Привет всем, для кого еще не закончилась пятница. У меня романтическое настроение, поэтому не хочется ни про шлюх, ни про заказчиков, а хочется выступить в необычном для меня амплуа. Я напишу про любовь. А для тех, кому понравилась идея озвучки текстов, @polianthes расскажет эту историю здесь своим бархатным голосом.
Вообще я про любовь не умею. Журналистика и редакторская работа как-то больше располагают к цинизму. Но так хочется рассказать эту историю, что я даже спросила разрешения у Виктора и Юли.
С Виктором мы работали в одной организации лет десять назад, и сразу же бросалось в глаза, что у него счастливый брак: всегда отлично отглаженные рубашки, на столе — фото с женой, а если в разговорах с коллегами он упоминал ее, то только в положительном контексте. Большинство наших сотрудников ходили обедать в столовую, а у Виктора с собой всегда были аккуратно спеленутые домашние блинчики или солидное запеченное мясо, или какие-нибудь куриные рулетики, слегка припудренные пикантными специями.
Потом Витя открыл собственный бизнес (наружная реклама, полиграфия и промо-акции), и мы стали видеться реже, но в общей нашей тусовке пара Витя+Юля всегда бросалась в глаза — веселые, модные, какие-то очень сплоченные, как бывает, когда люди не только радуются, но и многое пережили вместе.
Сначала никто не знал их семейную тайну. Начали догадываться, когда Юля и Витя ездили в соседний регион, потому что прочитали в соцсетях про какого-то особо несчастного лабрадора в ярославском приюте, которого то ли вырвали из лап живодеров, то ли подобрали на дороге истощенного и больного. Помню, Юля рассказывает, как они решили, что заберут собаку к себе и назовут Гермес, и в ее голосе звучат такие слезы и такое напряжение, будто они этого Гермеса вытащили из-под пуль на линии фронта, а Витя только успокаивающе гладит ее по руке.
Это было какое-то самоотречение — дежурили по ночам, возили по врачам, паразитов травили, подбирали корма и витамины... Многочисленные фото в соцсетях, как собака из поеденного паразитами куска шерсти на костях превратилась в здорового ухоженного пса — хоть сейчас в любую рекламу корма, рекомендованного лучшими собаководами. Люди заводят питомцев по разным причинам, но в этом случае версия была одна и она подтвердилась: Витя и Юля давно хотели стать папой Витей и мамой Юлей, но у них ничего не получалось. У Юли ничего не получалось. Собака не могла заменить ребенка, но все-таки она была выстраданная, умела любить, требовала заботы и внимания, прогулок и кормления по режиму... И если уж в семье, которая готова к пополнению, нет чертова аиста, пусть лучше будет собака, чем совсем никого.
И снова это была образцовая семья, как с журнальной картинки — теперь еще и с породистой собакой. Кажется, их фото даже публиковал местный глянец — парк в мягком закатном свете, красивая Юля, мужественный Виктор, оба в фирменных вязаных свитерах, и радостно прыгающий Гермес, взбивающий лапами кленовые листья самых лучших осенних расцветок. Классика идеальности.
В такой ситуации всегда кто-то устанет первым. И Виктор устал. Он завел роман с коллегой-рекламщицей, и все это было вроде бы не всерьез, а потом девушка вдруг сказала: «Я беременна. Либо приходи, либо уходи». Я не знаю, как долго он принимал решение, но на тот момент, когда его новая возлюбленная сделала аборт, они уже жили вместе. Он ушел от Юли с одним чемоданом вещей и ради счастья отцовства готов был в загс ехать буквально с мигалками, чтобы будущая мать его ребенка не передумала его осчастливить — но все равно не успел. Девушка в один прекрасный день сказала: «Давай попозже. У меня через полгода командировка в Штаты, я не могу отказаться». И все.
Я не хочу представлять, как Юля восприняла объяснение мужа и как она потом жила. С ней был Гермес, потому что уходить к любовнице, забирая единственную собаку, - это совсем подло. Юля сменила работу, чтобы никому из прежних сослуживцев, знавших Виктора почти так же хорошо, как и ее, ничего не объяснять.
С тех пор, как девушка сказала «Извини, в другой раз», он еще жил с ней по инерции, а потом ушел, потому что в его представлении будущая мать его ребенка не могла такого сказать и сделать. И он жил один, но не осмеливался позвонить жене. Он знал, что она страдает, что ее родители его прокляли, что она живет одна и ни с кем не встречается.
Виктор рассказывал, что однажды они встретились в парке. Юля и Гермес гуляли, а он увидел их с другой стороны улицы и специально перешел дорогу, хотя ему было в другую сторону. И вот она тоже его увидела... Не знаю, чего он ждал. Того, что заиграет музыка «Где-то далеко, очень далеко идут грибные дожди»? Что она побежит навстречу и они обнимутся, а Гермес будет скакать вокруг, потому что никто лучше собак не умеет показывать восторг и счастье? И не нужно будет никаких слов? Гермес скулил и тянул поводок, Юля тянула в другую сторону и отворачивалась, и не было в этом ничего красивого, киношного, а только стыд и жалость. Жизнь стала некрасивой, но не в тот момент, а гораздо раньше.
Прошло больше года прежде, чем они снова стали жить вместе. Несколько раз думали усыновить ребенка из детского дома. Но Юля не могла решиться: ей казалось, что тогда она никогда не узнает, живет Виктор с ней по любви или из жалости, или ради ребенка. И они перестали пытаться изменить численность своей маленькой семьи. А через три года, когда врачи сказали, что уже поздно ждать чуда, Юля родила мальчика.
