Радоваться жизни надо, а мы убиваем друг друга и в вонючей воронке лежим.

Когда он начал стрелять по приближающимся фашистам, я подавала ему патроны и рассматривала его. У него был очень красивый профиль, как у артиста из кино.

Мне подумалось, что такого не убьют. Не должны убить. Война же женского рода, хоть и страшно злая тетка. Страх смерти давно прошёл. Испуга тоже не было. Остались усталость, жажда, желание помыться и неимоверная злость к этим нелюдям, которые на наших глазах расстреливали раненых и мирных жителей, баб и стариков.

Пули и разрывы ложились всё ближе и ближе, и тут чёрная пелена, дым и тишина.

Когда я пришла в себя, то первое о чём я подумала был он.

Нас засыпало землёй от взрыва и привалило рядом стоящим деревом, как потом оказалось.

Фашисты добили всех, кто сопротивлялся и ушли вперёд.

Нас не нашли – посчитали за мёртвых.

Сколько прошло времени не знаю, может часов восемь-десять.

Было уже утро. Земля и корни дерева не давали мне шевельнуться.

И тут я увидела его сапог прямо на моём плече, вернее не увидела, потому как он сначала шевельнулся, его сапог, и тогда я обратила на него внимание.

Я пыталась что-то сказать, но во рту была земля, и горло было абсолютно сухим. Видела, как сапог исчез, а потом ослабилось давление земли, а после и вовсе исчезло, ну и появилось его красивое лицо.

У меня глаза были полуприкрыты, потому, когда он начал меня ощупывать и осматривать на предмет ранения, я засмеялась. От неожиданности он меня отпустил и сказал, что я дура, но по-доброму, как-то сказал, а я и засмеялась, и засмущалась, потому что он тоже покраснел...

Мне почему-то приятно стало.

Потом мы долго пробирались к своим и рассказывали каждый свою короткую историю юной жизни.

Мы нарвались на фашистов, пока убегали – меня зацепило в ногу пулей, а когда он всё с меня снимал, чтобы перевязать, то я думала о том, что бельё на мне обычное, солдатское и очень жалела, что не одела тогда перед боем своё новое, красивое, которое мне мамочка подарила.

Потом он нёс меня четыре дня, пока к своим не вышли.Рана воспалилась и у меня была горячка. Сознание, то уходило, то возвращалось, потому в себя пришла уже в госпитале.

Его рядом не было. Он пропал.

Навсегда. Я так думала.

После войны я вернулась в свою больницу. Началась мирная жизнь.

В один прекрасный день я его увидела.

В кино. Он стал актёром и играл в разных фильмах.

Я была счастлива!

Спустя несколько лет я решилась ему написать, потому как любила до сих пор.

Мы встретились, вернее он приехал ко мне в больницу с цветами, подбежал ко мне, я в халате, который немного в крови, руки в перчатках, ни обнять, ни поцеловать, потому как в маске, только глаза горят.

Мимо идёт наш главный и говорит:

– Молодой человек, в кинофильмах Вы более решительный, чем сейчас, неужели нельзя отдать мне подержать цветы, снять с Милочки маску, перчатки, поцеловать, взять на руки и отнести в ЗАГС, а я вам, милые мои туда эти цветы и отнесу...

Отрывок из документального военно-исторического романа "Летят Лебеди" в трёх томах.

Том 1 – «Другая Война»

Том 2 – "Без вести погибшие"

Том 3 – "Война, которой не было"

Краткое описание романа здесь

Если понравилось, вышлю всем желающим жителям этого ресурса

Пишите мне в личку с позывным "Сила Пикабу" (weretelnikow@bk.ru), давайте свою почту и я вам отправлю (профессионально сделанные электронные книги в трёх самых популярных форматах fb2\epub\pdf). Пока два тома, третий на выходе, даст бог.

Есть печатный вариант двухтомника в твёрдом переплёте

Предыдущие мои публикации на Пикабу:

Блокадные Истории – Пупсики

История Франчески – Не все в Освенциме умирали без боя

Могила Пушкина

Один против танковой дивизии – И один в том поле воин, если он по-русски скроен

Венгрия. Один из невероятных случаев Великой Отечественной войны

Судьба немецких врачей из концлагерей – Кому нелюди, а кому новые граждане

О единственной женщине из Морской Пехоты – Товарищ Главный Старшина