P.S. Рассказ посвящен известной MMORPG Lineage 2

Легкий ветер, перевалив через горную гряду, принес с западного побережья аромат соли и морских водорослей. Лизнув руины, оставшиеся от последней войны, пролетел над зелеными лугами, и запутался в листве Материнского Древа. В воду бассейна, окружающего Древо, с хрустальным перезвоном слетело несколько листьев. Плавно легли на зеркальную гладь, застыли маленькими корабликами.
Гном Бьерн, пошевелил плечами, потянулся, снимая уходящее из мускулов оцепенение. Туманная дымка, вот уже несколько часов застилающая глаза быстро уходила, проясняя зрение. О боги, до чего же приятно снова стать самим собой. Засунул секиру за пояс, перебросил щит за спину, несколько раз сжал и разжал ладони, проверяя чувствительность пальцев. Нормально. Жить можно. По крайней мере, пока ЭТО не вернется.
ЭТО было с ним всегда, с самого рождения. Правильнее сказать, он с ним и родился-то. И сколько себя помнил, все время делил тело со странной, сущностью, время от времени вселявшейся в голову, оттесняя личность Бьерна в темный уголок сознания, откуда он мог только наблюдать за ее действиями, не имея сил вмешаться. Потратив немало сил, в попытках освободится от ЭТОГО, гном, в конце концов, смирился с периодическими вторжениями в тело безликого демона, принял его соседство как неприятную, но вынужденную часть своей жизни.
Едва уловимый запах моря почти растворился в коктейле цветочных ароматов. Солнце подобралось к зениту, и слегка припекало макушку. Раздумывая, как воспользоваться предоставленной свободой, гном огляделся по сторонам.
Эльфов Бьерн недолюбливал, и всегда старался держаться от ушастых в стороне. Не то, чтобы боялся - колотил их неоднократно и с превеликим удовольствием, но всегда оставался риск нарваться на сильного мага воды. Связываться с ним не стоило, ибо после безнадежного поединка, нужно долго сушить промокший доспех. Нет, если догнать засранца и хорошенько приложить по темечку, то дело может еще и выгореть, но попробуй его догони! Пока бежать будешь, отхватишь электрический подзатыльник, а потом еще и водой так саданет – только искры из глаз.
Ну, что же – раз сюда занесла нелегкая, надо подумать, чем себя занять. Подмигнув высокой эльфийке у телепорта, отчего та скривилась, будто уксуса хлебнула, гном бодро прошествовал к лестнице, ведущей на центральную площадь.
Она сидела у ажурной ограды, почти рядом со ступенями, и неотрывно смотрела на падающие с Материнского Древа листья. Совсем юная. Ветер, устав развлекаться листвой, заигрывал с ее короткой юбочкой, слегка приподнимая края. Гномочка на его безобразия не обращала внимания, потому как всецело была поглощена созерцанием эльфийского чуда. Выражение восхищения в широко открытых глазах, показалось Бьерну забавным и он, невольно остановился рядом.
Звали ее Мотылек.
Обычная, ничем не примечательная гномочка, кузнец, или собиратель, странными путями попавшая в чужой город и застрявшая здесь на скупке ресурсов.
По большому счету, любому гному все эти эльфийские изыски в архитектуре, что медведю тапки. Толку никакого, выгоды ноль, вдобавок выглядит хрупко – того гляди сломается. Куда милее добротные деревянные избы, с жарким камином – возле него так славно сидеть вечерами с большой кружкой браги. И на все премудрости, которыми любят похваляться ушастые, но от которых не прибавляется в кошельке звонкая монета, подгорному племени глубоко плевать. Но здесь!
Бьерн улыбнулся в бороду, осторожно, словно боясь спугнуть, подошел к незнакомке.
- Нравится? – спросил без приветствия.
- Очень! – Ее голос был, тих и нежен.
- Дерево как дерево! – Пожал Бьерн плечами. – Ничего необычного. Ствол, да ветки с листьями.
- Оно прекрасно! – Так же тихо возразила Мотылек.
Много раз, Бьерн видел его, путешествуя через Эльфийский город. Прыгая транзитом по телепорту из одного города в другой, или задерживаясь в городе по незначительным делам, или назначая здесь встречу. И ни разу не усмотрел в нем ничего такого, чем можно любоваться. Ну, посадили посреди площади, ну от солнца можно спрятаться. И все.
- Посмотри, - Чувствуя замешательство нового знакомого, гнома указала тонким пальчиком на пышную крону. – Как играет солнечный свет на листьях, кажется, будто они припорошены золотой пылью, а когда лист срывается с ветки и падает вниз, вспыхивая крохотными искорками, слышится такой звук, словно кто-то невидимый стучит серебряной палочкой по хрустальному колокольчику. Разве это не красиво?
- Наверное, - Подумав, согласился Бьерн. – Только мне больше по душе, звон монет в кошельке.
Мотылек хихикнула
- Ты смешной!
- Это еще почему?
- Не знаю. Просто так.
- Вовсе я не смешной, а злой и страшный! – Бьерн нахмурил брови и раздул щеки.
Девушка не выдержала и прыснула от смеха, в ладошку.
- И на ужин ем маленьких хихикающих гномок! – Добавил сердито. Подергал себя за бороду. Не удержался и рассмеялся в ответ.
Проходящие мимо эльфы недовольно посмотрели в их сторону.
- Они всегда такие горделивые? – Робко посмотрела на светлых Мотылек.
- Кто? Эти напыщенные павлины? Когда как, в основном всегда. Бывает еще хуже.
- Как странно. Мне казалось, что они добрые и мудрые.
- Возможно, когда-то они и были такими. Мудрыми и добрыми. Нынешние - бледная тень своих предков.
- Жаль. - Вздохнула Мотылек. – Ведь здесь так красиво.
- Было бы на что смотреть! – Фыркнул Бьерн. – У нас на севере намного лучше!
Там горы такие же холодные и угрюмые, как моя секира. На их вершинах искрится вечный снег, а по утрам, стекающие в долины ледники сверкают ярче отполированной брони. Не то, что эти эльфийские безделушки. Подумаешь – дерево. Куст – переросток. Хороший топор – и от него только щепки полетят.
- Не полетят! – Улыбнулась гнома самыми уголками губ, и улыбка сделала ее похожей на котенка. – Оно стоит здесь тысячу лет! И еще оно мудрое, потому что помнит всех родившихся под его сенью. Хотя, - добавила Мотылек. – Горы мне тоже нравятся. Только я их почти не видела. Стоило появиться на свет, как меня тут же переправили в огромный и шумный город. Посадили на площади и заставили чем-то торговать.
Она вдруг погрустнела, как-то сникла и опустила в пол глаза. Стала маленькой и беззащитной.
Вот именно в этот момент и случилось нечто неожиданное. Такое, чего Бьерн, прошедший не одну битву; закаленный в горнилах сражений, уж никак от себя не ожидал. Повидав не мало на своем веку, не знавший жалости к врагам, и снисхождения к слабостям друзей, гном вдруг ощутил странное, доселе не ведомое томление в груди. Сердце воина дрогнуло.
Скрипя доспехом, гном тяжело опустился на прохладные плиты, присел рядом с девушкой, пошевелился, устраиваясь удобней, и поднял глаза к Материнскому древу.
- Там, на севере, почти у самого края материка, всегда лежит снег. – Начал он, чтобы отвлечь новую знакомую от грустных мыслей. – Там всегда холодно, и природа такая суровая, что за жизнь приходится драться каждый день. Сражаться с монстрами и дикими тварями, заселившими горы и старые шахты.
Когда-то, очень давно жизнь там била ключом. Представляешь - еще можно увидеть старые шахты, такие длинные, что только первые из храбрых рискуют забраться в самую глубину. Там, от вершины к вершине заснеженных гор тянутся огромные мосты, построенные из вековых дубов. Хоть давно никто не ходит по ним, они все еще крепки и почти не разрушены последней войной, настолько давней, что даже самые старые не помнят ее.
- Воздух там пахнет морем, - Продолжил он, закрыв глаза. – А ночью, после восхода луны, снег начинает искриться от ее сияния. И тогда чудится - все вокруг залито сверкающим серебром. И звезды, яркие, словно алмазы, висят так низко, что, кажется, будто до них можно дотянуться рукой.
- Здорово! – Грустно улыбнулась Мотылек. – Ты так красиво описываешь! Прямо сейчас хочется там побывать.
- В чем проблем-то? – Удивился гном, довольный произведенным впечатлением. – Всего два прыжка на телепорте.
Девушка опустила голову и отрицательно покачала головой.
- Я не могу. Скоро снова придет ЭТО. И я опять, словно заводная кукла буду сидеть, и покупать ресурсы.
- Но ведь не долго же! ЭТО никогда не приходит на долго. Когда на час – другой, а бывает и на весь день. Ну а потом ты снова свободен, как вольный ветер.
- Только не я! – Вдруг выкрикнула Мотылек и подняла на гнома взгляд.
В огромных зеленых глазах дрожали слезы. Бьерн увидел в них свое отражение и вздрогнул.
- Только не я. – Уже тише повторила гномочка. – Я всегда сижу и продаю. Или покупаю. Непрерывно. День за днем. Без сна и отдыха. Даже, когда, кажется, что просто не могу этого вынести, я все равно сижу и сижу, продавая и покупая совсем не нужные мне вещи. Часто приходит человек, или орк, и забирает их себе. Я не знаю зачем – они не говорят. И только, в редкие часы, когда ЭТО уходит из меня, я снова становлюсь сама собой.
Она тяжело вздохнула, вытерла ладошкой слезы и снова стала смотреть на дерево.
- Тогда я просто сижу и думаю о чем нибудь. О чем ни будь прекрасном. Или мечтаю о том дне, когда ЭТО больше не придет. Никогда.
Бьерн не знал что сказать. Словно в один миг забыл все слова. Как успокоить, как объяснить необходимость относится к жизни проще, и уж если нет возможности бороться с проклятием – научится уживаться с ним. Если бы у Мотылька существовала пусть редкая, но возможность отдыхать от терзавшего ее демона. Но… он знал – это невозможно.
Их называли Вечно Юные. Чаще Трейдеры. Одержимые особо жадными демонами, они всю жизнь проводили на рынке. Не вставая с места. Не взрослея. Приговоренные к непрерывной работе. Продавая или покупая все, что угодно: от рецептов зелий, до дорогой брони.
Бьерн с удивлением ощутил в себе непреодолимое желание обнять девушку, успокоить, приласкать. Приподнял ладонь, но не смог перебороть опасение, что Мотылек не поймет его и обидится. А ему очень не хотелось ее обижать.
Чувствуя себя самым последним дураком на свете сидел пень пнем, рядом с притихшей гномочкой.
Целый час они провели бок о бок, молча, созерцая Материнское Древо,