Как золото моют в горах. Часть 4
Предыдущие части:
Белые мухи и лошадь Ласка
Продолжилась наша трудовая эпопея. Мы копали пробы, вытаскивали их на себе и начали промывать. Как-то так получилось, что за шейкером в основном трудился я.
Промывалка во всей своей красе. Я за шейкером, Андрей тащит очередную пробу, а слева валяются пустые мешки из под проб. Их, кстати, тоже промывают, а то мало ли что в них застрянет.
Андрей с Саней отмучивали пробы в тазах – иной раз глина бывает такой плотной, что размочить её в шейкере очень сложно, поэтому сначала её замачивают в тазу, а уж потом, размякшую, закидывают в шейкер. Я растрясывал пробу в шейкере, смывая глину и сортируя каменный материал по размерности ячеек, а Ирина доводила пробу в лотке.
Зарисовка из тех самых времён - отмучивание проб. След от комара в левом верхнем углу как бы намекает...
Поначалу я внимательно рассматривал каждое сито в надежде на золотой самородок, но проба шла за пробой, а самородки не попадались. Да и камни-то были скучные: серые, зеленовато-серые, синевато-серые. Ни рубинов тебе, ни аметистов с изумрудами - разве что иногда в пробе попадались кристаллики кварца. За всё время нам попался пока ещё только один мелкий кусочек, или как его ещё называют знак золота в пробе.
Интересно, что я показываю? Пятую пробу мою?
Всё бы ничего, но на промывке нас одолевали комары: мало того, что ты и так весь в глине и воде, так ещё эти твари норовят залезть во все щели и грызут, грызут, грызут. Через пару недель мы практически каждый день стали заказывать на Ниолсовской базе хоть что-нибудь от комаров. Сергей Геннадьевич, начальник базы, пообещал принести «Дэту» к нам в лагерь, куда он собрался заглянуть с инспекцией. И действительно, через пару дней он поднялся к нам на гору, да не один, а с геоботаником Людой.
Геоботаника – очень хитрая наука, этакая смесь геохимии, географии и биологии. Я не специалист в данной науке, но в общих чертах могу рассказать. Есть растения, которые собирают в себе определённые химические элементы: медь, цинк, олово, свинец, т.е. если в земле есть золото, то какой-нибудь мох обязательно им нажрётся и при спектральном анализе выдаст красивый золотой спектр. Так что геоботанику остаётся только собрать правильные травки и провести их анализ в лаборатории.
С Людой я был знаком ещё со времени занятий в турсекции университета, и мы даже побывали с ней в походе на Байкал в 1984 году. Дама она была видная, в смысле крупная, смуглая, с гривой иссиня-черных волос и мощным голосом, за что проходчики называли её «наш Поль Робсон». Тем более что она повсюду таскала с собой гитару и любила петь песни по вечерам.
Люда (справа) со студенткой рассматривают гербарий. Кадр из видеофильма "В горах Урала". Снято на Ниолсовской базе в 1987 году.
Сергей Геннадьевич с Любой пришли к нам в лагерь к вечеру, когда мы, закончив работу, собрались жарить ландорики – классическое блюдо полевой геологической кулинарии. Везде, где мне довелось побывать, их обязательно стряпали в поле: и вместо хлеба, и как простое лакомство – всё же еда в лесу большим разнообразием не отличается.
Делаются ландорики очень просто: смешивают муку, воду, соль и сахар до состояния очень густой сметаны после чего жарят на сковородке. Для пышности в них можно добавить соду, гашёную уксусом. Или яйца. Или молоко. А можно и просто так, если больше ничего нет. Зато, когда их горячими макаешь в миску со сущёнкой, смешанной с толчёной голубикой, черникой или морошкой, делаешь первый укус… А потом всё, ты попал в капкан и не можешь остановиться, пока блюдо с ландориками не опустеет.
Посмотрев, как я жарю ландорики, Сергей Геннадьевич сообщил, что мы варвары ха-ха века, отобрал у меня сковородку и показал мастер-класс по владению сковородами.
Мастер-класс от Сергея Геннадиевича
Он переворачивал ландорики, подбрасыванием, причём умудрялся это делать одновременно двумя сковородами, броском перебрасывал готовые блинчики в миску на столе, а нам только и оставалось, что смотреть за ним, раскрыв рты. Ох и многому же мне ещё предстояло научиться!
Потом был пир, после чего все разошлись спать, а утром меня разбудили звонкие удары по палатке. «Опять Саня чудит!» - решил я и выглянул из палатки. Всё вокруг было засыпано толстым слоем снега, как будто зима посреди лета вдруг решила вернуться назад. Саня лепил снежки и кидал их в нашу палатку.
— Подъём! – заорал он, увидев меня. – Пошли в снежки играть!
Я схватил фотоаппарат и выскочил наружу:
— Андрюха, вставай! Снег лежит!
— Какой снег? Пятое июля сегодня! – пробурчал Андрей, вышел из палатки и огляделся вокруг.
— Вот же блин!
Так себе удовольствие - увидеть снег в начале июля.
Хотя красиво!
Из командирской палатки выбрался Сергей Геннадиевич. Осмотревшись вокруг, он изрёк:
— Какая вам Дэта? У вас тут белые мухи летают, а не комары!
Дэта – старое советское средство от комаров, возможно не самое хорошее, но зато единственное доступное. В поле его привозили в больших бутылях и разливали по флакончикам и бутылочкам. Выпросить у начальника или завхоза её было сложно, поскольку расходовалась она довольно быстро, а заменить её было нечем.
К обеду солнце растопило снег, и мы с Сергеем Геннадьевичем и Людой отправились на профиль. Люда собирала свой гербарий, Сергей Геннадьевич описывал геологию горной линии, ну а мы с Андреем и Саней таскали пробы к промывалке.
Сергей Геннадиевич в зарослях карликовой берёзы на фоне Молебного Камня.
Некоторые пробы были откровенно неподъёмными, поэтому Саня начал выпрашивать у начальства лошадь.
— У промывальщиков четыре лошади, а у нас вообще нет! Дал бы одну, Геннадич! Для ускорения работы.
— А кормить ты её чем будешь?
— Так мешок овса выпишешь, а травы тут навалом. Ей хватит – с голоду не помрёт.
— А пробы можно в тазу таскать! – неожиданно встряла в разговор Люда. – Положим мешок в тазик, возьмёмся за ручки и пойдём!
— А мешок кто понесёт? – сделав серьёзное лицо, спросил Сергей Геннадиевич.
— Мы, - удивлённо ответила Люда.
— Не, мы за ручки возьмёмся и пойдём, а пробу-то кто потащит? – под громкий хохот сказал Геннадьевич.
Геннадевич, Люда, проба и таз
Перед уходом на базу, искусанный комарами на профиле начальник всё же выдал нам заветный флакончик с Дэтой и позвал Люду.
— Ну что, возьмёмся за ручки и пойдём? Саня, когда в следующий раз на базу придёте, выдам вам коня. Ласку возьмёшь?
Ласка?! Это чудовище, которое по недоразумению назвали лошадью, нам с Андреем уже довелось повидать на базе. И не только повидать, а даже поработать с ней. Впечатления от этой работы остались незабываемые.
Ласка смеётся над нами. Если присмотреться, то справа видны погрызы, которые Ласка оставила на доме.
Лошадей в отряд приводили из маленького посёлка Тахта, располагавшегося на Севере Свердловской области. И вот как-то раз одна из лошадей отбилась от табуна и сбежала в лес. Примерно через месяц её списали, потому что лошадь одна в лесу выжить не может. Оказалось – вполне себе может! Месяца три гуляла Ласка по суровым уральским лесам, пока не вышла на Ниолсовскую базу: одноглазая, заросшая густой шерстью и совершенно одичавшая. В Тахте принимать её отказались на отрез, геологам она тоже вроде как не нужна была, так что осталась она жить на Ниолсовской базе, благо рабочие там оставались на зимние работы. Кормить её было особо не чем, поэтому она изгрызла все деревья вокруг базы не хуже бобра, попробовала на зуб даже лестницы и перила домиков и склада. Собаки обегали её за версту и даже люди старались пореже встречаться с ней.
Весной Ласка отъелась свежей травой и листвой, но оставалась всё такой же дикой и нелюдимой. Несколько попыток запрячь её и поставить под седло обычно заканчивались полным провалом. И вот одним из первых заданий, которое мы с Андреем получил, было сходить в старый лагерь и притащить оттуда газосварочный агрегат и баллоны с газом. Повёл нас туда коногон по прозвищу Шнырёк, который вёл за собой Ласку, запряжённую в пену.
Пена —лист железа с вожжами, который можно использовать вместо саней.
Ласка шла за коногоном спокойно и даже как-то флегматично. И за что её ругают, удивились мы с Андрюхой, нормальная же лошадь. Так мы и добрались до старого лагеря. Загрузили на пену газосварку и баллоны, увязали их, чтобы не скатились по пути, после чего коногон сказал:
- Держите лошадь крепко, я её запрягать буду, а как запрягу - отпускайте и убегайте!
Малость обалдевшие от такой инструкции, мы крепко схватились за повод. Ласка, почуяв что её запрягают, напряглась, начала фыркать, вырываться и рыть копытом землю. Удерживать эту машину стало сложно. Но вот коногон закончил с упряжью и заорал тонким голосом:
- Отпускай!
Мы отпрыгнули в стороны, а лошадь как ракета стартанула в сторону базы. Не разбирая дороги, Ласка неслась сквозь лес, снося по дороге мелкие деревья и кусты. Секунд через десять она исчезла из виду.
- Куда она, надо её догонять!
- Не боись! До базы добежит, сама встанет.
И точно, когда мы дошли до базы, то лошадь уже разгрузили, и она, с весьма довольным видом, хрустела овсом.
И вот этот самый кошмар нам хотят вручить?!
Но Сергей Геннадиевич уже распрощался с нами и отправился на базу. А через пару дней и мы отправились туда, чтобы помыться в бане и забрать грозную лошадь по имени Ласка.
О нашем путешествии на Ниолсовскую базу в баню и за лошадью я уже описывал ранее, кто не прочёл - можете заглянуть: Сага о рваном сапоге
P.S. Для тех, кто меня читает давно - про Ласку я уже писал раньше, но не включить рассказ о ней сюда я просто не мог. Очень уж это значительная фигура во всей моей истории - никак без неё не обойтись :-)
