Верден. Мясорубка дьявола VII
Для ЛЛ. В э чт о з и с спс
Еще более высокие требования предъявлялись к младшему командному составу этих отрядов. Занятия проводились по тактике, порядку взаимодействия с другими родами войск, топографии, умению вести разведку, а также всем остальным премудростям, необходимым на войне. Объем знаний любого унтер-офицера штурмового подразделения, позволял ему с легкостью командовать полноценным пехотным взводом. Именно штурмовики стали первые применять новую тактику боя: действовать малыми группами по пять-восемь человек, прикрывая друг друга огнем. Но главное: штурмовым отрядам предписывалось по возможности обходить уцелевшие очаги сопротивления уцелевшего противника, продвигаясь в его тыл. Именно немецкие штурмовики стали родоначальниками знаменитой в последствии тактики просачивания сквозь вражеские позиции. Их по праву можно считать «первыми на Первой» - это был первый элитный спецназ Первой мировой войны.
Учили и впрямь на совесть. Отправляясь на боевой выход, штурмовой отряд брал с собой столько гранат, сколько физически мог унести. Их внезапное появление в относительно безопасной траншее, помноженное на град летящих во все стороны гранат, производило сильное впечатление на солдат союзников. Штурмовиков уважали и боготворили в кайзеровских войсках. Их страх как боялись и ненавидели в англо-французских частях
Маскировка предстоящего наступления проводилась фантастическая, немецкая контрразведка сработала просто блестяще, выше всяческих похвал. Понимая, что столь крупную передислокацию войск полностью скрыть невозможно, германцы затеяли ложную переброску войск по всему Западному фронту. Кроме того, постоянно шла компания по дезинформации противника: в руки французов с завидной регулярностью попадали фальшивые, а порой и совершенно правдивые сообщения о повышенной концентрации кайзеровских войск в том или ином пункте. Словом в движение пришли практически все тылы германских армий на Западном фронте.
Но постоянной перегруппировкой войск дело не ограничилось. Чтобы окончательно запутать противника, германский Генеральный штаб запланировал и провел в начале 1916 года несколько отвлекающих операций на разных участках Западного фронта. Так, Третья германская армия нанесла удары у Мезон-де-Шампань и Таюра в период с 9 по 11 января 1916 года. Вторая армия успешно атаковала в районе Фриза, что южнее Соммы 28 и 29 января 1916 года. Шестая армия нанесла удары противнику у Невиля и западнее Вими в первых числах февраля 1916 года. Атакующие ставили перед собой ограниченные в тактическом отношении цели, действуя по принципу: удар — отход. Генерал Эрих фон Фалькенгайн преследовал при этом главный стратегический замысел: враг не должен определить место нанесения самого главного удара — Верден (что ему вполне удалось).
Вот на эту нехитрую удочку и попалась французская военная разведка. Правильно установить конечную цель наступления, парижские рыцари «плаща и кинжала» так и не смогли. Генерал Эрих фон Фалькенгайн мог поздравить себя с успехом: подготовка к операции «Герихт» была проведена германским Генеральным штабом безукоризненно, с истинно немецкой тщательностью.
Не будет преувеличением сказать, что французский Генеральный штаб полностью просмотрел опасность. Поток агентурных сообщений о чрезвычайно опасной концентрации немецких частей на Верденском направлении, попросту игнорировался. Более того, на участке предстоящего наступления немцы добились подавляющего господства в воздухе, что делало невозможным для французов проведение даже самой элементарной воздушной разведки: любой аэроплан пытавшийся пролететь над германскими позициями, немедленно и беспощадно сбивался. Такие мероприятия дали свой закономерный результат. Даже после начала немецкого наступления главнокомандующий французскими войсками генерал Жоффр еще несколько дней считал, что главной целью немецкого удара является не Верден, а Шампань. Эти грубейшие просчеты верховного командования стоили Франции много крови.
Теперь давайте перенесемся по другую сторону от немецких позиций и попытаемся рассмотреть, что же могла противопоставить французская армия надвигающейся на нее страшной грозе.К началу 1916 года Верденский укрепленный район тянулся от Авокура на западе и Сен-Миэля на востоке и имел общую протяженность более ста десяти километров. Рекой Маас разделялся на два участка - западный (левобережный) и восточный (правобережный). Оборонительные сооружения района состояли из четырех линий оборонительных позиций, расположенных в лесистой, сильно пересеченной местности, с высотами и глубокими оврагами.
Столь глубоко эшелонированная оборона была следствием требований командующего группой центральных армий генерала Лангль-де-Кари, который, в общем то совершенно справедливо полагал, что в случае вражеской атаки «... могут быть раздавлены артиллерией не только первые линии, но и совокупность всех линий образующих первую позицию..., поэтому необходимо сохранить резерв для защиты других позиций». Забегая вперед необходимо отметить, что генерал сделал правильные выводы и оказался совершенно прав.
Основой обороны района были специальные фортификационные сооружения – хорошо укрепленные форты. Однако массовая нехватка артиллерийских орудий в начале войны привела к тому, что мощные крепостные форты Верденской обороны лишились большей части своих пушек. Только за 1915 год с фортов Вердена сняли практически всю артиллерию и вывезли боеприпасы (около тысячи орудий и порядка ста двадцати восьми тысяч снарядов). Французский высший командный состав пребывал в ложном убеждении о том, что бетонные крепости ничего не стоят в современном бою. Слишком сильное впечатление произвело на них быстрое падение крепостей Льежа и других укрепленных районов Бельгии в начале войны. И к этому были все основания: действия генерала Людендорфа при захвате Льежа с полным правом можно отнести к шедеврам военного искусства.
Первая линия укреплений Верденского района проходила в нескольких километрах от крепостных фортов по холмистой местности и состояла из трех оборонительных позиций. Географически, траншеи тянулись от Соль-он-Вевра во Веврской долине, через Эннемон и Орн, огибая с севера ряд небольших лесов (Гербебуа, Кор, Гомон), на Брабант, где переходили на левый берег Мааса, и следовали далее на пункты Бетенкур, Меланкур, Авокур и упирались в лес Гес. Оборонительные рубежи первой линии связывались между собой прорытыми в земле ходами сообщения, блиндажами и укрытиями, прикрытыми сверху как деревом, так и бетоном. Подходы защищались густыми рядами колючей проволоки, достигавшими порой до сорока метров в ширину, и были оборудованы всевозможными ловушками.
Вторая и третья позиции обороны, проходившее друг от друга на удалении в два – три километра, имели неизмеримо более слабые возможности для полноценной защиты. Часть укреплений вообще существовала только на бумаге да в головах французского генералитета. Будущий герой обороны Вердена генерал Петен, честно писал в своих мемуарах: «Между укреплениями и позади них был необычайный хаос: многочисленные траншеи были большей частью разрушены, рваные проволочные заграждения в беспорядке опутывали леса берегов реки Маас и болотные равнины Вевр. Шоссейные и грунтовые дороги давно превратились в трясину».
А вот четвертая оборонительная позиция включала в себя целую сеть долговременных мощных бетонных фортов господствующих над местностью. Рубеж шел от форта Во и Дуомон на правом берегу Мааса, и заканчивался фортами Вашеровиль — Буа-Буррю на левобережье. Самыми мощными из укреплений четвертой линии бесспорно были Дуомон и Сувиль. Итоговая глубина оборонительных сооружений Верденского укрепленного района на отдельных участках достигала пятнадцати километров. Однако снятие с бетонных фортов тяжелых орудий и дислоцированных там воинских подразделений, значительно ослабило их оборонительный потенциал. Так, например, к началу немецкого наступления число защитников чрезвычайно мощного форта Дуомон не превышало нескольких десятков человек плюс всего два крепостных орудия с минимальным запасом снарядов.
Давно обеспокоенный сложившейся ситуацией командир Верденского укрепленного района генерал Кутансо, обратился с письмом на имя военного министра Франции Жозефа Галлиени. В послании четко и прямо говорилось: в настоящее время оборонительная мощь Вердена сильно ослаблена. Его реальные возможности абсолютно не соответствуют параметрам, столь опрометчиво приписываемых Вердену Генеральным штабом. В итоге генерал был немедленно смещен со своего поста. Комментируя снятие его с должности, Главнокомандующий Жоффр пояснил, что он не желает иметь под своим началом офицеров, выдвигающих перед правительством жалобы иными путями, чем обычные доклады по армейским инстанциям. Ситуация ничуть не изменилась и при преемнике Кутансо, генерале Эрре. На все его просьбы об усилении огневой мощи Верденского укрепленного района, ему отвечали новым изъятием артиллерийских батарей. При этом, все доводы верховного командования сводились к следующему: на вас не будут наступать, Верден не может стать целью немецкой атаки, ибо противник не знает, что Верден разоружен.
К началу немецкого наступления Верденский укрепленный район защищали три корпуса французской Второй армии. На правом берегу реки Маас дислоцировались два армейских корпуса. Тридцатый корпус (командующий генерал Кретьен) имел в своем составе Семьдесят вторую дивизию (зона ответственности протяженностью в десять километров, от реки Маас до леса Кор) и Пятьдесят первую дивизию (занимала девяти километровый участок фронта от леса Кор, пункт Орн до Ля-Таван). Кроме того, в резерве Тридцатого корпуса находилась Четырнадцатая дивизия. Плотность обороны в зоне дислокации Тридцатого корпуса составляла примерно полтора батальона и пятнадцать орудий на один километр.
Второй армейский корпус (командующий генерал Дюшен), контролировал сектор от Ля-Тавана до леса у форта Парош и имел в своем составе Сто тридцать вторую, Третью и Четвертую пехотные дивизии. Оба корпуса располагали артиллерийским парком в сто восемьдесят шесть легких и сто пятьдесят два тяжелых орудия.
Левобережный район от реки Маас до Авокура входил в зону ответственности Седьмого корпуса под командованием генерала Базелера, имея в своем составе Двадцать девятую и Шестьдесят седьмую дивизии при поддержке двухсот двух легких и девяносто двух тяжелых орудий. Средняя плотность обороны составляла два батальона, пятнадцать легких и шесть тяжелых орудий на один километр фронта.
В резерве начальника Верденского укрепленного района генерала Эрра, находились еще две пехотные дивизии (Тридцать седьмая дивизия расположенная в районе Суилли и Сорок восьмая дивизия, дислоцированная у Шомона на реке Эр). В общей сложности для защиты Вердена французская армия располагала девятью дивизиями и шестьсот тридцатью двумя артиллерийскими орудиями (из них двести пятьдесят тяжелых).
Система тыловых коммуникаций французских войск отчаянно проигрывала германской. Полноценные железнодорожные пути подходящие к Вердену частью были давно уже перерезаны немцами с начала войны, а частью находились в зоне действия германской артиллерии. Для транспортировки войск, боеприпасов и снаряжения, французы имели только одну железнодорожную узкоколейку и только одно автомобильное шоссе, шедшие к Вердену от Бар-де-Люка. При этом, большой пропускной способностью эти транспортные артерии не отличались. Кроме того, французское командование не имело возможности перебрасывать войска с одного берега Мааса на другой, иначе как через сам Верден. Таким образом, проблемы снабжения защитников Верденского укрепленного района на начало немецкого наступления, попросту не выдерживали никакой критики.
С января 1916 года в разведывательной отдел ставки верховного командования французской армии, все чаще стали поступать тревожные известия об опасном сосредоточении крупной и мощной войсковой группировки противника на Верденском направлении.
«Существуют конкретные данные, что немцы готовят наступление северо-восточнее Вердена»…
«По обе стороны реки Маас отмечено постоянное передвижение все новых и новых немецких батарей, на позиции доставляются тяжелые австро-венгерские мортиры»…
«Между Бетинкуром и линией Спинкур – Конфлакс противник создал сеть полевых железнодорожных путей»…
«Из Бельгии и Лотарингии перебрасываюся немецкие войска и боеприпасы, которые сосредотачиваются в окресностях Седана, Кариньяна и Монмеди»…
«Замечено, что на немецких позициях на верденском участке систематически сносятся шпили колоколен»…
Печально, но поток тревожных сообщений был оставлен французской разведкой и аналитическими службами Генерального штаба без должного внимания. В последствии, разведывательной отдел объяснил свой промах тем, что аналогичная информация шла практически со всех опасных мест Западного фронта (естественный результат ложной переброски войск и отвлекающих атак на всех участках, предпринятый немецким командованием).
Первоначально дату немецкого наступления генерал Эрих фон Фалькенгайн назначил на 12 февраля 1916 года. Но на великое счастье французских войск, прекрасно подготовленному замыслу Германии помешало то, что она никак не могла просчитать - плохая погода. С небес то лил дождь, то падал снег, то опускался туман, то валил снег вперемешку с дождем... Природа имеет свои законы и они не подчиняются человеку. Наледь растаяла, земля размякла. Пехота вязла по колено в грязи, колеса артиллерийских орудий проваливались, что делало выдвижение орудий и подачу боеприпасов на огневые рубежи, совершенно невозможным. А в день наступления 12 февраля, с небес хлынул страшный ливень. Погода не оставила Фалькенгайну иного выбора. Атаку пришлось отложить на девять суток, отведя изготовившиеся к наступлению войска, с исходных рубежей в тыл.
«Нам удалось не дать заметить французам наших приготовлений. Они не видели, как артиллерия выдвинулась на назначенные ей позиции. Все было подготовлено блистательно. Но вечером накануне атаки снежная буря и проливной дождь не дали нам возможности открыть артиллерийский огонь по французским батареям. Атака со дня на день откладывалась. Штурм крепости начался девятью днями позже назначенного срока. Штаб Пятой армии и я переживали мучительные дни, ибо отлично понимали, что каждый день и каждый час значительно уменьшают наши шансы на успех. В довершение несчастья во время всего этого периода затишья, весь наш план был выдан французам двумя негодяями дезертирами», - с горечью вспоминал позднее командующий Пятой армией кронпринц Вильгельм.
Что же, поистине судьба хранила Французскую Республику. «Случай — вот истинный царь Вселенной», - говорил Наполеон и эти слова с полным правом можно отнести Вердену. Если бы непогода не сорвала германское наступление 12 февраля 1916 года, участь французской крепости скорее всего была бы не завидной. Слишком мощным, внезапным и хорошо подготовленным был запланированный удар. Слишком слабы, дезорганизованы и не готовы к отражению его оказались французы. Однако случилось то, что случилось. В итоге, предшествующая немецкой атаке маскировка, оказалась безвозвратно утраченной.
Естественно, выдвижение крупных воинских подразделений на передовые с их последующим отходом, не могло не остаться не замеченным французскими войсками. Командующий Верденским укрепленным районом генерал Эрр забеспокоился. Разведка, посты наблюдения, пленные и перебежчики единодушно подтверждали: немцы готовят страшный удар. Однако главнокомандующий французскими войсками генерал Жоффр отмахивался от всех тревожных сообщений, как от надоедливых мух: Германия может ударить где угодно, но только не под Верденом. Это просто невозможно, ваши донесения плод умышленной дезинформации вражеской разведки, так что не стоит беспокоиться, мой дорогой генерал! Вы просто переутомились, глотните хорошего коньяку и успокойтесь!
Сложно объяснить такую самоуверенность французского командующего. Может быть она объяснялась тем, что 13 февраля 1916 года (т.е. на следующий день после даты планируемого наступления под Верденом), немецкая армейская группа генерала Геде нанесла довольно чувствительный удар по французским позициям у Оберсента. Атака вновь была локальной и носила исключительно отвлекающий характер, но судя по настроениям Жозефа Жоффра, достигла своей цели.
Но генерал Эрр, нашедший поддержку у командующего группой центральных армий генерала Лангль-де-Кари проявил настойчивость и потребовал переброски к себе дополнительных войск. Генерал Жоффр снисходительно удовлетворил его просьбу: мол, ладно, если от нескольких дополнительных дивизий вам будет легче, пусть будет так. На днях, сегодня или может быть завтра, я так и быть, подпишу такой приказ. В итоге к 16 февраля 1916 года настойчивость генерала Эрра дала свои результаты: Верденский укрепленный район усилился на шесть пехотных дивизий и шесть артиллерийских полков, сведенных в три армейских корпуса - Первый (командующий генерал Гильома), Тринадцатый (командующий генерал Альби) и Двадцатый (командующий генерал Бальфурье). Вновь прибывшие войска находились в резерве верховного командования и дислоцировались в районах Бар-ле-Дюк и Сен-Мен.
Не останавливаясь на достигнутом, генерал Эрр под свою ответственность принимает решение о немедленной и полной эвакуации всего гражданского населения из Вердена в Бар-де-Люк. Люди недовольно ворчали, подчиняясь приказу незамедлительно покинуть свои дома. В последствии, они благодарили Бога и генерала Эрра, столь своевременно отдавшего приказ об эвакуации и, тем самым, спасшего их жизни. Поскольку в ходе завязавшихся боев в Вердене не осталось ни одного целого дома. Город был полностью разрушен.
В ночь с 20 на 21 февраля 1916 года Верден спал обычным сном маленького прифронтового города. Гарнизон чувствовал себя в безопасности за тройным кольцом мощных оборонительных сооружений. Но в то же самое время немецкие тылы под Верденом уже пришли в движение. Погода наладилась, земля подмерзла и даже успела покрыться инеем. Приказ командующего германской Пятой армией кронпринца Вильгельма гласил: «После долгого времени тяжелой оборонительной борьбы приказ его величества кайзера призывает нас к наступлению! Каждый из нас должен проникнуться убеждением, что Родина ожидает от него великих дел. Мы должны доказать неприятелю, что в сердцах сынов Германии продолжает жить железная воля к победе, что немецкая армия, где бы она не начала наступление, преодолеет все препятствия! В твердом оптимизме, что каждый в свою очередь сделает все возможное, я даю приказ к наступлению! Бог с нами!».
И это совсем не пустые слова: кайзеровские солдаты были и впрямь полны суровой решимости разбить в прах оборону французов.
Сейчас маскироваться уже не было необходимости, противник все равно ничего не успеет сделать. Выдвигались на огневые позиции орудия и минометы. Беспрестанной вереницей текли реки снарядов. Причем часть из них – химические, еще одно изобретение сумеречного германского гения. Последние полеты аэропланов-разведчиков дали уточненные координаты целей. Нескончаемым потоком шла пехота. Рота за ротой, батальон за батальоном, полк за полком, дивизия за дивизией… Все новые и новые массы войск концентрировались в местах сосредоточения для предстоящей атаки. Прусские егеря, саксонские стрелки, баварские гренадеры… Солдаты проверяли винтовки, боезапас и снаряжение, офицеры успокаивали своих подчиненных: не робейте ребята, для этих французишек мы приготовили такой шквал огня, что от них и места мокрого не останется! Через пару - тройку дней будем ужинать в Вердене! На грузовиках прибывала элита армии – отчаянные парни из штурмовых подразделений. Орудийные расчеты нетерпеливо переминались с ноги на ногу: какого черта ждем, мы давно готовы, можно начинать! Дайте команду, и наши пушки превратят лягушатников в пыль! Все чаще и чаще командиры артиллерийских орудий смотрели на циферблаты своих часов. Наконец хронометры показывают роковое время: восемь часов пятнадцать минут утра. Раздается долгожданная команда: орудия, огонь!
Первый выстрел из дальнобойного орудия калибром 380 мм, угодил в точно во дворец епископа, возвестив тем самым миру страшную весть – Верденский дьявол проснулся. Для Франции наступило время кровавого кошмара. Было раннее утро 21 февраля 1916 года.
Лес у Коре... А сколько их еще...
Окопов, крепостей...
И только мертвые и мертвые вокруг...
Их не сочтешь... И это все Верден...
Мощный удар немецкой армии под Верденом стал полной неожиданностью для французского верховного командования. Наступлению 21 февраля 1916 года предшествовала девятичасовая артиллерийская подготовка. На протяжении девяти часов германские пушки громили французские позиции. На головы оборонявшихся обрушилось настоящее море огня, тонны стали, океан шрапнели. Для разрушения траншей в изобилии применялись минометы. По французским батареям обстрел велся химическими снарядами, а командные пункты и форты поражались сверхтяжелой артиллерией, ста пятидесяти и двухсот десяти миллиметрового калибра. Огненный шквал проводился путем его последовательной концентрации по площадям, накрывая траншеи первой и второй оборонительных линий. Мощь артиллерийского огня была такая, что землей от снарядных разрывов засыпало насмерть целые подразделения! По самым скромным подсчетам, за время этого массированного девятичасового обстрела, германские орудия выпустили около двух миллионов снарядов. «Немцы пытались создать такую зону смерти, в которой ни одна часть не могла бы удержаться. Тучи стали, чугуна, шрапнелей и ядовитых газов разверзлись над нашими лесами, оврагами, траншеями и убежищами, уничтожая буквально все. Ужасные взрывы потрясали наши форты, покрыв их дымом. Невозможно описать это наступление, которое безусловно не имеет равного по силе», - вспоминал позднее генерал Петен.
Результаты не замедлили сказаться. Большая дальнобойность артиллерийских орудий германской армии помноженная на его великолепную корректировку, обеспечила хорошую концентрацию огня, что имело чрезвычайно сильное разрушительное и моральное значение. Первая линия обороны была уничтожена почти полностью, сообщение с тылом прервано, а управление войсками – парализовано. Так, только по итогам артиллерийской подготовки несколько батальонов Тридцатого корпуса французской армии находящихся в окопах передовой линии, погибли полностью! В 16 часов обстрел прекратился и в атаку пошли пехотные цепи. Впереди двигались специальные штурмовые группы, усиленные огнеметами и в изобилии снабженные ручными гранатами. Заходя в траншеи, немцы забрасывали чудом уцелевшие блиндажи связками гранат, щедро заливая шквалом огня все живое. Следовавшие за штурмовой группой стрелки проводили окончательную зачистку занятой позиции. Более полутора сотен разведывательных аэропланов неутомимо кружили над полем боя, предоставляя в германские штабы всю необходимую информацию о ходе наступления.
Первая атака проводилась силами шести дивизий на участке в восемь километров, причем стычки с уцелевшими под огнем французскими подразделениями приносили большую задержку, чем если бы наступление проводилось на более широком фронте. Да, сопротивляющиеся французы гибли. Гибли, но ценой своих жизней задерживали атакующих. В лесу Кор геройски сражались Пятьдесят шестой и Пятьдесят девятый батальоны Сто шестьдесят пятого пехотного полка, погибшие ДО ПОСЛЕДНЕГО ЧЕЛОВЕКА, но не отступившие ни на шаг. Все части французского Тридцатого корпуса, принявшие на себя первый удар немцев понесли ужасающие потери и практически полностью утратили боеспособность. Однако с наступлением темноты немецкие части остановились, вместо того, чтобы максимально развивать успешно начавшееся продвижение вперед. Правда, так гласил изначально отданный им приказ. Германские войска сумели полностью выполнить поставленные перед ними задачи на этот день: овладеть лесом Кор, где располагались первые линии французских траншей и выяснить степень разрушения вторых. Крайне скромная задача, учитывая огромный потенциал наступающих! Однако генерал Эрих фон Фалькенгайн посчитал, что для первого дня этого вполне достаточно. Но тем самым французы получили целую ночь передышки. Передышки, в которой они так отчаянно нуждались и которая была так своевременно предоставлена врагом. Это стало первой крупной ошибкой германского командования с начала Верденской наступательной операции.
На следующее утро началась более широкомасштабная атака, вновь начатая с артиллерийского обстрела. Теперь часть германской артиллерии специальным приказом переподчинена пехотным дивизиям. Стрелки получили непосредственную артиллерийскую поддержку, пехотные командиры сами определяли участки нуждающиеся в огневом накрытии, а это очень важно. Орудия и минометы оказали большую помощь пехотным цепям - пулеметные точки, задерживавшие движение пехоты, расстреливались прямой наводкой. С этого момента французский фронт стал постепенно , но неумолимо размываться.
Не имея ни малейшего понятия о масштабах наступления, командующий армейской группой генерал Лангль де Кари немедленно выдвинул навстречу немцам Тридцать седьмую и Сорок восьмую дивизии оперативного резерва. Войска перебрасывались частью на грузовиках по дороге Суйи – Верден, а частью шли пешком. При переходе через реку Маас французские колонны попали под плотный артиллерийский огонь и были полностью расстроены. Командование Франции на этом этапе сражения просто не ориентировалось в происходящем, попросту не понимая, что происходит. Подкрепления на передовую направлялись беспорядочно, часто оказываясь совсем не там, где нужно. Вступая в бой с противником, они не имели четко поставленных задач, сведений о связи с соседями, оставались без артиллерийской поддержки, зачастую попадали в окружение, не имея при этом даже подготовленных траншей для укрытия. Огромный беспорядок в движение войск вносило беспорядочное передвижение обозов и автомобилей снабжения. Французские солдаты отчаянно цеплялись за каждый клочок своей земли, пытались беспрестанно контратаковать, но силы были слишком неравны. Превосходство наступающих в тяжелом вооружении было просто ужасающим. Бездумные контратаки, обреченные на провал изначально, лишь приводили к чудовищным потерям, погубив практически все оперативные резервы имевшиеся под Верденом. Причем столь необходимые подразделения погибли абсолютно впустую. В последствии, генерал Анри Петен вспоминал: «Войска, прибывшие на помощь, шли наудачу. Они направлялись прямо на север, безуспешно разыскивая находившихся в огне начальников частей и теряя среди взрывов и газов своих проводников. Продвигаясь таким образом сквозь дым и оглушительный грохот сражения и внезапно наталкиваясь на противника, они сковывали его, противопоставляя ему за отсутствием других средств, груду своих тел». Такова была расплата за вопиющую безалаберность французского генералитета.
К концу третьего дня наступления (23 февраля 1916 года), Седьмой корпус германской армии овладел пунктом Бомон и вышел на линию между Брабаном и Орн. Лес Эрбэбуа был занят стрелками Третьего корпуса немецких войск. Общая глубина продвижения германцев не превышала двух-трех километров. Наступление по прежнему проводилось исходя из принципа: артиллерия разрушает, а пехота занимает. Но теперь небольшие штурмовые группы германцев вели наступление безостановочно, подавляя оставшиеся очаги обороны и разрушая уцелевшие от огня коммуникации. Медленно, но верно, немецкий таран разбивал рубежи французской обороны.
Даже не проведя элементарную рекогносцировку французское командование бросило в огонь дивизии Двадцатого корпуса, начавшего занимать позиции на высотах Дуомона с 24 февраля. Его задачей явилось немедленно залатать бреши пробитые в оборонительных позициях первого и второго рубежей обороны — Тридцатого корпуса французской армии. Цель была заведомо недостижимой, поскольку первая линия французской обороны была уже полностью уничтоженной, а вторая представляла собой одну сплошную брешь. Командование Франции прекрасно понимало, что отправляло свой корпус на верную гибель, но по другому поступить было просто нельзя — атакующим германцам нужно было срочно хоть что-нибудь противопоставить. Иначе конец. Пока солдаты Двадцатого корпуса бросались в самоубийственные атаки, на помощь Вердену спешили дивизии Первого и Тринадцатого корпусов, прибытие которых на передовую началось вечером 24 февраля.
24 и 25 февраля 1916 года стали страшными днями для Франции. Вражеский натиск натиск значительно усилился. Тщетные попытки французских контратак вновь были лишены всякого смысла и не давали ничего кроме больших потерь. Штурмовые группы немцев действовали чрезвычайно умело и эффективно, разрушая связь пехоты с артиллерией и гарнизонами тяжелых фортов. Пали пункты Саманье и Лувемон. К вечеру 25 февраля 1916 года большая часть оборонительных укреплений Вердена была потеряна французскими войсками. Захваченными оказались высоты Талю и Пуавр, а также самый мощный из фортов Верденского укрепленного района – господствующий над местностью форт Дуомон.
Продолжение следует...