- У нас сложно с любовью к другим нациям. Немцы нас угнетали всячески - их ненавидим, русские ничего, но они нас в 68-м году задавили, венгры служили немцам, словаки вообще произошли от обезьяны, которую через Дунай перекинули, а поляки слишком большие националисты.

- Кого ж вы тогда любите?

- А, себя, конечно.

- Я утомился ваши кроны менять. Ещё нормальный обменник хер найдёшь, чтобы комиссию в 30% не содрали. Почему бы вам евро не ввести?

- Не, тут все к чёрту подорожает.

- Но туристы же страдают.

- Им так Бог велел, что поделаешь.

- Почём сегодня пиво пили?

- 45 крон (124 рубля), "Пльзеньский праздрой".

- О, как дорого. Вот я один ресторанчик у центра знаю, там 36 крон (99 рублей) берут, туда ходите.

- Эх, вам бы в Москву.

- Зачем?

- Цены на чешское пиво посмотреть, порадоваться.

- Что-то пиво у вас разбавленное, по ходу.

- Это не вода, пан. Это мои слёзы.

- Чего?

- Да бизнес в моей пивной плохо идёт.

- У нас, по сути, немецкая кухня. Рулька вот это, сосиски, свинина со свининой, кислая капуста. Пиво тоже, Пльзень был немецкий город, немцы то пиво и сварили.

- А что конкретно чешского есть?

- Гордость.

- Это правда, что у вас памятник Власову собираются ставить, как типа освободителю Праги?

- А правда, что у вас пошлют войска сапоги мыть в Индийском океане?

- Нет.

- Вот и тут нет. Один придурок сказал, все повторяют.

- (у будки, где продаётся трдло - тесто с сахаром на углях) Фигасе, 70 крон. А четыре года назад было 50.

- Пан, берите. В другой раз приедете, будет 100.

- Бог вас за жадность накажет.

- Не накажет. Мы ему скидку сделаем.

- У вас страшная страна.

- Что?

- Ну как, пиво по сто рублей. А кока-кола 120. С утра ведь не хочешь пить, честно. Но бесит. Как это, кола дороже пива? Вот душа и не выдерживает, я же русский.

- Тяжело вам, пан.

- Да еле держусь.

- Это что за порция?!

- Свиные ребра.

- Я что, с оравой друзей пришел? Сколько тут?

- 800 грамм.

- Бля.

- Приятного аппетита.

- Мы так гордились Бархатной революцией, что сбросили иго русских, и у нас всё будет по-английски. А теперь в турбизнесе без знания русского языка работу не найдёшь.

- Да я видел, во многих кафе меню на русском.

- Ага, обломились мы как-то с ожиданиями. И раньше от русских денег зависели, и сейчас. Купите магнит, пан.

- Конечно. Положено, как оккупанту.

(с) Zотов

Однажды в Китае жил был дедушка Ли Шувен, охуительный специалист по боевому искусству бацзицюань.

Ну прямо как в кино, натурально, мог целую толпу солдат раскидать как сусликов-инвалидов. Типа, сила удара у этого искусства такова, что бойцы покидают пределы мироздания, и уходят ещё дальше. Ну, примерно как после сочного косяка в Голландии. А дедушка был не просто спортсменом. Он всех соперников убивал. И поэтому слывёт одним из самых главных убийц в мировой истории.

Ли Шувен прославился в двадцатых годах XX века, когда ему уже было лет дофигища по китайским меркам - он родился в 1864 году. И короче, на соревнованиях ему всегда хватило одного удара, чтобы убить соперника. Иногда смешно было. Соперник готовится. Тренируется. Потом приходит к дедушке, а дедушка его - кьяяяяяя! И пиздец. Соперник лежит и скучает. Родня в похоронное бюро звонит. Похороны. Поминки. Конец спортивной карьеры.

"Я никогда не бью оппонента дважды" - ласково сообщал Ли Шувен. - "Я не хамло и не быдло какое-нибудь. Я его хлоп и всё. А зачем он ваще в спорт пришёл? Пусть умирает. Трус не играет в бацзицюань". Тем не менее, дед натренировал телохранителей Мао Цзэдуна, Чан Кайши, и бывшего императора Пу И. Каким образом они при тренировках выжили - непонятно. Под лавками прятались, не иначе.

В тридцатых годах XX века счёт убитых Ли Шувеном в спортивных соревнованиях пошёл на сотни. Уже просто караул. Кого не пришли соревноваться, он кьяяяяя - и на погост. Похоронные бюро озолотились - ужас, там уже все в костюмах от Версаче, и сплошь икру едят. А дедушка знай всех пиздит. Тут даже в Госкомстате Китая впервые в истории заволновались, что население убывает. Вечером возле дома Ли Шувена от трупов не протолкнёшься.

"Ну судите сами, - говорил Ли Шувен. - Человек проиграл соревнование? Нахуй ему жить после такого душевного надрыва? Я милость оказываю. А китайцы ещё нарожают. Кстати, а когда Олимпиада? Хочу там спортсменов поубивать к свиньям". "А вы не пробовали не убивать?" - робко спрашивали дедушку. "С хуя ли?" - удивлялся он. - "Это моё главное развлечение, народ в гроб слать на соревнованиях. А хули ты спрашиваешь? Ты кто? Кьяяяя!".

Ну и исполнилось Ли Шувену в 1934 году 70 лет. Сидит он такой, как король на именинах. Кушает оливье в кисло-сладком соусе. И тут подают ему зелёный чай. Дедушка пьёт, и вдруг под стол сползает. И "кьяяяяя!" кричать не может совсем. Лапками подрыгал - и привет. Чай-то, оказывается, отравленный был. Отравили родственники какого-то спортсмена молодого, которого Ли Шувен ранее запиздил. Вот и воспитывай эту молодёжь, блядь. Никакой культуры и уважения к старшим, один мышьяк в чай сыплют.

А мораль тут такова. Хучь ты весь из себя спец боевых искусств, и одним пальчиком батальон укладываешь на пол, тебя эдак тихо могут чашечкой чая на обеде уебать. И "кьяяяяя!" ни хуя не поможет, простите мой китайский.

(с) Zотов

* На фото из Русьстаграмма - дедушка-убийца Ли Шувен

- У вас что-то мало стали где кальян курить.

- Да, говорят, вредно для экологии.

- И какой же Стамбул теперь без кальяна?

- Падёт, как раньше Константинополь.

- (на площади рыбных ресторанов Кумкапы) Давайте мне скидку.

- А почему?

- Потому что я сюда не первый раз прихожу. При хорошем улове скидка. И ресторанов тут много. Уйду в другой.

- 10 процентов, эфенди.

- 25.

- Хорошо, 20 процентов. Но это всё.

- И бесплатные фрукты.

- Конечно, брат!

- Сэр, кам ту ит кебаб.

- (на русском) Вы откуда?

- Из Узбекистана, брат. О, как я с английский тут мучился...

- Мы сегодня вторглись в Сирию.

- И как?

- Да никак. Мы уже раз в двадцатый. Все привыкли.

- А пиво у вас есть?

- Конечно.

- Безалкогольное?

- Да алкогольное как раз. Что с вами?

- Да привык к мусульманским странам.

- Это Турция, пиво есть, слава Аллаху.

- Почему в России гордятся русско-турецкими войнами? Это неправильно. Мы у себя про них не напоминаем.

- Но мы же вас победили.

- А, это правда. Но зачем так пышно гордиться?

- Как много в Стамбуле стало арабов.

- Это беженцы из Сирии.

- Надо же, как в Европе.

- Вот-вот. В ЕС мы не вступили, но по всякой хуйне уже Европа.

- Любят здесь Ататюрка.

- Ага, он как в России Ленин.

- Ленина наши уже не все любят.

- Ататюрк водку разрешил пить. Он звезда навсегда.

- Мы как ракию пьём? Кладём кусочек льда. И становится молочной жидкость в рюмках. Чтобы Аллах, глядя с неба, не разглядел, что это алкоголь. Так и называем - "молоко льва".

- Типа, это игра в напёрстки, чтобы обмануть высшие силы?

- Ну...да...

- Мне мороженое.

- Вы его в третий раз заказываете.

- Оно же фисташковое.

- Зависимость?

- Да.

- Понимаю, эфенди. Сам без мороженого не могу.

- (с надеждой) А это лечится?

- Нет.

(с) Zотов

- Мне въезд в Россию на 10 лет закрыли.

- Почему?

- Э, у вьетнамца одного телефон отжал. Пьяный был, подрался. А он в милицию пожаловался. Я вернул телефон, а мне полтора года условно, и выслали. Это справедливо?

- Произвол вообще.

- И я про это, брат!

- Я хочу спасибо всему русскому народу сказать. У казахов сложно работать. У турок тоже, там копейки платят. А у вас к киргизам хорошо относятся. Как мне жалко СССР.

- Вы разве там жили? Вам же лет 25.

- Родители рассказывали, там просто мёд был.

- У нас президент ушел в отставку, и поставил вместо себя слабого человека. Думал, тот сидеть будет, а он страной управлять. А тот человек взял, и арестовал его.

- Похоже на нас, только с другим финалом.

- Э, тут фингал получился ещё круче, да!

- Вы мне лук не кладите в бешбармак, а отдельно принесите.

- (в страшном удивлении) Зачем?

- Ну он чуть подварится в бульоне, а я такое не люблю.

- (с сочувствием) Сложно вам жить, уважаемый.

- Миллион киргизов за границей. И в России, и в Турции, и в Казахстане. Вас не удивляет, что тут киргизы есть?

- Слегка удивляет.

- Вот. А Москва тяжело на людей влияет. Одна девушка вернулась, официанткой работала - говорят, у нее татуировка в таком месте, что и страшно сказать. Родители плачут, но ничего не могут. Вот что Москва делает, брат.

- Вы как турист приехали?

- Нет, по работе.

- Я что, сплю? Русские к киргизам работать ездят?

- (в кафе) Хороший у нас плов?

- Да, очень. Его нужно запретить.

- Зачем?!

- Его невозможно перестать есть. Это наркомания.

- У нас в Бишкеке даже своего нормального зоопарка нет.

- Правда?

- Да. Наверное, животные тоже в Россию работать уехали.

- Скушайте еще.

- Спасибо, больше не могу.

- Но вы же живы.

- В смысле?

- У нас в Кыргызстане, пока гость ещё жив, он должен кушать.

- А если мёртв?

- С трудом, но поймём.

- У нас 9 лет назад был переворот, и свергли президента. В Москву убежал. Следующего президента тоже свергли. В Минск убежал. А этот, последний, не убежал, посадили.

- Какая у вас интересная жизнь.

- Да. А в Узбекистане президент был, пока не умер. Это же скучно!

(с) Zотов

Однажды актёр Максим Эммануилович Виторган и актриса Дарья Юрьевна Мороз сидели за псевдояпонской кухней в заштатном баре в Бирюлёво, и делали вид, что не обсуждают свадьбу бывших.

- Баба-то твоя замуж вышла, - ехидно произнесла Дарья Юрьевна, ловко ухватив палочками суши с крашеной под икру летучей рыбы икрой мойвы. - Ишь, блядь, только развелись, а она сразу и выскочила, через полгода, прям на рысях. Вертихвостка.

- Да за твоего же бывшего, - меланхолично ответил Максим Эммануилович. - Кстати, я ему в табло дал перед видеокамерами, очень красиво и удачно, жалко, там слоу-мо не включили, он бы плавно летел. Экие были страдания. Инстаграм пришлось на время закрыть.

Он залпом выпил стопку водки.

- Как загадочно...- прошептала Дарья Юрьевна. - Сейчас люди, когда не хотят ни с кем разговаривать, закрывают Инстаграм. Типа - ах, оставьте меня, я самозабанился. А ты не знаешь, почему они в катафалке ехали?

- Это чтобы подчеркнуть, что всё население в России видело их свадьбу в гробу, - сказал Максим Эммануилович. - Конечно, катафалк лучше везла бы лошадь, это было бы символично для молодых. Но молодая не стала впрягаться.

- Да все на каждом углу эту свадьбу твоей бабы обсуждают, - зудела Дарья Юрьевна, наливая в плошку соевый соус, и замешивая его с васаби. - Даже в среде водителей-дальнобойщиков и на нефтяных вышках. И танцевала полуголая. И такая-сякая. И зубы у нее большие. И корсет говно. И церковь собираются снести, где она венчалась.

- Это, может, и логично, - сказал Максим Эммануилович. - Ведь если в церковь зашла лошадь, она осквернена. А народу не поймёшь, что надо. Я вот выложил фотку в инсту с лицом кавказской национальности - не лайкают. А если живую лошадь хоронят, так пожалуйста, взрыв лайков. Чо за хуйня такая. Я понимаю, выборы в Мосгордуму кончились, обсуждать больше нечего. Но это ж не инфоповод, а днище.

- Хуета полная, - дипломатично согласилась Дарья Юрьевна, и Максим Эммануилович от души налил ей сакэ. - Но это новости, которые мы заслуживаем. Что кто-то катается на катафалке с охуевшим лицом, и танцует в корсете под попсу. И все счастливы, и все соцсети взорвались. Других новостей у мэня для вас нэт, э.

- А почему ты сказала это с грузинским акцентом?

- Я нечаянно! - испугалась Дарья Юрьевна.

- Надо снова дать ему в табло, - скучно решил Максим Эммануилович. - А то как-то обидно вообще.

- Ревнуешь? - понимающе кивнула Дарья Юрьевна.

- Нет, для информационного повода. А то про неё пишут, а про меня нет. Согласись, это пиздец как печально.

Они выпили, и закусили суши.

По телевизору показывали фильм "Свадьба в Малиновке". В новой версии, Папандопуло женился на Папандопуло.

(c) Zотов

- Прикинь, у моей дочери в группе детского садика - десять арабов, пять эритрейцев, восемь афганцев, шесть ливийцев.

- А немцы есть?

- Нет, один я немец, да и то русский.

- Ты неправильно билет на S-Bahn покупаешь.

- А что?

- Тебе четыре надо?

- Да.

- Вот и покупай на четыре поездки, так будет дешевле на 2 евро 20 центов.

- Фигасе вы тут считать умеете.

- Германия, хули. Научились.

- По-моему, когда пиво стоит в ресторане как вода, это издевательство.

- Согласен.

- Склоняют людей к алкоголизму.

- Конечно.

- Сволочи.

- Да.

- Тут в районе Zоо группа СС не сдавалась до 7 мая 45-го. Все надеялись на что-то.

- На что именно?

- Ну, что русские извинятся, и обратно домой уйдут.

(в магазине "Найк", в день гей-парада)

- О, на вас футболочка со знаками радуги.

- (кисло) Да, обязали сегодня всех сотрудников надеть.

- А если откажетесь?

- Тогда я не буду тут работать. У нас в Германии любое начинание превращается в Третий рейх.

- Бензин какой у вас дорогой.

- У нас все дорого.

- Кроме пива.

- Только этим и держимся.

(туристы из России в магазине)

- Дас ист, это...девушка, вы покажите нам, битте, ту вон кофточку.

- Да говорите по-русски, я из Украины.

- Уфф, слава Богу, так мучаемся здесь.

- Отель заебал. Ты представляешь, сутки горячей воды не было.

- У них в Берлине инерция, видимо. Как только в дом заходит русский, вспоминают 45-й год. Пропадает горячая вода, отключается канализация, хочется сдаться.

- Хотите кофе на десерт?

- Нет, а чай есть?

- Нет, только кофе.

- Блядь.

- Что?

- Ничего, это выражение счастья на моем родном языке.

- У нас тут есть бордели - all you can fuck. Хочешь зайти?

- Нет.

- Почему?

- Работу напомнит. Только не я всех, а все меня.

© Zотов