Восставшие из мертвых
— Но я же… я убил тебя.
Бывший император улыбнулся ему человеческой улыбкой.
— Да, и ты сделал это мастерски, один из лучших боев моей жизни, хотя у меня есть несколько замечаний.
Почетная гвардия и другие подданные лорда Авекса ошеломленно смотрели на человека, явно не веря своим глазам. Лорд Авекс мог бы обвинить странного гостя во лжи, но, посмотрев ему в глаза, он поверил каждому слову. Глаза и узор на волосах мужчины были слишком знакомыми. Его голос, конечно, был другим, намного более глубоким, но в его манере речи звучали знакомые нотки и интонации.
Не говоря уже о том, что он безупречно общался на языке селзексов, что должно было быть за пределами возможностей человека. Люди, конечно, могли попытаться говорить на нем, но у них, как правило, имелся отчетливый акцент, затрудняющий понимание.
Лорд Авекс осознал, что сам стоит в растерянности, не совсем зная, что с собой делать. Он внезапно ощутил каждую часть своего тела и то, как они прикреплены к основной массе, и неловко замялся на месте, пытаясь собраться с мыслями. В любой другой момент он бы беспокоился о том, чтобы показаться слабым перед своими подданными. Император должен был относиться ко всему спокойно и вести себя определенным образом. Ему следовало, по крайней мере, бросить вызов нарушителю или установить для начала некоторые правила общения.
Но он не сделал ничего из этого.
Остальным, похоже, не было до него дела.
Они все были так же потрясены, как и он.
Человек оглядел их всех с довольным выражением.
— Возможно, мне следует принять облик чего-нибудь менее отвлекающего.
Почетная гвардия императора в растерянности отступила на шаг, когда лицо мужчины начало искажаться. Лорд Авекс с трепетом наблюдал, как человек начал сжиматься, а волосы на его голове начали расти. Было одновременно интересно и ужасно наблюдать, как его плечи втягиваются обратно в тело.
Он продолжал сжиматься, его уши перемещались на верх головы, нос расширялся и сплющивался, а глаза становились больше.
Пока лорд Авекс оказался лицом к лицу с восставшим из мертвых отцом.
Лорд Селекс предстал перед ним, и только тогда Авекс понял, насколько постарел его отец к моменту своей смерти. Селзекс, стоявший перед ним, был в расцвете сил, на пике своей физической формы, как и Авекс сейчас. Шерсть на его теле была яркой и живой, а уши были всегда настороже.
Но в его глазах было то же голодное выражение, что и всегда.
Почетная гвардия сделала еще шаг назад.
Никто не знал, что делать.
У них еще никогда не было императора, восставшего из мертвых. Не было протокола на такой случай.
И пускай они боялись Авекса, даже уважали его, у императора Селекса была совершенно другая репутация. Он уничтожил планету, чтобы объединить весь свой вид под одним знаменем, проложил себе путь от самых низов до самых вершин, используя только свои боевые навыки.
Он был легендой, нет, он был необузданной силой природы.
И вот они двое стояли лицом к лицу, в противостоянии, которое в любой момент могло перерасти в кровавое.
Авекс знал, что проиграет. Он хорошо знал силу Творцов, их способность использовать энергию. То, на что он смотрел, было не конструктом, а чистой Анимой, притворяющейся конструктом. Если бы Селекс захотел, он мог бы вернуться в свой человеческий облик и относительно безнаказанно пнуть лорда Авекса через всю комнату.
Авекс не был глупым, он осознавал физические ограничения своего тела.
На одной свирепости далеко не уедешь.
И если его отец мог превращаться в человека, он также может превратиться в дрэв, а в этом случае всем в этом шлюзе не поздоровится.
Селекс на мгновение залился безумным смехом, а затем внезапно рванулся вперед. Вся почетная гвардия разбежалась, и лорд Авекс угрюмо подумал, что теперь ему придется казнить их всех за трусость.
Спасибо, папа.
Сам лорд Авекс остался стоять на месте, не испугавшись выступления своего отца.
— Ты закончил? — кисло спросил он, заметив, как остальные селзексы смотрят на него с благоговением.
— Да, – Селекс ухмыльнулся, — мой повелитель, я закончил.
Только теперь Авекс с досадой понял, что сделал его отец. Этот старый хитрец только что в одиночку стабилизировал власть Авекса на троне, и сделал это менее чем за две секунды. Авексу вспомнилось, каким хорошим переговорщиком и политиком был его отец, и он был слегка раздражен, увидев, что после его смерти ситуация не изменилась.
— Ты принимаешь мое право на трон империи?
— Ты победил меня в бою, таковы правила.
Ему казалось, что отец как-то дразнит его, но, к счастью, это было не настолько очевидно, чтобы остальные заметили.
— Да, но обычно, когда кто-то терпит поражение в поединке, у него, по крайней мере, хватает совести оставаться мертвым.
Глаза Селекса сверкнули тем же голодным взглядом.
— Я считаю, что смерть — это не более чем незначительное неудобство. А теперь пойдем, — он повернулся к темной фигуре, лежащей на полу. — Давай, Келли, здесь не место для отдыха.
Его голос был мягким и необычайно нежным, и остальные в комнате с растерянностью наблюдали, как фигура на полу медленно замерцала и постепенно трансформировалась в форму селзекса.
Их удивила не столько трансформация, сколько внезапное сострадание лорда Селекса.
В каком-то смысле его возвращение из мертвых было лишь второстепенным шоком по сравнению с тем, как он относился к своему странному компаньону.
Лорд Селекс в жизни не проявлял сострадания и сочувствия. Если бы он это делал, то уничтожение целой планеты, чтобы добиться своего, никогда бы не оказалось в его планах. Авекс на мгновение задумался, не ослабила ли смерть характер его отца, но звучало маловероятно.
Лорд Селекс позволил живой тени облокотиться на него, идя вместе со своим сыном в недра имперского крейсера.
— Мне сообщили, что Казна взяла тебя в заложники.
Почетная гвардия продолжала следовать за ними, вероятно, надеясь, что они смогут искупить свою предыдущую демонстрацию трусости.
Лорд Авекс был уверен, что не смогут, но попытка была понятной.
— Это правда.
Авекс остановился, чтобы посмотреть на своего отца, который встретил его взгляд своими холодными глазами, практически не изменившимися с тех пор, как они встретились в последний раз.
— Значит, она не солгала.
— Нет, — Селекс продолжил идти. — Когда я умер, она уже поджидала, чтобы забрать мою Аниму, прежде чем я смог присоединиться к Творцам. Я не совсем понимаю, как она меня поймала, но после этого она заковала меня во тьме и сделала все возможное, чтобы подчинить меня своей воле. Она использовала страх, уговоры, угрозы, пытки. Она приводила созданий Бездны, чтобы те заглянули в мой разум, а затем отвела меня посмотреть на Исполина, надеясь, что я сойду с ума при его виде.
— Но это не сработало.
Его отец зашипел, как будто оскорбившись.
— Естественно, не сработало. Эта старая ведьма совершила ошибку, думая, что сможет меня сломать, — он посмотрел на своего сына. — Знаешь, у людей есть выражение: непреодолимая сила встречается с неподвижным объектом, ну… как оказалось, я — неподвижный объект, а Казна — НЕ непреодолимая сила. Еще бы я позволил какой-то четверорукой сволочи переманить меня на сторону тьмы. Перебьется. Каждое ужасное слово, которое она мне говорила, каждое необъяснимое зрелище только усиливали мою ненависть, только укрепляли мою решимость сделать прямо противоположное тому, чего она от меня хотела.
Лорд Авекс взглянул на Келли, а затем снова на своего отца. Селекс заметил взгляд.
— Она была умнее с Келли. Не сомневаюсь, что если бы она применила ту же тактику, что и со мной, Келли тоже не сломалась бы. Но во второй раз Казна поумнела. Она оставила ее во тьме почти два года. Самый большой страх человека – не существовать или скорее существовать в небытии. Казна убедила ее, что после смерти ничего нет, что есть только пустота. Она подвергла ее всей силе небытия, царства Бездны, на целых два года, и к тому времени, когда ее вытащили оттуда, Келли изменилась. Однако Казна совершила ошибку…
Авекс кивнул в ответ на страстную напыщенную речь своего отца, наблюдая за ликованием в его глазах, когда он описывал самый гениальный побег в истории Вселенной.
— Она держала нас с Келли вместе. Это заняло некоторое время, но я смог вытащить ее из этого состояния. По крайней мере, в какой-то степени, ей еще предстоит пройти долгий путь, но я уверен, что опасность миновала.
— И как ты ее вылечил?
Наступило молчание, и он снова увидел, как взгляд отца смягчился так, как никогда в жизни. Выражение его лица было незнакомым, и на мгновение он едва ли походил на себя.
— С тех пор, как я умер, я многому научился. Большую часть этого времени я провел в форме человека, — он снова замолчал, явно размышляя, как сформулировать свои следующие слова, гадая, в чем стоит признаться своему сыну, а что оставить при себе. Дверь перед ними открылась, и они вошли в личные покои Авекса. Где-то в темноте Авекс услышал тихий топот ног, вероятно, кто-то из его собственных детей нашел укромное место.
Естественно, он не представлял для них опасности.
Удивительно, но детенышей ели только самки его вида.
Некоторое время между ними повисло молчание, прежде чем его отец, наконец, заговорил размеренным и спокойным голосом.
— Оказывается, чувствовать определенные вещи сложно, когда ты живешь внутри конструкта, но теперь, когда я просто Анима, у меня есть доступ к целому ряду ощущений, которые я никогда раньше не чувствовал, или, по крайней мере, если и чувствовал, то точно не в той степени, в которой могу сейчас, — он посмотрел на Авекса, и в его глазах виднелась та же странная искра и нежность, что и раньше. — Твоя оболочка, наш конструкт, которая была у меня до смерти, не испытывает глубокого сострадания или сочувствия. Наша способность выстраивать связи преданности — причина, по которой мы не убиваем друг друга моментально, но теперь, когда я… уже не тот, кем был раньше, я чувствую… больше, — слова исходили от него медленно, пока он пытался сформулировать речь так, чтобы Авекс мог понять. — Не то чтобы эти чувства для меня в новинку, мы вполне способны на них, но теперь это дается мне так легко
Он посмотрел на Келли, свернувшуюся на одном из кресел Авекса в виде комка меха и звезд.
— Когда-то моя преданность и честь побуждали меня делать то, что я делал, но теперь это что-то другое. Не злость, и даже не гнев, — он посмотрел на Авекса. — Проводя время с Келли, я чувствовал ее боль, испытал ее печаль и гнев. Трудно описать эмоцию, которая исходит не от тебя и не предназначена для тебя. Если бы не это чувство, я бы никогда не вытащил нас.
Авекс тихо слушал.
Его отец действительно изменился. Он стал мягче.
Словно в ответ он увидел, как глаза отца вспыхнули, и невольно отступил.
— Не принимай мое сострадание за слабость, мальчик, — он подошел ближе, и Авекс с трудом остался стоять на месте. — Ты мой сын… я люблю тебя, и если мне придется сразиться со всеми армиями Бездны, чтобы защитить тебя, то я сделаю это в одиночку.
В его словах был такой пыл, такая убежденность, что Авекс не сомневался в их правдивости.
Да, он ошибся. Его отец не стал мягче, он стал просто… более…
Авекс не знал, как сформулировать мысль, но он явно изменился.
— Почему ты здесь? Почему ты не вернулся к Творцам? Разве нет правил, запрещающих возвращаться?
— Скажем так, должного инструктажа мне никто не провел, — заявил Селекс, явно радуясь своей остроумности, и усмехнулся. — Но если серьезно, это частично правда. Во-первых, я не знаю, существуют ли правила, а если и существуют, я их не знаю. Во-вторых, путешествие моей Анимы к Откровению было прервано, поэтому я не знаю, как туда добраться. В-третьих, никто не пришел, чтобы найти забрать нас с Келли. В-четвертых, Творцы сейчас немного заняты. И, в-пятых, я сказал, что собираюсь защитить тебя и остальных, и именно это я и планирую. Я пришел к тебе первым, потому что доверяю тебе больше всего, но мне нужно, чтобы ты сделал очень важный звонок.
— Адам Вир, — заключил Авекс, не удивившись.
— Кто же еще?
===========================================
Спасибо за прочтение, вопросы, комментарии, мнения и предложения всегда приветствуются. Перед вами - рассказ из огромного цикла «Око Эмпирей» за авторством Charlie Starr. Перевод и публикация осуществлены с личного разрешения автора произведения.
Оригинальное произведение можно прочитать по этим ссылкам: