FlyinCastaneda

Парочка демонов, Лиллит и Асмодей, ехали на такси в логово Матвея, чтобы его, Матвея, убрать. Хотя "ехали" это громко сказано. Скорее они просто чуть более энергично стояли. В стандартной московской пробке. Если представить что меж рядов гудящих машин проходила бы черепаха, она вполне могла бы сказать: "Эй, ребята, и после этого вы МЕНЯ называете медленной? Вы себя то видели?" Черепаха казалась бы спринтером. Жаль что черепах по Москве в то время не проходило. Говорящих черепах не проходило тем более. Кстати, пробки для людей придумали в аду. Так что сейчас Асмодей и Лиллит стали невольными заложниками собственного изобретения.

Матвей звонил Войцеху. Трубку никто не брал. Матвея это нервировало. После того как он анонсировал свою конференцию матвеев мир, кажется, сошёл с ума. Его личного водителя нашли мёртвым, его "Теслу" в разбитом состоянии эвакуировали на штрафстоянку, на его особняк совершили налёт, прикончив всю охрану и горничную, а затем и 8 бойцов СОБР. И Матвей на записи видел двух людей в полицейской форме и с огромными крыльями на спинах. А теперь нет вестей от, возможно, лучшего наемного киллера Европы. Все слишком странно.
Матвей сейчас находился в своём тайном убежище, которое представляло из себя однушку в девятиэтажной панельке на северо-восточной окраине Москвы. Он приобрёл её как раз для таких целей. Он был миллиардером и одним из самых популярных людей мира, и ни кому не пришло бы в голову искать его в ветхой однушке. Матвей был хитёр, но сейчас кто-то или что-то быстро загоняло его в тупик. Отступать некуда. Он принял решение попросить официальные власти о своей защите.

- Неуютно мне под землёй. Не наша это территория. - Шептала Уриэлю Лэйла.
Ангелы приняли решение добираться на метро. И это было правильным решением. Ведь если бы они как Асмодей и Лиллит поехали бы на такси, то встали бы в ту же самую пробку. И между ангелами и демонами тогда развернулась бы самая идиотская погоня в истории.
- Просто постарайся вести себя естественно. - Ответил ей Уриэль.
Уриэль и Лэйла до сих пор были одеты в полицейскую форму. И у каждого из них на этой самой форме зияли по две рваные дыры, оставленные из-за того что недавно им пришлось выпускать крылья. Со стороны можно было подумать что на двух полицейских со спины напал медведь.

"ПОМОГИТЕ КУПИТЬ БИЛЕТ ДОМОЙ" - Гласила табличка тощего паренька стоявшего в углу станции. И конечно же она не могла обойти вниманием чуткий глаз Уриэля, который был натренирован искать самых разнообразных страждующих.
- Тебе нужна помощь, сын мой? - Спросил Уриэль, и на лице его растянулась добрейшая, прямо-таки ангельская улыбка.
Тощий паренёк с табличкой обращая внимание на полицейскую форму, как-то весь задергался, глазки его нервно забегали, и он не нашёл ничего лучше чем просто пожать плечами.
- Подожди здесь. - сказал Уриэль. А после чего развернулся, громко похлопал в ладоши и загремел на всю станцию:
- Добрые люди! Граждане! Товарищи! Давайте поможем этому несчастному путнику пожертвованием, дабы мог он добраться до родных краёв своих и отчего дома! Ибо блаженны кроткие, блаженны милосердные!

И люди на станции как-то все сразу оторвались от своих дел и размышлений и направились в сторону Уриэля, Лэйлы и паренька с табличкой. Лэйле это не понравилось. Пареньку это не понравилось ещё больше.
- Дак вот чем у нас полиция занимается? - зарычал подошедший мужчина с лицом багрового цвета.
- Бездельников крышуют, вот чем! - Вторил ему другой.
- И это на наши налоги!
- Да у них там целая преступная схема. Рука руку моет, я по телевизору смотрела. Вот напишу про вас президенту, напишу! - Трясла кулаком старушка с тележкой.
Обвинения лились на ангелов, будто шампанское на грудь стриптизерши на корпоративе - сказал бы я вам если бы был мастером аллегорий. Улыбка медленно сползала с лица Уриэля. Паренька с табличкой и вовсе след простыл.
Общий гомон прекратили двое подошедших полицейских. Настоящих полицейских.
- Что тут происходит? - спросили они.
- Да вот тут оборотни в погонах у нас. А вы то сами не из них будете, голубчики? - не унималась старушка.
- Можно ваше удостоверение, капитан. - Сказал один из полицейских обращаясь к Уриэлю.
- БЕЖИМ! - Завопила Лэйла. Она понимала к чему идёт дело, и перспектива снова оказаться в полицейском участке её совсем не радовала.

И они побежали. И полицейские побежали за ними следом. И толпа тоже. Уриэль с Лэйлой забежали на экскалатор, за ними и все остальные. Но вот незадача, экскалатор спускался вниз. И какое-то время и убегающие, и их преследователи совершали бег на месте. Что ж, ангелам все-таки пришлось поучаствовать в самой идиотской погоне в истории.
- Глупая лестница! - Кричал Уриэль.
- Ловите мерзавцев! - Кричала старушка в ответ.
Удивительно, но она была в авангарде преследователей опередив всех остальных. И ей не мешала даже её тележка.
Наконец, прорываясь через спускающихся, ангелы непроизвольно кого-то толкнули, тот не удержал равновесие, и упал. Забрав с собой всю преследующую группу, будто человеческая лавина. И лишь старушкина тележка возвышалась словно знамя среди груды тел.
Путь был свободен и Уриэль с Лэйлой рванули к выходу.

Асмодей и Лиллит, измученные московской пробкой, наконец ворвались в квартиру где прятался Матвей, вырвав при этом сейф-дверь с корнем.
Но там никого не было.
- Вот же везучий сукин сын! - Не выдержала Лиллит.
- Держу пари наши ангелочки добрались первыми и увезли его отсюда.
- Надо все осмотреть, может они свои перышки оставили. - И Лиллит начала устраивать хаос, выворачивая шкафы наизнанку. А Асмодей просто включил телевизор. И не зря. Там шёл экстренный выпуск новостей:
Показывали запись с камер наблюдения, на которой Лиллит разбирается с бойцами, а Уриэль, Лэйла и Асмодей стоят рядом, с надписью "РАЗЫСКИВАЮТСЯ. ОПАСНЫ". Затем слово взял начальник полиции города и сообщил о том, что безопасность Матвея Золотова главный приоритет их ведомства, что Матвей перевезен в секретное место и находится под круглосуточной защитой, и что для поимки разбойников брошены все силы и организована спецоперация. А затем выступил сам Матвей, и заявил, что кто бы это ни был, ему не удастся его запугать, и что его грандиозная конференция, где он представит технологию, что изменит мир, состоится в любом случае.
У Асмодея задергался глаз.

А ангелы выскочили из подземки, наугад забежали в какой-то ближайший бар, и по телевизору, что был установлен над барной стойкой, как раз показывали тот же самый сюжет, что наблюдал из секретной квартиры Матвея Асмодей. Сюжет остановился как раз на том моменте где показывали увеличенные скриншоты с камеры наблюдения. И на этих снимках легко угадывался и брюнетистый профиль Лэйлы, и удивлённо кудряво-белобрысое лицо Уриэля, и их полицейская форма.
Все посетители бара, а их было немало, уставились на вбежавших ангелов.
- Вот жеж блядь. - сказала Лэйла.

За многие тысячи прожитых лет она выругалась впервые.

Допустим, вы живёте в Москве. Допустим, вы решили встретить столичный рассвет, глядя в окно с чашечкой кофе в руках. Что бы вы там увидели:
А) Спешащих на работу местных жителей.
Б) Рубиновые блики солнца, отражающиеся от окон дома напротив.
В) Машину для уборки тротуаров.
Г) Двух крылатых полицейских, которые с воздуха атаковали виляющую меж полос "Теслу", словно разъяренные гарпии.
Если вы выбрали Г), что ж, поздравляю, с вероятностью в 99,9% вы - псих. Но всегда есть спасительный 0,1%, и к вашему счастью вы сегодня угодили именно в него. Потому что именно таким образом тем утром все и происходило.

Два ангела, Уриэль и Лэйла, которые по стечению странных обстоятельств, были одеты в полицейскую форму, настигли двух демонов Асмодея и Лиллит, которые по стечению обстоятельств не менее странных, управляли автомобилем своей будущей жертвы, как раз у входа в гостиницу. Затем вся четвёрка, толкаясь, царапаясь и пинаясь ввалилась в холл. Далее Лиллит при помощи своих чар вызнавала у администратора в каком номере остановился Матвей Золотов, на что охмуренный администратор честно признался что никаких Золотовых в гостинице не было. Не узнал он его и по описанию. И стало очевидно что Матвей в гостиницу не входил.
И тут и ангелы и демоны, все вместе, попали в патовую ситуацию. Демонам, по приказу Сатаны, необходимо было ликвидировать Матвея, ангелам же, необходимо было его же всячески оберегать. Целевой субъект у всех был один, но никто не имел ни малейшего понятия где этот самый субъект искать. Можно было бы подумать что ангелы находятся в выигрышной ситуации, так как Матвей сейчас гарантировано не в лапах Асмодея и Лиллит, но с другой стороны, вполне вероятно что Матвей уже лежит где-то в канаве, и в таком случае верх берут уже демоны. Все слишком запутано. Поэтому они не придумали ничего лучше чем просто выйти в утренний город.

И они бродили. И пошли в кинотеатр. Потому что жили многие тысячи лет, но ни разу не смотрели кино. И смеялись над какой-то глупой комедий, для них она казалась потрясающе смешной. Лэйла и Уриэль жевали воздушный поп-корн, а Асмодей - начос с соусом чили. В этом мог бы быть определённый символизм, но на самом деле его не было. Просто Лэйле и Уриэлю нравился поп-корн, а Асмодею - соус чили, так бывает.
Лиллит не смотрела кино, не смеялась, и ничего не жевала. Она была занята со своей новой жертвой на последнем ряду зала. Суккубы - они такие.

А в это время Матвей. Милиардер, гений, бизнесмен, химик Матвей. Тот самый Матвей которого искали демоны, и пытались защитить ангелы, тот Матвей, который должен, по божественному замыслу, изменить мир, находился в своём надежном тайном укрытии и смотрел записи с камер наблюдения своего особняка. Он видел как рыжеволосая девушка весьма, надо признать, экстравагантным образом расправляется с вооружённой группой СОБР, а также видел троицу наблюдателей, двое из которых были, судя по форме, полицейскими. Но самое странное, что у них были огромные белоснежные крылья, словно каждый из них носил по персональному дельтоплану на спине . Кем бы они ни были, они собирались Матвея убить, такого дерзкого покушения он терпеть не намерен. И надо, да просто необходимо, действовать в ответ. И, о да, у Матвея были связи. Он набрал номер:
- Сможешь убрать четверых? - сказал он в трубку.
- Легко. - ответил хриплый голос.
- Среди них будут двое ментов.
- Увеличь мои стандартные расценки вдвое и все будет готово.
- Люблю с тобой работать.

Матвей выслал ориентировки и откинулся в кресле. Вся его жизнь до этого момента была настолько счастливой и удачной, будто бы пьяный ирландский лепрекон швырял гроздья четырехлистного клевера при каждом его шаге. А теперь, за несколько дней до его грандиозной конференции, за несколько дней до того, как он покажет свою инновационную разработку, которая изменит мир, и над которой он работал всю свою жизнь, на него совершается настолько дерзкое покушение. Это обескураживает. Тем ни менее он твердо решил не переносить конференцию, и дал СМИ полный запрет на любое освещение бойни в его особняке. Он был одним из самых влиятельных людей мира, между прочим. Мог себе позволить.

А Уриэль, Лэйла, Асмодей и Лиллит после кино пошли в бар. Знаете, совместные неудачи могут, хотя бы на короткое время, сплотить кого-угодно. Даже ангелов и демонов.
- Представляете, сейчас они платят всего-лишь 10% за каждую проклятую душу сверх плана. Просто кошмар! Когда я начинал было 25%! - делился с ангелами своими переживаниями демон Асмодей, протягивая "Олд Фэшн" через соломинку, а суккуб Лиллит в подтверждении его слов кивала.
- Дак ведь и душ стало больше. - Заметил Уриэль. - Люди здорово расплодились.
- Верно-верно, но ведь это вопрос принципа!
- Искать принципов у Сатаны? Асмодей, ты серьёзно? - Лейла осушила свой бокал.
Четвёрка представителей Высших Сил мирно беседовала, и они не вызывали никакого подозрения. Ну подумаешь Уриэль и Лэйла были в полицейской форме с двуми разрезами на спинах, оставленные крыльями, которые они не так давно расправляли. Это Москва, таким здесь не удивишь.

У нас не лучше. - продолжала Лэйла. - только и делаешь, что кого-нибудь спасаешь, благославляешь, исцеляешь. Даже если тебе этого совсем не хочется. И никакой тебе разрядки. Рутина.
- О, ребятки, кажется вам надо сменить фирму! Боссу нужны хорошие специалисты. Взять вот Люцифера. Начинал он с вами, а теперь крупная шишка у нас.
- И причиндалы вам отрастим, а то вы как манекены. - Поддакивала Асмодею уже изрядно подвыпившая Лиллит.
- Причиндалы говоришь? Очень интересно. - встрепенулся Уриэль.
- Всего лишь одна подпись. - Асмодей, заговорщицки исполнял танец бровей, поднимая вверх то одну бровь, то другую поочерёдно, а в его руке откуда-то взялся свиток с контрактом.
- Дарственная... Души... В пользу... Сатаны. - Лэйла уже набралась, и ей пришлось зажмурить один глаз чтобы сфокусироваться над написанным. - Мы подумаем, Асмодей.
- Обращайтесь в любое время. - Улыбнулась Лиллит.
- А, знаете, ик. Мы с вами не так уж и отличаемся. Просто, ик, делаем свою работу. И все.
- Хорошо сказано, Уриэль.
И они вновь подняли бокалы.

Войцех был наёмным убийцей. И он тоже просто делал свою работу. И делал её хорошо. Войцех не был поляком. Войцех - это прозвище которое приклеилось к нему давным-давно, он и сам не помнил как. Он всем и каждому представлялся Войцехом, и со временем к нему привязалось новое прозвище - "Поляк". Такой вот каламбур.
- Надо позвонить "Поляку".
- Какому "Поляку"?
- Ну Войцеху.
- Войцех? Он что, поляк?
- Нет.
И вот так всегда.

Войцех потратил весь день, поднял все свои обширные связи и контакты, навестил всех своих информаторов, и в итоге нашёл Уриэля, Лэйлу, Лиллит и Асмодея.
"Бар? Чудесно. Убийство после выхода из бара это классика моей профессии." - Думал Войцех. Он припарковался в подворотне напротив, обмотал подушечки пальцев изолентой, прикрутил глушитель к своему "Глоку", и стал ждать. А ждать пришлось недолго.

- А вы, ик, знали что среди единорогов были лица с нерт.. С нетрдц... С нетрадиционной ориентацией?
- Среди единорогов? Праа-аа-вда?
Войцех услышал голоса, содержание спирта в которых превышало все допустимые пределы. "Тем проще" - думал Войцех.
- Правда. Вот у меня Ной тож самое спросил. И я тоже, грю, нет, мол, не знала, ик. А он мне такой, вот и я, грит, не знал. А надо было бы и озадичиться, потому как собрал я каждой твари по паре, как Творец велел, и вот одна, простите, тварь, никак не хочет размножаться. На единорожиху свою не смотрит даже. Так, грит, и вымерли, бедняги.
И тот Войцех выбрал идеальный момент. Выскочил из автомобиля, развернулся полубоком, задержал дыхание и сделал четыре быстрых безупречных выстрела, каждый из которых угодил точно в голову.

Но ничего не произошло. Пьяная вдребезги четвёрка просто повернулись в его стороны. Войцех сделал ещё 4 выстрела. По прежнему ничего.
- Может вы уже умрёте, а? - в голосе Войцеха прослеживались нотки истерики.
- Но мы не умеем умирать. - оправдывался Уриэль.
Войцех застыл на месте, не в силах пошевельнуться.
- Прикончить его? - спросила Лиллит, едва держась на ногах.
- Давай в этот раз я сам. - ответил Асмодей. А затем выпустил из рук две реки пламени, чем сжёг лицо Войцеха до костей.
- Что же вы наделали? Нам надо узнать кто его послал! - взревела Лэйла.
- А ангелок прааав.
Уриэль спустился на колени перед барбекю, которое раньше было Войцехом. Уриэль водил в районе его лица ладонью, и удивительно, лицо "нарастало" вновь, словно кто-то пустил обратную перемотку на плёнке реальности.
Войцех резко и с хрипом вдохнул и водил свежеобретенными глазами как безумец.
- Кто тебя послал? - спокойно спросил Уриэль.
- Золотов. Матвей Золотов. Клянусь, клянусь!
- Ах он ублюдок! - завопил Асмодей, и снова пламенем спалил Войцеха до угольков.
- Вы там в аду все такие нетерпеливые? - спросила Лэйла подняв бровь.
Уриэль проделал точно такие же процедуры как несколько мгновений назад. Войцех вновь ожил.
- Где нам найти Матвея? Говори адрес, иначе мы снова убьём тебя, и снова оживим. И мы так можем делать целую вечность.
-Нет! - Взмолился Войцех. - Умоляю не надо! Я скажу, скажу.
И он сказал. А затем Асмодей прикончил его окончательно, потому что Асмодей - демон. А ангелы не стали его оживлять, потому что Войцех сам их попросил. А кто они такие чтобы перечить? Кроткие натуры, знаете ли.

- Мы теперь знаем где искать Матвея. - спустя некоторое время молвила Лиллит.
- Знаем. - Вторил ей Уриэль.
- Значит наше перемирие закончено и снова пора браться за работу? - Подхватил Асмодей.
- Пора снова устроить гонку. - Резюмировала Лэйла.

И вынужденное перемирие двух противодействующих сил закончилось также неожиданно как и началось. И они снова принялись за дело. По отдельности.

Шумела московская ночь. Москва, как вы знаете, относится к тем городам, что никогда не спят. Город жил и сегодня. В одной его части полицейские заводили в участок двух незадачливых ангелов, а совсем неподалеку демон Асмодей вез гениального химика Матвея прямиком в ловушку суккуб Лиллит. Того самого Матвея, который избран Творцом для того чтобы спасти мир. И все шло бы по демоническому плану, если бы не:

- Домой мы не едем. Кто-то перебил всю охрану, а в гостиной посторонняя женщина. - Матвей смотрел трансляцию с камер наблюдения через приложение своего смартфона. Он был предусмотрителен, и проделывал так всегда перед возвращением в свой особняк, о чем демоны конечно знать не могли. Демоны, как впрочем и ангелы, совсем не были готовы к тому что людишки за время их отсутствия разжились такими технологиями. Раньше все было проще. Вместо шумного, яркого, слепящего вывесками, кишащего людьми и машинами, с невиданнами по величине зданиями мегаполиса, были песок, глина и камни. А вместо смартфонов - ну в лучшем случае гонец, которому Асмодей мог бы просто перерезать глотку. Теперь же все стало иначе, и это Асмодея расстраивало, лишние непредвиденные трудности он не любил.
- Я знал что когда-нибудь такое должно было случиться. Я вызываю полицию, а ты гони в гостиницу. И Боже мой, перестань водить как псих! - Продолжал Матвей.
А это было неудивительно, Асмодей вел авто впервые в жизни. В Геенне Огненной нет автомобилей. Роль транспорта там занимают повозки запряженные душами грешников. Пусть и чуть медленнее, но зато проще, знаете ли.
Асмодей не был глуп, и уже почти что интуитивно понял, что на зелёный свет горящий на столбе надо ехать, тогда как на красный - вроде бы желательно стоять, как планы Матвея резко изменились, и теперь демон думал лишь о том каким способом предупредить свою напарницу Лиллит.

Фамилия, имя, отчество, клоуны. - допрашивал полицейский сидящих перед ним ангелов, руки которых были стянуты за спинами наручниками.
- Уриэль. - сказал Уриэль.
- Лэйла. - ответила Лэйла.
- Фамилии ваши назовите для начала.
- А что это? - хором ответили ангелы.
- Будете дурака валять, впаяю обоим нападение на полицейского при исполнении. И ещё найду у вас что-нибудь незаконное. Намек, я надеюсь, вам понятен?
Ангелы послушно кивнули, хотя вообще не имели ни малейшего представления о чем идёт речь.
- Регистрация, место проживания.
- Райские сады. - спокойно ответил Уриэль.
Полицейский отодвинулся от стола, устало протёр глаза, хмыкнул, несколько секунд помолчал сосредоточенно размышляя, а затем крикнул куда-то за спину:
- Наташ, обзвони все психбольницы, у нас тут, блядь, шизики беглые. - и глядя на ангельские белоснежные туники добавил: "И как же я сразу не догадался."
Бомж сидящий на пристенной лавке кашляя рассмеялся.
- Добрый человек, освободите нас, мы спешим спасти ваш мир. - смиренно рек Уриэль.
- Иначе мы будем вынуждены применить силы, а нам этого очень не хочется, но это будет для общего блага. - вторила Лэйла далеко не так смиренно.
- Ага, да, хорошо. - сказал полицейский вставая. - В камеру сами пройдёте или помочь?
- Спроси у Босса. - шепнул Уриэль.
Лэйла устремила голову кверху, закрыла глаза, как-то вся напряглась как по струнке, и через несколько мгновений кивнула: "Разрешает."
И в следующие секунды произошло сразу множество событий: ангелы освободили руки свои, сломав наручники словно сухие веточки, Уриэль легонько коснулся лба ошалевшего полицейского и тот тут же рухнул ничком, прибежавшая на шум дежурная Наташа, а правильнее будет сказать сержант Косулина, очутилась в обьятьях Лэйлы, и стоило полицейской увидеть добрую улыбку ангела, как та рухнула на пол рядом со своим непосредственным руководителем. Бомж перекрестился.
- Это ты правильно, благославляю. - сказала Лэйла, увидев жестикуляции бродяги.
- Изыди демон! - Взревел бомж.
- Это я-то демон? Вот как значит? - Лэйла подбоченилась, сверкая глазами. - Покайся!
От перепалки её отвлек Уриэль.
- Нам нужно взять их одежду, мы слишком заметны в туниках. - сказал он серьёзно.
- Но мы вообще-то не можем брать чужого.
- Добрый господин. - Уриэль блаженно улыбаясь обращался к бомжу. - будьте так любезны, снять одежду с этих мирно спящих сударей и подарить её нам по доброй воле, и грехи ваши будут прощены.
Бродяга испуганно кивнул, мотая грязными сосульками своих волос. Он только что осознал что он безумен. Он, конечно, подозревал это и раньше, но теперь это открылось пред ним со всей ясностью.

И когда бродяга дрожащими руками вручил парочке одежду, снятую с полицейских, произошло то, из-за чего он потерял сознание. Уриэль и Лэйла сбросили с себя туники. У них были идеальные тела. Ни капли лишнего жира, ни одной морщинки или растяжки, ни одной неловкой складки, не было прыщей, бородавок, шрамов, пигментации, аллергии. Но самое главное не было сосков и пупков. Вдобавок на месте паха они напоминали скорее не людей, а...ну кукол Барби, например. Половые органы для ангелов, по задумке Творца, были не предусмотрены.
- Чего это он? - удивилась Лэйла, наряжаясь в полицейскую форму.
- Сколько же всего мы натворили. - сокрушался Уриэль. - затем поцеловал каждого из троих лежащих в их лбы, и лица их осенила безмятежная улыбка полная Благости.
- Проснуться лучше прежнего. - и не успела Лэйла закончить мысль как полицейская рация завопила:
- "Всем постам. Массовое убийство в особняке Матвея Золотова. Повторяю, всем постам. В особняке самого Золотова.
- Не успели. Мы не успели! Прости нас Отец! - Сокрушался Уриэль, а Лэйла испуганно закрыла рот обеими руками.
Снова рация:
- По предварительным данным хозяина не было. Повторяю, предположительно хозяина не было на месте.
- Шанс ещё есть, летим туда!
- Летим!? Да ты в своём уме?
- Мы должны Лэйла, нельзя терять ни секунды.
Лэйла снова нахмурилась, по прибытии на Землю это было её основное выражение лица.

Видели ли вы когда-нибудь полицейских летящих на роскошных громадных белоснежных крыльях посреди Москвы? Держу пари, что нет. А если бы вы даже оказались в тот ночной миг в столице, и увидели как Уриэль и Лэйла в полицейской форме мчали по небу, изящно огибая столичные высотки, то вам бы все равно никто не поверил.

Асмодей довёз Матвея до гостиницы и помчался к Лиллит. Он мог бы конечно прикончить Матвея прямиком посреди оживленной улицы, и в этом был бы свой адский шарм, но он решил что рыбка в лице Матвея с крючка никуда не денется, и для начала необходимо предупредить и забрать Лиллит, которая вот-вот может наворотить дел.
Но Асмодей снова ошибся. Матвей не собирался останавливаться в гостинице, это был обманный маневр. После такого дерзкого покушения он не мог доверять никому, даже своему бессменному водителю, под личиной которого и скрывался Асмодей. Матвей подождал пока его "Тесла" скроется за поворотом и растворился в толпе ночных гуляк.

- Вы окружены. Руки за голову и на выход. Иначе мы откроем огонь на поражение. -Ревел громкоговоритель.
Группа быстрого реагирования окружила особняк Матвея Золотова, в котором убили охранников и горничную.
И тут, шагая от бедра, театрально вскинув руки в воздух, из особняка вышла роскошная рыжеволосая девушка. Да, это была Лиллит. К ней тут же выбежали двое из отряда, держа Лиллит на прицеле, но бестия лишь улыбнулась и сказала:
- Мальчики, зачем нам воевать, ведь миром правит любовь!
И тут же дуэт подготовленных ко всему бойцов бросили винтовки, и принялись скидывать с себя бронежилеты и балаклавы. А позже к ним присоединились и оставшиеся шесть. Вся восьмёрка смотрела на Лиллит глазами безумного обожания и дикой страсти. А та лишь смеялась. Чары суккуб действовали без осечек.
И она принялась заниматься с ними тем, чем обычно занимаются суккубы с мужчинами.

Тут подъехала изрядно побитая "Тесла" с Асмодеем за рулём, который уже принял свой привычный облик. А рядом тут же приземлилась и парочка ангелов в полицейской форме.
И долгое время они втроём просто стояли и наблюдали за процессом.
- Значит примерно вот таким образом люди обычно и размножаются, да? - спросил Уриэль.
- Обычно это менее зрелищно, по правде говоря, но Лиллит большая мастерица. - ответил Асмодей - И, кстати, я вас приветствую, крылатые. Давно не пересекались.
- Давно. - согласилась Лэйла. - значит вас отправили за Матвеем?
- А вас значит отправили его защищать? - Лиллит как раз закончила, и подошла к троице оставив после себя восемь свежих трупов.
- Вы знаете где он? - спросила Лэйла.
- О, я знаю. Но я вам не скажу. Ничего личного, не подумайте. Просто обычный бизнес. Передайте своему Боссу что в этот раз он проиграл. - подмигнул Асмодей, и затем они с Лиллит сели в Метвееву "Теслу" и умчали прочь, напоследок показав ангелам по среднему пальцу.
- Сучка. - зашипела Лэйла.
- Нам надо их остановить, нет? - Уриэль только сейчас переварил шоу, устроенное суккубом.
- Надо. И в отношении демонов, сдаётся мне, не действует наш Трактат о Ненасилии.

И пара ангелов, грациозно воспарив в ночное небо, полетела в погоню за демонической "Теслой".

- Этого исцелил. И ещё одного. Троих разом. Здоров. И ты здорова. А у тебя теперь нет простатита. - Уриэль расхаживал по оживленной вечерней Москве и хаотично излечивал случайных прохожих, буквально бросая им в лицо благославления.
- Возрадуйся, человек! Ибо гельминты покинут тебя через 3,2,1...Сейчас! - Кричал Уриэль, безумно тряся за плечи какого-то встречного старичка.
- Никаких больше папиллом, нарывов, герпеса, фурункулов, проказы. Рака тоже нет. ВИЧ? У тебя ВИЧ, в курсе? Ну теперь уже нет, расслабься. Долой диабет, туберкулез, грипп, сифилис и гастрит! Все здоровы прямо здесь и прямо сейчас! Все, кто меня слышит!
Уриэль передвигался через слегка ошалевшую толпу кружась, крича, и раскинув руки в стороны, как безумец.
- Да остановись же ты, мы привлекаем внимание. - Лэйла едва за ним поспевала, безуспешно пытаясь поймать за рукав.
А два ангела действительно привлекали внимание. Во-первых, оба они до сих пор были в белоснежных лёгких туниках, что для московского ноябрьского вечера было, прямо скажем, необычно. Во-вторых, они были красивы. Красивы прямо-таки... ну да, божественно. Творец постарался над их внешностью гораздо тщательнее чем над обликом Офанима. Ну а в-третьих ещё и это представление которое устроил Уриэль во внезапном своем порыве Благости. Над ними смеялись, на них показывали пальцами, их снимали на камеры смартфонов. Толпа все росла, зевак со временем становилось все больше, и вскоре экстравагантная парочка услышала в свой адрес закономерный вызов:
- Документики ваши, будьте добры.
Уриэль остановился и обернулся. Пред ним стояли трое довольно сурового вида полицейских, толпа вокруг которых тут же разошлась в радиусе двух метров, словно троица имела некие невидимые силы... ну да, как та, другая "Троица". Уриэль театрально рассмеялся, подбежал к полицейскому, потискал того за грубую щетинстую щеку словно младенца, и на всю улицу громыхнул во весь голос:
- Твои гоморроидальные узлы рассосались, о неразумный смертный, возрадуйся же!
И тут как-то весь гомон толпы сразу затих. И вместо благодарности за чудесное исцеление, Уриэль прочитал в усталых глазах полицейского немой вопрос, который можно расценить как что-то вроде: "Ты, блядь, серьёзно?", после чего же получил мгновенный удар поддых. Лэйла громко хлопнула себя ладонью по лбу.

Спустя 15 минут парочка ангелов ехала в кузове полицейского автозака.
- Надеюсь ты доволен? Мы должны были спасти всего одного конкретного несчастного человечка, Матвея, а не всех подряд. Неужели ты ничему не учишься? Его Сын тоже привлекал внимание, тоже исцелял кого не попадя, разве что ещё и воду в вино превращал для пущего эффекта, и напомнить тебе что с ним стало? Его распяли, вот что! - Шипела Лейла, злобно прищурив глаза. На ангелочка в такие моменты она походила меньше всего.
- Я сам видел, как ты шептала что-то на ухо женщине в толпе. Так что не я один виноват. - Оправдывался Уриэль.
- Я всего-лишь исцелила её от бесплодия, я... - и тут Лэйла осеклась.
Для неё это была больная тема. Лэйла в человеческой религиозной мифологии была известна как Ангел Зачатия. Но последний раз на земле она была настолько давно, что люди о ней просто забыли. И её отсутствие не помешало им размножаться с такой скоростью, будто они кролики под виагрой. Лэйлу это не то чтобы злило, скорее заставляло чувствовать себя бесполезной, что довольно угнетающе даже для ангела, знаете ли. Кроме того, Лэйла и сама совсем бы не прочь примерить на себя все радости и тяготы материнства, но она, хоть и выглядела как молодая и потрясающе красивая девушка, технически же, существом была бесполым. Создана Творцом она, чтобы исцелять бесплодие, ибо "Плодитесь и размножайтесь", но сама даже теоритически не могла бы стать матерью. Сапожник без сапог.
Помножьте все вышенаписанное на десятки тысяч прожитых лет и на то, что Лэйла имеет право совершать только Благие Поступки, даже тогда, когда ей этого совсем не хочется, и вы примерно поймёте её эмоциональное состояние. Быть ангелом - тяжёлая и неблагодарная работа.
Уриэль все это понимал, чувствовал на себе. Потому что и сам был таким же. Поэтому он легонько приобнял её и лишь шепнул:
- Значит сосредоточимся на Матвее?
Она кротко кивнула. И дальше они ехали молча.

Кто же не знает Матвея Золотова? Гений-химик, владелец корпорации GoldenS inc. с офисами и фабриками на всех континентах, кроме Антарктиды. Бизнесмен, владелец крупной недвижимости в 19 странах, мультимиллиардер, красавец, блогер с миллионной аудиторией, всемирно известный меценат, кумир детей, человек года по версии журнала Time, и "самый завидный холостяк мира" четыре года подряд. Безупречная репутация, ни разу не был замешен ни в одном, даже самом мелком скандале. Кажется что он даже был вне политики, ну или наоборот, был в политике настолько сильно, что подминал её под себя, а не она его. Потому что одновременно имел контракты на секретные разработки в США, России, Китае, и ряде европейских стран. В общем его любили все. Любили даже те, кто ему завидовал. Потому что Матвей был просто чертовой пусечкой.
И пока Спасителей Матвея - Уриэля и Лэйлу трясло в автозаке, сам Матвей, с голливудской улыбкой, обращался к публике посредством крупнейших мировых СМИ с анонсом своей грандиозной конференции, которая состоится ровно через неделю, в его, Матвея, собственный день рождения, и на которой будет представлена инновационная химическая разработка, которая полностью изменит мир.

Асмодей был демоном и исчадием ада. Но это не значит что он был стопроцентным злом. Для него быть демоном - просто работа. Работа не самая приятная, но кто-то же должен её выполнять, нет? Мы не виним адвоката который пытается скостить срок серийному убийце, потому что понимаем, что в суде он лишь играет свою роль, зарабатывая таким образом себе на хлеб. Все это относится к Асмодею и к его спутнице Лиллит. Лиллит тоже нельзя назвать злобной. Да, она нимфоманка которую свет ещё не видывал. Да, мужчины после ночи проведённой с ней не выживают. Но постойте, она суккуб. Это её природа. Мы же не виним белочек за то что они грызут орешки, правда?
Каждому добру необходимо зло в противовес. Каждому герою нужен антигерой, на каждого Уриэля и Лэйлу найдутся Асмодей и Лиллит. Так устроен вселенский баланс.
Словом, когда Асмодей убивал личного водителя Матвея и принимал его облик, он не испытывал наслаждения и не смеялся как сумасшедший. Ничего такого. Он просто делал свою работу. Так и Лиллит, которая параллельно пробралась в роскошный особняк Матвея, при этом убрав всю охрану и горничную, тоже делала это почти что на автомате. Хотя, признаться, Лиллит все же испытала удовольствие оттого что сделала с охранниками до их смерти, но опустим эти детали как несущественные. Суккубы - они такие, что поделать. Да и к самому Матвею у них неприязни не было. Их босс Сатана велел им убрать этого человека, а они просто выполняли приказ. И выполняли намного успешнее своих небесных визави, надо сказать. Пока ангелы придумывали себе проблемы на ровном месте, Матвей вышел из своего офиса в Сити, сел в свою "Теслу" и попросил своего личного водителя отвезти его домой. И Личный Водитель Асмодей улыбнувшись кивнул.

Уриэль раскинулся на пурпурном ложе закинув одну руку за голову, а другой метал в стоящий метрах в десяти золотой кубок виноградинки, отрывая их от лозы что распологалась на небольшом резном прикроватном столике.
Очередная виноградинка угодила точнехонько в цель, и Уриэль повернулся морщась от Света и лениво произнёс:
- Уже 2-0, Лэйла. Как обычно играем до трех, как любит Босс?
- Угу - не оборачиваясь бросила брюнетка в соседнем ложе. Она, закинув ногу на ногу, потягивала вино из хрустального бокальчика, а виноград уже, кажется, и не кидала. Она им просто закусывала.
Праздное умиротворение нарушило возникшее прямиком пред ними гигантское чёрно-золотистое колесо с множеством голубых глаз по всему ободу, и четыремя белоснежными крыльями впридачу.

Тут необходимо пояснение. Уриэль и Лэйла были ангелами. И кидали свои виноградинки непосредственно в Райском Саду. Крылатое колесо тоже было ангелом... Но, так сказать, из более ранних концептов творений Отца. Окей, первые блины были комом, что поделаешь. И прежде чем критиковать, эй, сперва добейтесь, нет? Создавать что-либо силой мысли не так уж и просто, сами попробуйте. Позже из тех же ранних наработок были созданы птичка киви, утконос и пицца с ананасами, поэтому крылатое колесо не так уж и плохо, знаете ли. Как бы то ни было, крылатое кольцеобразное глазастое существо называлось Офаним, или же Престол. Возможно вы о нем слышали, несколько раз он упоминался в Ветхом Завете.

- Уриэль и Лэйла. - рёк Офаним плавно двигая грандиозными крыльями. - Вы избранны Им для миссии на бренной Земле.
Лэйла поперхнулась напитком, а Уриэль едва не перевернулся со своего ложа:
- Почему мы!?
- Его Слово не обсуждается. - продолжало колесо, устремив все свое множество глаз на Уриэля. - Вам предстоит стать Ангелами-Хранителями человека, которому угрожает опасность Великая... ну и так далее, и тому подобное, все как всегда.
- Грязная Работа. - молвила Лэйла.
- Грязноватая. - согласился Уриэль.
- Вообще-то вы правы. - вздохнув рёк Офаним, моргая по очереди всеми своими глазами. - Но кто мы такие чтобы обсуждать приказы Его? Помните что случилось с Люцифером? Он тоже считал себя умнее и посмел перечить Слову.
Лэйла и Уриэль вздохнули.
- Здесь координаты и имя. - продолжал Престол, и в руках парочки тотчас материлизовалось по свитку.
- Не знаю где это место. - сказал Уриэль.
- Когда вы последний раз на грунте были?
- Тысячи три лет назад. Или четыре. - пожала плечами Лэйла.
Офаним двумя крыльями помассировал место на ободе своего тела-колеса, будто виски:
- Что ж. Первым делом, вам необходимо будет раздобыть одежду. Белые туники Там уже не носят. И возьмите с собой последний выпуск брошюрки "Людской Мир", там кратенько описано чего вам ждать.
- А чем этот человечек так Ему важен?
- Ходят слухи. - Офаним перешёл на заговорщицкий шепот, выставив вперёд одно изогнутое крыло. - Что человек этот - новый Пророк. Время пришло. Просто дайте дожить ему до 33 лет. Да, снова две тройки, сами понимаете, Босс обожает эти цифры.
- А сейчас ему сколько? - Спросила Лэйла.
- 32. 33 исполнится ровно через 7 дней. И Они - Офаним указал всеми своими глазами вниз. - прознали об этом. И сделают все, чтобы помешать. На вас вся надежда. Не подведите Его, ибо знаете сами. Гнев Отца страшен.
- Матвей. - прочитал имя на свитке Уриэль. Что ж, символично. Ладно, Лэйла, спускаемся, посмотрим чем можно помочь этому несчастному человечишке.
И они взялись за руки.
- Эй! - окликнул Офаним. Вы что, встречаетесь?
- Уже 740 лет как. - улыбнувшись сказала Лэйла. Мы существа, как ты понимаешь, бесполые, Офаним. Только так и можем проявлять свои чувства. За ручку подержаться и только. Эх, а я ведь славлюсь как Ангел Зачатия, Ангел Ночи, а сама-то, эх... У Творца скверное чувство юмора.
- А я, блядь, вообще глазастое колесо. Грех вам жаловаться. - Рекло Глазастое Колесо, и тут же и исчезло, чтобы через мгновение прявиться снова и сухо добавить: "Кстати, пол у меня есть. Прямо сейчас пойду развлекаться с одной миловидной Престолкой. Видели бы вы какие у неё глазки и крылышки, ммм... Что ж, удачи вам."

Спустя некоторое время Лэйла листала брошюру "Людской Мир", сверяясь с данными на свитке.
- Мос-ква. Рос-си-я. Язык: Рус-ский. Валюта: Рубль. Ты запоминаешь?
Уриэль кивнул.
- Знаешь, я в общем-то скучал по ним. Пусть это и звучит сентиментально.
- Сплошные войны. - Кротко сказала Лэйла, выкидывая брошюру через плечо. - Похоже им и Гнев Господень не нужен, уничтожают себя сами и неплохо справляются.
- Может быть этот Матвей все и остановит, не зря же Он его выбрал. - предположил Уриэль.
- Думаешь получится лучше чем в прошлый раз? - Лэйла легонько и игриво толкнула его плечом.
- А это уже, похоже, теперь зависит только от нас.
И парочка ангелов спустилась по широкой мраморной небесной лестнице вниз.

А параллельно, в то же самое время, из пучин бездны, пламени, разложения, страха, боли, крови, смерти, смрада, страдания, греха, ужаса, отвращения и нечистот на улицы Москвы вышли Тёмный Князь Асмодей вместе со своей суккуб Лиллит.
Роскошная рыжеволосая бестия жадно вдохнула воздух и облизнулась:
- Сколько же тут энергии. Я бы перетрахала здесь вообще всех.
- Терпение, Лилли. Для начала разберёмся с заданием. - поправил галстук Асмодей, сверкая янтарными глазами.
И парочка демонов отправилась на ночную охоту.

Если бы вы сказали Винсенту Ван Гогу что тот пишет подсолнухи, дома и портреты, он бы горько рассмеялся и, глядя на вас исподлобья, ответил: "Я пишу только лишь свет. Уникальные, неповторимые моменты падения солнечного света. Все остальное просто фон."
Если бы вы сказали Будде Шакьямуни, что тот переродился из Сиддхартхи Гаутамы, сидя 49 дней под деревом, то он бы ничего не ответил. Лишь смиренно улыбнулся бы и опустил глаза вниз, что значило бы: "О нет, добрый человек. Я изначально был буддой. Это истинная природа. Под тем деревом я просто убил иллюзию того, что я Сиддхартха, которое породило эго."
Если бы вы сказали Старику Герману, что такой образ жизни убивает его, то он бы ответил: "Но только так я и могу ещё оставаться живым."

Старик жил в чердачной комнате. Жёлтое окно, вечная пыль, сигаретный дым, деревянный стол, миска с вымоченными в уксусе маковыми головками, пустые тюбики масляной краски, гряда зелёных бутылей, заляпанное на манжетах пальто, несколько мольбертов, беспорядочные кисти тут и там, следы от мела, пачки "Триган-Д", старые газетные развороты. Холсты, бесконечное число исписанных холстов.
Герману было 85. Худ, высок, скособочен, седые волосы острижены словно нарочно кривыми спутанными локонами, впалые щеки с красными прожилками, крючковатый нос, тонкие руки в шишках и мозолях, что утратили покой в судорожном треморе.
Он был художником. А каждому художнику необходима Муза. У Клода Моне была Камилла. Его Камилла. Натурщица, любовница, жена, мать его двоих детей. Камилла ушла рано. Сифилис или туберкулез, кто сейчас разберёт. Моне стоял у её ложа когда она умирала и писал, писал, писал. Наблюдал как мутнеют её глаза, видел как синеет оттенок кожи её лица, но продолжал делать мазки кистью. Он обессмертил её. Запечатлив её смерть. Моне было больно, но Герман отдал бы все что имел, только бы почувствовать ту боль, что испытал тогда великий импрессионист. Потому что Герман свою Музу запечатлеть не успел.
"Альцгеймер" - приговорил его доктор. Редко после оглашения такого диагноза живут больше пяти лет. Герман держится уже восемь.

Рано овдовел, да и брак был несчастливый. Жил один без цели. Долго. Писал, фанатично писал, пока уже на закате зрелости не встретил её. И в тот же момент осознал что всегда любил только её одну, и подобно Будде понял, что вся жизнь до - лишь иллюзия порожденная разумом.
"Была осень, или весна, черт, уже не помню. Деревья голые и чёрные, но снега ещё нет, нет контраста. Мало света. Её зелёные глаза. Запечатлеть, надо запечатлеть пока не забыл. Если забуду - умру, даже если буду ещё дышать. Писать, писать, писать. Писать не свет, как Ван Гог. Писать саму память. Звали её... нет... забыл, забыл её имя, её прекрасное имя! Забыл. Соль слезы, преодолев маршрут тоннелей морщин, опускается на губы. Но помню глаза, их ещё помню. Вместе не жили, это точно. Только парк каждое утро. И говорили, говорили, говорили. И смеялись. Наверняка же смеялись. Обязательно смеялись. Лицо. Черт бы побрал, всего-лишь овал лица. Я портретист, я писал тысячи портретов, а сейчас не могу, пальцы не слушаются. Надо привязать кисть, надо просто чем-то привязать кисть. Одной рукой держать другую. Не её, свою. Дрожи ещё больше. Красный? Не должно быть красного, не было его. Кровь? Порезал руку когда стригся? Нож здесь, стригся ножом? Неважно, ничего не важно. Все по новой. Глаза. Глаза цвета... Думай, вспоминай, думай! ... "Не думай о плохом. Врач даёт ещё три месяца, не будем их тратить на горечь." - Так она говорила, и глаза её, глаза зелёные. Зе-ле-ны-е. Запоминай. Не теряй. Кончается тюбик зелёного. Надо докупить, вспомнить бы только где.
Чтобы получить зелёный надо размешать жёлтый. Точно жёлтый, но с каким? Было лето, её простое жёлтое платье в пол изо льна, и синь, синь жаркого утра. Жёлтый замешать с синим. "Жаль что мы не встретились на полвека раньше." - Его слова тогда. Её улыбка. Уже смиренная, уже предсмертная. Давно ли это было? А важно ли? Смотреть на свои прошлые работы, сравнивать, искать цвета. А кто на них? Она ли? Кто ж теперь разберёт... Но глаза - чужие. Ещё мазок, судорожные позывы памяти, голод, снова забыл поесть, снова забыл таблетки...
Держаться, ещё мазки. Зелёные глаза, больше их не увижу. Был на похоронах, стоял поодаль, боялся подойти, боялся посмотреть в последний раз. Но почему она ушла раньше меня? За что? Бороться. Хотя бы сейчас. Перетянуть руку верёвкой. Не сдаваться. Не поддаваться дрожи в пальцах. Дышать. Ещё мазки. Боль, но если выпью таблетки - усну. Проснусь и уже не вспомню. Поэтому терпеть. Мазок за мазком. Шаг за шагом. Учиться двигать непослушными пальцами, ещё немного. Главное не прерываться. Где же тонкая кисть? Не найду, уже никогда я её не найду. Зубами ободрать толстую и продолжать... Всплывают воспоминания. Но все не о том, все другие. И воспоминания ли, или галлюцинации? Может и она лишь галлюцинация? Нет, так не должно быть. Не может быть вот так. Губы обжигает сигарета, не помню как закурил. На ногах стоять все тяжелее. Сопение отдаётся контрапунктом со звуками ударов кисти о холст. Уже удары. Ещё мазки, рука немеет, веревка обжигает кожу. Комната плывёт, разве здесь он жил? Штрихи, кисть падает, к черту её, завершу пальцами. Ногти царапают холст, последнее усилие... Конец."
Герман ложится прямиком на пыльный пол под мольбертом. Скручивается на боку, дрожащие руки зажаты коленями. Сознание мутит, озноб вызывает тошноту. В полубреду к нему приходит её образ, ясный, словно это было вчера. Яркий словно наяву. Несмотря на мучительную боль Герман улыбается, как не улыбался уже очень-очень давно. Засыпает. И больше никогда не проснётся.

- Наконец-то дед освободил помещение, я думал старик собрался жить вечно. Наймем клининг, забацаем мелкий ремонт и получится ультрамодный лофт. От студентов и айтишников у нас отбоя не будет.
- Смотри, сколько тут картин. Их тоже можно продать.
- Кроме вот этой, на мольберте. Портрет красивый, но какой-то странный, весь дерганый что-ли.
- Говорят старик совсем плох был последние дни.
- Выкидывай его, такую картину у нас никто не купит.
И не успела ещё краска высохнуть, как холст грубо смотали трубочкой и отправили в большой синий мусорный пакет.

Если бы вы сказали Старику Герману, что его последняя работа не удалась, он бы лишь с лёгкой улыбкой покачал головой и ответил: "Это моя самая великая работа, к ней я шел всю свою жизнь."
И пусть он не увековечил её, как Моне свою Камиллу. Зато теперь он счастлив. Вместе с ней.

- Знаешь чем паталогоанатомы отличаются от других врачей? - спросил Михаил Сергеевич у своего молодого ассистента.
- Чем, Михаил Сергеич?
- Тем, что даже после собственной смерти мы все равно окажемся на своём рабочем месте. - подмигнул тот и взял в руки скальпель.
Они проводили стандартную подготовку перед началом вскрытия тела молодой девушки, которая внезапно скончалась сегодня утром прямиком на центральной площади их городка Недержинска.
- Это просто работа. - продолжал поучать ассистента Михаил Сергеевич. - За время практики я видел их множество, и ты увидишь не меньше моего. Бояться, дорогой, нужно не мёртвых, а живых. Мертвец не может причинить тебе вред.
И как раз на этих словах Аглая проснулась, открыла глаза и села на операционном столе.
- Ааааааа! - Закричали два врача, ухватившись друг в дружку.
- Ааааааа! - Вторила им Аглая. А когда обнаружила, что полностью обнажена, инстинктивно выпустила свои гигантские, сантиметров в пятнадцать, когти, и острейшие клыки.
При виде этого молодой ассистент рухнул в обморок, словно кукла-марионетка, у которой разом обрезали все ниточки, а Михаил Сергеевич попятился к стене, держа скальпель на дрожащей вытянутой перед собой руке как шпагу.
Аглая медленно шла на него, не глядя переступая через отключившегося ассистента.
- Мои вещи ещё здесь? - Спокойно спросила она.
Михаил Сергеевич закивал так энергично, что очки его свалились с носа. И молча показал на кабинет напротив.
- Спасибо. - Сказала Аглая, и не обращая внимания на выставленный в сантиметре от неё скальпель, вышла.
Михаил Сергеевич без сил скатился по стене, и не выпуская из рук скальпеля им же и перекрестился, хоть и был, по своим твердым убеждениям, глубоким атеистом.
Аглая нашла свой отключенный телефон, треснувшее карманное зеркало, а самое главное, браслет из малахита, из-за которого она и оказалась в недержинском морге. А вот одежда Аглаи была мало того что вся в грязи после ее лесного приключения прошлой ночью, но ещё и рваной, так как её с Аглаи не снимали, а срезали.
Поэтому Аглая открыла шкафчик персонала, надела на голое тело медсестринский халатик, затем открыла окно и совершила длинный прыжок, приземлившись на четыре конечности, царапая когтями асфальт. И отряхнувшись вошла в вечерний город.

- Я есть хочу. - бросила Рененет. Она нервно кругами ходила по гостиной, выпуская свои клыки, словно дикая кошка.
- Я, кстати, тоже. - сказал Антон. Прошли почти сутки как он находился в своем невольном плену у Деметриуса и Рененет, а ел последний раз и того раньше, ещё в поезде.
- Да зачем он нам вообще нужен? - Рененет остановилась перед Антоном. - Мне нужна кровь, Деметриус. Ты это знаешь. А передо мной горячее тело с пульсирующими венами, которые я почему-то не могу разорвать. Это пиздецки нервирует, знаешь?
- Он нам нужен, потому что если придёт его подружка и увидит его труп, то артефакт мы сможем забрать у неё только с боем, если вообще сможем. Я не хочу рисковать, Рененет. Я слишком долго его ждал. Пацана мы отпустим взамен на браслет. А когда он будет у меня, вы с Нассером можете сожрать хоть весь этот проклятый город. - спокойно ответил Деметриус и откинулся в кресле.

Аглая босиком гордо шла по середине центральной улицы в одном медицинском халатике, который едва-едва что-либо прикрывал. Вообще-то к нему полагались ещё и врачебные брюки, которые, кстати, были в том же шкафчике, но Аглая в спешке их не заметила. А по правде говоря, не надела их специально. Она все-таки вампирша, ей по статусу положено выглядеть дерзко. Она приковывала к себе взгляды, кое-кто при виде неё не стесняясь доставал смартфон, а родители уводили своих детей подальше. И ей это нравилось. Она сама удивилась когда это поняла. "Становлюсь настоящей вамп" - подумала она.
Она чувствовала голод. Но не тот мучительный, как в первую ночь после обращения, нет. Это, скорее, был подстегивающий голод, голод, который пробуждает к действию, голод, который заставляет охотиться.
- Не хочешь поразвлечься? - её окликнул нетрезвый мужчина.
- Очень хочу. - ответила Аглая скалясь. - Это я и собираюсь сделать. - Она продиктовала адрес. - Знаешь где это?
- Огроменный коттедж на южной окраине, единственный в городе, не пропустишь.
И она пошла прочь.
- Эй, а поразвлечься? - крикнул он ей вслед.
Аглая развернулась, и выпуская клыки бросила ему в лицо: "Ты точно этого хочешь?"
Незнакомец попятился и от греха подальше перешёл на другую сторону улицы. Аглая громко рассмеялась и бегом помчалась на юг.

- Да откуда ты знаешь что она вообще жива, Деметриус? - не унималась Рененет. - Её наверняка пришибли, а мы тут просто тратим время.
- Я знаю что она жива, потому что ЗНАЮ. - ответил колдун. - Знать - это моя обязанность, Рене.
И от этих слов Деметриуса Антон вздохнул с облегчением. Если бы он только смог её предупредить, чтобы она сюда не совалась...

Но не успел он завершить мысль, как двери гостиной отворились и в проёме перед Антоном, Деметриусом, Рененет и Нассером, предстала Аглая в коротеньком халатике медсестры.
- Ох ты ж ё. - Сказала она. - Вы то тут что делаете? - и добавила Антону: "Привет!"
- Ох ты ж ё. - хором ответили Антон и Рененет.
- Наконец-то. Браслет у тебя? - Спросил Деметриус вставая с кресла.
- Ага. Только ты его не получишь. Я вообще-то думала вас прикончить, но понятия не имела что мне вас даже искать не придётся. Ну, тем проще. Хотя, "Ты найдёшь нас сама, когда окрепнешь" - ведь именно так ты мне и сказал в ту ночь когда меня обратил. Помнишь, Деметриус? - И она выпустила когти, намереваясь прыгнуть.
Нассер! - вскрикнул тот. И огромная черная туша, которая по мнению Антона представляла из себя союз медведя, комодского варана и хтонического кошмара, бросилась на Аглаю, но та ловко уклонилась, и тем же движением распорола когтями чудище от шеи до живота, и кровь окропила её, как и добрую половину гостиной.
Нассер рухнул испустив рев, и на мгновение все замерли.

Первой опомнилась Рененет. Она кинулась на Аглаю, и две голодные вампиршы, словно две кошки выскочили за дверь во двор. Браслет выпал из кармана халата Аглаи, Деметриус кинулся к нему, но его с ног сбил Антон, при этом укусив за икру ноги. Антон не был вампиром, но кто сказал что кусаться можно только им!?
Деметриус взвыл и выпустил из своей руки поток огня, который опалил Антону предплечье от локтя до костяшек пальцев. Гостиную наполнил запах паленого мяса.
А во дворе, совершая безумные пируэты сражались вампиршы.
- Ты все ещё слаба. - смеялась Рененет, совершая одну атаку за другой, от которых Аглая едва успевала уворачиваться. Рененет, размахивая своей шикарной косой будто змеей, совершила обманное движение, затем сделала мгновенный прыжок через Аглаю, оттолкнулась от забора, и оказалась у неё на спине, готовясь вонзить клыки в шею. И перед глазами Аглаи оказалась длинная коса чёрных волос. Аглая не думая схватилась за них и рванула. Рененет оторвалась от её спины и рухнула на землю.
Деметриус уже готов был поднять браслет, как его чем-то огрело по голове. Он обернулся, перед ним стоял Антон с каминной кочергой в здоровой руке. Он тут же бросил её в чародея и кинулся, проехав обоженной рукой по ковру, за браслетом. Деметриус послал новое заклятие, но браслет уже был у Антона в руке. Он, браслет, поглотил в себя пущенный колдуном луч и тут же вспыхнул зелёным светом. И на глазах Антона Деметриус начал таять, хватая ртом воздух и дергаясь от судорог. Браслет впитывал его силы, пульсируя и переливаясь, пока от того не осталась лишь горстка пепла и длинная серьга в виде наручников.
Антон завороженно смотрел на мерцающий малахитовый браслет. Он одной рукой надел его, и от браслета по венам его руки пошло зелёное свечение, пробирая затем все его тело от ног до кончиков волос, и глаза его, до этого бывшие голубыми, зажглись двумя изумрудами.
Пришёл в себя он от нечеловеческого вопля. От метнулся к двери, но навстречу ему шатаясь вышла Аглая, волоча по земле за собой, держа за косу, голову Рененет. В коротеньком медицинском халате, с ног до головы покрытая кровью, с выпущенными клыками, и с отгрызанной головой в руке, она походила на личную медсестру Сатаны. Они стояли и молча смотрели друг на друга. Наконец Аглая выпустила из рук голову, подошла к Антону и обняла его.

- Ты в порядке? - спросил он.
Она кивнула.
- Болит? - она глазами указала на обоженную до мяса руку Антона.
- А, это? - Он слегка поднял руку, будто только заметил. - Нет, все нормально... Хотя кого я обманываю. Болит. Адски, блядь, болит. Болит так, что я из последних сил держусь чтобы не заверещать и не испортить момент.
Аглая рассмеялась. - Значит ты теперь Повелитель Смерти?
- Похоже на то. - он пожал плечами, а затем посмотрел на бездыханное тело Нассера, выставил вперёд руку, и монстр вдруг поднялся, и виляя громадным шипастым хвостом сел ожидая приказа, словно послушный пес. А на грудине его зиял оставленный Аглаей разрез.
- Впечатляет. - сказала она.
- Ну и бойню мы тут устроили.
- Ага. - ответила Аглая слизывая кровь со своих пальцев. - Но мы ведь теперь Силы Тьмы, нет? От нас именно такого и ожидают.
- Точно. - Вздохнул Антон. - Что ж, пора убираться из этого городишки.
- Пора устраивать неприятности. - вторила ему Аглая улыбаясь.

И новоиспеченный Повелитель Смерти Антон и Уже-Неделю-Как-Вампирша Аглая вышли в ночь, а за ними послушно трусила огромная туша Нассера.