Лет до семи я рос там, и впоследствии приезжал ещё несколько раз.
Помню незабываемый запах и вкус морошки, по которому искренне ностальгирую уже много лет. Зимой ветер выл так, что становилось очень жутко, прабабушка любила тогда нагнетать настроение страшилками, о том, как люди в тундре всякое видали. Помню белые ночи, вечное солнце у горизонта, и свои бесплодные попытки попытаться не спать всю ночь. Помню что из-за нестабильной почвы в посёлке не было ни одного трёхэтажного здания. Помню что зимой там люди по настоящим дорогам могут ходить только на лыжах, единственными пешими путями остаются теплотрассы - деревянные коробы вокруг отопления и водопровода, которые не дают снегу зимой сильно нападать сверху.
Было целым событием дня увидеть как мимо окна проносился кто-то на "Буране" (снегоход), а если проезжал вездеход, то и вовсе.
Вкус бульона из куропатки так же ностальгичен, как и морошка. Так же вкус бульона из оленьей кости. И, немаловажно, строганина. Сырая рыба, замороженная до состояния куска льдины, естся маканием бруска в соль/перец, 50/50. Легендарная пища богов. Хорошо помнится картина, как однажды бабушке принесли домой осетра, который был в длину едва ли короче меня, а хребет у него был, ни дать ни взять, как у динозавра с картинки.
Помню долгие походы в тундру за грибами, за той же морошкой, голубикой, брусникой. Бруснику я недолюбливал (её было больше всего, но она горькая, красная, кислая), а вот голубика очень нравилась.
Были и тошнотворные полёты на вертолёте, когда мы летали в гости к настоящим племенам ненцев (я сам ассимилированный уже, посёлок всё-таки). Запах оленьих стад, ослепляющее солнце в тундре, необычные наряды коренных народов, и попытки затем на клеточной тетрадке воспроизвести эти замысловатые узоры. Тамошние огромные комары, которые прокусят тебе и штаны и колготки и носки вместе взятые. В рейдах за ягодами и грибами они становились реальной занозой, а ещё, как рассказывали мне родители, смертельной опасностью.
Сквозь время, многое осознав уже во взрослом возрасте, помню постоянный алкоголизм местного населения, безысходность в глазах и жизни. Помню расизм между приезжими белыми и ненцами, нередкие криминальные происшествия. Как летом (в те два месяца, когда нет снега), всё оттаивало и до начала зимы образовывались огромные смердящие, тухнущие лужи, которые мы называли "септиками". Это не мешало нам постоянно строить плоты из дерева и пенопласта/бутылок, и плавать по ним туда-сюда.
Красоты той природы, странные одуванчики, которые нельзя одуть, запах ромашек с непропорционально большими жёлтыми пупырками, и целые холмы красивых соцветий, не знаю, были это иван-да-марья или люпины, сейчас уже не упомню, только общий вид. Ещё были заросли высоких розовых цветов, куда внутрь залезают шмели, я ужасно их боялся, шмелей этих, и цветов соответственно. И не понимал, почему все описывают берёзы такими, какими мы сейчас их все знаем, потому что там берёзы это что-то вроде кустарника.
Вот такая минутка ностальгии нахлынула. Интересно, как там оно всё сейчас? Основное место из рассказа: п. Тазовский.
