Тореро.
Мадрид, XVIII век.
- Эй, тореро! – окрикнула меня цыганка. – Хочешь, погадаю?
«А почему бы и нет?» - подумалось тогда мне. Я подошел к ней. Она была старой, очень старой.
- Присядь, будь добр! – она указала мне на стул, стоящий с другой стороны небольшого столика.
Я послушно сел и снял шляпу, положив ее на стол.
- Бог хранит тебя, Смерть щадит тебя… - пробубнила себе под нос гадалка. – Что тебе хотелось бы узнать, тореро?
- Я или бык? – этот вопрос меня интересовал больше всего, поскольку сейчас я направлялся на рандеву с быком.
Гадалка раскинула карты…
- Эй, тореро, жизнь как миг…
Со стороны загона загудела труба – сигнал, что мне пора идти.
- Опять звучит трубы призывный зов… - она сказала это, глядя в небо, а потом снова опустила взгляд в карты. – Качается чаша весов…
- Я вижу, я все вижу… - ее глаза стали абсолютно белыми и она начала говорить не своим голосом. – Неба белый платок, кровь и желтый песок, крик отчаяния, бык – живая мишень… под восторженный вой ты играешь судьбой…
На этом моменте я порядком испугался, но остался сидеть на месте, хотя был большой соблазн – встать и побежать, сломя голову.
- Эй, тореро, сын вдовы…
А вот тут она попала в точку. Мой отец был опытным матадором, но бык оказался сильнее и быстрее.
- Ты будешь убит под песню мадридских часов…
Снова прогудела труба. Больше задерживаться нельзя. Я надел шляпу и пошел в нужном направлении, и уже через десять минут стоял в загоне и ждал, когда выпустят быка.
Небо было синим-синим, и ни единого облачка. Под ногами был желтый песок, на котором местами были кровавые пятна.
Вот выпустили быка…
Снимаю свой красный плащ и начинаю трясти им. Бык реагирует и бежит на меня – я ловко отпрыгиваю влево и снова начинаю размахивать одежонкой.
Восторженный вой толпы…
Огромное животное снова мчится на меня – делаю кувырок вправо.
Крики не стихают…
Опять отпрыгиваю, но неправильно приземляюсь и подворачиваю ногу, при падении ударяюсь головой. Прислушиваюсь – бык еще далеко. С трудом поднимаюсь и ищу животное взглядом – нигде не видно.
Слышу, что кто-то старается предупредить меня об опасности…
И тут бык бьет меня в бок, от чего я отлетаю метров на десять. Следом же я делаю почти невыполнимое действие – встаю. Это получается. Перед глазами темные круги. Смотрю на место удара – кровь, много-много крови. Видимо, задел рогом. Все внутри кричит, что это конец. Да, это конец. От потери крови начинает кружиться голова, я уже толком не могу соображать.
Зажав рану левой рукой, правой я достаю пистолет. Пистолет с одним патроном – либо сам застрелись, либо убей быка, если метко стреляешь. А стреляю я очень, очень плохо.
Часы начинают бить двенадцать раз…
Фиксирую взгляд на быке. Он начинает бежать на меня. Я вытягиваю руку с пистолетом, навожу на голову животному и начинаю ждать, когда оно приблизится поближе…
Толпа напряженно замолчала…
Бык все ближе и ближе…
Слышны крики типа: «Стреляй!», «Ну давай же!»…
Стреляю… Бык заваливается головой вниз, а его задняя часть, по инерции, летит вперед, прямо на меня. Я развожу руки, словно хочу кого-то обнять и жду, ясно осознавая, что это конец.
«Эй, тореро! Ты будешь убит под песню мадридских часов», - вспомнились мне слова гадалки. Ну что же, она была права, она была права…
- Эй, тореро! – окрикнула меня цыганка. – Хочешь, погадаю?
«А почему бы и нет?» - подумалось тогда мне. Я подошел к ней. Она была старой, очень старой.
- Присядь, будь добр! – она указала мне на стул, стоящий с другой стороны небольшого столика.
Я послушно сел и снял шляпу, положив ее на стол.
- Бог хранит тебя, Смерть щадит тебя… - пробубнила себе под нос гадалка. – Что тебе хотелось бы узнать, тореро?
- Я или бык? – этот вопрос меня интересовал больше всего, поскольку сейчас я направлялся на рандеву с быком.
Гадалка раскинула карты…
- Эй, тореро, жизнь как миг…
Со стороны загона загудела труба – сигнал, что мне пора идти.
- Опять звучит трубы призывный зов… - она сказала это, глядя в небо, а потом снова опустила взгляд в карты. – Качается чаша весов…
- Я вижу, я все вижу… - ее глаза стали абсолютно белыми и она начала говорить не своим голосом. – Неба белый платок, кровь и желтый песок, крик отчаяния, бык – живая мишень… под восторженный вой ты играешь судьбой…
На этом моменте я порядком испугался, но остался сидеть на месте, хотя был большой соблазн – встать и побежать, сломя голову.
- Эй, тореро, сын вдовы…
А вот тут она попала в точку. Мой отец был опытным матадором, но бык оказался сильнее и быстрее.
- Ты будешь убит под песню мадридских часов…
Снова прогудела труба. Больше задерживаться нельзя. Я надел шляпу и пошел в нужном направлении, и уже через десять минут стоял в загоне и ждал, когда выпустят быка.
Небо было синим-синим, и ни единого облачка. Под ногами был желтый песок, на котором местами были кровавые пятна.
Вот выпустили быка…
Снимаю свой красный плащ и начинаю трясти им. Бык реагирует и бежит на меня – я ловко отпрыгиваю влево и снова начинаю размахивать одежонкой.
Восторженный вой толпы…
Огромное животное снова мчится на меня – делаю кувырок вправо.
Крики не стихают…
Опять отпрыгиваю, но неправильно приземляюсь и подворачиваю ногу, при падении ударяюсь головой. Прислушиваюсь – бык еще далеко. С трудом поднимаюсь и ищу животное взглядом – нигде не видно.
Слышу, что кто-то старается предупредить меня об опасности…
И тут бык бьет меня в бок, от чего я отлетаю метров на десять. Следом же я делаю почти невыполнимое действие – встаю. Это получается. Перед глазами темные круги. Смотрю на место удара – кровь, много-много крови. Видимо, задел рогом. Все внутри кричит, что это конец. Да, это конец. От потери крови начинает кружиться голова, я уже толком не могу соображать.
Зажав рану левой рукой, правой я достаю пистолет. Пистолет с одним патроном – либо сам застрелись, либо убей быка, если метко стреляешь. А стреляю я очень, очень плохо.
Часы начинают бить двенадцать раз…
Фиксирую взгляд на быке. Он начинает бежать на меня. Я вытягиваю руку с пистолетом, навожу на голову животному и начинаю ждать, когда оно приблизится поближе…
Толпа напряженно замолчала…
Бык все ближе и ближе…
Слышны крики типа: «Стреляй!», «Ну давай же!»…
Стреляю… Бык заваливается головой вниз, а его задняя часть, по инерции, летит вперед, прямо на меня. Я развожу руки, словно хочу кого-то обнять и жду, ясно осознавая, что это конец.
«Эй, тореро! Ты будешь убит под песню мадридских часов», - вспомнились мне слова гадалки. Ну что же, она была права, она была права…