливается мощью, а сердце стучит мерно и уверенно. Перед глазами на миг мелькнул образ мужчины в золотой короне. «Вперёд!»

***

Когда юнец поднялся после удара, лич-король уже был совсем рядом, нависая над ним и готовясь провести ещё несколько атак, которые точно прикончат выскочку. Но мальчишка будто стал двигаться быстрее, удары его наполнились силой и стали более точны, так что немёртвому воителю пришлось перейти к обороне. Однако он нашёл момент ударить вновь, когда противник чересчур раскрылся – лезвие Меча Мощи прочертило кровавую полосу, разворотив-таки зачарованный нагрудник и оставив длинную рану на груди смертного. Он покачнулся, но устоял, и в этот момент лич услышал крик Сокола, и будто золотая тень встала за спиной у тёмного мага, последнего из древнего королевского рода. В руке у этой тени была сияющая светом шпага – Альянс Ангелов – её мертвец узнал безошибочно. И серые глаза сверкнули – глаза Андулора Сокола и Альфанарона Фальке.

- Наша слава выше небес! – торжественно и грозно разнеслось над заброшенным Аульфштадтом. А скелет-воитель услышал давние, затерявшиеся в веках слова своего врага: «Когда-нибудь я дарую тебе покой в честном бою. Не сегодня, но этот час придёт. И ты падёшь, и будешь наконец свободен от своей госпожи и чёрной волшбы. Запомни это, лич».

Костяная рука дрогнула, Меч Мощи не успел, и чёрный клинок в золотых сияющих искрах вонзился точно в грудь немёртвого короля, направленный искуснейшим фехтовальщиком древности. В последний раз сверкнули ледяные глаза, ставшие на миг будто теплее, и лич-король завалился навзничь. Гулко громыхнули доспехи, и то, что мгновение назад было могущественным повелителем нежити, рассыпалось старыми жёлтыми костями.

***

Я склонился над поверженным противником. Вряд ли у меня было какое-либо логичное объяснение последним нескольким минутам. Но это точно был не совсем я.

- Покойся с миром, древний враг, - сказал я ещё немного не своим голосом, но затем неожиданное могущество покинуло меня, и я рухнул на колени рядом с развоплощённым личем. Рассечённую грудь страшно жгло, но рана была не слишком глубокой – это подождёт. Я взял Меч Мощи из костяной ладони, и останки рассыпались в прах, подхваченный утренним ветром. Ледяные горы заалели на востоке. Рукоять Меча была тёплой и легко легла в ладонь – он был относительно лёгок и идеально сбалансирован. Я поднял лицо к небу, где, несомненно, находились Вечные Сады Альдара, а значит, и мой далёкий предок. – Спасибо, - прошептал я и отправился на поиски друзей.

Чуд нашёл меня сразу же и сопроводил к огромному провалу за северной стеной храма – чёрная бездна зияла между зиккуратом и отрогами гор. Достать попавших в плен друзей с помощью левитации было делом недолгого времени. Мы помогли друг другу обработать раны и отправились в обратный путь. Говорить ни о чём не хотелось, да и силы у всех были на исходе. Достигнув опушки Мёртвого леса, мы повалились на траву и забылись глубоким, тяжёлым сном.

Это был очень странный сон…

Группа автора Вконтакте: https://vk.com/hronist_library - там посты выходят раньше)

Штурм Аульфштадта начался неплохо, но дальше всё пошло не по плану. Неудивительно, что древние некроманты оказались могущественнее отряда самонадеянных юнцов – многочисленные изощрённые ловушки изрядно вымотали товарищей по оружию. А потом… да, сложно было устоять против ярости лича-короля. Но обо всём этом можно будет поразмыслить немного позже.

Белег огляделся. Как он попал сюда, лучник так и не понял. Да и где это «сюда», собственно, находилось? Вокруг была белизна. Но не светлая, неправильная – веяло могильным холодом, а границы размывались, призрачно трепетали на неощутимом ветру. Сам эльф выглядел посреди этого царства мороков каким-то до боли материальным – к его огромному счастью, одежда сохранила цвет, а сердце всё ещё мерно билось – значит, он, по крайней мере, жив.

Белизна не была однородной и, долго всматриваясь в неё, Белег понял, что на самом деле никуда и не перемещался – он так и стоял в тронном зале центрального зиккурата. Только как будто очутился на его… изнанке? Мысль была абсолютно абсурдной, но других предположений у довольно-таки далёкого от магии эльфа не было. Возможно, это был какой-то огромный астральный карман, подобный тем, которые так охотно и искусно использовал Фанор. Так или иначе, из этой западни надо было убираться. Эльф почувствовал, что в зале он больше не один – бесплотные тени, едва видимые в слепящей злой белизне, медленно скользили в молочной дымке. Призраки, духи и безраздельные властители в этом мрачном царстве. Белег выругался и поднял лук – одно из привидений было совсем близко. Звон тетивы – стрела прошла точно посередине лба надвигающегося умертвия, вылетела с другой стороны и сгинула – даже звука удара не было.

Эльф тряхнул головой – отсутствие звуков сбивало с толку. Нельзя сражаться с тем, кого невозможно ранить стрелой. Он не чародей и не священник, чтобы бороться с нематериальной нежитью на какой-то проклятой изнанке мира! Белег прыгнул, уворачиваясь от тянущихся к нему рук бесплотного мертвеца. Надо искать Ятсану, но куда она делась, лучник заметить не успел – слишком уж напирали тогда враги. Но он видел, куда лич потащил Фанора. Найдёт мага – тогда проще будет отыскать и волшебницу.

Радовало, что призраки почему-то двигались очень медленно – то ли никуда не торопились, то ли этому было какое-то мудрёное магическое объяснение – эльфу дела до этого не было. Он устремился в боковой проход слева от тронного возвышения – там совсем недавно скрылся немёртвый повелитель Аульфштадта.

Рейнджер никак не ожидал, что даже в этом странном месте будут вполне себе обычные ловушки. Он так увлёкся преследованием, что в почти однотонной белизне не различил банальнейшей дыры под ногами и рухнул вниз. Прокатившись по совсем короткой трубе, Белег вылетел в небольшое и мрачное помещение – мертвенный свет здесь стал тусклым, зеленоватым, по углам притаились тени. Из-за этого всё стало будто бы немного материальнее. Эльф снова осмотрелся – просто каменная подземная коробка, пусто и всё так же тихо. Он поёжился.

И в это время из углов стали появляться медленно плывущие белёсые тени. Западня! Теперь-то призракам точно некуда было торопиться! Ещё несколько стрел ушли в пустоту, будто бы просто растворившись в тенях и белой дымке. Белег с ужасом заметил, что кончики пальцев его становятся прозрачными. Что бы это ни было за место, оно хотело забрать его себе! Умертвия всё теснее сжимали кольцо, их разорванные одеяния трепетали на мистическом ветру, волосы развевались, а льдисто-голубые горящие глаза обещали вечный покой. Руки порождений некроманта тянулись к нему, мертвящий холод проникал в тело. Эльф увидел, что зубы привидений, доселе вполне себе человеческие, стали превращаться в гротескные клыки, а на пальцах появились жуткие когти…

Всё это время разум его лихорадочно работал. Обычные стрелы не помогли, от его мечей тоже толку будет немного. Были ещё взрывные наконечники, заговорённые Ятсаной… и, ну конечно же! Белег стремительно рванул из колчана одну из особых стрел, освящённых в храме, зажмурился и спустил тетиву, воскликнув:

- Арион! – если древний бог золотого светила не поможет, то уже ничто не спасёт попавшего в ловушку эльфа. Но солнечный покровитель Дней Света не отвернулся от него: яркая, тёплая вспышка залила всё вокруг, проникнув даже под крепко зажмуренные веки, а потом раздался нечеловеческий визг.

От резкого и неожиданного звука Белег зажал уши и даже присел, выронив оружие. Но, когда он открыл глаза, то понял, что оно ему не понадобится, по крайней мере, сейчас. Белый прах медленно оседал на серый пол – призраков стало значительно меньше, а оставшиеся, кое-где прожжённые, будто в них ткнули факелом, спешили ретироваться, уползая обратно в бледно мерцающие стены.

- Значит, не хотите со мной связываться. Прекрасно, я тоже, - проговорил лучник. Приятно было услышать даже свой собственный голос после жуткого крика умертвий. – Благодарю тебя, Сиятельный, - прошептал он, на миг подняв глаза наверх, туда, где должно быть небо. Он знал, что светлый бог обязательно его услышит. Теперь пора было продолжать путь.

То ли зал после вспышки изменился, то ли эльф сначала не разглядел, но сейчас в стене, противоположной той, из которой он выпал, был круглый тоннель – стены его темнели всё больше, явно становясь материальнее. Однако Белег чувствовал, как из тела его вытекает по капле жизнь – теперь призрачно-прозрачными были уже все пальцы на две фаланги. Если выход из этого ненормального измерения существовал, то надо было поторопиться с его поисками. Кивнув своим мыслям, эльф решительно направился в коридор. Конечно, оставлять за спиной скопище агрессивно настроенных привидений ему совсем не улыбалось, но какие ещё были варианты?

Рейнджер бегом направился по коридору, что вёл под наклоном вперёд и вниз – не было ни поворотов, ни ответвлений. Тоннель становился всё темнее по мере того, как эльф продвигался вглубь, но сероватое свечение всё ещё лилось со стен, когда впереди Белег заметил чёрный силуэт. И тупик. Фанор?

Неизвестный обернулся, плащ взлетел, подобно крыльям хищной птицы. Нет, это был не чародей. И даже не человек вовсе. Необычайная бледность лица, явно никак не связанная с пребыванием в мире наваждений, острые уши и тёмные волосы… но яснее всего говорил, конечно, небольшой символ дракона на груди. Эльф-отступник! Возможно, один из тех, кто погубил Великое Древо - или его потомок. Лучник готов был поспорить, что тот усмехнулся. Даже если это действительно был тупик, и Белегу предстояло закончить свой земной путь в этом проклятом месте, прежде он должен был прикончить этого мрачного убийцу.

- Скольких своих собратьев ты убил во время мятежа? – как обвинение бросил светлый в лицо своему противнику. Тот поморщился, извлекая из ножен парные мечи. Рейнджер обнажил свои скимитары – бой обещал быть честным.

Только отточенные за многие годы рефлексы помогли Белегу избежать смертоносного кинжала, который тёмный достал откуда-то из ножен на поясе и метнул неуловимым движением запястья. С честным поединком что-то не заладилось. Эльф прыгнул вперёд, не давая врагу возможности применить ещё какой-нибудь грязный трюк. Скрестились клинки, звон чистой стали древнего Эстарана наполнил коридор, а предатель всё не переставал усмехаться – это приводило Белега в бешенство, но он смог обуздать его и направить. Мечи плели вокруг них непроницаемый серебряный узор, и ни один не мог поразить другого до тех пор, пока светлый не высвободил столь долго копившуюся ярость – клинки тёмного были отбиты в стороны… и он попросту исчез, скрывшись с помощью магического плаща.

- Твои уловки тебе не помогут! – лучник не растерялся и, выхватив ещё одну световую стрелу, с силой ударил наконечником о стену коридора. Магическая энергия высвободилась яркой вспышкой, и ослеплённый и обожжённый отступник отшатнулся от Белега. Однако время для благородства и милосердия прошло – рейнджер вновь бросился на врага.

Его противник оказался слишком проворным и каким-то невообразимым образом очутился у светлого эльфа за спиной, но тот успел сделать кувырок вперёд, спасаясь от удара в спину, который не замедлил последовать – однако мечи тёмного рассекли лишь пустоту. Что ж, не только у мятежника были метательные ножи. Разворачиваясь, Белег потянулся к поясу. Бросок! Но клинок, который должен войти в грудь или плечо отступника, попал ему в ногу, когда он подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, сделал несколько невообразимых шагов по потолку. Лучник опешил – такого ему ещё видеть не приходилось! Однако направленные на него сверху удары эльф успешно отразил и развернулся к приземлившемуся у него за спиной врагу. Тёмный будто не чувствовал боли, продолжая сражаться, но во время выпада раненая нога его всё-таки подвела, и рейнджер не замедлил этим воспользоваться. Отбив один из вражеских клинков своим оружием в левой руке, скимитаром в правой он попытался дотянуться до открытой груди противника... Не дотянулся лишь потому, что отступник опередил его – плечо взорвалось вспышкой боли. Проклятый тёмный! Но фехтует отменно. Главное, чтобы клинки его не были смазаны ядом.

Белег отскочил, уклоняясь от последовавшей яростной контратаки. Зрение явно быстро вернулось к отступнику, а кажущаяся уязвимость была лишь хитроумной уловкой, на которую рейнджер, увы, попался. Мятежник был слишком опасным противником, так что эльфу пришлось уйти в глухую оборону. Но такое положение вещей долго сохраняться не могло. Светлому надо было предпринять что-то неожиданное, и он смог это сделать - отведя вражеские мечи в сторону двумя своими, он бросился вперёд и ударил противника лбом в лицо, успев ещё и пнуть в раненую голень. Тёмный отлетел к стене, в голове у эльфа слегка звенело, но медлить было нельзя – он подскочил к поверженному врагу и ударил его скимитаром по горлу. А отступник вдруг зашёлся смехом, перешедшим в булькающий предсмертный хрип:

- Мы с тобой... из одного... Дома, - просипел он, дрожащей рукой указав на небольшой герб клана на груди у Белега. Глаза светлого сверкнули, он схватил умирающего за грудки - это не могло быть правдой, не должно было ею быть! Но бывший мятежник уже испустил дух.

С трудом заставив себя думать о насущной проблеме, эльф занялся своей раной - промыл её водой из фляги на поясе и перевязал обрывком рубахи тёмного. Воспаления не было, а это могло значить две вещи – или яда не было, или действие его замедлено. Когда лучник закончил и поднял взгляд, он увидел, что никакого тупика нет и в помине, а тоннель продолжается и дальше. Вздохнув – он уже устал удивляться причудам этого мира-западни – Белег направился дальше. Прошло ещё около получаса, когда впереди забрезжил странный серебристый свет. Хотя тут всё было странным, что уж теперь.

Наконец эльф остановился перед круглым, слабо светящимся порталом, окутанным туманом. Что на той стороне, разглядеть было невозможно. Оставалось надеяться, что это всё-таки выход. Выставив перед собой мечи, рейнджер стремительно шагнул в клубящуюся хмарь.

Группа автора Вконтакте: https://vk.com/hronist_library

Фанор

Морозная рассветная дымка медленно таяла в тяжеловесных золотых лучах позднего зимнего солнца. Снег лежал на улицах и тротуарах, на крышах домов и на внушительном крепостном валу. К небу поднимался дым сотен печных труб. Инстрад, город торговцев и ремесленников, путь в северные земли и прочая, и прочая, и прочая… Очаровательный городишко, захолустный настолько, что и представить нельзя – последствия долгой истории вольных цехов и мануфактур. Без покровительства герцога тут остались одни торгаши и мещане – делать в городке было абсолютнейше нечего. Не считая того, что здесь живёт Ятсана, моя любимая. Девушка, с которой мы вместе прошли уже несколько лет обучения в Академии, стычки с другими курсами и налёт фанатиков Хаоса… Теперь, когда я был убеждён, что ей ничего не угрожает, можно было спокойно прогуляться по живописнейшему Инстраду.

Она держала меня под руку, но чувство покоя так и не приходило, несмотря на то, что часы в снежном плену наедине с волками и другими порождениями Пущи уже миновали. Это было тяжело даже для огненного мага, кем она, собственно, и являлась. Наши с ней отношения так и оставались напряжёнными вот уже год, хотя, видят боги, я бы всё сделал, чтобы это изменить! Но открыть правду я никому так и не посмел – даже ей. Страшнее всего было то, что она не поверит – тогда бы рухнуло точно всё, всё, что было мне дорого…

Мимо проехали едва не разваливающиеся сани, а лошадь решила оставить подарок прямо рядом с нами. Я поморщился – центр города, а всё туда же… Нет, конечно, столичные лошади ничем принципиально от провинциальных не отличались, но в Мирстаре хотя бы были специальные уборщики – а тут это скорее вмёрзнет в снег, чем найдётся человек, который это соберёт. Моё изменившееся выражение лица не укрылось от внимательной Ятсаны, девушка нахмурилась. Мы и так уже полчаса почти шли в молчании, и я чувствовал, что начало разговора будет не из лучших.

- Я, конечно, благодарна тебе за спасение, но если ты будешь так смотреть на мой родной город, я что-нибудь на тебе подожгу, - попыталась пошутить моя любимая чародейка. А дальше произошло что-то очень необычное и безумно неприятное – я заговорил, но я не контролировал то, что произношу. Я знал, что это не приведёт ни к чему хорошему, но не мог остановиться, губы и язык будто не подчинялись мне.

- Я всего лишь смотрел, заметь, ничего не сказал, хотя очень хочется! – вспылил я. – Есть у меня ощущение, что дивные стены этого городка построены не чтобы защитить жителей, а чтобы спасти мир от Инстрада! Ты только посмотри, это же дикое захолустье! Как ты вообще можешь тут жить? Толпы слоняющихся шумных людей, глупых, неотёсанных, эти развалюхи на улицах, и, самое главное, глушь! Единственное, что тут есть архитектурно значимого, это, наверное, храм Альдара – и это за многовековую историю! Ятсана, солнце, зачем мы здесь? Давай уедем, пожалуйста! – девушка втянула голову в плечи, почти скрыв лицо за меховым воротником. Я видел, что глаза её блестят – не то от слёз, не то от сдерживаемого гнева. Чувство собственной беспомощности не покидало меня, так же как и ощущение дежавю. Я знал, что это обидит любимую, но перестать говорить почему-то не мог – будто это уже было расписано заранее… Хотя, что уж там, я и сейчас не питал к Инстраду никаких тёплых чувств – просто вряд ли стал бы говорить об этом вот так напрямую. Стоп, когда – сейчас? Додумать я не успел.

- Знаешь что, Альфанарон Фальке, катись ты к демонам тогда из этого захолустья! – не выдержала Ятсана, вырывая руку. – У тебя, конечно, только столица за город считается, а для меня это – моя родина! И я много раз тебе об этом говорила! И нет, я не поеду с тобой! Как же ты мне со своей спесью на-до-ел! – почти по слогам выкрикнула она и, стремительно развернувшись, помчалась прочь по улице. Гнев её был столь силён, что от еле контролируемой силы снег под её ногами таял аж до старого деревянного настила. А я стоял и, как дурак, не мог произнести ни слова. Что я наделал?

Я с досадой вспомнил угрюмые лица серого Мирстара и столичных «элитных» нищих. Да, отребье есть везде… но всё-таки главный город Империи был мне родным домом, а это – захолустье и есть. Чтоб он провалился этот клятый Инстрад! Не удивительно, что мы после этого так разошлись, хотя и помирились… Стоп, это откуда? Я стою посреди заснеженной улицы, всё вокруг замерло, словно декорации, а мысли всё ещё бьются в моей голове. Что происходит?!

Мои не мои воспоминания давили, в висках стучала кровь. Я упал на колени и больно ударился о твёрдый утоптанный снег, ладони горели от холода. Я вспоминал последний год и наши скачущие отношения с Ятсаной, когда её настроение менялось по нескольку раз на дню, а я метался туда-сюда, как детский мячик на ниточке. Мы помиримся, я знаю, и будем вместе ещё несколько лет… хотя можно ли назвать это «вместе»? Мой путь к месту магистра, бесконечное обучение и Испытание, её слабая поддержка и отъезд сюда, в Инстрад после завершения учёбы, должность городского мага… Откуда я всё это знаю?! Если бы не мои ошибки, если бы не смерть Учителя – всё было бы совсем иначе!

Картины сменяются, летят перед глазами – ссоры, непонимание, один против всех. И вот она – та ночь. Я снова стою в кабинете лорда-ректора, и он стоит рядом, опираясь на окровавленное костяное копьё. Это не видение, я снова здесь. О боги! Неужели я могу всё изменить?!

- Им придётся побегать, - зло усмехнулся Белкет. – Академия не станет помогать предателям, - я понял, что мы, похоже, только что вышли из портала, который перенёс нас сюда с места недавней бойни.

- Уходите, Учитель! Вы же можете! – воскликнул я. Пока менять ничего не стоило – надо было собраться с силами, чтобы изменить самый важный момент.

- А зачем? – лицо его, не скрытое более капюшоном, исказилось. – Мои ученики мертвы, дело моё мне не дадут продолжить. Для кого мне оставаться здесь? – он показал мне свои окровавленные руки и надсадно измученно рассмеялся – это был смех соскальзывающего во мрак безумия.

- А… я? – упавшим голосом спросил я. Тогда я считал это вправду важным, но сейчас… Теперь я неожиданно почувствовал, что, возможно, правда не имею права удерживать наставника в этом мире. Я заглянул в тёмные глаза архимага – чёрный ангел, возможно, последний из тех, кого называли Падшими, и благороднейший из них – он не хотел жить. Я впервые задался вопросом, кто же передо мной? Кто из ангелов древних Дней Света стал Падшим по имени Белкет? Лорд Белкет, архимаг и лорд-ректор, во многом заменивший мне отрёкшегося от меня отца.

- А ты, мой мальчик, хочешь стать светлым. А для этого я научил тебя всему, чему мог, - ответил Учитель спокойно. – А если ты вдруг изменишь своё решение, - теперь я знал, что почудившийся мне тогда в его голосе намёк был на самом деле пророчеством, - если ты изменишь своё решение, ты сможешь многому научиться по этим книгам, - он обвёл рукой полки и стеллажи, заставленные бесчисленными фолиантами. В образцовом порядке кабинета мы выглядели чужими в своих изорванных, окровавленных мантиях.

- Но как я останусь здесь? Я не могу и не хочу… - о, теперь я знаю, что мне придётся пережить на этом пути! Ученику преданного архимага было нелегко выжить в Академии. – Нет, я не пойду на это, - пересиливая прошлое, проговорил я, опережая следующую реплику Белкета. – Мы или победим, или погибнем вместе!

- Вот как… - воцарилось гнетущее молчание. Наставник буравил меня тяжёлым взглядом, явно надеясь, что я отступлюсь, но я выдержал его взор. Я должен попытаться. Быть может, у него получится справиться с утратой, и всё будет совсем иначе!

Я ждал, но всё равно вздрогнул, когда в коридоре раздались шаги, а дверь затряслась от ударов. В этот раз как будто быстрее…

- Белкет! Открой! Мы знаем, что ты здесь! – раздалось из-за двери. Архимаг напрягся, но горькая усмешка появилась на его губах.

- И что ты будешь делать, безумный мальчишка? – с какой-то неожиданной злобой спросил он, повернувшись ко мне. – Комната защищена могущественнейшими чарами, они ни за что сюда не войдут, пока ты не отступишься.

- И что тогда? Я знаю, что вы хотите сделать – выйти к ним, - ангел вздрогнул. – Так давайте сделаем это вместе! – прежде, чем он успел что-либо предпринять, я подскочил к двери и распахнул её. Молнии сорвались с моих пальцев и ударили в грудь ближайшего предателя. В коридоре запахло палёным мясом. Время на миг будто замерло – я успел разглядеть, как много чародеев толпилось здесь – глаза их горели безумным остервенением, горячкой боя и жаждой крови. Слишком много…

Я не успел ни призвать щит, ни отшатнуться, когда почувствовал, как тело раздирает на части вихрь вражеских заклинаний. Рухнув на пол комком агонии и боли я ещё видел, как вышел к мятежникам Белкет, но даже его огромной мощи не хватило, чтобы справиться со всеми. Пол и стены коридора были залиты кровью, но Чёрный Ангел всё же пал, одними губами вымолвив: «Ученик». Моё сознание померкло.

Я больше не чувствовал ни боли, ни своего тела вообще – только бесконечная темнота, пустота и мысли, роящиеся мысли о собственной глупости и самонадеянности прожигали сознание. Значит, всё, что случилось тогда, было правильным? И что теперь будет дальше? Я не летел и не падал, я был ничем и нигде, и остатки разума покидали меня, когда Тьма передо мной вдруг сгустилась в изящный силуэт – на этот раз безликий и почти бесплотный – только очи-звёзды глядели ясно, как и всегда, прямо в моё распадающееся существо. Наури, Госпожа моя… Она протянула руку.

- Проснись, Фанор! Проснись! – властно повелела мне моя богиня, и голос её, исполненный силы, помог мне оттолкнуться, будто бы выплыть из этого обволакивающего небытия. Я распахнул глаза.

Наури

***

Адриан сидел сгорбившись у прогорающего костра и с неохотой думал о том, что скоро придётся идти искать ещё дрова в этом непонятном, отвратительном голом лесу. Мёртвые деревья, несколько дней блужданий… Пока была вкусная и горячая еда, это всё не могло сломить его боевой дух, так что сожалел он лишь о том, что ужин уже кончился, и все улеглись спать – есть одному ему не очень нравилось, да и нечего уже было – теперь до утра куковать. Только вот сон у товарищей был какой-то совсем уж неспокойный. Латнику это место не нравилось – отдыха совсем не получалось, все сделались раздражительными… Но в этот раз явно было что-то особенное. Особенно нехорошее. Адриан решительно поднялся с твёрдым намерением разбудить Фанора – он тут маг, пусть разбирается!

Адриан

***

Ильфина вновь стояла на коленях перед чародейским прудом. В глади его отражалось совсем другое лицо – молодой, а вернее, вечномолодой мужчина с серыми, как мех, волосами и заострёнными чертами лица. Глаза его неотрывно глядели на сильфиду.

- Ты слишком отдалилась. Этот Фанор, дружба с людьми – это не доведёт до добра, - предупреждал он, и голос его был холоден.

- Зачем ты говоришь это? Ты далеко, далеко от меня и от людей, тебе легко там, ты не знаешь, что значит жить совсем рядом с другими разумными существами и веками, веками, если не тысячелетиями, не иметь возможности обмолвиться с ними ни словом! Потому что едва заметив тебя, они в ужасе бегут и прячутся по домам, будто бы ты не хранитель рощи, а злобный демон! – девушка говорила долго, страстно, но в голосе её слышалось бессилие. – Почему ты не придёшь ко мне? Хотя бы на день, который я могла бы вспоминать всю оставшуюся вечность. Ты говоришь, что любишь меня, но в последний раз мы были рядом только в Дни Творения! Неужели это так сложно?

- Ты, верно, шутишь? Оставить доверенное мне Творцом совсем без присмотра на несколько месяцев, что я буду в пути? И всё это ради одного дня? – мужчина на той стороне нахмурился. – Ты слишком эгоистична, Ильфина. Мы можем ждать веками, и, может быть, когда-нибудь мы будем вместе. Разве этого для твоего чувства мало?

- Да, Ильфанас, мне этого мало. Я жить хочу! По-настоящему, а не в глуши, где мои речи – только с тобой, духами и животными! А ведь мир… он гораздо больше! – глаза девушки-сильфа воодушевлённо сверкали, перед её внутренним взором проносились возможные приключения и красоты неизведанных краёв. Всё-таки почти две тысячи лет практически безвылазно сидеть в одном лесу – не самое весёлое времяпрепровождение.

- Ты понимаешь, что ты предашь наше племя? И меня, - веско добавил мужчина, напрягшись. – Ты хочешь оставить свой пост, отринуть свой долг!..

- Довольно! Хватит шантажировать меня! Я вернусь! – уверенно и сердито выкрикнула Ильфина.

- Даже если ты вернёшься, ты уже не будешь собой. Мне не о чем будет с тобой говорить, - покачал головой сильф. Лицо его посуровело, и он разорвал контакт. Пруд застыл чёрной безучастной гладью.

- Вот как? Ну и не надо! – воскликнула девушка, ударив кулаками ни в чём неповинную землю. Задор её стихал, и вскоре беспричинный смех перешёл в рыдания. Единственный до сих пор дорогой её сердцу мужчина не принял её решения, осмеял и предал! Больше сильфиде было не о чем жалеть в своей почти вечной жизни, а потому… Неведомая сила вновь подняла её, бросив на колени, пруд засветился, и разговор начался заново, уже в который раз, без возможности что-либо изменить, доводя до безумия…

Неожиданно вода пошла рябью, засветилась ярче, и лицо гордого сильфа исчезло – его место заняла простодушная физиономия Адриана, того латника, с которым девушку познакомил Фанор. Голос его становился чётче, Ильфина приходила в чувство, будто кто-то тряс её за плечо.

- Эй, эй, очнись! Ты будто плакала…

Ятсана

Два молодых мужчины стоят, схватившись за мечи. Волосы одного из них – как вороново крыло, а одеяние – мантия, чернее самой ночи. Другой, светловолосый, облачён в зелёный охотничий костюм. Внешне сходства нет никакого, но как одинаково они смотрят один на другого! Святые боги, они же убьют друг друга ради неё!

И они пришли в движение! Клинки столкнулись, звон наполняет эту бесконечную пустоту, летят искры, глаза их пылают от ненависти… Лезвие легко рассекает плоть, алая кровь сочится из ран и порезов, меч с хрустом входит в грудную клетку, скимитар рассекает горло – но бой продолжается! Те, кто должны быть давно мертвы, бесконечно бьются за ту, кого любят.

Девушка пытается зажмуриться, но не может – невидимая сила заставляет её смотреть. Она кричит, кричит и не может остановиться, так же, как не прекращается это вечное кровопролитие. А в голове у неё бьётся одна мысль: «Это я виновата! Это я виновата! Но почему же они так похожи?!»

Но безысходность – это тоже оружие. Она продолжает кричать, запрокинув голову, по щекам её текут слёзы, но с рук её срываются струи пламени. Огонь ревёт, пожирая поединщиков, взметаясь выше, выше, освещая эту бескрайнюю пустоту!..

Задыхаясь, Ятсана открыла глаза.

***

Эльф, скрестив руки на груди, смотрит, как это пришлец обнимает Ятсану, его Ятсану! Белег с трудом заставляет себя сохранять видимость спокойствия. Вот, значит, какой ты, Фанор Фальке… Спесивое лицо с правильными чертами – даром, что наследник древнего людского рода – высокий, статный, в нём чувствуется магическая сила – большая, пусть и хорошо контролируемая. Если бы не тот факт, что они влюбились в одну девушку, возможно, этот заносчивый волшебник мог бы стать неплохим товарищем по оружию. Но за то, что он смеет прикасаться к ней, как к своей девушке – уже за одно это его стоило бы пристрелить ещё на подходе! Впрочем, знакомство примерно с того и началось… Если бы не эта птица, так невовремя пролетевшая перед самым лицом!

А ведь мог бы, мог бы увезти Ятсану! Отправиться странствовать вдвоём, помогать людям, раз для любимой это так важно, искать приключения, потому что это важно для него. О, ему бы хватило красноречия, чтобы убедить её! Надо было уезжать тогда, сразу после их ссоры! Показать ей целый мир! А потом построить домик где-нибудь в глуши и счастливо жить там – чем не план? Но нет, он тогда не решился, побоялся, что сделает хуже. А теперь, когда этот смертный целует его возлюбленную, теперь лучше?! Предлагает какое-то приключение, побыть наёмниками… бред! Но, может быть, случится и так, что глупый и самонадеянный маг погибнет в этой авантюре. Ятсана, конечно, расстроится, но ей больше не придётся выбирать. Хотя с той же вероятностью может погибнуть и он, Белег. Собственно, когда человек отвёл его в сторону и выразил эту же мысль, эльф не очень удивился – не зря чародейка говорила, что они похожи с этим Фанором, умные мысли в головы одновременно приходят.

И он всё ещё искренне надеется, что смертный всё-таки встретит свою смерть в том городе, который они безуспешно ищут вот уже неделю. Голова эльфа неожиданно раскололась болью – что-то не так с этими мыслями. Или снами? Воспоминаниями?

Серый день, тучи грязным перьями застилают небо, огромные колонны деревьев, выше любых в мире, устремляются ввысь. Он оглядывается. Между деревьями стоят облачённые в золотистые доспехи стражи, их алые плащи трепещут за спинами на прохладном ветру. Да, воины Древесной Крови не дадут ему вернуться. Путь в Эстаран для него навсегда закрыт.

- Но кто бы ты ни был, странный дух, ты ошибся! – рассмеялся Белег, и изображение рассеялось клубами дыма. – Ты ищешь мою слабость, но я не сожалею о том, что покинул свою родину. После всех лет скитаний, я сделал бы то же самое! – выкрикнул он в пустоту. Чья-то разочарованная воля вытолкнула его из сна.

Эстаран, Звёздное Королевство

***

Я рывком сел и обнаружил себя на поляне, где мы сегодня расположились лагерем. Адриан рядом встревоженно тряс Ильфину за плечо, хотя мне показалось, что изначально он направлялся ко мне. Белег, этот остроухий, проснулся со странным смехом, а лежащая справа от меня Ятсана продолжала метаться и стонать во сне. Похоже, этот кошмар преследовал не только меня. Я взял любимую за руку и мягко направил своё сознание, помогая ей выкарабкаться из тяжёлого, не желающего отпускать сна. Разделив его отчасти, я видел там лишь огонь, бушующее пламя без конца и края… Я осторожно взял девушку и за вторую руку, боясь того, в каком состоянии она может очнуться. Почувствовав, что просто так она может и не выкарабкаться, я стал потихоньку вливать в неё магические силы – немного, но достаточно, чтобы прийти в себя. Всем своим существом я ощущал устремлённый на меня встревоженный и сердитый взгляд эльфа.

Ятсана открыла глаза, и в них на мгновение отразилось пламя. Руки мои обожгло огнём, но я успел подготовиться, и никакого вреда, кроме неприятных ощущений, не получил. А в следующий миг волшебница совсем пришла в себя – взгляд её прояснился, глаза снова были пронзительно голубыми.

- Это был просто сон, - негромко сказал я, желая её успокоить. Девушка кивнула, правда, немного неуверенно. Я поднялся на ноги, давая ей возможность окончательно проснуться. – Судя по всему, мы всё-таки приблизились к Аульфштадту. Вряд ли у кого-нибудь ещё получится заснуть – надо продолжать путь, - чёрная тень скользнула меж крон мертвенно-серых деревьев и уселась мне на плечо. Чуд, верный ворон и друг. Он проведёт нас через эту заколдованную чащу. – И, похоже, я знаю дорогу! – максимально воодушевлённо сообщил я, хотя сил после такого, с позволения сказать, сна, не было никаких. Я сконцентрировался, и магический ветер разогнал окружающий нас туман. Надеюсь, скоро мы увидим этот проклятый оплот некромантов. – Собираемся и вперёд!

Группа автора Вконтакте: https://vk.com/hronist_library