Мы же должны были увидеть птичку киви, символ Новой Зеландии! В дикой природе их здесь не встретить, не надейтесь - они пугливы, ведут ночной образ жизни, и их осталось крайне мало - постарались завезенные сюда мелкие хищники. Поэтому утром у нас по плану был местный зоопарк. Мы ожидали, что гордость страны будет расхаживать на просторе между красивых деревьев, высаженных специально для нее. Вместо этого нас пропустили внутрь какого-то сарая, и мы оказались в темноте, если не считать тусклейшего света красной лампы в одном из углов. Минуты через две глаза привыкли и начали различать контуры предметов. В большом стеклянном вольере были несколько кустов, между которыми шныряли какие-то тени. Пришлось терпеливо ждать, когда тень приблизится вплотную к стеклу, чтобы ее разглядеть. Киви, подобно вампирам, не любят дневной свет, поэтому сотрудники зоопарка воссоздали для них естественную среду.
В вольере быстро бегали три или четыре птицы. Что такое киви: это ёжик размером с курицу, на куриных лапах и с очень длинным тонким клювом, которым удобно протыкать землю в поисках вкуснятины. Еще самцы фехтуют на клювах в брачный период - в общем, полезная штука.
Фотографировать птиц почему-то запрещено, но даже если бы разрешили – как можно снять черную кошку в темной комнате?
Зато потом из кивятника мы попали в небольшой деревянный театрик, где служители зоопарка в режиме «я вам покажу из моих рук» продемонстрировали и мохнатого поссума, и древнюю ящерицу туатару, и разных дрессированных попугаев, которые водятся только здесь.
Попугаи летали над головой, туатара, проносимая по рядам зрителей, грустно улыбалась, а поссум непонимающе таращился на палку с мячиком, которой его пыталась вовлечь в игру сотрудница зоопарка. В Новой Зеландии любят поссумов (не путать с опоссумами – это как Уругвай и Парагвай: звучит похоже, содержимое разное). В том смысле, что свитера, кардиганы, шарфы, варежки и многое другое делают из поссумьего меха и шерсти. Утепляться конечно, надо, но в наш век, когда на рынке избыток вещей, не требующих убийства животных, уничтожение этих беззащитных созданий ради бизнеса выглядит чистейшим варварством. Тем более, когда столько овец в округе. Новозеландцы оправдываются: поссум – вредитель, он пожирает яйца редких киви и местных птичек, разоряет огороды, грызет растения. Завезли поссума два века назад, и без естественных врагов он плодится со страшной силой. Его уничтожение считается благом, есть даже поговорка: хороший поссум – мертвый поссум. Брр… все равно варварство. Останусь здесь и буду бороться за права поссумов.
В Новой Зеландии вообще проблема со многим, что поназавозили искусственно: в хорошем климате и без врагов оно начинает вытеснять эндемики. Те же кролики, например, разоряют огороды с неменьшим успехом. Или европейские сосны, которые за пару веков массивами лесов покрыли острова. Красивые, но агрессивные, они постепенно вытесняют местные породы деревьев. Хотя вот секвойи, тоже завезенные, растут медленно, никого не вытесняют… наверное, тугодумы просто. Овцы и прочие сельхозживотные тоже сами не местные.
Государство как-то пытается восстановить природный баланс: теперь в Новую Зеландию даже яблоко не проедет в кармане беспечного туриста.
Но в целом она прекрасна – сплошной заповедник. Животные здесь не боятся людей. Люди - животных. И никаких комаров, мошек, слепней. Может, они тут и есть, но мы не встречали. Нет ядовитых и опасных гадов, зверюг и прочей нечисти. Никто не хочет откусить тебе пятку или просто выпить литр крови. Благодатная страна!
Набережная Куинстауна длинная и разнообразная. Не знаю, что за особенность климата, но деревья вырастают огромные – наши столетние дубы по сравнению со здешними великанами выглядят скромнее. А березы толстенькие и многоствольные.
В основном, здесь гуляют туристы – город курортный. Но есть и местные, колоритные персонажи. В центральной части набережной седой маориец в темных очках, с лицом, густо покрытым татуировками, продавал свою книгу. Ну, как продавал – сидел в складном кресле, изучал экран смартфона. Книги кучками лежали рядом. На картонной табличке было написано, что он – вождь одного из племен маори, рассказывающий об истории и жизни своего народа. Неприлично было пялиться, но мы все же поразглядывали узоры на его лице: кольца, прямые линии, точки. Традиционные татуировки маорийцев – Моко – не для красоты. Они обозначают социальный статус их обладателя, его род и племя. Вождь был очень колоритен. Дополнение к образу – внушительный размеров Харлей, припаркованный за его спиной.
В Куинстауне неплохой пляж. Холодновато, конечно, однако, подгоняемые Алешей, который пытался уличить нас в малодушии, мы искупались и здесь.
В этот раз мы жили на вилле. Рядом с центром города, на высоком холме с фантастически красивым панорамным видом на Куинстаун и Уакатипу. Вечером накупили вкусностей и расположились на широкой веранде провожать солнце.
Краски неба и воды менялись каждую минуту: желто-голубые тона постепенно уступили место фиолетово-красным, которые долго-долго сгущались пока, наконец, не растворились черноте ночи. Проступили крупные звезды. Они казались намного ближе и ярче, чем в любом другом месте на Земле. Три звезды пояса Ориона светили так, что, казалось, можно читать. А Южный крест долго не сходил с небосклона, напоминая нам, как далеко мы от дома. На вилле оказался телескоп, и полночи мы с переменным успехом пытались поймать в него то одну звезду, то другую. К Южному Кресту, кстати, быстро привыкли (вместо Большой Медведицы) и охотно искали его на небе.
Самолет за час перевез нас с Южного острова на Северный. В Окленде у нас было мало времени, поэтому мы купили сувениры и отправились на пляж. Это – единственное место, где вода оказалась теплой, поэтому купались от души. Завтра лететь обратно в морозы.
Возвращались из Новой Зеландии с одним чувством:
- К черту подробности! Кто мы?
После купания в ледяных горных озерах, жюль-верновском Таупо, волнующемся Тихом океане, мы, как в сказке про Конька-Горбунка, упав в три котла, сильно изменились. Не иначе, вода виновата или пейзажи мозг отравили: впервые после путешествия нам совсем не хотелось домой. Мы с Женей даже впали в уныние. Такой природы, чтобы у тебя глаз ежеминутно в любой точке страны радовался и удивлялся, мы еще не видели нигде. Такого восхитительного безлюдья – тоже. Такой ненапряжности, разлитой во всем... Единственная страна мира, которая мне понравилась до пупырышных мурашек, как говорил король Джулиан из "Мадагаскара".
Уезжать не то что не хотелось, не хотелось уезжать надолго. Мы совершили путешествие по всей Новой Зеландии, с севера на юг, и везде нас посещала мысль: а что если сюда эмигрировать, подучить язык, придумать, как добывать средства к существованию, поселиться в маленьком домике на берегу одного из лазорево-хрустальных озер, окруженных величественными пиками заснеженных гор? Было бы здорово, аж дух захватывает! Или… это все быстро надоест, и нас опять погонит по свету жажда новых впечатлений? Но одно мы теперь знаем точно: Новая Зеландия – это то место, куда хочется возвращаться снова и снова. Страна Длинного Белого Облака теперь всегда с нами, и почти нереальная удаленность заставляет острее чувствовать ее близость, рождает особую светлую грусть, как бывает, когда надолго покидаешь родину. Я понимаю – это наша Новая Зеландия, это то, что мы в ней увидели, а на самом деле может оказаться, что все это – лишь фантазия, мечта, легкокрылая птичка пиопио. Но не проходит и дня, чтобы мы не вспомнили о стране маори. Есть в этой земле нечто такое, что заколдовало нас навсегда, и никакое самое прекрасное место на земле не в силах снять эти чары.
