Это интервью было сделано мной для моего псевдоблога . Вопросы по Северной Корее (далее в тексте СК) я собирал отдельно по своим друзьям и знакомым и особо специфичные объединил в рамках рубрики "Вопросы от моего хомяка". Снимки сделаны на тапок, букв много, заливаю что-то на пикабу впервые - буду рак конструктивной критике. Граммар-наци прошу не злорадствовать.
Вечер. Мы с гостем этого вброса, пожелавшим остаться неизвестным, удобно расположились в одном весьма людном месте. Он провел около трёх месяцев в одном из самых таинственных государств нашего времени — в Северной Корее. Его впечатлениям и будет посвящен этот вброс. Я включаю диктофон — запись пошла. Шпион, как я его здесь обозначу, начал беседу. Пунктуация и речевые обороты, по возможности, сохранены — мат присутствует.
Шпион: Рубрика «Вопросы от моего хомяка» существует, чтобы люди, чьи вопросы попали в эту рубрику примерно прикинули ситуацию, сложившуюся с их когнитивными способностями. Всем здарова! Надеюсь, нас слышно, ибо в баре довольно шумно.
НеПрофессор: Первый пул вопросов особенно волнует меня, ибо я понятия не имею, что вообще происходит в СК. Итак, есть ли в СК интернет, мировые новости и что вообще кажут по телеку?
Ш: На вопрос «Есть ли в СК интернет и телевидение?» нужно отвечать да, потому что там есть и рабочий интернет с выходом в мировую сеть, и телевидение – теперь по порядку.
Интернет местным запрещен. Они знают о его существовании, но не совсем представляют его прелести. Пользоваться им разрешено только иностранцам и в ужасно кабальных условиях: 50 мегабайт интернета стоят очень дорого, точно не скажу сколько, но если переносить на Россию, то это около 5 тысяч рублей. Люди, которым никак без интернета, вынуждены только обмениваться сообщениями в мессенджерах, таких как WhatsApp. Да, WhatsApp там работает. Для иностранцев. Соответственно, все устанавливают настройки а-ля не загружать изображения, ничего не обновлять, потому что проср*ть 50 мб выходит безумно дорого. Так с интернетом. В общем, интернета в стране не знают. Они им не пользуются и нет его в жизни обычного человека.
Что касается телевидения, то даже у нас в комнате стоял телек, но он не показывал – надо было покупать антенну, которая стоила 15 долларов. Мы, пару раз посмотрев телек в ресторанах и в местах, где он был, поняли, что нам это нах*й не надо, потому что по телеку крутят, во-первых, только в определенные часы, во-вторых, либо какую-то музыку непонятную, никому не нужную, либо советские или китайские песни, либо новости. Новости, конечно же, локальные. Мировых новостей, с каким-либо намёком на объективность, на правду, на совпадение с реальностью практически нет. В основном новости представлены программами посещения таких мест, как заводы, типа «фермы» и, например, электростанции. Туда приезжает репортёр и говорит: «Вот смотрите, какую ох*енную электростанцию построила наша страна своими силами под руководством великого вождя и говорят, сколько она вырабатывает, дают какие показатели, если эти показатели не считаются зашкварными. В общем, вот так. И о каких-то визитах говорят, с партией или без неё, о каких-то визитах из-за рубежа или визитах партии за рубеж, но говорят, конечно же, с ужасным гоном в то, что, мол, вот нас посещают, мы классные, мы многого достигли, мы – процветающее общество.
Н: Так, о коммуникации народа между собой. То есть, если нет интернета и мессенджеров, точнее есть, но только у иностранцев, то остаются телеграф и бумажные письма?
Ш: Есть телефон. Они звонят друг другу по телефону и отправляют сообщения. Между собой это не проблема, а вот для иностранцев связь очень дорогая – 1 доллар/минута для звонков за рубеж. Ну и они очень много видятся, очень много личного контакта.
Н: Окей, тогда следующий вопрос. Можно ли купить зарубежные товары, одежду, технику? Китайские смартфоны, например. Вообще такое понятие, как смартфон существует в СК?
Ш: Чтобы удивить неискушенного подписчика скажу, что смартфоны – у всех. Они, наверняка, произведены в Китае, но под корейским брендом – считается, что это корейские смартфоны. Смартфоны неплохие. Где-то на уровне дешевых китайских, которые у нас можно купить где-то за 2-5 тысяч рублей — вот примерно такие. В них есть камера, калькулятор, возможность скачать программу с компа. Они словари себе качают, заметки какие-то делают, будильники ставят.
По поводу импортных товаров, это вообще отдельная тема, и я попрошу, чтобы это процитировали, – цитирую – их реально дох*иллиард. Причем, как просто европейских: французских, немецких, так и стран-врагов. Есть южнокорейские и японские автомобили, японские продукты питания, но в основном, конечно, всё китайское.
Всё импортное – китайское, а большинство из местных товаров – г*вно. Техника практически вся китайская. Есть ещё российская, но с отставанием лет на 10. Она продаётся свободно в магазинах – можно купить. Одежда импортная есть, но её покупают в большинстве своём иностранцы. Я думаю, что партийные деятели там тоже закупаются, но дресс-код там повсюду, не говоря уже о каких-то публичных местах, таких как КГБ, партия, универ, школа. Дресс-код и строгая форма везде.
Более-менее свободная одежда, которую носят граждане СК, очень однотипна – мало образов и это вряд ли кто-то покупает. Если ты иностранец и живешь в СК, то у тебя есть возможность поехать в магазин, где какие-то предприимчивые немцы завезли дешёвые товары. Там всё это дело можно купить реально дёшево по сравнению с Россией и европейскими странами, хотя того же качества. Я не знаю, будут ли это товары типа Cotton или спортивные бренды типа Adidas. В СК кстати есть и свои бренды.
Одна интересная ситуация, не совсем относящаяся к вопросу: есть в общем бренд, который производит спортивные товары и спортивную одежду и в то же время этот бренд выпускает свои сигареты и все принадлежности к ним.
Н: Совсем недавно открыл для себя фильм, который называется «В лучах солнца»..
Ш: Ну тут сразу – это всё неправда, к х*ям шлите Манского. Он мудак. Всё не так.
Н: То есть, как я понял, дефицита товаров, о котором он говорил, нет. Те многоэтажки, которые стоят в центре Пхеньяна и были задействованы в съёмках не пустуют, и в них не вырубается электричество по рубильнику, и так далее?
Ш: Многоэтажек много и не только в центре Пхеньяна. Могу показать фото и их прикрепят к интервью – прикрепляю. Также много фавел, но это не важно. В многоэтажках действительно просторные квартиры, и проблема в том, что свет действительно вырубают, хотя и ненадолго. Без предупреждения, но ненадолго. Минут на 5-7. С горячей же водой вопрос намного труднее. Местные набирают большое количество воды, если у них есть ванна и держат её, чтобы она была всегда под рукой.
У нас, в общежитии для иностранцев, горячая вода была х*й пойми когда – надо было её ловить. И это было общежитие для иностранцев.
Н: В этом общежитии помимо вас не было граждан СК?
Ш: В общежитии для иностранцев — да. Там были только граждане СК, прикрепленные к нам, как, например наша переводчица – девочка, что с нами дружила. Ещё был парень, который был прикреплён к студентам из Китая. Он был в общаге на том основании, что, мол, учит китайский язык. В СК действует запрет на общение с иностранцами, а ему нужно язык этот как-то практиковать – вот он и жил с китайцами, общался с ними и практиковал. И ещё там жили корейцы, назначенные структурами гос. безопасности. Как наш КГБ – в Корее тоже есть отдельное министерство. Они не заявляли, что они из КГБ, но они следовали за нами, предупреждали, куда можно и куда нельзя идти и контролировали, кабы мы чего не натворили.
Н: Самый, что п*издец, частый вопрос – есть ли в СК свобода слова? Не знаю, мог ли ты каким-нибудь макаром затронуть эту тему там, общаясь, допустим, с вашими сопровождающими, но всё-таки.
Ш: Мы общались с крайне ограниченным кругом лиц, который был связан с нами: преподаватели, пара студентов и кгбшники. С остальными – нет. Поскольку это запрещено и им этого не надо.
Что такое свобода слова? Свобода высказывать своё мнение в прессе? Такого там, само собой, нет. Я сам лично не убеждался в этом, но это просто невозможно. Ни о какой оппозиционности речи не идёт, все поголовно любят вождя или, по крайней мере, должны любить вождя, но есть в здравомыслящих людях, как желание съ*бать, так и непонимание того, что происходит.
H: То бишь, те люди, с которыми тебе удалось пообщаться, в принципе вели себя адекватно в приватной беседе и понимали, что всё не так красочно, как им рисует ТВ?
Ш: Там были проблески адекватности, но всё-таки большинство из них уверено в том бреду, который им вгоняют в мозг с самого детства. Как например: они не знают, что один из вождей родился бл*ть не на горе Пэктусан, в Корее, где родился Тангун (древний легендарный основатель корейского государства), а он родился с*ка в Хабаровске (по советским документам, в селе Вятское, Хабаровского края) от женщины и мужчины.
Н: Подожди, один из вождей, точнее легенда о его рождении повторяет легенду рождения божества?
Ш: Не совсем так. Они почему-то уверены, что Ким Чен Ир был рожден на горе Пэкту, потому что это мифическая гора, с которой начинается Корея вообще. Но он родился в Хабаровске.
Н: Но там никто про это не знает?
Ш: Никто.
Н: Кроме, возможно, Ким Чен Ына?
Ш: Да х*й знает, свидетелей особо не осталось – возможно, даже Ким Чен Ын, будучи его сыном в это верит.
Н: Взаимодействовал ли ты со студентами? Как тебе студенты из СК?
Ш: Они очень клёвые, гостеприимные, добрые, отзывчивые, готовые помочь.
Н: Пьют ли северокорейские столько же, сколько пьют русские студенты?
Ш: Пьют. Пьют много, но много выпить не могут из-за общеазиатской черты: у них не очень развиты рецепторы расщепления алкоголя, поэтому они очень быстро пьянеют, особенно от 40-градусных напитков. В основном они пьют корейскую водку соджу (20-25 градусов), пиво – пиво безумно вкусное у них, очень дешевое и очень хорошее, и корейский напиток макколи – загуглите, если будет интересно. Макколи – это такая рисовая брага. Она на вкус слегка противная, но это вкусно, хотя и специфично. Это можно пить и это главное.
Н: Как тебе северокорейские девушки?
Ш: Есть красивые, но, для меня лично, большинство азиаток безумно страшные, а ещё студентки носят форму и там обтягивающие юбки – это клёво. На это приятно смотреть: белая блузка и обтягивающая юбка-карандаш до колена. Это безумно вставляет, но далеко не на всех, потому что стройных – единицы. Реально единицы. Увидеть красивую стройную девушку с правильными пропорциями и красивую лицом – видел только два раза. В таком случае, они безумно красивые, в остальных – скорее вызывают отторжение, но это моё мнение. О вкусах не спорят.
А ещё, кажется, они не занимаются сексом до свадьбы.
Н: Консервативненько. Есть ли K-pop в СК?
Ш: Бред – дальше. О нём никто не знает, за исключением единиц, которым удалось его услышать и которым это ещё и понравилось.
Н: Полухомяковые вопросы. Действительно ли в СК строгий режим? Как караются преступления административные, уголовные и политические? Если приходилось наблюдать или, может быть, ты разговаривал с кем-то на эту тему, то поделись.
Ш: Не наблюдал и не мог наблюдать, потому что я с*ка иностранец. Режим строг. Увольнение может быть даже за мелкий антипартийный вздох или не антиапартийный, а скорее не полностью совпадающий с партийными ориентирами вздох. Увольнение, волчий билет, возможно, есть расстрел, но я с этим не сталкивался, поэтому за достоверность последнего не отвечаю.
Н: Вопрос, касающийся посыла господина Манского нах*й. Смотри, наказания за любой противопартийный вздох таки существуют?
Ш: Да. Я сам этого не видел, но, исходя из того, что мог наблюдать, понял, что люди очень боятся говорить что-то не то чтобы против, а что-то на 100% не совпадающее с линией партии.
Н: Это ещё жестче, чем в совочке.
Ш: Мы не жили в Советском Союзе, но учебники истории, репрессии и рассказы современников примерно дают такое представление. Там жестче.
Н: Но это п*здец.
Ш: На законодательном уровне.
Н: Хорошо, а на следующий вопрос мне и самому не терпится узнать ответ. Считают ли там, что братьям-южанам живётся хуже? Вопрос даже не столько в этом, а в том, как вообще относятся к братьям-южанам. Плюс добавочка по фильму Манского: там была такая сцена, где ветеран корейской войны выходит и рассказывает про свой опыт, про америкашек-оккупантов – довольно странная сцена. Так вот, по мнению линии партии, кто начал эту войну? Как они относятся к южанам после всего, что произошло? Есть ли среди обычного населения желание объединения?
Ш: Начнём с конца. Желание объединения есть везде. Даже больше скажу, это не скрывается и не считается чем-то антипартийным или чем-то, что может преследоваться по закону. Об этом говорят все. Это нормально. Они не видят никакой конкретной альтернативы, но они понимают, что это единый народ с общей историей, и когда-нибудь они должны объединиться. На каких условиях неизвестно, ибо пока что это не представляется возможным никому ни из зарубежных исследователей, ни из северокорейских, хотя проекты есть разные. Я после путешествия в СК понимаю, что это нах*й невозможно. Это огромный груз для Южной Кореи, и адаптироваться тоже не так просто. Это можно наблюдать на отдельно взятых примерах тех, кто бежал. Есть специальный орган – Министерство Объединения в ЮК и его ответвления, которые занимаются адаптацией тех жителей СК, кому удалось бежать — это северянам очень трудно даётся, поэтому проблем очень много. Но идея объединения симпатична всем, как на юге, так и на севере.
К братьям-южанам относятся положительно как к людям, но всё-таки считают, что они американские марионетки и, так или иначе, их разум задурманен, как бы комично это ни звучало, и что надо навести их на путь истинный, но они не говорят, какой путь истинный. Они не говорят, что это целиком и полностью путь СК, но, мол, их точно надо снять с американского крючка.
И по поводу корейской войны. Мнения партии я, к сожалению, знать не могу, но, думаю, те, кто интересуется, могут прочитать наиболее авторитетного корееведа по СК. Фамилия его Асмолов. Если вам интересно, то его труды, книги, публикации в общем доступе.
Н: Частично уже отвеченный вопрос. Считают ли они себя передовой державой или примерно понимают, в каком положении находятся? Я так полагаю, что не понимают. Не имея банально интернета, люди не понимают, чего государство лишается, отказываясь от него.
Ш: Трезво оценить ситуацию они, конечно же, не могут из-за жуткого недостатка информации и действительно считают, что они во многом преуспевают и во многом хороши, и что их страна самая лучшая. Во многом это выражается в повсеместных обязательных вывесках на детских садах и школах фразы «Мы никому не завидуем в этом мире».
Н: Это что-то из цитат великих вождей?
Ш: Происхождение определенно из этой оперы, хотя я точно не знаю. Как мне кажется, это хорошо характеризует их взгляд на их положение в мире.
Н: Да, я даже не знаю, что сказать по этому поводу. Просто перейдём к следующему вопросу. Напоминает ли жизнь в СК книгу Джорджа Оруэлла «1984»?
Ш: Так, ты читал «1984»?
Н: Да.
Ш: Тогда назови мне, пожалуйста, какие-то моменты, которые, по твоему мнению, могут быть общими.
Н: Хм, портреты большого брата повсюду?
Ш: Да, двух. Висят портреты тех, что уже умерли, а того, который ещё жив – того ещё нет.
Н: А это с точки зрения традиций не приветствуется, вывешивать портреты живых? Просто у нас портрет Путина часто висит в кабинетах чиновников.
Ш: Там портретов Ким Чен Ына практически нигде нет. Я его не видел ни разу, зато повсюду статуи и портреты Ким Ир Сена и Ким Чен Ира – фото прилагается. Повсюду вплоть до вагонов метро, аудиторий в университете и даже в приемной северокорейского посольства в Москве.
Н: Портреты есть — галочка. Так, в «1984» была такая сценка, когда всех работников предприятия собирали на пятиминутку ненависти к общему глобальному врагу. Что-то похожее на это по отношению к Америке или Японии имеется?
Ш: Я не могу судить точно. Ничего полностью повторяющего это нет, но закос под это есть – это мультики. С*ка детские мультики для детей четырёх-пяти лет, где говорят о японцах, как о г*ндонах, меркантильных завоевателях, коротких, уродливых и злых япошках.
Н: То есть Манский всё-таки отразил часть истины, так как часть его фильма..
Ш: Я помню эту сцену в классе из фильма. К сожалению, на обучении в классе начальной школы не присутствовал, но мультики видел.
Н: Есть вероятность, что примерно тоже самое творится и в школах?
Ш: В школах – да. Что касается работы, то я не берусь говорить. Я скорее склонен считать, что нет – там всё-таки цивилизованные люди. Книга «1984» сильно гиперболизирована, по моему мнению, поэтому переносить черты из художественного произведения на реально существующую страну я бы не стал.
Н: Хорошо. Последнее по Оруэллу. Я уже понял, что есть фраза «Мы в этом мире никому не завидуем», а есть ли там что-то настолько абсурдное как оруэлловское «Мир – это Война, Свобода – это Рабство» и т.п.?
Ш: Нет, ничего такого нет. Все лозунги более или менее с реальностью пересекаются. Многое основано на революции: «Вместе к революции! Революция – наше счастье!» и т.д. Для понимания: революция в Корее отождествляется с освобождением от господства японцев и японского колониализма, поэтому с революцией связано много хороших воспоминаний, которыми спекулирует партия.
Н: Следующий вопрос поступил от девушек, причём от нескольких. Могут ли жители СК одеваться так, как они того желают, или вынуждены страдать от коллективизма во всём?
Ш: Коллективизм действительно во всём – это да. Это следует признать. Но об этом ещё позже, наверное, будет. Что касается одежды, то, как я уже говорил, образов очень мало, они все похожи друг на друга, но замечательно, что определенные социальные группы, скажем, деды лет 50ти-55ти одеваются какого-то х*я одинаково. Я не понимаю как. Они идут на улицы одинаково одетыми: голубая рубашка с коротким рукавом, коричневые брюки и шляпа – вот так вот можно встретить 20-40 человек друг за другом. Я не знаю, как они это делают, ведь они не знакомы даже друг с другом. Партийцы ходят в чёрных пиджаках таких, двубортных с рукавом как у футболки. Так же ходят сотрудники КГБ и вообще много кто.
Свобода больше прослеживается у женщин. Я видел красивые платья. В единичных случаях, но это были довольно красивые розовые платья и розовые костюмы, ну и не только розовые, с обтягивающей юбкой, пиджаком и блузкой. Они были реально красиво одеты, но это единичные случаи.
Н: А коллективизм во всём – это часть вообще азиатской культуры?
Ш: Да, ибо это Азия. Конфуцианско-китайская Азия. Однако этот коллективизм можно наблюдать и в развитых странах – в Южной Корее, Японии, Китае и во Вьетнаме.
Н: Настало время любимого вопроса всех корееведов, корейцев, лиц, изучающих корейских. Вопрос от моего хомяка: едят ли корейцы собак?
Ш: *истерический смех, затем глубокий вдох-выдох*
Да, едят. Корейцы готовят их самыми разными способами. Я собаку не пробовал, потому что блюдо, которое я видел, выглядело просто отвратительно: суп, в котором плавали куски мяса, похожие на лежалую говядину, а сверху жир, но не жир как, допустим, в борще, а жир, который не растворяется в воде. Я не знаю, как можно это есть. Есть, конечно, жареная собака, но, чтобы вы понимали, это – не вьетнамцы. Вьетнамцы тоже едят собак, причем всех. В Корее же не так – там выращивают определенную породу, чтобы впоследствии съесть. Это цивилизованно. Этим не стоит возмущаться, потому что, например, в Казахстане едят лошадей, хотя лошади довольно дружелюбные создания, которых многие считают своими друзьями, а в середине XIX века в Российской Империи конь был на вес золота – возможно, дороже девушки, семьи, работы – к этому привязываться не стоит.
Н: Я искренне верил, что корейцы не едят собак и всё это враки.
Ш: Нет, это не байки. Рестораны, вывески «Собачатина» – всё это без проблем.
Н: Так, а что за специально выращенная порода? Какая-то большая собака, должно быть?
Ш: К сожалению, ничего этого не знаю.
Н: Пул вопросов от хомяка. Отличается ли корейское аниме от японского?
Ш: В СК нет аниме – есть мультики, но как я уже сказал, они убогие. Конечно, они отличаются от японского аниме.
Н: А они больше похожи на советские мультфильмы?
Ш: Да, убогие мультики начала XXго века. Они не пластилиновые, а убого нарисованные.
Н: Я понял, что там есть сюжетная линия про поганых япошек-захватчиков. Какие ещё есть сюжеты?
Ш: Там практически всегда есть отсылки к тому, как нужно или не нужно себя вести по отношению к вождю, захватчикам, японцам, американцам и т.д.
Н: Это ещё один воспитательный элемент пропаганды?
Ш: Да, всё в СК: книги, фильмы, газеты, статьи – вообще всё, что можно представить как мир физических тел, пропитано цензурой и пропагандой.
Н: *ох%евает по-южнокорейски*
Ш: Но при всем этом дофига японских машин, японская фанта, японское мясо.
Н: Много всего из Японии. Осознают ли они, что эти вещи завезены из Японии и если да, то как оправдывают их использование?
Ш: Они должны осознавать, ибо это никак не маскируется, а написано всё на японском. Лично для меня не составляет проблемы узнать японский язык, хотя, может быть, они думают, что это тайский, но тогда это необразованность и это уже нельзя классифицировать как «они осознают» или «не осознают». Там японский язык и это никак не скрывается. Тойота – японская машина.
Н: Околоэкономический вопрос. Советская экономика страдала от дефицита, которого, как я понял, в СК нет, но при этом СК остаётся страной с социалистическо-коммунистической идеологией и рыночком, ориентированным в ту же степь? Как вообще сочетаются столь не сочетаемые вещи?
Ш: Рынка нет, но есть теневой рынок. Как вы вообще понимаете рынок? Рынок – свободное ценообразование, а в СК цены устанавливаются государством.
Н: Даже на ввезённую продукцию – лексусы, тойоты и прочее?
Ш: Вероятно, но, несмотря на это, в разных магазинах цены на сигареты разные.
Н: То есть свободное ценообразование иногда присутствует?
Ш: Проблема в том, что мы не можем говорить, кто устанавливает эти цены. Формально собственником всех магазинов и прочего является государство – возможно цены, осознано в каких-то магазинах завышаются, а в других занижаются. Возможно, это зависит от района и покупательской способности контингента. Мне это кажется весьма вероятным.
Н: Ещё один околоэкономический вопрос. Ты что-нибудь знаешь о примерном уровне зарплат жителей СК?
Ш: Нет, но я могу вам сказать следующее про уровень цен: мороженка, вкуснейшая мороженка, из автомата, которую тебе наливают в стаканчик, стоит 1500 вон. Один доллар – это 8500 вон. То есть это где-то 13 рублей.
Н: Сейчас я понимаю смысл фразы «отчасти напоминает Россию нулевых».
Ещё один вопрос от хомяка: назови семь причин завести себе личного Ким Чен Ына.
Ш: Как по мне, то в этом мире два типа людей – плебеи и пассионарии. Этому человеку удаётся сохранять 25-миллионное население в вере, что его действия правильны. По-моему, это – пассионарий. В мире таких людей, дай бог, одна миллионная процента. Если вы, как и я, угораете по пассионариям, хотя я не угораю по Ким Чен Ыну, то даже его подход можно считать достижением. У нас вроде есть ещё вопросы про экономику и, забегая вперёд скажу, что вопросы типа «Если ли в СК экономика?» я считаю хомячковыми, потому что она там есть и ещё какая. Далеко не каждая экономика в мире может позволить себе такие военные расходы, запускать ракеты, иметь ядерное оружие и держать с*ка в страхе соседние страны, Японию и США. Это, к слову, о пассионарности.
Если вы считаете, что в сложившихся условиях этот человек достигает каких-то невъ*бических высот, то, конечно, заводите портрет Ким Чен Ына. Я не завожу, но я считаю, что он действительно выбивается из серой массы плебеев.
Н: Не считаешь ли ты, что ему несложно выбиваться из серой массы, поскольку власть и, соответственно, рычаги давления на народ и силового принуждения к вере передаются по наследству и особых изменений не претерпевают? Плюс информационная изоляция всё также присутствует.
Ш: Не спорю. Это легче. Но вопрос к тем, кто читает: вы когда-нибудь видели тысячу человек в одном месте? Очень вряд ли, хотя, возможно, вы были на концерте Оксимирона в Олимпийском, как я. Вы когда-нибудь видели десять тысяч человек в одном месте? Ладно, возможно, вы посещаете футбольные матчи и, может быть, вы были на матче Барселона-Реал, где было около шестидесяти тысяч. Видели ли вы сто тысяч человек в одном месте? Я уверен, что нет. Сто тысяч – одна десятая миллиона. Миллион вы нигде не видели. Ну а теперь представьте, что такое 25 миллионов. При условии, что в стране живут иностранцы и что население, так или иначе, контачит с иностранцами. И эта система до сих пор стоит! Это определенно легче, чем, допустим, у нас, но это, по моему мнению, достойно внимания.
Давай ещё хомячковые вопросы! Они меня забавляют.
Н: Их уже почти не осталось, к сожалению – вот последний.
Вопрос: стоит ли переезжать в СК на постоянку и почему или при каких условиях стоит туда переезжать?
Ш: Что за бред?! Зачем? Ни за что! Люди, вы не понимаете! Человек не ценит то, что имеет! У вас есть доступ к родным, нормальной еде, Бургер Кингу, доступ к цивилизации, к книгам! Нах*й вам это? Нет, нет, нет и нет! Не стоит. Это практически невозможно и не стоит того. Я вам больше скажу: за свои деньги в жизни не поеду в СК, никогда бл*ть нах*й в жизни! Я уже пожалел, что провёл там 2 месяца своего потенциально чудесного студенческого лета.
Н: Поняли, приняли, закрепили. Итак, Манский сегодня у нас стал путеводной нитью – вопрос: СК – страна процветающего социализма или большая потёмкинская деревня?
Ш: Эта страна не процветает, а скорее кое-как держится за то, за что она способна держаться. Это деревня, какие бы небоскрёбы там ни были и какие бы специальности типа «финансовый консультант» ни открывали в их университетах. Это деревня. Даже столица – деревня, а то, что происходит в провинции – без комментариев.
Н: Вопрос о твоём лично пребывании в СК. Мог ли ты перемещаться по СК без сопровождения?
Ш: Да, мог. Я просто выходил из общаги и мог гулять весь день, хотя было сказано, что до девяти вечера лучше вернуться, но мы возвращались и после, и всё было нормально. Нас иногда начинали искать, но в итоге всё заканчивалось благополучно. Мы гуляли свободно – без гидов и т.п.
Н: Ещё один околоманский вопрос: с его слов, у съемочной группы был сценарий фильма, где было указано, что им можно и нельзя снимать – были ли какие-то ограничения на съёмку у вас?
Ш: Ограничения на съёмку в присутствии корейцев были: хорошее – можно, плохое – нельзя. Что-то разрушенное, что-то затхлое, фавелы, которые там просто ужасные, которые хуже всего, что я видел в своей жизни. Да, запрет есть. Ещё нам почему-то запрещали фотографировать статую Ким Ир Сена в нашем университете имени Ким Ир Сена. Не знаю, почему так. Она реально красивая.
Н: Опасались селфи с вождём.
Ш: Возможно.
Н: Ты находился только на территории Пхеньяна, и если нет, то в каких точках страны тебе довелось побывать? Возможно, вас вывозили на какие-то организованные экскурсии или что-то подобное?
Ш: Да, организованные экскурсии были и их было довольно много – спасибо корейцам за гостеприимство. Мне, к сожалению, не удалось побывать на побережье восточного моря или, как оно у нас известно, японского, но, конечно же, понятно, что нельзя море называть японским в СК, поэтому оно восточное. Побывать там не удалось, хотя возможность была, но я побывал на побережье западного моря в городе Нампхо.
Н: Опять околоманский вопрос: в фильме все сцены, которые не были связаны с девочкой, происходили на местах производства, новых клиниках, фабриках, где якобы работали её родители. Приходилось ли тебе посещать подобного рода места, находясь там?
Ш: Нет, не приходилось.
Н: Видел ли ты детей, идущих в школы, удалось ли с ними пообщаться и можешь ли ты рассказать, что представляет из себя день школьника в СК?
Ш: Отличается день кардинально. Школьников видел, но не общался. Могу сказать, что дети идут в школу, а на улицах через громкоговорители, повсюду установленные, играет музыка и одна из песен гласит: «искренне любя великого вождя, иду в школу» (примерный перевод). Примерно так, но это просто важная деталь.
По поводу дня северокорейского школьника: просыпаешься, завтракаешь, идешь в школу, приходишь, делаешь домашку ОЧЕНЬ УСЕРДНО. Нельзя пропускать и не делать домашку. Это очень плохо. Это карается. Всё это из-за коллективизма и конфуцианской концепции подчиненности «учитель-ученик». Итак, делаешь домашку, возможно, долго. Идёшь гулять на улицу, потому что дома нех*й делать, играешь в войнушку, приходишь домой, общаешься с родителями и ложишься спать.
Н: Впрочем, как и у нас когда-то. Итак, рубрика «Развлекушечки». Расскажи самую эпичную историю.
Ш: Вырежи это.
*напряженное молчание — тянется к диктофону и выключает его *
*Последняя часть интервью продолжается уже после включения диктофона, но всё, что могу сказать о той истории – это было опасно.*
Если вы дочитали до этого момента, то уведомляю, что это лишь 2/3 сделанного мной интервью. Это моя первая попытка залить что-то на пикабу и сайт уже пишет мне, что допустимая длина превышена. Если хотите прочитать продолжение, то вот ссылочка на мой блог;)
