Глава 6: Рыба-фугу философ, мокрые книги и ужин с Кту

Затонувший пиратский галеон оказался не таким уж и захватывающим. Ржавые пушки обросшие ракушками, дыры в бортах сквозь которые сновали стайки любопытных рыб – вот и все «сокровища». Инженер, разочарованно вздыхая пнул ржавую подзорную трубу, и та с грохотом развалилась на части. Даже Глория, казалось, прекратила свой концерт, убаюканная монотонностью подводного пейзажа.
— А говорил, сокровища! — пробурчал детина, выковыривая из носа ракушку.
— Ну... эээ... я же говорил – не совсем сокровища, — оправдывался Кту. — Зато смотрите, какая рыба!
Перед нами, раздувшись до размеров футбольного мяча, висела рыба-фугу. Она вращала глазами, которые казалось занимали половину ее тела, и с важным видом наблюдала за нами.
— Привет, Сократ! — обратился к ней Кту. — Познакомься, это мои новые... эээ... друзья.
— Друзья? — промолвила рыба-фугу голосом, неожиданно глубоким и хриплым. — А что есть дружба? Суть бытия? Преходящее ли это чувство или вечная ценность?
— Эээ... — растерялся я. К такому повороту событий я был не готов.
— Сократ у нас философ, — пояснил Кту. — Он любит задавать сложные вопросы.
— А ответы у него есть? — с надеждой спросил инженер.
— Есть, — важно произнесла рыба-фугу. — Но они еще сложнее, чем вопросы. И требуют глубокого погружения в пучину самосознания...
Оставив Сократа размышлять о смысле жизни в одиночестве, мы двинулись дальше. Кту привел нас к странному сооружению, напоминающему гигантскую раковину, наполовину занесенную песком.
— Это... эээ... подводная библиотека, — гордо объявил Кту. — Тут хранятся все знания океана!
Внутри «библиотеки» на полках, сделанных из кораллов, лежали книги. Мокрые, разумеется. Страницы разбухли и слиплись, чернила расплылись, превратив текст в неразборчивую кашу.
— И что это можно читать? — с сомнением спросил детина, тыкая пальцем в одну из книг. Та с противным чавканьем развалилась у него в руках.
— Ну... эээ... теоретически да, — смутился Кту. — Если знать древний язык морских ежей... и уметь читать сквозь воду... и обладать даром ясновидения...
— Ага, — кивнул инженер. — Ясно как день. Еще один аттракцион для туристов.
Наконец Кту привел нас к своему жилищу – огромной раковине, украшенной блестящими ракушками и светящимися водорослями. Внутри нас ждал «праздничный» ужин: суп из водорослей с плавающими в нем глазами рыб, жареные медузы, хрустящие морские звезды и на десерт – компот из морской капусты. Аромат, мягко говоря, был специфический.
— Угощайтесь! — радушно предложил Кту, выпячивая свои многочисленные щупальца.
Глядя на это «великолепие» я почувствовал, как мой желудок совершает акробатические этюды. Детина, наоборот, с энтузиазмом набросился на еду, чавкая и причмокивая. Инженер же с видом мученика ковырялся в тарелке вилкой, изготовленной из рыбьей кости.
— Знаешь, Кту, — сказал я, пытаясь найти деликатный способ отказаться от угощения, — я, пожалуй, не голоден. У меня... эээ... аллергия на всё, что плавает.
— О, как жаль! — воскликнул Кту, но в его голосе явно слышалось облегчение.

P.S. от автора: Ну что как вам ужин с Кту? Надеюсь, вас не стошнило от описания кулинарных шедевров подводного мира! В следующей главе нас ждут новые приключения: поиски потерянного города Атлантиды, встреча с гигантским кальмаром и, возможно даже разгадка тайны происхождения Кту! Не пропустите!

Глава 16: "Воздухоплавание для начинающих (и отчаявшихся)"

(Звук лебедки сменяется скрипом старых колес. Слышится шуршание листьев и приглушенное ругательство на языке сов, которое к счастью понимает только Совунья.)

Операция "Спасение" прошла не совсем так гладко, как мы планировали. Видите ли, извлечь Кви из лап (точнее, зубов) разъяренных бобров оказалось задачей не из легких. Представьте себе попытку вытащить ежика из норы используя только чайную ложку и добрые слова.
Наш план был прост, как все гениальное: отвлечь бобров с помощью гигантского яблочного пирога (специальный рецепт Совуньи, от которого даже самые суровые бобры теряют волю), а в это время вытащить Кви с помощью импровизированной лебедки, сооруженной из старой тележки и простыни.
Пирог к слову сработал на ура. Бобры, забыв про Кви и про осушение болота, набросились на лакомство с таким энтузиазмом, что земля задрожала. Проблема возникла на этапе "извлечения". Кви, увидев лебедку решил что это новый аттракцион, и с радостным воплем "Ура, качели!" прыгнул в простыню сам.
Результат предсказуем: вместо аккуратного подъема получился запуск хомяка-снаряда. Кви описав в воздухе замысловатую параболу, приземлился нет не на мягкую травку, а прямо в корзину с недошитым воздушным шаром, который Лосяш как раз готовил к своему очередному научному эксперименту.
(Звук шипения, хлопки и восторженный визг Кви.)
— Поехали! – заорал Кви, дергая за веревки. – Вперед, к новым приключениям! На поиски… хм… а кого мы собственно ищем?
Воздушный шар дернувшись, оторвался от земли, и покачиваясь поплыл по ветру. Лосяш увидев что его научный проект угоняют, забегал кругами и запричитал:
— Мой шар! Мои расчеты! Моя… аэродинамика!
Мы с Чучей наблюдая за стремительно удаляющимся шаром, обменялись многозначительными взглядами.
— Кажется, – сказал Чуча, – кругосветное путешествие Кви продолжается.
— Только теперь – по воздуху, – добавил я. – И боюсь что Лосяшу придется пересчитывать свои аэродинамические показатели с учетом одного непредвиденного пассажира.
(Звук удаляющегося шипения и радостного хохота Кви. Вдали слышится возмущенный крик Кар-Карыча.)

P.S. Брунгильда добавила в свой блокнот новый пункт: "Возможные повреждения от падающих хомяков-воздухоплавателей".

P.P.S. Зубастик, отъевшись пирогом, объявил неделю отдыха. Бобры счастливы.

P.P.P.S. Лосяш в панике ищет свой бинокль. Говорит хочет хотя бы издали наблюдать за полетом своего шара (и за тем как Кви пытается управлять им с помощью весла).

P.P.P.P.S. Где-то в небе раздается восторженный крик:

— Смотрите, облако, похожее на … невесту! Надо познакомиться!

Кажется, наши приключения только начинаются…

Глава 5: Русалка с дурным характером, затонувший цирк и осьминог-экскурсовод

Надев свои чудо-акваланги, мы погружаемся в мутные воды обиталища Кту. Ощущение что тебя засунули головой в консервную банку, а потом еще и залили водой, мягко говоря не из приятных. Инженер что-то бормочет про гидродинамику и преломление света, но его голос заглушает бульканье воды и... музыка?
Да именно музыка. Какая-то какофония, будто оркестр затонувшего Титаника решил дать прощальный концерт, используя в качестве инструментов ржавые трубы и расстроенные гармошки.
— Что это за... эээ... звуки? — спрашиваю я, мысленно обращаясь к Кту.
— Ах, это! — отзывается осьминог. — Мои соседи. Они... эээ... немного эксцентричные.
Мы подплываем ближе и видим источник шума. Это... эээ... русалка? Только какая-то странная. Вместо чешуи – обрывки рыболовной сети, на голове – водоросли, уложенные в некое подобие ирокеза, а в руках – нечто, отдаленно напоминающее тромбон, из которого она и извлекает эти душераздирающие звуки.
— Привет, соседушка! — раздается в голове голос Кту. — Как поживаешь? Познакомься, это мои новые... эээ... постояльцы.
Русалка поворачивается к нам, и я невольно вздрагиваю. Взгляд у нее такой, будто она сейчас не только на тромбоне сыграет, но и кому-нибудь по шее этим самым тромбоном надает.
— Ага, постояльцы, — хрипит она голосом, от которого вянут водоросли. — Опять небось устриц моих жрать будут? Или что еще хуже мусор свой по всей раковине разбросают?
— Не беспокойся, Глория, — успокаивает ее Кту. — Они хорошие. И мусор за собой убирают. Правда, ребята?
Мы спешно киваем боясь даже подумать о том чтобы бросить окурок (которого у нас, к счастью, нет) в этом подводном царстве.
— Ладно, — смягчается Глория. — Только пусть попробуют мне тут...
Не успевает она договорить, как мимо нас проплывает... эээ... что это? Ржавая клетка с тигром? Полосатый хищник, очевидно, давно уже не живой, меланхолично плавает внутри, задевая прутья скелетом хвоста.
— А это еще что за... эээ... представление? — спрашивает детина, по привычке хватаясь за тесак.
— Это остатки затонувшего цирка, — поясняет Кту. — Я их тут... эээ... собираю. Для коллекции.
Мы проплываем мимо клоуна с отвалившимся носом, жонглера, застывшего в вечном броске трех ржавых кеглей, и акробата, зависшего вниз головой на ржавой трапеции. Зрелище, надо сказать, жутковатое.
— Ну что, — голос Кту звучит необычайно бодро, — экскурсия продолжается! На повестке дня – затонувший пиратский галеон! Говорят, там до сих пор хранятся сокровища!
— Сокровища? — оживляется инженер. — Настоящие?
— Ну... эээ... не совсем, — смущается Кту. — Там в основном... эээ... ржавые пуговицы и сломанные подзорные трубы. Но зато атмосфера!
В этот момент Глория снова затягивает свою какофонию на тромбоне, словно предупреждая нас о том, что никакой атмосферы, кроме атмосферы полного безумия, нам тут не светит. И, знаете, я начинаю ей верить...

P.S. от автора: Ну как вам подводная экскурсия? Понравилась русалка-панк и затонувший цирк? Дальше будет еще интереснее! Обещаю вам встречу с говорящей рыбой-фугу, подводную библиотеку с мокрыми книгами, и конечно же незабываемый ужин с Кту (если конечно вы не боитесь водорослевого супа и жареных медуз). Так что не переключайтесь!

Глава 15: "Вниз по кроличьей норе, или Кви постигает дзен (ненадолго)"

(Звуки лопнувшего шара, падения в воду и невнятного бормотания смешиваются с мелодией из старого радиоприемника, транслирующего программу "В мире животных". Из-за кустов орешника слышен нервный шепот и хихиканье.)

Как вы уже наверное догадались, кругосветное путешествие Кви длилось примерно столько же сколько продержалась бы консервированная ягода в желудке голодного медведя. Иными словами – стремительно недолго. После эпичного "БАМ!", которое, по слухам, услышали даже на другом конце леса (и возможно спровоцировали сход лавины где-то в Альпах – не спрашивайте), наш неугомонный хомяк-сваха плюхнулся... нет не в теплые объятия романтичной русалки, а в весьма прозаичное болото.
Причем не просто болото, а то самое, которое вот уже несколько лет пыталась осушить бригада бобров-мелиораторов под руководством сурового прораба по имени Зубастик. Бобры к слову были не в восторге от внезапного пополнения в их дружном трудовом коллективе. Особенно Зубастик, который как раз докладывал о выполнении квартального плана по осушению.
— И тут понимаете ли с неба – шмяк! – жаловался он потом, нервно погрызывая ивовую ветку. – И весь план коту под хвост.
Кви выбравшись из зловонной жижи (в процессе потеряв свой жилет из бересты и почти утопив записную книжечку с адресами потенциальных невест), обнаружил себя в самом центре бурлящей бобровой жизни. А надо сказать, бобры – народ деловой, суровый и к романтическим бредням мягко говоря равнодушный.
— Так, новенький, – проскрипел Зубастик, смерив Кви взглядом, от которого даже у Кар-Карыча затряслись бы крылья. – У нас тут знаешь ли не брачное агентство. У нас тут серьезное гидротехническое предприятие. Так что бери бревно и тащи вон туда. И чтоб без глупостей!
Первые несколько дней Кви честно пытался быть полезным. Он даже с энтузиазмом таскал бревна (правда, в основном не туда), пытался грызть кору (зубы, увы, не те) и даже пробовал строить плотину (вышло нечто, напоминающее абстрактную скульптуру "Печаль затопленного хомяка"). Но как говорится гены пальцем не раздавишь.
Вскоре Кви снова потянуло на подвиги. Сначала он попытался познакомить угрюмого бобра-одиночку с "милейшей водяной лилией, которая по его мнению просто создана для серьезных отношений". Потом он организовал конкурс красоты среди пиявок (победила, кстати та что больше всех выпила крови у Зубастика). И наконец апофеозом его деятельности стала попытка уговорить бобров построить вместо плотины гигантское колесо обозрения "для романтических свиданий под луной".
— Знаете, – задумчиво произнес Зубастик после очередного "гениального" предложения Кви, – раньше я думал, что самое страшное в моей жизни – это встреча с голодным крокодилом. Но теперь я понял, что есть вещи и пострашнее...
В общем, через неделю "бобровой терапии" (которую сам Кви окрестил "курсом по управлению гневом и строительству плотин в условиях нервного срыва"), Зубастик, исчерпав запас ивовой коры и валерьянки, собрал экстренное совещание.
— Так коллеги, – начал он, с трудом сдерживая нервный тик. – Я тут подумал... Может мы все-таки скинемся на новый воздушный шар? Ну или хотя бы на катапульту?
Бобры, до этого момента увлеченно грызшие бревно, согласно закивали.

Мы наблюдавшие за всем этим безобразием из-за кустов орешника (Чуча даже смастерил себе перископ из бересты и двух стеклышек), поняли, что пора действовать. Операция "Спасение бобров от Кви, а Кви – от бобров" началась незамедлительно.
(Слышится звук лебедки, хруст веток и чей-то сдавленный вопль.)

P.S. Как думаете, что быстрее закончится: терпение Зубастика или запас идей у Кви?

P.P.S. Брунгильда уже начала записывать в свой блокнот потенциальные последствия "бобровой терапии". Пока лидирует пункт "Массовая миграция бобров в неизвестном направлении".

P.P.P.S. Кар-Карыч кажется понял почему бобры строят плотины. Чтобы хоть как-то отгородиться от внешнего мира. И от Кви.

P.P.P.P.S. Где-то в болоте раздается обреченное:

— Ну вот, опять… А я только начал учить их танцевать вальс...

Кажется нас ждет еще много интересного. Очень много…

Глава 14: "Операция "Анти-Кви", или как мы чуть не отправили хомяка на Луну (буквально)"

(Шорох листвы смешивается с отдаленным уханьем совы и нервным постукиванием когтей по древесине. Закатное солнце окрашивает крону старого дуба в медные тона, а в воздухе витает легкий аромат диких цветов и... тревожного предчувствия.)

Знаете после того случая на пасеке (который местные пчелы теперь называют "Великим Медовым Погромом"), когда Кви попытался сосватать молодую пчелиную матку за шмеля-отшельника, наше терпение лопнуло. А ведь это был далеко не первый его "романтический проект". Помните историю с влюбленным барсуком, который по совету Кви серенады пел под норой у лисицы? Или случай с застенчивой цаплей, которую наш хомяк-купидон пытался познакомить с пластиковым фламинго с дачного участка?
Брунгильда, протирая свои круглые очки кленовым листом, задумчиво произнесла:
— Статистика неумолима: каждая попытка Кви осчастливить кого-то приводит к катастрофе масштаба местного апокалипсиса. Я вела учет, — она достала потрепанный блокнот, — за последний месяц: три наводнения, один лесной пожар и почему-то нашествие бродячих музыкантов-сурков.
Мы собрались в секретном бункере Брунгильды – том самом дупле старого дуба, которое она годами обустраивала "на всякий случай". Стены были увешаны картами леса, схемами эвакуации и почему-то постером с котом в космическом скафандре. В углу поблескивал запас консервированных орехов, а на полках теснились книги с названиями вроде "Выживание при нашествии романтически настроенных грызунов" и "101 способ спастись от чужой любви".
— Карр! А помните, как в прошлый вторник... — начал было Кар-Карыч, но все дружно застонали. Тот вторник мы договорились никогда не вспоминать.
Чуча нервно теребя свой полосатый шарфик (связанный кстати Кви в период его увлечения вязанием как способом привлечения внимания вдовствующей ежихи), тихо произнес:
— Может, ему просто... хобби найти? Что-нибудь менее... катастрофичное?
И тут меня осенило. В глазах заплясали искорки гениального (как мне тогда казалось) плана.
— А что, если... — я выдержал драматическую паузу, — мы отправим его в кругосветное путешествие? На воздушном шаре!
Брунгильда уронила очки на пол, Кар-Карыч, захлебнувшись орехом, начал кашлять, а Чуча издал звук, напоминающий писк спущенного воздушного шарика.
— На чем-чем? — переспросила Брунгильда, нащупывая свой блокнот, чтобы записать очередную потенциальную катастрофу.
— Подумайте сами, — я начал расхаживать по дуплу, чувствуя себя гением. — Во-первых, это романтично – Кви оценит. Во-вторых, это держит его подальше от наших... эээ... подопечных. В-третьих, может быть путешествие поможет ему найти настоящее призвание!
Кви, который все это время пытался сложить сердечко из сухих листьев (для кого – мы боялись спрашивать), поднял мордочку:
— А там будут... новые знакомства? — в его глазах загорелся тот самый опасный огонек.
— Конечно! — поспешно подхватила Брунгильда. — Но только... эээ... платонические!
Строительство воздушного шара превратилось в настоящую эпопею. Пока Кар-Карыч выторговывал у бобров-браконьеров старые сети (предложив им взамен коллекцию винтажных зубочисток), Чуча организовал целую бригаду полевых мышей для сбора одуванчикового пуха. Брунгильда, вооружившись лупой и линейкой, рассчитывала оптимальную аэродинамику конструкции, бормоча что-то про коэффициент подъемной силы и розу ветров.
Особым испытанием стали поиски подходящего лопуха для гондолы. Старая жаба-огородница, у которой мы присмотрели идеальный экземпляр, согласилась отдать его только в обмен на рецепт фирменного компоста и обещание, что Кви больше никогда не будет пытаться свести её с "тем симпатичным тритоном из соседнего пруда".
Когда летательный аппарат был готов, он выглядел... впечатляюще. В лучах заходящего солнца переливалась паутинная сеть, набитая пухом, а гондола-лопух покачивалась на легком ветру, как колыбель мечты. Или кошмара – это уж как посмотреть.
— Инструкция по выживанию? — деловито спросила Брунгильда.
— Есть!
— Запас еды?
— Есть!
— Компас, карта и журнал "Как перестать быть свахой за 10 дней"?
— Всё на борту!
Кви облаченный в самодельный костюм путешественника (жилет из березовой коры с кармашками для всего на свете и очки-консервные крышечки), выглядел одновременно встревоженным и воодушевленным.
— А вы уверены... — начал он.
— АБСОЛЮТНО! — хором ответили все.
Момент запуска вышел... эффектным. Газовый баллончик Брунгильды сработал как надо, может, даже слишком. Воздушный шар взмыл в небо под восторженные крики провожающих (и кажется вздох облегчения всей лесной общественности).
— Пишите письма! — крикнул Кви, уже превращаясь в точку на горизонте. — И если встретите одинокую бабочку, скажите ей, что я знаю одного очень милого светлячка...
(Звук удаляющегося шара прерывается тревожным потрескиванием лопуха.)

P.S. Мы действительно забыли проверить гондолу на водонепроницаемость. И на устойчивость к встречному ветру. И к птицам. И к...

P.P.S. Брунгильда уже достала чертежи подводной лодки и космического корабля. На всякий случай.

P.P.P.S. Кар-Карыч утверждает, что видел в бинокль, как Кви достал из кармана жилета маленькую записную книжечку с заголовком "Романтический путеводитель по облакам".

P.P.P.P.S. В лесу впервые за долгое время воцарилась тишина. Подозрительная тишина. Как перед бурей. Или перед возвращением хомяка-путешественника с новыми идеями...

(Где-то вдалеке раздается громкое "БАМ!" и радостное "Ух ты! Кажется, я открыл новый вид облачной любви!")

Мы переглянулись. Кажется, наше спокойствие продлится недолго. Очень недолго.

Глава 4: Акваланги из консервных банок и дурной характер русалки

Итак мы плывем. Точнее плывут Лилит, Шерил и Кту. Мы же сухопутные крысы, сиротливо болтаемся на остатках нашего «Ковчега Надежды», который после освобождения осьмирука стал больше походить на плот «Кон-Тики» после крушения.
Инженер отчаянно вцепившись в свою драгоценную записную книжку (чудом спасенную из водной бездны), бормочет что-то про «уникальную возможность» и «революционные открытия». Детина с тесаком, разочарованный непригодностью осьмирука для супа, с тоской провожает взглядом проплывающих рыб. Одноглазый старик молитвенно шепча, явно призывает всех морских богов. Женщина с попугаем, словно экзотической шляпкой дремлет. А Гилберт, увешанный спасательными кругами, выглядит как оживший зефирный человечек, попавший в аварию на фабрике надувных изделий.
— И долго нам еще так дрейфовать? — спрашиваю я у Лилит, которая выныривает рядом с нашим импровизированным плотом, чтобы глотнуть воздуха. — Может этот твой Кту хотя бы буксир из нас сделает? А то мы так до вечера будем тут болтаться, как… как…
— Как сами знаете что в проруби? — язвительно подсказывает Шерил, проплывая мимо и окатывая меня брызгами. — Не волнуйся сухопутный, скоро прибудем. Кту говорит, у него там целый… эээ… курортный комплекс для заблудших душ.
— Курортный комплекс? — переспрашивает инженер, оживляясь. — С горячими источниками? И системой all-inclusive?
— Ага с джакузи из гейзеров и шведским столом из водорослей, — хмыкает Шерил. — Не жизнь, а сказка! Только вот… эээ… немного сыровато.
Лилит закатив глаза, снова ныряет оставляя нас гадать, что же там за «курорт» такой у этого загадочного осьмирука. Спустя еще час (или вечность кто ж их разберет, эти морские часы) нашего дрейфа, мы наконец-то приближаемся к цели. Точнее к тому, что Кту называет своим домом. И это… эээ… ну мягко говорятне совсем то чего я ожидал.
Представьте себе огромную, полуразрушенную раковину, облепленную водорослями, кораллами и прочей морской живностью. Внутри этой раковины в мутной зеленоватой воде виднеется нечто, отдаленно напоминающее… хм… гостиную? Там и сям валяются обломки кораблей, какие-то ржавые сундуки, а в центре, на куче песка, восседает сам Кту, самодовольно помахивая щупальцами.
— Добро пожаловать в мой скромный дом! — раздается в голове голос осьмирука, благодаря телепатической связи, установленной Лилит. — Не обращайте внимания на небольшой беспорядок, я тут недавно… эээ… ремонт затеял.
— Ремонт? — хмыкает детина. — Да тут скорее генеральная уборка нужна! И дезинфекция!
— Не будьте таким грубым, — шикает на него Лилит. — Кту очень гостеприимный хозяин. Он даже… эээ… приготовил для нас сюрприз!

И тут осьмирук, словно фокусник, извлекает из-за своей спины (или что там у него вместо спины) несколько… эээ… штук. Штуки эти представляют собой нечто среднее между консервными банками, водолазными шлемами и дуршлагами.
— Это… эээ… акваланги, — поясняет Кту. — Они позволят вам дышать под водой. Я их сам… эээ… сконструировал. Из подручных материалов.
— Из консервных банок? — недоверчиво спрашивает инженер, разглядывая «акваланг». — И как же это… эээ… чудо техники работает?
— Очень просто! — голос Кту звучит слегка обиженно. — Вы надеваете их на голову, а я… эээ… буду подавать вам воздух через свои щупальца. Ну как… эээ… компрессор.
— Компрессор из осьмирука? — фыркает детина. — А если ты чихнешь? Или заснешь? Или тебе просто надоест?
— Не беспокойтесь, — вмешивается Лилит. — Кту очень ответственный. И он обещал, что ничего такого не случится.
— Ага как же, — бормочет детина, но все же берет «акваланг» и с опаской примеряет его на голову. — Ну что сухопутные? Готовы к погружению? Или будем тут стоять, как… как…
— Как истуканы с острова Пасхи, наряженные в консервные банки? — снова язвит Шерил, которая, к слову, от «акваланга» отказалась. — Давайте уже, не тяните Кту за щупальце!
Вздохнув я натягиваю на голову эту сомнительную конструкцию. Ощущения, надо сказать, не из приятных. Жестянка давит на уши, а через дырки для слива воды, кажется, уже начинает просачиваться морская влага.
— Ну что ж, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Погружаемся. Надеюсь, этот осьмирук знает, что делает. А то у меня такое чувство, что мы сейчас не в подводный мир спустимся, а прямиком на корм акулам.
И с этими словами я, подбадриваемый ироничными взглядами Шерил и ободряющими телепатическими сообщениями от Кту, делаю шаг в мутную воду, погружаясь в таинственные глубины океана. И знаете лучше бы я остался на поверхности.

P.S. от автора: Ну что любители морских гадов и сомнительных изобретений, готовы к новым приключениям? Обещаю под водой будет еще веселее! Будут вам и экскурсии по затонувшим кораблям, и знакомство с местными обитателями (некоторые из них даже не пытаются вас съесть), и конечно же фирменный сарказм от Шерил в неограниченном количестве. Так что держитесь крепче, затыкайте уши (от визга Лилит) и готовьтесь к новым порциям безумия! И да комментарии лайки и подписки (если бы они у меня были) все еще приветствуются!

Глава 3: Осьмирук, но не спрут. И не осьминог.

Чудовище раскрыло свою огромную пасть, и… икнуло. Да, именно икнуло. Из глубины его глотки раздался звук, похожий на смесь кваканья и урчания голодного желудка. Затем монстр еще раз икнул, выпустив струю воды, которая обрушилась на нас холодным душем.
— Он… он икает? — ошарашенно пробормотал инженер, поправляя свои очки из пивных бутылок.
— Похоже на то, — ответил я, пытаясь вытереть лицо от воды.
— Великий Осьминог икает? — Гилберт, казалось, был на грани нервного срыва. — Это… это какой-то знак! Но что он значит?
— Может, он просто объелся? — предположила Шерил, выглядывая из-за моего плеча.
Тем временем чудовище, видимо решив что икать при всех неприлично, предприняло попытку погрузиться обратно в воду. Но не тут-то было. Его гигантское тело похоже застряло между обломками нашей хлипкой платформы. Монстр забарахтался, поднимая волны, которые грозили вот-вот перевернуть наш «Ковчег Надежды».
— Держитесь! — заорал я, хватаясь за борт.
Детина с тесаком из рыбы-меч, забыв о своем страхе, бросился к гарпуну.
— Я его сейчас! — прорычал он, пытаясь воткнуть гарпун в тело чудовища.
— Стой, дурак! — крикнул я. — Ты нас всех потопишь!
Но детина меня не слушал. Одержимый жаждой битвы, он продолжал атаковать монстра, который надо сказать особо и не сопротивлялся, а лишь пытался освободиться из ловушки.
Внезапно из бочки Лилит раздался такой пронзительный визг, что у меня заложило уши. Сирена, высунувшись наполовину из своего убежища, завыла на одной ноте, от которой, казалось, задрожала сама платформа.
Чудовище замерло. Его глаза до этого бессмысленно вращавшиеся, вдруг сфокусировались на Лилит. Монстр издал звук, похожий на вздох облегчения, и… затих.
— Что… что это было? — прошептал одноглазый старик, крестясь.
— Кажется, — сказала Шерил, — Лилит нашла способ его успокоить.
И действительно, монстр, казалось, впал в транс под действием «пения» сирены. Его икота прекратилась, а тело обмякло.
— Надо этим воспользоваться! — воскликнул инженер. — Мы можем… эээ… вытащить его на берег и… эээ… изучить!
— Изучить? — переспросил я. — Ты хочешь изучать эту махину? Да она нас сожрет и не подавится!
— Но… но наука! — заикаясь, возразил инженер.
— К черту науку! — гаркнул детина с тесаком. — Мы его сейчас на суп пустим!
— Нет! — неожиданно твердо сказала Лилит. — Он… он хороший. Он не хотел нас обидеть.
— Хороший? — детина с недоверием посмотрел на сирену. — Да он чуть нас всех не потопил!
— Он просто… эээ… застрял, — пробормотала Лилит, смущенно отводя взгляд. — И ему было… эээ… больно.
— Ты что, понимаешь его? — удивился я.
— Немного, — Лилит кивнула. — Он говорит, что его зовут… эээ… Кту.
— Кту? — переспросил Гилберт. — Это в честь…

— Нет, не в честь, — оборвала его Лилит. — Просто Кту. Он говорит, что он… эээ… не осьминог. И не акула. Он… осьмирук.
— Осьмирук? — я удивленно посмотрел на монстра. — Впервые слышу о таком виде.
— Он редкий, — пояснила Лилит. — И очень… эээ… стеснительный.
— С такими-то габаритами немудрено быть стеснительным, — проворчал детина, убирая свой тесак.
— Он просит нас помочь ему выбраться, — продолжала Лилит. — Он обещает, что не причинит нам вреда.
— И как мы ему поможем? — спросил я, оглядывая застрявшего осьмирука.
— Ну… — инженер почесал в затылке. — Можно попробовать… эээ… разобрать часть платформы.
— Ты с ума сошел? — возмутился Гилберт. — Это же наш Ковчег!
— Но… но Кту… — начала было Лилит.
— Ладно, — вздохнул я. — Давайте попробуем. В конце концов, он действительно не похож на агрессивного монстра. Да и Лилит, кажется, ему доверяет.
Мы принялись за работу. Детина с помощью своего тесака (который оказался на удивление полезным инструментом) отсоединял доски и бочки, одноглазый старик и женщина с попугаем помогали ему, а инженер руководил процессом, постоянно спотыкаясь и роняя свои очки. Гилберт хоть и был против, тоже присоединился к работе, бормоча что-то о «непредвиденных обстоятельствах» и «воле Великого Осьминога».
Спустя несколько часов, изрядно вымотавшись, мы наконец-то освободили Кту. Осьмирук, издав благодарный звук, похожий на бульканье, медленно поплыл прочь от платформы. Доплыв до середины залива, он обернулся и, как нам показалось, махнул нам одним из своих щупалец.
— Он сказал «спасибо», — перевела Лилит. — И еще он сказал, что… эээ… у меня красивый голос.
— Ну да, особенно когда ты визжишь, как резаная, — пробурчал детина, но в его голосе не было злобы.
— Он приглашает нас к себе в гости, — продолжила Лилит, игнорируя замечание детины. — Он говорит, что у него есть… эээ… много интересного.
— В гости? К осьмируку? — я скептически посмотрел на сирену. — Что-то мне не очень хочется спускаться в морские глубины.
— Не бойся, сухопутный, — раздался голос Шерил. — Я пойду с тобой. Буду твоим… эээ… проводником.
— И переводчиком, — добавила Лилит. — Кту говорит, что у него есть специальный… эээ… аппарат, который позволит вам дышать под водой.
— Аппарат? — инженер оживился. — Какой аппарат? Как он работает?
— Это… эээ… секрет, — уклончиво ответила Лилит.
— Ладно, — я вздохнул. — Похоже, у нас нет выбора. Веди нас, Лилит. И ты, Шерил, не отставай.
Мы последовали за Лилит, которая, к моему удивлению, довольно резво поплыла в сторону, указанную Кту.
«Что ж, — подумал я, — похоже, наше путешествие только начинается. И кто знает, какие еще удивительные открытия и опасные приключения ждут нас впереди?»

P.S. от автора: Ну что заинтригованы? Осьмирук, говорящая креветка, поющая сирена. То ли еще будет! Пишите комментарии, ставьте лайки, подписывайтесь на канал (если бы он у меня был). А я пока пойду, попью кофейку и подумаю, что еще такого безумного придумать для следующей главы.