GFMusic

В тему родни, но не совсем в текущий тренд.

Историй про родню очень много, есть и смешные, и грустные, и кошмарные. Моя, конечно, далеко не самое страшное из того, что может произойти с человеком. История, скорее, про полное непонимание поступков.

Своего отца я не видел; он куда-то запропастился то ли чуть до моего рождения, то ли чуть после. Видел фотографию, что-то знаю из рассказов матери, но не уверен, что ей можно доверять.

О чем, собственно, я:

Родился я в смутные времена, в начале последнего десятилетия прошлого века. В те времена, мой отец был каким-то успешным и, судя по всему, богатым человеком. Соседские бабули еще помнили, как он приезжал в небольшой подмосковный городок к моей матери, пока она была беременна мной, на дорогих машинах, как правило машины было две-три. Мама с ним куда-то летала, ездила, ходила – в общем, было все хорошо. А вот потом, отец куда-то подевался, то ли увезли его какие-то ребята покруче, чем он, то ли сам уехал. И вот тут – самое интересное. Он начал звонить матери, не очень часто, но все-таки. Я подрастал и помнил эти звонки. Они всегда были ночью, раз в два-три месяца, позже стали реже. И, перехожу к сути, в этих звонках были бесконечные обещания подарков, денег, приезда. Мать всему этому верила, да и я верил, когда маленький был. Было такое чувство, что еще чуть-чуть и все наладится (к слову, были не нищими, но бедными наверняка). А ничего не налаживалось, естественно. Отец в телефонных разговорах часто говорил о том, что обеспечил мне будущее, что уже есть счет в банке, обещал прислать деньги, компьютер и т.д. Звонки были постоянно из разных стран, сначала из Европы, потом США. Апогеем этой многолетней череды обещаний был визит, какой-то неизвестной женщины, которая представилась посланницей моего отца. Сказала, что он очень скоро, наконец, приедет, мне на этот момент было уже лет 18-19. Надо ли говорить, что ничего не произошло?

К чему я все это веду: я никак не могу понять, зачем на протяжении стольких лет сохранять связь, обещать тысячи обещаний, присылать кого-то от своего имени (это уже вообще странное что-то!) и в итоге не исполнить ни одного слова! Давно уже расстался с надеждами на то, что появится из ниоткуда этот отец и все устроит, но любопытство унять не могу. Очень хочется понять - зачем?

Дело было в 2008 году, накануне, кажется, парламентских выборов. Еще действовали всякие молодежные организации, вроде «Местных». Думаю, многие помнят такие патриотические движения (кстати, до сих пор так и не понял, что же они все-таки делали толкового). В небольшом подмосковном городке, откуда я родом, также была ячейка «Местных» и они там тоже что-то делали. Я же в то время промышлял тем, что помимо школы (это был 11 класс), играл в настоящей, мать твою, рок-группе. Так вот, эти самые «Местные», предложили нам поиграть на каком-то большом концерте, приуроченном к выборам, но не агитирующем за какого-то конкретного политического деятеля или партию, а как бы в общем, за выборы. Классной заманухой послужили посулы о том, что мы сможем выступить на одной сцене с довольно-таки топовыми исполнителями российской рок-сцены. Ну что ж, мы были молодыми, музыкальный путь только начинался, легкость подъема еще не была воспоминанием. Естественно мы согласились. Зря.

Начиналось все неплохо. Из нашего небольшого городка был организован автобус, который вез нас до самого места проведения концерта - аэродром Мячково. Ах да, важная деталь, на дворе было 3-е марта, то есть, практически зима. Температура за бортом угнездилась около нуля и ее флуктуации были малозначительны. Выехали мы довольно рано утром, в дороге до места ничего примечательного не произошло.

Приехали. Пейзаж - заснеженная взлетная полоса в поле, невероятное количество милиции, много автобусов, людей, флагов молодежных организаций, большая сцена, холодно. Приехали мы примерно в середине дня, а выступать должны были ночью, в полночь, или чуть позже. Ничего примечательно до вечера не происходило, группы играли, толпа активной молодежи с флагами слушала а наша группа мерзла и голодала в автобусе. Потому как кормить нас должны были только вечером.

Вот наконец наступил тот самый момент. Закончили выступать именитые группы и дальше, после перерыва должен был начаться концерт коллективов местного разлива, вроде нашей команды. В перерыве сцену развернули на 180 градусов, затем, что на другой стороне были поставлены гигантские палатки (человек на 30-50), в которых были надувные матрасы, а теплый воздух нагнетали компрессоры. Людей же, начали пропускать на сторону с палатками (предполагалось что тусоваться все будут до утра, а спать в этих самых палатках), обыскивая на предмет всего запрещенного (в том числе и алкоголя). После того, как мы благополучно пересекли границу, нас расположили в специальной палатке для музыкантов, показали где можно подкрепиться, и это было уже ого-го. Подкрепиться можно было в очень, очень большом шатре. Туда помещалось, думаю пара-тройка сотен человек, а скорее всего, и того больше. Подкрепляться можно было сколько угодно раз, потому, что никто этот вопрос не контролировал. Естественно, мы, движимые возможностью заполучить халяву, тут же натаскали кучу булочек и всяких йогуртов. Натаскали бы и котлет, но, к сожалению, их было некуда девать. После того, как мы налопались, жизнь и состояние стали настолько сносными, что стало можно подумать и о высоком. То есть о музыке. То есть о том, когда же мы будем играть.

Тем временем народ прибывал, взлетная полоса постепенно наполнялась молодежью, снег утаптывался, образуя плотно слежавшийся слой, скользкий как пиздец. Причем этот слой был под прослойкой воды, которая образовалась то ли из-за того, что поднялась температура, то ли из-за того, что топталось несколько тысяч человек. Надо ли говорить, что единственным способом побыть вне лужи был матрас в палатке? Напоминаю, 3-е марта. Но пока еще все было неплохо.

Уже несколько часов как темно. Вот вот подходит время нашего выступления, что-то около полуночи. Вся группа в состоянии полной готовности находится у входа на сцену, толпа зрителей перед сценой, короче говоря рок-н-ролл. Лужи, мороз, лед и снег воспринимались даже как нечто придающее более рОковую атмосферу. Но вдруг, распорядитель сцены просит нас сыграть на час попозже, так как что-то сбилось в расписании. И на свою беду мы согласились.

То, что происходило дальше, в интервале между 00:00 и примерно 5:00 утра, сложно описать какими то словами, отличными от следующих: мокрый холод, жрущий твое нутро и грызущий кости. Все эти пять часов нас двигали в расписании. Я же, как единственный член коллектива, не потерявший решительное желание отыграть во что бы то ни стало, сновал каждые полчаса от палатки к сцене. Расстояние же было примерно 150 метров. 150 метров по сплошной здоровенной луже, под которой лед. Ноги, еще вчера имевшие 41-42 размер, с трудом помещались в великоватые, в общем-то, ботинки, потому что разбухли. Куртка, которая очень хорошо подходит для того, чтобы сходить за пивом в 0 градусов по Цельсию, оказалась совсем не годной в условиях мокро-ледяного ада. Да, кстати, пить было категорически запрещено, поэтому чудом пронесенные пару бутылок коньяка мы пили очень интересным способом. Всей толпой шли в туалет (а туалеты представляли собой длиннющую вереницу синего цвета из биотуалетов, в которую не было очереди, потому что туалетов было с избытком), вставали в очередь в одну кабинку и заходили туда выпивать. Может и зря конечно, но у кого-то милиционеры отнимали алкоголь, так что лучше было перестраховаться. Две бутылки кончились еще до полуночи, так что после согреться было совершенно нечем, кухня уже не работала. Так что холод жрал кости, отчаяние подступало все ближе и ближе. Уже хотелось не на сцену, а просто домой, в теплую кровать.

Под конец, кажется, даже я уже плюнул и стал ждать утра, автобуса и дороги домой. Но вот, вход палатки распахнулся, и луч фонаря стал шарить по внутреннему убранству. На входе было три фигуры, два омоновца и кто-то из работников сцены. Нам было предложено срочно идти играть и более того, нам предложили в качестве компенсации за сорванные сроки выступления, силами ОМОНа выгнать всех людей, кто уже пошел спать в палатки, к сцене. Чтобы у нас были зрители. Ведь от десятков сотен зрителей, осталось человек 300, остальные сдались к пяти утра. Я представил на секунду себе эту картину: несколько тысяч человек, едва очнувшиеся ото сна, выдернутые силовыми методами из палаток в морозные ночные лужи, едва ли будут благодарной публикой. Конечно, мы отказались от такого любезного предложения и пошли радовать ту публику, которая осталась.

Надо заметить, чтобы коллективам, играющим в живую было комфортно на сцене, туда ставятся тепловые пушки, призванные не дать пальцам прилипнуть к ледяным струнам, да и вообще, не замерзнуть. По каким-то странным причинам, эти пушки были деактивированы. Ладно уж я клавишник, но что чувствовал басист, я не хочу себе даже представлять.

Программу мы отыграли, но пока суд да дело, занялся рассвет. Идти спать уже не было смысла. Но занятие можно было легко найти, ведь какой-то сердобольный мудак, поставил посреди ледяных луж баскетбольные кольца! Представляете себе? Ну, мы пошли кидать мяч в кольцо, Правда когда мяч падал, он не подпрыгивал, ведь он плюхался в лужу. Пожалуй, это был самый сюрреалистический баскетбол в моей жизни. Примерно 7 утра, спящий аэродром, заполненный гигантскими палатками, сцена, лужи, лед, снег и баскетбольные кольца.

Наконец-то приехал автобус за нами. К этой минуте мы мечтали о доме, все как один. Загрузились, уселись, уже открыли рот, чтобы попросить водителя трогаться, как вдруг произошло нечто, оттянувшее наш отъезд на неопределенный срок. В автобус зашли несколько ОМОНовцев и довели до нас информацию о том, что пока все палатки не будут собраны, никто никуда не поедет. Наше возмущение, на тему того, что музыканты тут играют музыку, а не занимаются демонтажем палаток, было проигнорировано. Шли мы на эти работы, как на каторгу. Атмосфера в пространстве вокруг была тяжелой и гнетущей, напоминая «Мертвый дом», Достоевского.

После того, как была свернута первая палатка, я понял, что не готов. Я не готов к такому после целой ночи бесконечных водно-ледяных мук. Поскольку в палатки закачивался теплый воздух, под дном палатки лед растаял до земли и лужа там была глубиною сантиметров, эдак, с двадцать. Сами палатки, по причине огромного размера, были очень тяжелыми и сворачивались в тюки, диаметром метра полтора. И все это в луже ледяной воды. После первой палатки, все члены коллектива сговорились и потихоньку сбежали, прикрываясь естественной потребностью посещения туалета. А от туалета, естественно побежали в автобус и наконец-то тронулись домой.

По прибытию в родной городок, ноги распухшие, примерно восемнадцать часов назад, на каждый шаг отзывались жжением в ступнях. Холод был уже внутри каждого из нас. Я медленно брел домой, невидящими глазами пытаясь разглядеть дорогу. Губы нашептывали какие-то бессмысленные слова, а плечи я пытался укутать в флаг «Местных», сделанный из какой-то пластмассовой ткани, которая не грела ни на йоту.

Вечером, вопреки судьбе, мы собрались на даче басиста, с целью выпить пива и потрепаться, но сил наших хватило лишь на то, чтобы выпить по бутылки и заснуть там же за столом.

Оглядываясь сейчас на события той злополучной ночи, я оглядываюсь с улыбкой. Конечно  это было холодно, тяжело и плохо, но все-таки это одна из тех историй, которую можно всласть обсудить за кружкой в компании старых друзей. Но для меня до сих пор остается загадкой, зачем все это было организовывать? Свозить со всей области молодежь в снежное поле и устраивать там непонятный фестиваль в кошмарных погодных условиях, зачем? На этот вопрос я до сих пор не нашел ответ.

Фотография с того самого концерта.

На исходе вечерней велопрогулки, включающей в себя, помимо отматывания километров, еще и ужин на берегу пруда, заметил новый, доселе не виданный мною, формат объявлений "Сниму квартиру". Как и большинство из этих объявлений (если не все), замеченное мной также является объявлением от каких-нибудь риэлторов. Но, обратите внимание на шрифт! Невольно возникает ощущение, что квартиру снимать собирается православный монах Феофан, заступник и защитник. Преклоняюсь перед талантом сотрудников, создавших такую рекламу. Всего ведь шрифт! А сколько уже доверия возникает в первую секунду? Наверняка же, не только у меня!

Потом я ради любопытства объехал несколько кварталов в поисках еще какого-нибудь занимательного креатива. Однако, во всех прилегающих кварталах обнаружил лишь еще один формат объявления, привожу его ниже. Сложно сказать, какую ассоциацию хотели вызвать создатели этого образца, но мне лично навевает мысли о студентах.

И тут я подумал: ведь даже к таким простым вещам, как объявления о съеме квартир, можно подойти исключительно оригинально. Поистине, простор для человеческой фантазии ограничен лишь самим человеком.

p.s. Поехать вечером ужинать на природу - чуть более, чем великолепно!

Как я заработал свои первые деньги.

Надо сказать, что я не помню, было это в первом классе или во втором, но отбросив сомнения пишу, то класс был первый.

Надо сказать, что пришел я в школу мальчиком, воспитанным сверх всякой меры. Мальчиком, одетым в костюм-тройку и пробором, ровным, как мачтовая сосна. В мыслях юного первоклашки были только пятерки и вежливость. Когда одноклассница, с которой я сидел за одной партой, предложила мне поиграть в салки на перемене, я сказал буквально следующее: «Я считаю, что в школе бегать не прилично». Однако, спустя уже каких-то пару дней (или даже уроков, о чем сейчас не помню), костюм тройку можно было заметить во всех играх и забавах малышей.

Как и положено, в классе у меня появился первый друг (в детсад я не ходил, так что, возможно первым друзьям положено появляться там). С этим другом выдумывались и претворялись в жизнь нехитрые детские забавы и шалости, а речь сейчас пойдет как раз про одну из них.

В один из прекрасных жарких деньков, на закате первого учебного года в жизни, остатки интеллигентного малыша в костюме-тройке и его закадычный товарищ отправились на прогулку. Городок в, котором происходило действо - небольшой и довольно-таки Подмосковный. На дворе, между тем, стоял 1999 год, а страна медленно, но верно, оправлялась от потрясений. Люди жили бедно, многие использовали имеющиеся в наличии шесть соток на полную катушку, да еще куры, козы, телята и проч. и проч. Не менее активно процветали такие способы раздобыть маслица на хлеб, как сбор металлолома и бутылок.

На едва сформировавшийся вопрос - чего хочется в жаркий весенний (предположительно майский) день двум первоклашкам? - ответ сформировался моментально - мороженного. Желательно эскимо и желательно побольше. На сразу же следом сформировавшийся вопрос -  где же достать деньги? - маленькие мозги напряглись и приказали сдавать бутылки! В те времена не было ничего стыдного в том, чтобы подзаработать таким способом рубль-другой. И мы приступили к поискам. Больше всего ценились коричневые пивные бутылки, так называемые «Чебурашки» (кстати, до сих пор не знаю почему именно Чебурашки).

Прошло достаточное количество времени, чтобы исцарапаться по кустам и осмотреть близлежащие скамейки на предмет оставленных бутылок, но все эти действия не принесли желаемого результата. То есть результат-то они принесли, но его не хватало даже на одно более-менее приличное эскимо. Однако, неувядающий дух юных авантюристов не дал нам остановиться и погоня за призрачными мгновениями наслаждения мороженым продолжилась. В результате, спустя какое-то время, на небольшой площади, был обнаружен старый, потрепанный вагончик, который заинтересовал своей приветливой приоткрытой дверцой. Естественно мы с другом забрались туда, и там мы увидели нечто, заставившее затрепетать наши сердца. Фрагменты пазла собрались в единое целое, заставив наш разум возликовать! Вот он, наш священный Грааль! Вот она, наша Терра инкогнита! В вагончике было не что иное, как коробки, наполненные пустыми бутылками! Правда бутылки были в основном водочные, стоили они тогда, если я не ошибаюсь, 10 копеек, но их было очень много! Тут же, засучив рукава и пыхтя от напряжения, мы начали таскать бутылки в пункт приема целыми коробками. Благо, таскать было не далеко. Женщина, которая эти бутылки принимала, была восхищена нашим трудолюбием и скоростью сбора бутылок! Она с каждым ящиком хвалила нас все больше и больше! И не переставала удивляться, как же мы хорошо моем бутылки и складываем в коробки, да так, что ей даже не придется больше ничего с ними делать.

Спустя каких-то пол часа, два школьника уже держали в руках по заветному эскимо и наслаждались заслуженной наградой за свои труды.

Спустя каких-то несколько лет, пришло понимание того, что мы сдавали в пункт приема стеклотары бутылки со склада пункта приема стеклотары.