Владимир Осьмухин: "Лучше умереть стоя, чем жить на коленях..."
Владимир Осьмухин
Владимир Андреевич Осьмухин родился 1 января 1925 г. в городе Краснодоне Ворошиловградской (ныне Луганской) области в семье служащего. Отец, Андрей (отчество неизвестно), работал инженером-экономистом, был человеком знающим, начитанным (после продолжительной болезни умер в 1941 г.). Он оказал огромное влияние на формирование характера Володи, научил любить книги, развил в нем любознательность. С детства мальчик увлекался произведениями, в которых описывались подвиги мужественных, смелых людей. Мать, Елизавета Алексеевна, занималась домашним хозяйством. В семье было двое детей: Людмила - старшая и Володя - младший.
Вот что вспоминала его сестра: «Какая радость была в семье, когда он родился. Особенно рад был папа. Я тоже гордилась, что у меня есть теперь братишка, и что мальчишки меня не будут обижать. Володя рос занимательным мальчиком. До школы он знал много стихов, детских книжечек, стоило ему прочесть один раз, как он уже знал наизусть. Такой маленький, шустрый, черномазый мальчик, вечно водящий за собой множество ребят».
В школу Владимир пошел с семи лет. Учился старательно, активно участвовал в общественной жизни. В младших классах был старостой санитарной комиссии, в старших - пионервожатым, редактором газеты. По воспоминаниям учителей, Осьмухин был активным членом технического кружка. Когда он учился в 9-м классе, как-то само собой получилось, что он стал выполнять обязанности школьного электромонтера. Все неполадки он устранял самостоятельно, без чьей-то помощи. Ребята иногда даже подшучивали:
- Осьмухин, а почему до сих пор нет света?
Он целыми вечерами просиживал в физическом кабинете, читал популярные технические журналы, конструировал модели. Хорошо рисовал, его работы экспонировались на школьной выставке. Один из рисунков, посвященный А.С. Пушкину, представлен сейчас в экспозиции музея «Молодая гвардия». В 1939 г. Владимир, ученик школы № 4 имени К.Е. Ворошилова, вступил в комсомол.
В 1941 г. Осьмухиных постигло большое горе - умер отец. Володя очень тяжело переживал смерть близкого человека, который был для него хорошим добрым другом. А через месяц началась Великая Отечественная война. В новом учебном году он пошел в 10-й класс, но, не завершив учебы, в феврале следующего года, в связи с тяжелым материальным положением в семье, поступил работать в механический цех ЦЭММ электриком.
С приходом немцев в Краснодон кончилось детство, наступила суровая юность. В это время в дневнике Владимира Осьмухина появляется запись: «Мечутся фашистские звери по родному городу. Что дороже Родины? Ничего!» Он уже решил для себя, что будет бороться с ненавистным врагом. «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях», - записано далее.
Вскоре Володя поступает на прежнее место работы - в механический цех ЦЭММ слесарем. С первых дней между ним и руководством партийного подполья установилась крепкая связь. Они прекрасно знали семью Осьмухиных и прекрасно понимали, что на таких, как Володя, можно положиться. Они привлекали этого решительного юношу к выполнению отдельных заданий: распространению листовок, сбору оружия, диверсиям в мастерских. Через Володю осуществлялась связь с комсомольским подпольем.
Вместе с друзьями Осьмухин слушал сообщения Совинформбюро по восстановленному старому радиоприемнику, записывал текст для листовок, принимал активное участие в подготовке к 25-й годовщине Октября. На квартире Георгия Арутюнянца ребята, в том числе и Володя, оборудовали подпольную типографию и ночью 6 ноября 1942 г. выпустили первую печатную листовку, в которой разоблачалась лживая пропаганда оккупантов.
На примитивном печатном станке подпольщики делали также оттиски временных комсомольских удостоверений.
В ноябре группа молодогвардейцев , в которую входил и Володя, устроила засаду за селом Шевыревкой, отбили гурт скота, который немцы отобрали у населения и перегоняли для отправки в Германию.
Начались тяжелые дни. Осьмухина арестовали 5 января 1943 г. Вот что вспоминала Елизавета Алексеевна: «Нельзя передать чувство, которое я испытывала в то время. Я знала, что Володя виноват перед немцами. И что его больше нам не увидеть. У нас дважды был произведен обыск. Один раз, когда меня не было дома и второй, - вечером. Я сижу, заходят два полицая, и два жандарма. Идут прямо к шкафу, где были все части от радиоприемника, катушки с проволокой, всякие винтики, лампочки. Оказывается, когда они обыскивали днем, то все это отложили, и теперь пришли забирать и еще покопаться.
- Давай во что завернуть все барахло! - кричит полицай.
Я сорвала с кровати простыню и дала. Немцы что-то между собой говорят. Полицай кричит:
- Одевайся, пойдешь!
Я говорю:
- Кто это пойдет?
А он:
- Она! - и показывает на дочь.
Я думала, что и ее забирают. Я говорю:
- Лучше я пойду.
Одеваемся обе. Тогда я дочери говорю, чтобы она осталась, а сама беру узел и выхожу. Они довели до калитки. Потом один говорит:
- А на черта она нам нужна?!
- Иди домой! - говорят они.
Я пришла и начали с дочкой все жечь. Пожгли все чертежи, все книги. Радио части, которые остались ненайденные полицаями, понесли в уборную побросали. А на дворе - холод. Я всю ночь не сплю, все плакала, что Володя попал в эти руки. Ведь всегда он говорил, что ни за что живьем не сдадимся. А как получилось! Нет у меня больше сына. Нет моего дорогого мальчика, который незаметно для меня самой так быстро вырос и стал таким опасным врагом для немцев.
На второй день несу утром в полицию передачу, а мне говорят, что принимают с 2-х до 4-х часов. Иду к бургомистру Стаценко. Прошу его о помощи. А он говорит:
- А где он работает?
Я отвечаю, что в механической мастерской.
- О, мехцех, гнездо партизан.
В два часа несу передачу в полицию. Стоим, а полицаи мотаются. Один вышел и играет плеткой. У нас сердца замирают. Бьют палачи наших детей. Стоит, прижимаемся к забору, а другие орут и гонят нас подальше. Получила я посуду от Володи и на крышке бидона с обратной стороны записка: “Мама и Люся! Меня обвиняют в радио. Жив, здоров. Володя".
Потом была записка на второй день в каше: “Мама и Люся! Передайте табак. Жив, здоров. Володя".
Но табак в полицию не принимали. Тогда я связалась с матерью Мошкова Жени, которая имела связь с арестованными коммунистами, которых полицейские водили работать в жандармерию. Мы насыпали в сумочку семечек и табаку. А арестованным этим дали пышек. Туда, где они работали, нужно было подойти незаметно для полицаев, бросить через колючее проволочное заграждение и уйти. Они должны поднять и передать Володе и Жене, так как они с ними сидели в одной камере. Я получила две записки через этих же арестованных. Володя напишет, а когда их прогоняют, мы должны следить. Они бросают на землю, чтобы не заметили полицаи, и мы поднимали. Потом полицаи заметили и мы больше не получали весточки от наших дорогих.
11 января мы получили последнюю записку: “Подушечку свою видел, но не получил. Крепитесь. Жив, здоров. Володя". Она была передана в грязном белье в майке, в закатанном рукаве. Как я терзалась в последние дни, каждую тряпочку, полученную оттуда, из тех камер, где мучили наших сынов, перетряхивала по несколько раз, ища весточку. Но тщетно. Сыщики проверяли каждую посудину лишь бы не пропустить оттуда ни слова. Мы знали, что наших детей бьют под патефон, загоняю им иглы под ногти, подвешивают.
12 января я понесла передачу, передала, а посудину мне оттуда не приносят. Я спрашиваю у полицая, а он: “Отстань!". Сердце мое замирает.
Долго не было посуды, а потом и отдали не всю. Наверное лежал мой дорогой и ему было не до еды.
Из Свердловска пришел к нам дедушка (отец моего мужа). Я его попросила сходить к следователю, узнать как дела у Володи. 13 января он пошел. Долго не было, потом зашел, упал на стол и зарыдал:
- Пропал, Володя.
На вопрос к следователю:
- В чем Володя обвиняется?
Он ответил:
- Твой внук партизан, он командир отряда, - а потом поправился, - группы, ведет себя на допросах вызывающе, говорит: “Мы били немца, бьем и должны бить. Я презираю немцев. Шел на это дело сознательно".
Следователь говорит, что «...пытался его склонить, может, мол, по молодости не по тому пути пошел, но Володя стоит на своем твердо и даже плюнул ему в лицо. Следствие окончено, сегодня я дело передаю в жандармерию. Твоему внуку мы готовим петлю», - так сказал деду следователь полиции Захаров.
Утро 16 января. Погода ясная, но на сердце страх. Я еще не знаю судьбу своего сына. Иду за водой, и слышу разговор, что вчера в 8 часов вечера везли через шахту № 5 полную машину и позади на санках полиция, слышны были выстрелы...».
24 февраля 1943 г. тело Владимира Осьмухина подняли из шурфа шахты. Его невозможно было узнать: весь изуродован, голова разбита, левая рука отрублена до локтя.
Владимир Андреевич Осьмухин посмертно награжден орденом "Отечественной войны" первой степени и медалью "Партизану Отечественной войны" первой степени.