Люди – космические орки. Пустая тарелка. Часть 1
Примечание автора:
Вот она, причина, по которой в последнее время не было постов. Моя первая и единственная попытка на написание серьезного хоррора. Я потратил часы, сидя в темноте и пугая самого себя,чтобы написать это, так что прошу вас прочитать рассказ. Это, наверное, самая сложная вещь, которую я когда-либо писал.
Надо кое-что уточнить перед прочтением. Очевидно, в рассказе присутствуют некоторые жестокие моменты, так что читайте на свой страх и риск.
Если вы хотите получить полный эффект от рассказа, я предлагаю прочитать его в той же обстановке, в которой писал я: в темной комнате с какими-нибудь страшными звуками в наушниках.
Если вам не нравится такой жанр, я все равно советую прочитать последнюю часть, так как она довольно важна для сюжета. Если не хочется себя нервировать - читайте днём.
Серьезно, я никогда не писал что-то настолько сложное, пожалуйста, покажите, что оно того стоило :)
Во тьме своей яростью сверкают миллионы ненавистных глаз, далеких и холодных, захваченных спиралями и скоплениями древнего гнева и глубочайшей, самой гулкой тишины. Они тянутся друг к другу, вечно устремляясь в неизвестную тьму, где они могут застрять в состоянии между жизнью и смертью, нанизанные на нисходящие когти времени.
Мы знали, что человек странный, когда мы впервые встретили их вид. Это был потребитель, пожиратель плоти, ресурсов и миров, движимый не законами, которые управляют нашим существованием, а странной и неизвестной сущностью, сияющей за их глазами. Человек - это не человек, а оболочка, питаемая чем-то странным, чем-то жутким, чем-то не от мира сего. Я много раз доказывал это на протяжении многих лет. Я много раз доказывал это на протяжении многих лет.
Но почему никто меня не слышит?
***
Доктор К'Рилл тихо парил на мостике в желтоватом свете ближайшего звездного скопления. Коммандер Вир неподвижно сидел в своем кресле, его единственный зеленый глаз блестел тонким слоем слизи, отражая свет скопления и превращая его болезненно-желтый свет. Остальной экипаж мостика был необычайно тихим, многие силуэты затаили дыхание, с мрачными лицами слушая неожиданную передачу, которую они уловили посреди космоса.
Из звуков на записи были только тихий шепот, гортанное бульканье и далекие звуки плача, но затем все это превращалось безумное бормотание вперемешку с помехами.
К'Рилл с легким восхищением наблюдал, как крошечные волоски, похожие на маленькие паучьи лапки, поднимаются на коже мужчины. Тонкие волоски на руках и шее блестели в ответ на чувственную ласку желтого света, изящные мышцы и выступы костей были едва заметны через поверхность его куртки.
Кожа мужчины приобрела пепельный оттенок, как у раздутого трупа, разлагающегося в бассейне с водой.
“Кто-нибудь понял хоть что-нибудь?” – потребовал коммандер, и, несмотря на силу его голоса, он прозвучал тихо под тяжестью повисшей атмосферы вокруг.
“Я попытаюсь улучшить качество, сэр”
Передача пришла к ним без предупреждения. В одну секунду они спокойно парили на бескрайних просторах космоса, а в другую их ошарашила эта какофония голосов, которые казались человеческими, но отдельные слова различить было невозможно.
Под тяжестью этих ужасных голосов экипаж мостика не решался двинуться с мест, пока офицер связи пыталась увеличить качество сообщения.
Тень упала на спину коммандера, и три пальца скользнули по его плечу, прижавшись к его влажной коже. Санни замерла рядом с коммандером, уставившись своими блестящими золотыми глазами на динамики, которые все еще извергали этот призрачный шепот.
“Кажется, получилось, сэр”, – тихо сказала женщина.
“Хорошо, запускай”
Последовало долгое молчание, как кататония, наступившая после психоза.
“Помогите, пожалуйста…. Кто-нибудь….. Прошу, помогите. Это транспортник колонистов… 331…. Топлива нет…. Еда на исходе…. Свет….. давно выключился… едят... Не можем остановить…. запрашиваем помощь”
После этих слов снова началось бормотание, становясь все громче, и громче, и громче, пока не достигло крещендо и комната не наполнилась трелями безумия.
“СТОП!”
Передача оборвалась, и безумный шепот затих. Коммандер Вир встал с кресла: “Довольно”, – сказал он мягко. “Кто-нибудь, поищите в базе данных гражданский транспорт с этим номером, – он ткнул пальцем в их радарного техника. – Ты что-нибудь видишь?”
Женщина не сразу отреагировала, но в конце концов повернулась в кресле и посмотрела широко раскрытыми глазами на консоль: “Э-э-э…. д-да сэр, у меня есть кое-что, совсем недалеко, оно маленькое, размером с транспорт для колонистов”.
“Какого хрена они здесь-то делают?”
“Ни малейшего понятия”,– пробормотал коммандер, мрачно глядя на жуткое изображение, нависшее над их жалким крохотным кораблем, но все еще находящееся в тысячах километров отсюда. PSR B1509-58, пульсар по прозвищу «Рука бога», в ночном небе был похож меньше на руку бога и больше на какой-то ползучий жуткий ужас. Странное голубоватое облако пыли в форме руки протягивалось из черноты, пытаясь обхватить желто-красный огненный шар.
“Есть совпадение, сэр. Корабль считается пропавшим без вести уже…. больше года ”
Коммандер моргнул: “Быть такого не может”. Он прошел мимо своего кресла, чтобы взглянуть на консоль через плечо техника.
“Похоже они потеряли контакт сразу же после варпа, сэр. Они не достигли своего пункта назначения”
“Твою мать, – прошептал он, поднявшись. – Санни, готовь шаттл и морпехов, а также костюмы подготовь. Я хочу, чтобы остальные продолжали сигналить этому кораблю. Надежды немного, но если все было по правилам, то на корабле могло быть достаточно еды, чтобы продержаться год”.
“Но…. коммандер, как же….” – мужчина не решился продолжить фразу и затих.
Коммандер Вир кивнул с мрачным выражением лица: “Это не имеет значения. Если есть хотя бы малейшая вероятность того, что кто-то на борту этого корабля все еще жив, то мы должны исполнять свой долг. Давай, Санни, пошли собираться”
***
Вокруг этой миссии клубилось чувство неумолимой тревоги, хотя никто из мужчин и женщин не мог объяснить почему. Только коммандер слышал полную запись, и, сидя в кресле пилота, он почувствовал, как холодная рука страха скользнула по его груди. На секунду ему показалось, что его сердце заледенело – ощущение, которое он никогда раньше не испытывал, и не хотел никогда испытывать снова. За окном шаттла ледяная синяя рука бога молча манила их в лоно вечной тьмы.
Гражданский транспортник выглядел как черное пятно на запястье бога, раскинувшееся во все стороны длинными черными шипами, как обугленная кость, проткнувшая кожу. Весь корабль был таким, искалеченный труп чего-то, что когда-то жило, а теперь таилось в тени космоса. Но, что было странно, несмотря на странное ощущение, которое производил корабль, кроме отсутствия огней, он был…. по большей части целым. Он не выглядел сломанным, обветшалым или каким-либо образом поврежденным.
Он был просто тихим и неподвижным
-
Двери шлюза с продолжительным скрежетом открылись. Волна гнилостной влаги захлестнула их из черного как смоль интерьера. Это влажное разложение пронеслось по ним, образовав маленькие кристальные капли их визорах, не предвещая ничего, кроме мира непрерывного гниения изнутри.
И теперь они стояли перед бездонной тьмой, обдуваемые сильным влажным ветром, который обволакивал его тело своими черными щупальцами. Коммандер Вир почувствовал это - присутствие, подобное весу нежеланного любовника, прижимающееся к его коже гниющей, мокрой и слизистой плотью. Как язык, соблазнительно ласкающий его шею и направляющийся к его рту.
Злобное и мерзкое ощущение появилось в его животе, ощущение покалывания и сжатия, которое поднялось вверх по горлу, вызвав ужасный приступ покалывания по всему телу, начиная с задней части его бедер, а затем распространяясь вверх по спине и в самую голову.
Все его лицо вспыхнуло от этого покалывания. Его нос и глаза защипали непролитой влагой, его горло сжалось, появилось покалывание в щеках, он стиснул зубы. Ему казалось, что он вот-вот закричит, или заплачет. Непроницаемая стена тьмы перед ним была не просто тьмой ... Это было послание.
УБИРАЙТЕСЬ!
Предупреждение.
Каждый человек в этом воздушном шлюзе, каждый морской пехотинец одновременно разразился массой животной паники. Лучи фонарей дико заплясали, освещая потолок и коридор, как будто ожидая увидеть лицо, стремительно приближающееся к ним из темноты.
“Что за хрень”, – простонал один из морских пехотинцев, низко пригнувшись к земле, направив оружие в темноту. Сопровождавшие их пришельцы с ужасом смотрели на реакцию своих собратьев-людей. Но они не могли почувствовать этого ползучего, крадущегося ужаса.
“Что происходит?”– потребовала Санни, ее голос эхом разнесся по помещению, улетев в темный проход, но он не пробыл там долго, прежде чем его поглотила тьма.
И вдруг внезапно тот самый крадущийся ужас вокруг... затих.
Остановился, как будто задержал дыхание.
Люди беспокойно зашевелились на своих местах, направив оружие в темноту, хотя лучи их фонарей, казалось, рассеивались намного раньше, чем должны были. Несмотря на ожидание, пугающее чувство не вернулось, хотя коммандер Вир все еще чувствовал.... Что-то. Это было странно, как жужжание мух или тихий гул трансформатора, едва различимый для человеческого слуха, а может быть, звук был достаточно низкий, чтобы его не могли обнаружить люди, но могли распознать какие-то глубокие части подсознания.
Что бы это ни было, волосы на его шее встали дыбом, и небольшая дрожь пробежала по его спине.
Перед ними простиралась тьма.
Один из морских пехотинцев отступил, громко дыша в микрофон внутри своего шлема: “Коммандер, нас здесь быть не должно”.
В глубине души Адам был согласен.
И он никогда не хотел ничего больше, чем согласиться с морским пехотинцем и уйти отсюда. Но он знал, что это не вариант: “Стой на месте, морпех, у нас есть обязательства перед этими людьми”.
Группа помрачнела.
“Я хочу, чтобы двое остались здесь и следили за шаттлом. Обязательно поддерживайте постоянный контакт с кораблем и сообщайте им о нашем прогрессе, остальные пойдут внутрь. Я хочу, чтобы наша команда химбезопасности встретила нас здесь с мешками для трупов. Судя по тому, как все выглядит… “ – он замолчал, повисла мертвая тишина, которую даже не захотели разбавить нехарактерно молчаливые морпехи.
“Я пойду впереди”, - сказал он наконец, и от этого морпехи активизировались. Крепче уперев приклад в плечо, Адам повернулся к коридору и проследил за холодной стальной линией пола, ведущей в темноту, а затем исчезающей.
Он сделал шаг и прислушался, как звук эхом разносится по темному коридору все дальше и дальше, куда-то в бесконечность.
Его сердце стучало, и то же самое покалывающее ощущение, которое было ранее, вспыхнуло на его щеках: “Санни”, – тихо пробормотал он, успокоившись, когда искаженный, но знакомый голос прозвучал по внутренней связи.
Команда медленно продолжала свой путь, отгоняя негостеприимную тьму лучами света, ступая по чистому, почти блестящему полу.
“Коммандер”
Неохотно он повернулся, всего лишь чуть-чуть, чтобы посмотреть на своих морских пехотинцев, хотя его глаза все еще были прикованы к этой непроницаемой черноте: “Что такого, морпех?”
Рамирес выглядел изможденным в желтом освещении своего фонарика, придававшем ему вид больного желтухой, или вид воска, готового упасть с тающей свечи. “Я не могу“. Дрожь в голосе мужчины, казалось, совпадала с далеким гулом: “Мне нужно вернуться“.
“Что происходит, морпех? – спросил коммандер. – Мы должны идти дальше”
“Если ты не можешь сказать почему, то ты ЕБАНЫЙ ИДИОТ”
Морские пехотинцы замерли от шока, уставившись на своего товарища с полным недоумением.
“Рамирес, какого хрена?”
“Ты чего?”
Мужчина присел и начал качаться на каблуках, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее: “Нас здесь быть не должно”. Морской пехотинец беспорядочно покачал головой: “Надо вернуться. Нас здесь быть не должно, нас здесь быть не должно, нас здесь быть не должно". Он звучал, как безумец, с каждой секундой становясь все громче и отчаянней.
“МОРПЕХ, успокойся! – рявкнул коммандер. – Возьми себя в руки!” И человек замолчал, но продолжил раскачиваться, отказываясь идти дальше.
“Кто-нибудь, отведите его обратно к шаттлу”, – приказал Вир, и один из морпехов поспешно вызвался, получив суровые взгляды от товарищей. Коммандер Вир видел что-то в их глазах, что-то, что на секунду показалось ужасным.... ненасытным гневом
Он предпочел не думать об этом и снова повернулся к темноте. Его грудь внезапно наполнилось ощущением тысячи бегающих пауков, проникающих в его легкие, карабкающихся через его альвеолы, но, несмотря на дискомфорт, они продолжили идти вперед. Бледно-желтые лучи их фонарей продолжали освещать…. ничего, ничего, кроме длинного темного коридора, уходящего в темноту.
По пути они наткнулись на несколько дверей, комнаты за которыми морпехи зачистили обычным способом, но то, что они нашли, было не более чем складскими помещениями и офисами. Поначалу все казалось хорошо: груды коробок, сложенных друг на друга, заваленный бумагами стол и отодвинутый стул, словно ожидающий возвращения своего владельца. Индикаторы жизнеобеспечения мигали мягким зеленым светом, показывая, что система работает.
Коммандер Вир уставился в одно из складских помещений, и внутри он ощутил глубокое чувство страха и беспокойства, но там были просто коробки, просто стопки коробок, и ничего, о чем стоило бы беспокоиться. Они даже заглянули за коробки из-за чувства паранойи, но там ничего не было. Снаружи комнаты Санни и группа морских пехотинцев не сводили глаз с коридора.
Коммандер Вир вернулся на свою позицию впереди.
Почему его так беспокоили эти комнаты?
Именно тогда по коридору эхом разнесся глубокий, протяжный стон. Морские пехотинцы заняли позиции, направив оружие в обе стороны. Коммандер Вир почувствовал прилив пузырей в свои нос и горло.
“Это что, блять, такое было?”– нервно спросил кто-то.
“А главное, откуда оно пришло?”– дополнил другой.
“Клянусь, это было где-то за нами!”
“А ну завалитесь! – рявкнул коммандер. – Наш корабль постоянно издает такие звуки, это просто балки скрипят, такое случается, когда корабль в вакууме”. Морпехи замолчали снова. Гул в его голове только усилился, как статические помехи от телевизора или далекое гудение пылесоса.
Его руки внутри костюма стали ледяными, и он начал чувствовать небольшие покалывания, бегающие вверх и вниз по левому боку, прямо как реакция, когда страстный шепот ласкает уши. Его ладони и ступни были ужасно холодными, а зубы стиснуты. Ощущения на его лице создавали впечатление, что эти далекие помехи каким-то образом проникли в его кожу. Металл грохотал и гремел, посылая вибрации в подошвы ног. Внутри его костюма было жарко и в то же время очень холодно. Единственным, что давало чувство безопасности был обнадеживающий вес оружия в руках.
Он чуть не упал, когда тот же умирающий стон просочился в металл под его ногами и над головой.
Над головой…. он не подумал о пространстве над головой, и об ужасном ощущении, что за ним наблюдают.
Наблюдает что-то…. что-то, тянущееся с потолка длинными слизистыми нитями в нескольких сантиметрах от его головы!
В панике он упал на одно колено, выставив дуло своего оружия вверх, запечатлев в сознании образы безумных глаз и гниющей плоти. Позади него морпехи ругались или кричали, реагируя так же, как и их коммандер.
Его фонарь осветил потолок, и он увидел…. абсолютно ничего.
Тяжело дыша, коммандер Вир выругался. Все его тело охватило это чёртово покалывание, как будто вся его кожа была заражена личинками. Сердце билось в груди так сильно и так быстро в, что единственное, что он мог слышать, это неистовое биение: “Л-ложная тревога”, – пробормотал он, не в силах избавиться от ощущения, что к нему что-то тянется. Просто невозможно, чтобы такое мощное чувство появилось из ниоткуда.
Они продолжили свой путь, и, пока он слушал, эхо разлеталось во все стороны, устремляясь вверх и заполняя значительное пространство вокруг них. Морские пехотинцы встали широким полукругом, оставив двоих смотреть в том направлении, откуда они пришли.
"Грузовой отсек.Так, здесь будет базовый лагерь. Установим переносные прожекторы и нужно, чтобы все выходы постоянно охранялись. Как только мы все проверим на предмет угроз, я хочу, чтобы другие команды присоединились к нам”. Честно говоря, им не нужно было так много морских пехотинцев для такого рода операции, но коммандер Вир был серьезно обеспокоен, и это беспокойство вызвало в нем желание собрать побольше людей с оружием.
***