Негатив + Поход

Лето. Чем бы заниматься? Пожалуй, можно побегать по горам, поводить экскурсии. Опыт? Да кому он нужен, разберусь по месту. "Не, ну а че? 3 недели тусуешься на природе, ещё и деньги за это получаешь, шикардос!" - подумал я в 2014 году. И поехал, собственно, проводником по тропе 25 км. Тропа до горного озера вдоль реки. Как я собирался туда, добирался и что там происходило это отдельных несколько историй, сейчас речь о последних днях этого путешествия.

3 сезон подходит к концу, нужно вывозить весь лагерь (Это около 3-4 палаток, штук 10 спальников, различные кухонные принадлежности, лодка, ну и так по мелочи что-то). Лагерь расположен на берегу озера, образуемого горными маленькими речушками, а потом из озера вытекает одна очень мощная река до самого Великого Озера. С нами в лагере из "организаторов" - я и мистер Повар. (Только в этой редакции истории его так зовут). "Директор" увинтил в закат по неотложным делам.

Итак. Ну все, осталось примерно 3 дня, надо собираться по тихой, и тут зарядили дожди. Все 2 дня лили и пляж, на котором стоит лагерь, начало немножко подтапливать. С мистером Поваром принимаем решение вывозить народ раньше срока на 1 день, потому что если река разольётся потом не выберемся. В числе отдыхающих парни и девушки в возрасте от 20 до 23, студенты, 1-3 курс. Всего в группе 12 человек (ну или около того). Пакуем вещи, выдвигаемся. План мероприятий следующий: Мистер повар с группой идут по берегу, я плыву на веслах до конца озера, там пересекаемся и вместе идём до середины всего пути до трассы. Кушаем, ночуем. Потом мистер Повар отправляется с группой до трассы, а я возвращаюсь в лагерь вывозить вещи. За сим мне и лодка на берегу озера. Всё озеро (На самом деле их 2, но они как бы соединяются с перепадом, поэтому почти как одно) около 2-3 км, плыть приятнее, чем идти, пока что спокойно и не напряжно. пешком же нужно идти по каменному берегу озера, время от времени взбираться на почти вертикальные пригорки, высотой несколько метров, проходить по лесу. Не то что бы тяжело, я уже привык к это дороге, но по воде приятней, можно наслаждаться красотами природы. Всего весь путь около 25 км, после озера тропа идёт вдоль горной реки. Она вытекает из озера и от дождей разлилась мама не горюй. Вода берлит и плещет, перемещает небольшие камни, смотря на поток ты чувствуешь чилу природы. Силу с которой тебе - маленькому человечишке - не совладать, даже не пытайся. Это захватывающе пугающе прекрасная картина. Рука немного разлилась, в тех местах вдоль берега где "туда" мы шли просто по камням, "обратно" пришлось идти вброд. После озера река тоже дополняется несколькими маленькими, через некоторые проложены "мосты" (деревья с дощечками, просто ветки, пару нормальных мостов), через некоторые переход вброд, в общем, по-разному. Эти речушки тоже естественно стали помассивнее из-за дождя.

Ну пока что всё прекрасно, солнце светит, дождик небольшой идёт, вместе с нашим лагерем выбираются ещё все соседние стоянки, не в курсе сколько всего было человек на озере, но по наблюдениям всего около 20-30 по всему пути следования. До середины пути добираемся без происшествий. Ночь проходит не очень радужно, я сплю на крыльце дома, из ограждающих конструкций только козырёк. Вся одежда мокрая, просушить негде, ибо дождь. "Доброе утро, давайте собираться". Ну давайте, че делать то. Попрощались с группой, разошлись в 2 стороны. Я по тропе обратно в лагерь, мистер Повар с группой вдоль реки до трассы. Там уже тропа простая, просто в лесу надо идти, но заплутать можно.

У меня тоже не просто прогулочка. Я до озера бегу пешком, там прыгаю в лодку и плыву в лагерь. Лодка стоит на берегу меньшего озера, в него заливается вода из Большого, если раньше что бы проплыть перепад, приходилось налегать на вёсла посильнее, то когда вода поднялась, этот фокус не прошёл. Пришлось спрыгивать с лодки, идти по шею в воде через перепад вдоль берега, потом с камня взбираться обратно в лодку. Ощущения прям супер! Чувствовал себя таким гигантом, преодолевающим течение и тянущим за собой судно. (Ну люблю я воображение повключать, ну что теперь). По большому озеру плыть в кайф, дождь хоть и идёт, но ветер в спину, к мокрое одежде давно уже привык, режим "похуй" не выключал. Озеро большое, вытянутое, на одной стороне перепад в малое, на другой пляж. Плыву вдоль всего озера прямиком до пляжа.

Лагерь заметно подтопило. Палатки залило, спальники все в воде, небольшой пятачек кухни ещё не плавает. Ну ладно, ничего не поделаешь, работаем с тем что есть. Собираю палатки, какие могу спальники, гружу это всё на лодку и плыву на противоположную сторону озера. Лодка, между прочим немного спускает (как у Деда с Дядей, если кто помнит), плыву и качаю одновременно. Обратно плыть очень тяжело. Дождь не думает заканчиваться, волны мне навстречу, нужно думать что бы не повернуться бортом по волне, так как лодка загружена до отвала, место только для меня, и то во время гребли вещи задеваю. Передохнул 5 минут - течение сносит назад так, что предыдущие 10 мин гребли на смарку, наша песня хороша начинай сначала. В итоге, вместо 30-40 мин я преодолевал озеро около 2-3 часов. (Все временные и количественные показатели путешествия помню плохо, опираюсь на внутренние ощущения). Доплыв до малого озера, оставляю чать вещей в перевалочном лагере, там же и лодка. Дальше пешком, рюкзак на плечи и вперёд. Нужно переночевать с мистером Поваром на середине пути, а завтра повторить маршрут до лагеря. К слову, этот маршрут от трассы до лагеря за предыдущие 3 недели я пробегал раз около 6-7 раз уже, так что всё сверх знакомо. Но, повторюсь, некоторые участки пути приходилось чуть ли не плыть. А нет, один раз прям реально плыл, толкая перед собой какой то мешок. Плыл как раз неподалёку от того места где случилось то страшное, о чем я узнаю чуть позже. (Следует сразу отметить, я плыл совсем около берега, река широкая, течение в середине это просто поток огромной мощности, ближе к берегу вода спокойнее, держась за ветки, преодолевал участки полувброд/полувплавь).

С горем пополам я возвращаюсь на место ночлега. Из темноты мне навстречу выходит мистер Повар. На нём абсолютно нет лица. Вот знаете говорят на тебе лица нет? Вот в тот момент я максимально прочувствовал это выражение, мышцы на лице не выражают ничего. Глаза пустые и смотрят в пустоту. Само лицо уставшее, как будто повидавшее все ужасы ада буквально 5 мин назад. Он произносит всего одну фразу, после которой меня бросает в холодный пот. "Трёх девчонок в реку унесло.". При этом его лицо всё так же ужасно, глаза пустые и смотрят куда сквозь меня. Я в полнейшем ужасе. За секунду пролетает в голове миллион мыслей. От "О боже бедные девчонки" до "меня же теперь посадят". С посетителями в лагере мы довольно неплохо сдружились за последнюю неделю. Это был 3 заезд. Это был полный пиздец. После того как я успел изрядно охуеть (ну буквально секунды 3-5), Повар решил добавить что девчонки то всё же не из нашего лагеря, а какие то из тех групп, которые выбирались одновременно с нами. Не скажу что я обрадовался этой новости. Просто стало совсем немножко полегче. Ненавижу похороны. Ситуацию это особо не украшало, хорошо конечно что не наши, но других жаль не меньше. В общем, чувства скверные.
Что же случилось по факту: ребята выбирались, сбегая от разлившегося озера. Они стояли на том же пляже и когда мы выходили с лагеря они прошли прямо мимо нас. Позже, уже в городе, я узнаю что у меня общие знакомые с этими девушками. Одного типчика из их группы я даже узнал, но мы не поздоровались. Случилось всё так: Они переходили маленькую речушку по бревну с наколоченными на него досками. За каким-то хером связались веревкой. (Бревно недалеко от того места где я плыл, я по нему тоже пробегал. Прям по тому самому, по тем же самым доскам, оно действительно треснувшее было). Ну тут бревно и треснуло от напора воды. Одна упала, все остальные соответственно за ней. Течение огромное, камни по всюду, выжить можно чудом. Одна кажется даже выжила, как я потом узнал. Один из рюкзаков мы нашли ниже по реке километрах в 5-7. На след день стали проплывать лодки МЧС.

Дальше вечер, очень тяжёлый вечер. Почти не разговаривали. Выпить кажется не было. Спал опять в мокрой одежде на том же крыльце. Мысли: "Они же шли по той же самой тропе что и я ходил. Мне ещё завтра по ней идти. 2 раза. Дождь заканчиваться по прежнему не спешит. А если я следующий?". Утром встаю и выхожу до лагеря без каких-то лишних разговоров. В голове не было мыслей о том, что и меня унесёт. Старался заниматься делом что бы лишнего не думать, в тот момент других вариантов не было. Тем более я не собирался ходить по бревну привязанным к кому-либо. Старался не воображать мрачные расклады, так как они имеют свойство сбываться. Маршрут знаком, идти на легке приятно, очень быстро оказываюсь на озере и прыгаю в лодку. Снова конкурсы с переходом озера по шею в воде, второй акт вскарабкивания в лодку с камня, гребля по озеру до лагеря. Волны уже посильнее, но ветер в спину и на том спасибо. Уже почти у самого пляжа замечаю мужиков. Они просят лодку что бы то ли сети снять, то ли ещё чего. Причаливаю, подхожу к столу. Никогда так много продуктов на одном столе не видел. Просто огромная куча еды. Всякой разной, от охотничьих колбасок, до рыбы и макарон. Всё что пооставляли убегающие люди. Вместе с продуктами в бутылках самогон. Выпиваю стакан чуть ли не залпом, закусываю колбасой. "Да ты братан бери и ешь, пей сколько захочешь и чего захочешь, мы тут сами не надолго, щас чуть дождь переждём и тоже свалим, нам такую гору не съесть, вот стасткали, может пригодится кому." За самогоном и беседами с мужиками проходит n-ное кол-во времени. Правда не знаю сколько, но самогона я осушил стакана 3. Причем пьяным себя не чувствовал, только согрелся. Лодку мужики в своих целях использовали, поблагодарили, ну я и поплыл дальше лагерь собирать. А он уже почти весь по колено в воде. Достаю что вижу, хватаю из воды спальники, а они неподъемные. Выжимаю, укладываю, как то с горем пополам погрузился - плыву назад. Помахал мужикам, выплыл на середину. Волны разбиваются о нос лодки, её ещё время от времени подкачивать, поворачивать бортом к волне нельзя - перевернёт нахер. Снова та же история с передышками. Остановился - навёрстывай. В какой то момент засмотрелся, не успел подгрести и лодка поворачивается к волне боком. Удар в борт - качнуло вправо. Перенести центр тяжести не успел. Доля мгновения на мысль: всё, финиш. "Вода наполнила рот, вот и всё, приплыли". Если щас перевернусь, хз как выплывать. До берега метров 20-30, вода холодная, вещей дохера, но фууухх, пронесло, лодка не перевернулась. Подплыл ближе к берегу, начал разговаривать с духами озера. Доведите, говорю, живого, до трассы. В общем плыл, думал о жизни и смерти, общался с духами. Обратно преодолевать границу между озёрами веселее в разы. Играли в гонки? Когда на поле со стрелками ускорения заезжаешь знаете что происходит? Вот и тут так. Очень весело, если не смотреть на остальные обстоятельства. В итоге добрался до середины пути, там меня конечно же потеряли и мистер Пова пошёл на поиски с собакой, ибо уже темнеть начало, а плыл я по озеру миллион часов. Мы выбрались от туда. Вещи не все смогли вывезти, жизнь дороже. Их потом разворовали конечно же.
Что хочу сказать. Не знаю что хочу сказать, просто история. Выводы для каждого индивидуальны. Общие впечатления сейчас такие радужные и веселые. В тот момент меня спасал исключительно режим "похуй". Было и страшно и ещё много как. За смерть девушек очень переживал. Не хотел бы тоже уйти, но понимал что если суждено сегодня, значит сегодня. Ничего не поделаешь. От смерти не убежишь. Даже в Самару. Будьте аккуратнее, соблюдайте правила безопасности при походах, не будьте как я. Везёт не всем и лучше перебздеть, чем недобздеть. Не претендую на истинную правду, со временем некоторые воспоминания могли затуманиться, но в целом не вру. Всё было со мной, прочувствовал каждый момент собственной шкурой, картинки в памяти храню до сих пор. надеюсь, никто не узнает себя в этой истории.

Так уж случилось, что на одной неделе пришлось совместить соболезнования о смерти и поздравления по случаю свадьбы. Уже второй месяц приходится шутить с учениками и говорить, как скоро все закончится, и как здорово мы отдохнем после карантина; а с января наблюдать за статистикой неумолимого роста заболевших и умерших. Кто бы мог подумать, что в нашем современном мире глобализации, инноваций и гуманизма мы вдруг с особой остротой зададим себе вопрос: «carpe diem» или «memento mori»? Или другими словами: как жить дальше?

Однажды летом у меня гостила подруга из альпклуба. Она приехала всего на три или четыре дня, и мне пришлось прокладывать 30-ти километровые маршруты, чтобы успеть показать ей кисловодский парк. Мы, как весьма помешенные скалолазы, не упустили шанса залезть на все доступные валуны и беседки (вдали от посторонних глаз, разумеется), позавтракали с видом на Эльбрус и вдохновенно обсудили наполеоновские планы на жизнь – как я, например, пролезу особо сложную трассу в Крыму, а она когда-нибудь взойдет на Эверест. Полные надежд и юношеского энтузиазма, мы наслаждались жизнью, и еще больше нашими неосуществимыми мечтами о будущем.

Последний день своего путешествия моя подруга решила посвятить Пятигорску. Но не месту дуэли Лермонтова или гроту Дианы, нет. Ее интересовало старое кладбище, а на нем – одна неприметная заброшенная могилка.

Следуя указанием навигатора, пришли на место. Кругом разруха и запустение: повалившиеся кресты, заросшие густым кустарником склоны, стершиеся имена, расколотые и выцветшие фотографии… Единственный памятник, который был еще в более или менее неплохом состоянии – могила Лермонтова. Вокруг нее белела аккуратная оградка, обозначавшая островок порядка в пустыне хаоса. Наши надежды найти искомое, мягко говоря, пошатнулись.

Надо сказать, что я и вовсе перестала верить, что мы найдем, что ищем, но обещала другу сделать все, что в моих силах.

Мы начали искать могилку молодой женщины, студентки-геолога, погибшей в середине прошлого века под завалами в горах. Нам было известно имя, год смерти и что вместо креста ее покой стережет камень. Больше ничего.

Пока мы бороздили ряды безликих могил и читали имена, давно стертые и позабытые, я думала: «Надо же… ей было всего 20 лет! Студентка-геолог на практике... Наверное, большие планы на жизнь, надежды на будущее… и вдруг - в мгновение ока – обвал… И точно, как у Высоцкого… ‘Нет алых роз и траурных лент, и не похож на монумент тот камень, что покой тебе подарил’».

***

Полгода спустя я отправилась в свой первый зимний поход выходного дня. В детстве мы несколько раз выезжали с родителями в горы и жили там около недели, но тогда все заботы о снаряжении, маршрутах и непредвиденных ситуациях брали на себя взрослые. Для меня это было просто «приключение под присмотром». Теперь же я занималась всем сама, и в весьма сжатые сроки – все приготовления следовало завершить за двое суток.

Так среди недели меня пригласили не просто на ночевку в лесу, но в горный поход. То есть не просто пожить в горах в палатке, но с рюкзаком на плечах совершить настоящее путешествие. Нынче, зимой, у горной школы турклуба был тренировочный выход – старшие учили новичков технике безопасности на снежных склонах.

Мы все добыли ледорубы, «фонарики» на ботинки, узелки туристических веревок и увлеченно бороздили склоны глиняного карьеры в связках. Среди всех абсолютных чайников я чувствовала себя… скажем, френч-прессом – у меня за плечами было ровно на две снежных тренировки больше.

Мы подсказывали друг другу, как вязать заумные альпинистские узлы, как «рубить ступени» и «зарубаться» (это когда вы летите вниз по снежному склону и хотите остановить падение при помощи ледоруба). Нам было жутко холодно, но мы смеялись; немели пальцы рук и ног, но мы только упорнее бежали по склонам; мы сушили на костре единственную пару промокших перчаток и жалели, что не взяли лишний пуховик. В тот вечер горячий чай и гитара у костра значили больше, чем предстоящая сессия и научный проект. Они были той реальностью, которая занимала нас целиком, и каждой секундой напоминала – живём!

Команда почти не знала друг друга, и все по очереди демонстрировали, кто сколько аккордов мог исполнить. Я была человеком, который никогда особо не слушал Высоцкого, Цоя и прочих «походных бардов», но который в тот вечер начал их по-настоящему любить. Даже не потому, что мне нравилась мелодия или слова, но оттого, что они стали для меня музыкой зимних походов. Музыкой, от которой пахло костром и горным чаем.

Время от времени гитара попадала в руки высокого кудрявого парня, который вроде был опытным водным туристом. В горной школе он участвовал впервые, но зато охотно рассказывал про сложные пороги и невероятные пейзажи Алтая и Карелии. Когда он начал однажды перебирать аккорды, большинство радостно закивало – песня был им знакома.

Играй, как можешь, сыграй!

Закрой глаза и вернись.

Не пропади, но растай,

Да колее поклонись!

Мое окно отогрей,

Пусти по полю весной.

Не доживи, но созрей –

Ты будешь вечно со мной…

Лиричная бессмыслица ДДТ в песни «Метель», которую почему-то было приятно слушать. В тот вечер мне не нужно было смыслов - мы просто были счастливы здесь и сейчас, с чашкой чая и звонкой гитарой. Мы были живы.

Ночью случилась неприятность. Мы залезли в палатки и стали спешно разворачивать спальники – хотелось поскорее нырнуть во что-нибудь теплое и забыться до утра. Мои соседи удивленно спрашивали, что за чудо-спальник у меня – такой маленький, компактный! И еще спрашивали про его температуру комфорта. Я недоуменно пожимала плечами и все думала: «что же это такое – температура комфорта?», пока не взглянула, наконец, на чехол, где напротив маленькой «t – comfort» значилось «+15». Стало быть, именно при такой температуре можно комфортно ночевать в моем спальнике. «А какая температура, говоришь, ночью ожидается?», - спрашиваю. «Минус 15, наверное. Может, чуть теплее, может, холоднее… Но меньше 20 градусов быть не должно», - был ответ. Мне стало дурно.

Вся моя одежда была мокрой, ничего запасного – ни носков, ни перчаток, ни флиса. Даже пуховик был такой тонкий, что в нем можно было разве что активно тренироваться, но никак не спать на снегу. Руководитель похода дала мне запасной жилет, который ей, к счастью, был совершенно не нужен. Помог он, однако, не сильно.

К середине ночи стук моих зубов невозможно было унять. Мне казалось, он был настолько громким, что будил целый лагерь. Я жалась к соседям, но ничего решительно не помогало. Я так и не смогла уснуть, и оставалось только с надеждой и трепетом ждать первых лучей солнца, когда проснуться дежурные и разведут костер (ах да, сама я его разводить не умела).

Услышав первый треск палаточной молнии, я влезла в заиндевевшие ботинки и робко поплелась к месту, где вечером пылал костер. На лесной поляне я оказалась одна, и, неуверенно переступая с ноги на ногу, стала искать глазами спасение – дежурных. Вскоре среди деревьев показалась фигура высокого кудрявого парня, который вчера так задорно исполнял бессмыслицу про метель. Он добыл хвороста, и теперь был несколько озадачен, увидев меня – бледную и замерзшую – у почерневших поленьев.

- До общего подъема еще больше часа, ты можешь еще погреться в спальнике, - начал он.

Не в состоянии унять стук зубов и произнести хоть что-то, я отрицательно мотнула головой и протянула руки над углями, словно говоря: «мне только так теплее станет».

- Я понял, - улыбнулся он, сбросил хворост на припорошенные снегом дрова и начал разводить огонь.

Через 15 минут мы заварили чай, я совладала с дрожью и немного отогрелась. Мой спаситель сидел ко мне спиной и готовил кашу в большом кане.

- Это песня, которую ты вчера пел… - подала я звук, - о чем она?

- «Метель» что ли? Да ни о чем. Или обо всем сразу.

- Это как так?

- В ней каждый свои смыслы находит. Как, впрочем, и во всех остальных песнях ДДТ. Они, знаешь, тем и хороши, что оставляют место для домыслов, а не просто навязывают что-то.

- И какой же она имеет смысл для тебя?

- Хм… Наверное, для меня в ней звучит призыв жить! Каждый день и каждую минуту – так, как умеешь, не жалея ни о чем. «Играй, как можешь, сыграй»… А «колее поклонись» - это про то, что нужно быть благодарным за дороги, которыми нас ведет судьба. Колея – потому что мы не можем (а часто и не хотим) менять курс; но именно «путь» делает нас теми, кто мы есть.

Я сделала очередной глоток чая и задумалась. А ведь интересно. Надеюсь, он споет нам еще пару таких философских песен, когда мы будем гулять в горах…

Спустя месяц руководитель похода прислал в группу сообщение о смерти. Высокий кудрявый парень утонул во время сплава по одной из рек в Подмосковье. Причиной несчастного случая стали какие-то антропогенные препятствия, на которых повредилась его лодка, и которые помешали ему вовремя выплыть на берег.

И я вдруг поняла – он больше не споет нам на гитаре; и в свои 20 с небольшим больше не выйдет в поход, не сядет у костра и не нальет чайку нерадивому туристу. А еще он не вернется к семье, и не обнимет жену; не научит сына ставить палатку и искать в лесу следы зверей. Просто кто-то вздохнет словами Высоцкого: «так лучше, чем от водки и от простуд», и с комом в горле команда споет у костра про метель: «ты будешь вечно со мной».

***

Вы слышали когда-нибудь историю про царевича Гуатамы? Его отец старался отгородить сына от всех бед и сделать его счастливым – он построил «счастливый город», в котором не было больных и стариков, и никто, конечно же, не умирал. Однажды царевич, все же вырвался из города и сам встретился и с больными, и с инвалидами, и умершими. Пережив такое потрясение, он так и не смог вернуться в счастливый город, и стал странствующим монахом. Так, говорят, появился буддизм.

В отличие от царевича, мы-таки знаем о болезнях и смерти. Просто бывают моменты, как, например, всемирная эпидемия, когда мы вынуждены с особой серьезностью задуматься о настоящем: что если «кем вы видите себя через 10 лет?» - вопрос бессмысленный? Я ведь не могу с уверенностью сказать, что не пополню статистику заболевших уже на этой неделе. А еще через месяц – как знать? – статистику смертей?

Не самое ли время понять, что даже завтрашнего дня может уже не быть… и если так – как бы вы провели день сегодняшний?

«Так что ж, “лови момент” (carpe diem) или “помни о смерти” (memento mori)?», - думала я, пробираясь сквозь заросли пятигорского кладбища, - «Наверное, оба. Не все в этой жизни стоит попробовать… Да, я за то, чтобы ценить каждый вздох, за то, чтобы жить, сегодня и сейчас! За то, чтобы помнить о смерти, которая может наступить завтра, через 10 лет или 50… и потому не делать того, о чем бы жалел на последнем суде. За то, чтобы жить! Скорбеть об ушедших, но не отчаиваться. За то, чтобы верить - в конце-то концов! - что конец одного пути – это всего лишь начало следующего».

В этот момент меня больно хлестнула в лоб ветка кустарника. Я остановилась и аккуратно развела листву. За ней виднелся камень с искомой фамилией и почти нетронутая фотография.

Мы нашли ее - нашу девушку - и она улыбалась.

Вопреки тому, что люди обычно испытывают на кладбище, я вдруг ощутила спокойствие и даже тихую радость. Знаешь, друг, а ведь и мы скорбим не оттого, что им плохо, но потому, что это нам их не хватает. А им – как знать? – намного лучше там, в безвременье радости и тишины. Может, им было бы намного лучше, если бы мы не проливали столько слез над немым мрамором, но ценили то время, которое у нас еще есть?

А потому, будем жить! Сейчас! С эпидемией и без! С дурацкими реформами и кризисами! С потерями и приобретениями! С удачами и разочарованиями! И делать то, что от нас зависит – будем радоваться! Сегодня, сейчас!

И во веки.