У начальника ГАИ города М. полковника Кузнецова было хорошее настроение.
- Как дела, Володька? - спросил он у своего младшего сына, склонившегося над учебником.
- Нормально, - сонно ответил мальчик.
- Чем занимаешься?
- Уроки делаю, папа.
- Что изучаешь?
- Геометрию.
- Молодец. И что там в твоей геометрии?
- Понятие о параллельных прямых.
- В смысле? – спросил полковник.
- Которые не пересекаются.
- Где?
- На плоскости, папа.
- Что, никогда?
- Никогда, - сказал мальчик тоскливо.
- Интересно, - сказал полковник. - А кто-нибудь проверял?
- Это аксиома, - сказал сын.
- В смысле? – спросил полковник.
- Допущение. Принимается без доказательств.
Хорошо им там, - подумал полковник, - без доказательств. А ведь и у нас было когда-то, как в этой геометрии, без доказательств. Это только недавно всю эту бюрократию ввели.
- Где это написано? - спросил он у сына.
- Да вот, в учебнике, - ткнул пальцем в книгу мальчик.
«Две прямые на плоскости называются параллельными, если они не пересекаются.» – прочитал полковник. Он представил себе сплошную двойную на главной улице города, уходящую вдаль. Неужели нигде не пересекаются? – подумал полковник, пораженный этой новой мыслью.
- Ты вот, что, - сказал он своему сыну, - отдолжи мне твою книжку на один день. Для одного дела нужно.
На другое утро полковник Кузнецов спросил у своего подчиненнного старшего инспектора ГАИ капитана Денисевича:
- Что такое двойная сплошная разметка?
- Параллельные линии, разделяющие транспортные потоки противоположных направлений... – ответил Денисевич без запинки, поскольку обладал феноменальной памятью и был способен держать в голове все законы, правила и предписания в точном соответствии с их официальными формулировками.
- Что значит параллельные, - прервал его полковник.
- Не знаю, - сказал капитан.
- А чего тогда говоришь, если не знаешь?
- Так в правилах написано, товарищ полковник.
- Две прямые на плоскости называются параллельными, если они не пересекаются. – прочитал полковник из учебника геометрии и посмотрел на капитана строго.
- Ну, да, – охотно согласился капитан
- А ты когда-нибудь проверял?
- Чего? – спросил капитан.
- На пересечение.
- Виноват, товарищ полковник, мое упущение.
- Проверить, сказал полковник от Зеленого Луга до Пединститута и доложить в двадцать четыре часа.
Уже через час на столе у полковника затрещала стационарная рация.
- Первый, первый, как слышите, прием.
Полковник узнал голос капитана Денисевича. – Ну, что там? - ответил он.
- Товарищ полковник, обнаружены два пересечения.
- Я так и думал. Где? – спросил полковник.
- Первое напротив завода Ленина, второе возле Конторы между Феликсом и их центральным входом.
- Ты уверен? - спросил полковник.
- Лично сам проверял, - ответил капитан.
- Хорошо, - сказал полковник. - Запротоколируйте все и сфотографируйте обязательно. Мы им блядь покажем аксиому.
- Есть, товарищ полковник.
- За раскрытие будешь поощерен. Молодец.
- Служу Советскому Союзу.
- Давай, действуй.
Рация отключилась и сразу же в кабинете полковника Кузнецова раздался громкий, требовательный , резкий, почти что даже не телефонный, а скорее трамвайный, или даже чего хуже, сигнальный звонок. За все шесть лет работы Александра Ивановича Кузнецова в качестве начальника ГАИ города М. этот телефон звонил впервый раз.
Шесть лет назад, когда Кузнецов принимал новую должность и вместе с ней новый кабинет, увидев старый с бездисковым литым корпусом из тяжелой черной пластмассы телефон, с кабелем, который шел не как обычно по плинтусам, а от аппарата сразу в бетонную стену здания довоенной еще постройки, спросил:
- А это что за оно?
- Да это еще с тех времен, - знакомивший его с делами прежний начальник сделал движение головой и всем телом так, что Кузнецову, человеку посвятившему свою жизнь работе во внутренних органах, сразу стало ясно с каких-таких времен.
-Ты не волнуйся, - сказал прежний начальник, - за все время моей двадцатилетней службы он звонил только раз, - и при этом странно улыбнулся.
- Полковник Кузнецов слушает сказал, - полковник Кузнецов.
- Who fuck you are? – спросила трубка.
- Не понимаю, - сказал полковник, - говорите по-человечески.
- О, fuckin Russian language. В трубке что-то щелкнуло и голос с легким кавказским акцентом сказал:
- Ты чего, нахуй, творишь, полковник.
- Кто говорит? – спросил полковник почему-то испугавшись как мальчишка.
- Я буду задавать вопросы, понял, бля.
Полковник промолчал.
- Что твои люди делают возле центрального?
- А это вы, - сказал полковник с облегчением, поняв что звонят из Комитета. - Разметку обновляют.
- Почему напротив управления.
- Они по всему проспекту обновляют.
- Кому ты мозга ебешь, - рассердился вдруг голос. - Обновили бы и дальше поехали, а здесь ходят, мяряют фотографируют. Что там фотографировать.
- У вас линии пересекаются.
- Какие еще, нахуй, линии?
- Параллельные.
- Тебя это ебет? – спросил голос из трубки.
- Полковник вдруг разозлился и закричал запальчиво: «Да, ебет! Меня это ебет!»
- Ебет - подмахивай, - срезал его голос.
- Так ведь не должны бы, - сказал совсем потерявшийся полковник.
- Кто тебе сказал?
- В учебнике по геометрии написано.
- На сарае хуй написано, а там дрова лежат. Это в двумерном пространстве они не пересекаются, а в трехмерном пересекаются.
- Как это?
- Да какая тебе, говноеду ментовскому, разница. Убери, блядь, своих людей оттуда сейчас же. Нехер им там мерять.
- А вы кто собственно такой, почему разговариваете со мной в таком тоне? – обидевшись такому невозможному обращению, пусть даже со стороны более компетентных органов, сказал Кузнецов.
- А ты еще не догадался? – спросил голос.
- Комитет.
- Комитет. Ну, ты видимо один из тех семи ментов, которые требуются, чтобы закрутить электрическую лампочку, - сказал голос с насмешкой.
- Да как вы смеете, я полковник советской милиции.
Полковник Кузнецов знал этот анекдот и обиделся.
- Ладно не хипешуй полковник. Я пошутил, люблю дразнить вашего брата. Хочешь я тебя генералом сделаю. Знаю, знаю, что хочешь. Плох тот полковник, который не хочет быть генералом. Сейчас запишем. Полковник Кузнецов производится у нас в генерал-майоры. Поздравляю вас с присвоением очередного воинского звания, товарищ генерал.
- Служу Советскому Союзу, - машинально ответил полковник.
- Давай служи, служи. А людей своих убери немедленно. Про то, что параллельные линии пересекаются, забудь. Это аксиома. Про наш разговор тоже забудь.
Связь на том конце оборвалась. Полковник Кузнецов осторожно положил на рогатые держатели трубку и подумал: «Херня какая-то.» Он прошел в индивидуальный туалет за ширмой, умыл лицо холодной водой, посмотрел на себя в зеркало и вдруг с изумлением обнаружил на плечах вместо привычных за много лет службы полковничьих погон, погоны генеральские, глянул вниз и узрел двойной генеральский лампас, две струящиеся вниз параллельные красные линии от бедра до самого низа, нигде не пересекающиеся.
Полковник Кузнецов включил рацию и вызвал капитана Денисевича.
- Слушай внимательно, Денисевич, - сказал полковник в переговорное устройство. Все действия с проверкой на пересечения прекратить, протоколы уничтожить, пленку засветить. С участников взять подписку о неразглашении. Сам тоже дашь мне, лично.
- Слушаюсь, товарищ генерал, - сказал Денисевич.
Был тихий, зимний вечер. Генерал Кузнецов выпил за ужином две рюмки грузинского коньяка и пребывал в добром расположении духа. Он заглянул в комнату своего любимца Вовки и увидел сына, склонившегося над учебником.
- Что изучаем, сынок, - спросил он у мальчика ласково.
- Геометрию, папа, – ответил сын.
- Ну, и что там, в этой твоей геометрии.
- Через любые две точки на плоскости можно провести прямую и притом только одну. – ответил сын.
- Аксиома? – спросил генерал.
- Аксиома, - ответил сын.
- Умница, - сказал генерал и поцеловал мальчика в макушку.