В прошлом выпуске Спартак и компания показали преторской армии, что хлипкое ополчение — не ровня голодным и злобным гладиаторам-альпинистам, а в Риме опечалились и назначили следующего ответственного за ликвидацию беспорядков на юге.

Им стал претор Публий Вариний. По привычке собрав две тыщи абы кого, Публий подумал еще — у Клавдия закидать гладиаторов мясом как-то совсем не получилось, повторять ошибки не стоило. Поэтому кроме первого отряда претор созвал и второй, точное число бойцов в котором, к сожалению, неизвестно, но никак не менее 4000 человек.

Решив, что настолько превосходящих сил вполне хватит, он поручил командование своим помощникам, Фурию и Луцию Коссинию, и отправился уестествлять оборзевшую рабскую гопоту.

Однако процесс с самого начала пошел как-то не так. Сперва на гладиаторов наткнулся Фурий и позорнейшим образом слил, растеряв и живую силу, и оружие, и остатки гордости. Затем Спартак застал врасплох второй отряд, Луция Коссиния, и залихватски ликвидировал и его. Плутарх в своем жизнеописании Красса (про этого знатного деятеля мы еще напишем в наших выпусках) выдает несколько бредовую картину — дескать, предводитель рабов подстерег Луция, когда тот с небольшой свитой изволил купаться в реке около местных солеварен, после чего с гиканьем выскочил из кустов, размахивая фракийским кривым мечом и погнал полуголого легата вдаль, попутно изничтожая его людей и грабя обозы.

Оставляя за рамками комичность подобной ситуации, отметим, что даже мощный и крутой Спартак не осилил бы с небольшой группой коммандос вырезать весь лагерь Коссиния (в который он побежал бы сразу после нежданной встречи).

Можно предположить, что бывший раб просто ловко подгадал момент, когда командование второго отряда будет действительно чем-то отвлечено, после чего совершил неожиданное нападение на лагерь, пользуясь отсутствием у карательных отрядов армейской выучки. Коссиний атаки не пережил — в этом мы можем быть уверены.

Как бы то ни было, печальный Публий Вариний остался один. Те войска, что у него остались, начали разбегаться и дезертировать — огромное впечатление на личный состав произвела резкость, четкость и борзость Спартака, хоть и с потерями, но разбившего уже третий по счету правительственный отряд. Кое-как поддерживая дисциплину и тяжело вздыхая, претор все же попробовал исполнить свой долг и отошел к городу Кумы — пополнить запасы, в том числе людские. Кое-как восстановившись, он продолжил искать рабов, со вполне понятными целями.

Зря. В последовавшем сражении Публий потерял все войско, его помощников-ликторов взяли в плен, а коня, опять же, по легендам, из-под Вариния отжал лично Спартак. Сам претор еле унес ноги. Радостные гладиаторы вручили своему предводителю брошенные фасции — знаки власти, означавшие право судить и наказывать.

Кроме подобных милых аксессуаров мятежникам досталась серьезная гора вооружения, что им было как нельзя кстати, репутация настоящих демонов войны, перед которыми никто не устоит, жуткая по численности толпа беглых рабов, пастухов и прочих маргиналов, сбежавших от хозяев в поисках другой, более богатой и вкусной жизни, а также… вся южная Италия.

Приток в войско рабов действительно был ошеломительным — в краткие сроки их численность составила несколько десятков тысяч человек. С одной стороны, чем больше сил, тем дольше можно было держаться против неизбежного удара возмездия со стороны Сената. С другой — управлять такой ордой было крайне затруднительно, а ее боевые качества оставляли желать лучшего — ни бывшие землекопы, ни даже пастухи-разбойники, которых в то время хватало, против обученной пехоты не выстоят.

На всем юге Италии накал ада достиг термоядерных значений. Когда грабителям перестало хватать крупных поместий (еще бы, с такой численностью-то!), они начали нападать на города и вполне успешно. По всей стране рабы восставали против хозяев, едва их ушей достигали слухи о том, что орда освободителей где-то рядом. Как легко понять, бывшие рабовладельцы в случае таких восстаний заканчивали свою жизнедеятельность долго и крайне неприглядно. В случае нападения самого войска судьба тех, кому выпало быть ограбленным, тоже была безрадостна. Спартак пытался образумить наиболее упоротых из своих подчиненных, но, как уже говорилось, за всеми не уследишь. Достаточно и того, что он смог кое-как убедить особо боевых товарищей, словивших «головокружение от успехов», что вот прям щаз бежать на Рим не надо, нет.

Зиму 73-72 года Спартак решил провести на юге, пополняя и обучая свое полувойско-полутолпу. То, что он щедро делился награбленным с бойцами и по мере возможностей старался не трогать тех, у кого было нечего взять (хотя его старания мало выправляли ситуацию), способствовало скорейшему увеличению «призывников» под его началом.

Сенат же тем временем, совершенно одуревший от происходящего, решил играть по-крупному. На усмирение преступников отправили аж двух консулов — круче было некого. У каждого — по два легиона. Настоящих, толковых легиона, не преторского ополчения.

Весной 72 года до нашей эры ситуация окончательно вышла за пределы местечковых разборок в Кампании.

И об этом мы постараемся вскоре написать.

В прошлом выпуске 78 здоровенных лбов покинули место заключения и, радостно пограбив окрестные богатые усадьбы, решили держать оборону на Везувии. Местные силы правопорядка в лице претора Клавдия, вздохнув, оторвались от блаженного ничегонеделанья и начали вынужденно решать вопрос с распоясавшимися рабами.

С одной стороны, Спартака и его гоп-компанию никто серьезной угрозой не считал. Ну, гладиаторы, драться умеют, это верно. Но сколько их там? Сотня? Две? Несерьезное количество, если вдуматься.

С другой — проблему надо было закрыть с первого раза, чтобы толстосумы прекратили жаловаться, поэтому Клавдий решил собрать достаточно народу.

Всего он вытащил с собой к подножию вулкана порядка 3000 человек — уже сравнимо с полноценным легионом. Только подбор бойцов осуществлялся по принципу «соберем всех, кого не жалко, включая дворников, у них и оружие есть».

Понимая, что в прямой конфронтации его «орлы» могут и полечь, Клавдий не стал штурмовать Везувий. А ну как поубивают всех подручных, полы будет мыть некому. Вместо альпинистских кунштюков претор разбил лагерь прямо на единственном пути на вершину, наспех соорудил какие-то укрепления со стороны предполагаемого противника и стал ждать.

Расчет был прост: на Везувии жрать нечего, а холодильников еще не изобрели. Значит, даже если каждый беглый гладиатор умудрился втащить на верхотуру пару-тройку пакетов «Мужская еда, 3 кг», все равно долго они на подножном корме не протянут. Либо сами все сожрут, либо оно стухнет. И это не говоря про воду, с которой там вообще напряги. Следовательно, рабы посидят-посидят, да и пойдут вниз, сдаваться или драться — уже не так важно, все равно будут ослабевшие. С задачей проучить сотню-другую бухенвальдских крепышей три тыщи «ополченцев» вполне бы справились.

Собственно, Спартак, Крикс и еще один предводитель гладиаторов, выбранный как раз на Везувии, Эномай (имя можно не запоминать, мы его даем только из любви к исторической правде) все вышеизложенное тоже прекрасно понимали. И да, еды на Везувии действительно был категорический дефицит. Как-то не задумывались об этом рабы до того — усадьб-то вкусных куча вокруг, зачем думать о будущем? Поэтому пришлось шустро соображать пути выхода из неприятной ситуации.

Решение, как и в прошлый раз, было принято не от хорошей жизни, а от безысходности — этим и объясняется его некоторая отмороженность. И еще тем, что в гладиаторах трусов никогда не водилось. Почесав отбитые головы, бывшие рабы начали собирать виноградные лозы, плющ и прочую более-менее прочную растительность, которой на Везувии было в изрядном количестве. После из собранного, матерясь на непривычное занятие, осажденные сплели канаты и веревки. С помощью которых втихаря спустились с другой стороны вершины.

Приятной итальянской ночью в лагерь Клавдия пришли неожиданные гости. Голодные и весьма разозленные вынужденным практическим семинаром по скалолазанию. Охреневшие прислужники Клавдия серьезного сопротивления оказать не смогли и были частично перебиты, частично разогнаны по окрестностям молодецкими пинками.

Отожравшись чужими запасами, гладиаторы выяснили две новости: хорошую и не очень. Хорошая — Клавдий хоть и привел каких-то гастарбайтеров непонятных, но вооружение у них было чуть получше, чем у рабов. Что, несомненно, полезно — компания Спартака прибарахлилась, хоть до уровня полноценного армейского снабжения и не дошла. Плохая новость — гражданин Эномай в ночной зарубе погиб.

Веселье в Кампании продолжилось с закономерным результатом — обозленные власти намекнули преторам, что проблему с обнаглевшим движимым имуществом надо таки решить.

Второй претор собрал 2000 человек, вооружился и взялся за дело, надеясь показать неудачнику-Клавдию, как нужно разбираться с низшими мира сего.

А получилось у него или нет, мы скоро узнаем.

Прошлый выпуск:

http://pikabu.ru/story/history_fun_tsikl_shestoy__vosstanie_...

73 год до нашей эры.

Римский консул Луций Лициний Лукулл рубится с царем Митридатом VI на севере современной Турции, последний император государства Шунга в Индии становится жертвой заговора, в Китае приходит к власти Сюань-ди, в Иудее рождается царь Ирод (да, тот самый).

А в городе Капуя, что в южной Италии, угрюмые парни-гладиаторы обсуждают свою нелегкую жизнь.

Прекрасная традиция гладиаторских боев пошла от суровых ребят этрусков, которые решили таким образом разнообразить банальные и уже всем приевшиеся человеческие жертвоприношения. До милых душе и сердцу ацтекских изысков этруски, к счастью, не додумались, но решили, что во время погребальных ритуалов куда веселее не тупо резать отобранных для этого дела молодцов, а выдавать им оружие и заставлять сражаться рядом с могилой. Слабые дохнут, сильные побеждают, присутствующие радуются, предки довольны — красота и благолепие.

Лет за 30 до описываемых событий гладиаторские игры были включены в список публичных увеселений и стали очень быстро набирать популярность — ну примерно как футбол в двадцатом веке. За бойцами следили, заботились, обеспечивали им лучшее по тем меркам питание и лечение и вообще холили и лелеяли как могли — все-таки элита рабов, дорогостоящее имущество!

Однако везде есть свои нюансы. В данном случае парней из Капуи категорически смущал один факт — минимум двое из них, Спартак и Крикс, были выбраны в роли жертв на грядущие «очистительные игры», чтобы умилостивить богов за весь римский народ. Это означало, что вышеозначенных личностей вскоре будут разнообразно и весело убивать на арене, и выжить удастся едва ли.

Выбирая между гарантированной гибелью и другими вариантами, гладиаторы выбрали очевидное — перед смертью пошалить. Какая-то сволочь, впрочем, успела донести о замысле начальству, но основной костяк заговорщиков это не смутило. Терять-то было нечего.

Так одним прекрасным капуанским деньком 78 здоровенных лбов вломились на кухню гладиаторской школы, похватали ножи, тесаки и прочие шампуры, после чего истыкали ими не ожидавшую такого напора охрану и вынеслись в город.

В процессе оздоровительного забега по городским улицам с выдачей по голове опешившим горожанам и отъемом у них полезного и ценного, бригада натолкнулась на подарок судьбы — несколько повозок, на которых в другой город отправляли родное и привычное гладиаторское снаряжение. Заприметив знакомые орудия убийства, телеги немедленно тормознули, облутали и вооружились кто чем умеет. Вечер резко перестал быть томным, шансов удержать беглецов от выхода на оперативный простор не осталось.

Понимая, что в городе их очень быстро локализуют и подвергнут полной экстерминации, сбежавшие рабы дали деру прочь из Капуи, снеся охрану на воротах.

Чтобы не закончить, как обычные гопники с большой дороги, гладиаторам стоило побыстрее найти место для более-менее постоянной базы. Конечно, можно было отжать чью-нибудь латифундию и какое-то (очень недолгое) время порадоваться господской роскоши, но как потом эту ферму защищать, когда из Капуи придут спросить за бардак и плохое поведение?

Неизвестно, кто придумал забраться повыше, но в достаточно короткие сроки беглецы обосновались не где-нибудь там, а на вершине Везувия. Да-да, именно. До скоростного бетонирования Помпей и Геркуланума оставалось еще сто лет, а в последний раз на описываемый момент вулкан извергался очень давно, так что Спартак и товарищи, скорее всего, были вообще не в курсе, что при определенном невезении они имеют все шансы стать первыми рабами в стратосфере.

Прикинув, что к ним на Везувий просто так не залезть и наскоро определившись с ближайшими планами, гладиаторы начали вылазки в гости к соседям — владельцам богатых усадьб и ферм, расположенных рядом с городом. В провинции Кампания, «всесоюзной здравнице» Рима, начался криминальный ад. Как поется в известной песне: «Я начал жизнь в трущобах городских и добрых слов я не слыхал». Теперь ничего хорошего не слышали, не видели и не ощущали местные богачи и курортники. Команда по перераспределению материальных ценностей работала быстро, эффективно и болезненно и заодно обрастала дополнительным вооружением, освобожденными рабами в качестве боевой силы и женщинами, чтобы не скучно было на вулкане сидеть.

Учитывая, что окрестные регионы были не какой-нибудь cūlus mundi типа Трансальпийской Галлии, которую Гай Юлий Цезарь еще даже завоевывать не начал, ответ властей не заставил себя долго ждать — поток жалоб на лютый гоп-стоп превысил все возможные лимиты, и жаловались уважаемые достойные люди.

Поэтому в краткие сроки претору по имени Клавдий было поручено решить проблему с вконец распоясавшимся рабами, и он отправился выполнять приказ.

Насколько тяжело штурмовать Везувий? Как Спартак и Крикс решат проблему с Клавдием? Долго ли гладиаторы будут кошмарить Кампанию?

Расскажем в следующем выпуске нового цикла.