- Давайте подведем итог – судья осуждающе смотрит на девушку в круге Истины.

- Давайте – широко улыбается Тарми.

- Итак, судом установлено что в Живые горы вы пришли по приглашению двух подгорных мастеров клана Опоясанных киркой.

- Верно, ваше судейшество.

- Я уже просил называть меня либо господин судья, либо «уважаемый суд». Судья недоволен и не скрывает этого. Недоволен подсудимой, судом, собой. Если бы на секунду предположить, что подсудимая может врать, но увы, Круг истины распознает малейшую ложь.

- Извините, господин судья. - В голосе Тарми не слышно и малейшего сожаления.

- Хорошо, продолжим. Для ускорения процедуры я буду тезисно озвучивать ваши показания, данные ранее, вы либо подтверждаете сказанное, либо вносите уточнения, после чего секретарь вносит их протокол – судья кивает на побитого жизнью, блеклого помощника.

- Мне все понятно, господин судья, я готова. – Девушка, стоящая посреди зала суда, совсем не нервничает, не смотря на чудовищность обвинения. Она с любопытством осматривает зал суда, немногочисленных судейских, стражу и даже очередь из просителей и обвиняемых. Единственное, что ей кажется совсем не интересным, это сам суд.

- Хорошо начнем. – Судья сосредотачивается на своих записях.

- После вашего прибытия в Живые горы, вами был заключен договор на возврат латной перчатки брони Моррдина. Гномы клана со своей стороны обязывались после этого допустить вас до полного доспеха Моррдина с целью его изучения. Договорного срока не было, подтверждением выполненных вами обязательств было предъявление перчатки совету клана.

- Так и было.

- Далее, вы утверждаете, что, вернув перчатку гномам, обнаружили что они изменили соглашение и навязали вам еще одно условие – после того как вы одели броню, что по словам гномов невозможно, они предложили вам либо рассказать, как вам это удалось, либо они объявят вас врагом Гор и не выпустят на поверхность. – Судья делает паузу и смотрит на девушку.

- Совершенно верно, уважаемый суд. – На этот раз улыбка Тарми больше напоминает оскал. Она поводит плечами и становится заметно, как под мантией обвиняемой, надетой на неё, перекатывается сочленениями полный доспех гномьей работы.

- Вы отказали гномам в их требовании, после чего они попытались вас задержать, использовав для этого самый надежный в их понимании способ – круг Вызова. Запустив ритуал, они стали поочередно вызывать вас на дуэль, ожидая что каким бы вы не были прекрасным воином, рано или поздно вы устанете, и они вас убьют, вернув свою собственность.

- Да, господин судья, они действительно совершили эту ошибку. После двадцатого убитого мной поединщика, они повторили призыв Круга, но сделали еще большую ошибку.

- Какую же? – Судье уже в целом понятно, но для протокола он обязан спросить.

- Перед тем как использовать брешь в собственном горном законе, нужно убедиться, что знаешь с кем имеешь дело. Гномы этого не сделали.

- Спасибо, госпожа Тарми. – Судья не понял ответ, но для оглашения приговора он ему и не нужен.

- Высокий Имперский суд, основываясь на показаниях обвиняемой и руководствуясь кодексом Кругов истины постановил: госпожа Тарми, гость Империи, не нарушала условия договора со старейшинами клана Опоясанных киркой, они же в свою очередь изменив в одностороннем порядке условия соглашения вынудили обвиняемую на самооборону. Пределы самообороны не были превышены, так как подсудимая сама на гномов не нападала. Потому госпожа Тарми, все обвинения по данному разбирательству с вас сняты, вы свободны.

-Благодарю, господин судья. Тарми потягивается, аккуратно стягивает через плечо мантию и кивком головы попрощавшись со стражами начинает двигаться к выходу.

- Подождите! – На возглас секретаря удивленно оборачиваются как сама Тарми, так и судья.

- Прошу меня простить, госпожа, но для протокола нужна точная цифра. – Секретарь кажется и сам не рад, что поднял этот вопрос. – Сколько именно гномов вы были вынуждены убить, перед тем как покинуть Гору?

- Сколько? Тарми на секунду задумывается. В голове пролетает череда искаженных лиц.

- Знаете, с цифрой наверно не получится, в данном случае проще будет написать всех.

Тарми обезоруживающе улыбается и покидает зал.

Тусклая луна и яркое солнце освещает наш путь уже кажется целую вечность. Мы вместе прошли через многое, но до сих пор не можем назвать друг друга товарищами, если только по несчастью ибо мы обречены до скончания времён сосуществовать вместе. Мы видели рождение великих учёных, политиков, деятелей культуры и простых людей, но в то же время мы вместе наблюдали их гибель, порой довольно глупую знаете ли.

Хотите верьте и хотите нет, а в каждой смерти есть что-то новое, необычное, чуждое и противное, хотя мой спутник в такие моменты лишь довольно скалится и говорит что так происходит всегда и ничего нового он в этом не видит. Так же и он воротит нос от появления жизни и подмечает что этот крик был на ноту выше предыдущего, а я в это время тихонько улыбаюсь и говорю что всё как обычно, ибо так оно и есть.

Я не знаю кто нас создал, но мой спутник постоянно жалуется на отсутствие эмоций, и чувствует он только некий момент исхода души из те тела, пожалуй, это и есть его частье. Он превосходно представляет мощь и силу того существа, что нас создало, и пусть он, как и я, наблюдает оную лишь на задворках своего сознания — но именно она нас заставляет поддерживать процесс жизни и смерти на земле. Хотя, если говорить языком людей — мы наркоманы ибо получаем несравненное удовольствие с каждой смертью и жизнью.

Но такие отношения у нас с Чёрным были не всегда, так уж получилось что однажды мы присутствовали при рождении некоего Дориана и когда вышел его срок — мы обнаружили в предполагаемом месте лишь картину на которой смотрел на нас старик, но он был каким-то…. Безжизненным что ли… С тех пор он стал нервным и завистливым, постоянно пытался меня упрекнуть, но что больше удивило нас обоих — он начал чувствовать время. Ему это не понравилось и именно оно придало индивидуальность и в то же время сделало его слабым, так как в момент смены его характера я увидел за его спиной две тени — чёрную и белую…

Годы шли, а он становился всё более грубым. Иногда он выходил в мир к людям. Один. И это меня пугало. Очень сложно напугать бессмертное существо, знаете ли, а ему удалось. И тогда я увязался за ним и тоже получил свою личность, я стал иным. Я просто поменялся. Но поменялся и Чёрный — он испытал на себе страх, а потом рассказал что увидел за мной две тени… чёрную и белую.

Мы долго ходили с ним в мире людей и всё-таки он меня привёл в дом, где мы обнаружили тот странный портрет. На удивление — он не был покрыт слоем пыли, а на нас оттуда смотрел дряхлый старик и в то же время напротив портрета находился молодой юноша в котором я с трудом узнал нашего Дориана. Парень был привязан к стулу, худ, бледен, но почему-то держал глаза закрытыми, и тогда Чёрный решил их открыть и не сумел — ибо мы лишь наполовину существа из плоти, а остальное — наша эфирная сущность. Я ему помог. До сих пор я вспоминаю это чувство — меня будто пронзили тысячи игл, а мой товарищ испытал несравненное удовольствие, я даже на минутку позавидовал, но… Когда мы оглянулись за нами тянулись две руки: чёрная и белая...

"Чёртовы мажоры", – тихо сказал Хенус, сплёвывая на пол. "Как бы ты к ним не относился, это всё равно лучше, чем гнить в камере на какой-нибудь ледяной луне", – ответил ему грубый голос, принадлежавший высокому мужчине. Они вдвоём были приписаны к машине поддержки. Хенус был на этой плане уже два месяца, но не мог привыкнуть к здешней особенности, он получил семь лет за разбой, его путь лежал в одну из худших тюрем сектора, только поэтому выбор пал на "альтернативное" наказание. Сегодня был ещё один выезд из зоны безопасности, уже третий. "Ты ведь знаешь, что люди из спецподразделения снабжения кормят тех, кто вне зоны, – стоял он на своём, – мне всё это не нравится".

В ангар быстрым шагом зашла фигура в чёрном одеянии. Пожалуй это был первый раз, когда Хенус был рад, что одежда "этих мажоров" отличалась от его практически обычной военной. В ангар вошла девушка, совсем ещё молодая, одетая в чёрный костюм из полимеров с защитными пластинами в местах, где не требовалась подвижность, но женская фигура всё равно угадывалась.

Быстро бросив взгляд на двоих мужчин, девушка сказала: "Меня зовут Хельга, выдвигаемся!" В руках у неё был шлем от костюма, Хенус никогда не надевал такие костюмы, но знал, что они очень крепки, а в шлеме напихано столько датчиков, что не каждый сможет реагировать на всю информацию на визоре. Он возил разных людей, но первый раз такую молодую девушку, что она забыла на этой планете?

"Я – тридцать восьмой, он – сорок первый", – сказал высокий мужчина Хельге, для сопровождаемых у них не было имён, а только номера. Хельга коротко кивнула. Троица села в машину и выехала из ангара, быстро добралась до зоны карантина и двинула дальше.

Через два часа тридцать восьмой был мёртв, а сам Хенус лежал на груде обломков здания весь в ранах и без левой руки. Боль была невыносимой, но осознание того, что с ними произошло было ещё более невыносимым. Хельга стояла над ним и вытирала меч о рукав с его левой руки. "Я искала тебя почти два месяца, уж не знаю, помнишь ли ты женщину, на которую напал два месяца назад, но быстрой смерти не жди, – произнесла с безразличием Хельга, – о, смотри, вот и твоё наказание". Хенус проследил куда смотрит улыбающаяся Хельга и взмолил: "Убей! Убей меня! Прошу..."

К Хенусу медленно подходили тела, похожие на человеческие, он продолжал умолять о смерти, он полз в сторону машины, около которой стояла Хельга и лишь наблюдала за тем, как его стали кусать, он орал и полз, его ели заживо. Хельга села в машину: "Контракт выполнен".

Я – джин. Да-да, классический исполнитель трех загаданным хозяином лампы желаний. Только не думайте, что я синий или у меня нет ног. Я имею вполне заурядную человеческую внешность. Незапоминающийся мужчина средних лет, национальность и одежда которого зависит от географического положения хозяина и лампы.

Возможно, когда-то я был человеком, но это лишь предположение. Мои воспоминания начинаются с первого дня работы джином. У меня нет ответа на вопрос: кто и как меня создал. Может это был древний колдун, может Бог, а может и дьявол. Единственное что не вызывает сомнений это то, что существо создавшее меня обладало поистине извращенным чувством юмора. Любой, кто становится хозяином лампы, считает, что ему выпал счастливый билет, но учитывая мой многовековой жизненный опыт, могу со всей ответственностью заявить, что, на самом деле, это проклятье. Шанс осуществить свои мечты, казалось бы, подарок судьбы, но вместе с исполнением желаний хозяин как раз меняет свою судьбу в худшую сторону. Я могу подарить годы, даже десятилетия, беззаботной жизни, но конец всегда один – злой рок ставит перед владельцем лампы задачу, которую не смогу решить даже я со всей своей магической силой. Если бы лампа не попала к нему в руки и загаданные желания не меняли его будущее, то он бы не получил такой печальный итог.

Закон лампы прост: за подарок судьбы, как и за все в этом мире, придется расплачиваться. Но есть правила, правила для хозяина и правила для джина. Я не могу предупредить его о последствиях. Идут годы и, набираясь опыта, я делаю попытки обойти эти выдуманные создателем лампы правила. Я пытаюсь убедить каждого нового хозяина приберечь хотя бы одно желание на потом, не раскрывая истинной мотивации этого поступка – сократить последствия загаданных желаний для него и его близких. Кто-то соглашается, кто-то нет. Но абсолютно избавить хозяина от результата использования лампы, мне еще ни разу не удалось.

Вот уже три тысячи лет я исполняю чужие желания, рассказывая истории предыдущих хозяев, намекая на последствия, но никто не хочет учиться на чужих ошибках. Сейчас, когда появился интернет, я, наконец, могу исполнить собственное желание - предупредить, ведь пока вы не станете владельцем лампы, правила на вас не распространяются. Если когда-нибудь мы встретимся – откажитесь от желаний. Ваша жизнь, возможно, будет пресной, но не окончится полным разочарованием, как у всех предыдущих хозяев, и вы не станете еще одним персонажем моих поучительных историй.

OnceOnesUponATime специально для Авторских историй на Пикабу

Как всегда буду благодарен за отзывы, замечания и конструктивную критику.