Тризна. 11⁠⁠

Заметил он только тогда, когда Михалыч вышел откуда-то из-за домика.

- О, а ты где был?

- Как где, обереги вокруг дома расставлял. Скоро самый ответственный момент, нужно защититься.

- А Костю не видел? Давненько уже исчез.

- Не видел, - прищурился Михалыч, - может с девкой той пошли… эм… на звезды смотреть?

- Думаешь? – пожал плечами Воронцов, - может быть. Взрослый уже, пусть сам разбирается.

Михалыч посмотрел на него долгим взглядом.

- А что ж это за девка была?

- А я откуда знаю, я тут вообще всех первый раз вижу.

Михалыч задумчиво почесал бороду.

- Ну ладно, хлопец, пойдём. Пора Авдотьюшку провожать, задерживаем ее. Позови Маришку.

Воронцов кивнул и отправился на поиски. Нашлась она быстро – собирала посуду с поминального стола.

- Мария Павловна, Там Михалыч сказал вас найти, говорит пора провожать.

- Поняла, милок. Сейчас пойдем, помоги мне.

Пока они собирали посуду, Михалыч вышел из дома с горящим факелом. Все остальные, оставив свои дела, начали собираться вокруг камня. Освободив стол, Маришка и Воронцов сняли скатерть и, аккуратно пробравшись сквозь людей к покойнице, аккуратно накрыли ею тело. Отодвинув немного край, Маришка в последний раз поцеловала сестру в лоб и отошла.

- Давай, - кивнула она Михалычу.

Тот опустил горящий факел на ветки, уложенные у камня. Они разгорелись быстро, словно были политы горючим. Люди, до этого стоявшие плотным кольцом, подались назад. Очень скоро огонь перебрался на лежащее на камне тело.

Воронцов поднял обеспокоенный взгляд на Маришку, ожидая увидеть её заплаканной, но, к своему удивлению, увидел улыбку на ее лице. Добрую, радостную улыбку. Сестра уходила в лучший мир.

От жара и запаха горящего тела Воронцову стало плохо.

Отбежав подальше, он попытался спрятаться за жидкие кусты и его обильно вырвало. Нет, он, конечно, окреп здесь, в этой деревне, но к такому явно не был готов.

- Ну чего ты, пойдем! – донесся до него голос Кости. Он был совсем близко.

- Нет, давай лучше туда пойдем? – отвечал ему девичий голос, - ты не думай, я не из стеснительных. Знаю, что мужику надо.

Тон ее голоса был соблазнительным.

— Вот Костик, - усмехнулся про себя Воронцов, - и тут нашел себе девчонку.

- Кость, - позвал он его громко, давая понять, что их слышат.

- Сейчас, - ответил друг и уже тише обратился к своей спутнице, - пойдем познакомлю тебя с Серегой, другом моим.

- Не пойду, - заупрямилась девица, - пусть сам сюда подходит. И вообще, можешь нас и завтра познакомить, сейчас я с тобой побыть хотела.

- Не капризничай, - примирительным тоном сказал Костя, - сейчас я тебя с ним познакомлю и пойдем, куда скажешь!

- Серег, иди сюда, - крикнул он.

Утерев рот ещё раз, для надежности, Воронцов вышел из своего укрытия и пошел на голос друга. Они действительно были совсем недалеко. Два белых одеяния выделялись на фоне ночной темноты.

- Доброй ночи, - поприветствовал Воронцов девушку, но та не ответила ему, гневно вцепившись в него взглядом.

- Я прошу прощения, что помешал вам, я не хотел. Но раз уж так вышло, приятно познакомиться, Сергей.

Он протянул руку девушке, но та не сдвинулась с места и никак не отреагировала, неотрывно сверля его взглядом.

Мороз пробежал по коже от этого взгляда.

- Простите ещё раз, что помешал, я лучше пойду.

Неожиданно девушка изменилась в лице.

- Вы меня простите, веду себя неподобающе. Меня Василиса зовут.

Воронцов удивился неожиданной перемене в девушке, но отметил – только тон ее стал мягче, глаза продолжали сверкать злобой.

- Не хотите присоединиться к нам? – предложила она и оба мужчины уставились на нее, разинув рты.

- Думаю это будет немного неправильно, - промямлил ошарашенный Костя.

- Ну почему же, очень даже правильно, - настаивала наглая девица, - Сергей, скажи мне, почему ты ко мне не подходишь? Я ведь протянула тебе руку. Невежливо.

Воронцов, словно зачарованный, сделал шаг навстречу девушке. Другой. Она смотрела на него, не моргая, злобно и ненавидяще и он не мог противиться этому взгляду.

- Куда! – громкий крик Вертяка за спиной словно вырвал Воронцова из оцепенения. Он дёрнулся назад и тут же острые коготки впились ему в спину. Вертяк, обернутый кошкой, огромным прыжком долетел до спины Воронцова, вцепился когтями и, с силой оттолкнувшись, в два прыжка перепрыгнул его голову и вцепился в лицо девицы. Отчаянный крик разнесся по поляне.

Костя, шокированный увиденным, бросился снимать обезумевшую кошку с лица девушки. Как только у него это получилось, он откинул воющее животное в сторону с крепко обхватил девушку, закрывая собой.

Со стороны дома уже слышались недоуменные возгласы взволнованных людей. Они приближались к ним.

- Вертяк, Вертяк, ты где? – Воронцова била нервная дрожь.

- Убили, - донесся до слуха свистящий шепот, - мою сестру убили.

Говорила девушка. Костя отстранился и посмотрел в ее лицо. Оно всё было исцарапано когтями и тонкими струйками сбегала кровь.

- Кого убили? – не понял он, -милая у тебя, наверное, шок. Пойдем, зайдем в дом, обработаем раны. Сейчас тебе станет полегче.

Он потянул девушку за руку, но она не сдвинулась с места.

- Отойди от нее, - твердо сказал Воронцов, - сейчас же отойди от нее.

- Да что происходит? Ты то куда? Не видишь, она ранена и перепугана, - Костя упорно отказывался отпускать руку девушки.

- Быстро, - крикнул Воронцов и резким движение вперед, одной рукой отпихнув девушку, второй ухватил Костю за рукав в попытке удержать.

- С дуба, что ли рухнул! – Костя, не устояв на ногах, сел на задницу и вытаращил глаза на Воронцова.

Девушка же наоборот, очень крепко стояла на ногах и толчок ее лишь немного сдвинул с места.

- Скажи мне, Василиса, - теперь Воронцов смотрел ей прямо в глаза без капли страха, - а почему ты не можешь зайти сюда, а?

- Убили, - свистящий шепот был едва различим, - сестру мою убили.

Топот множества ног послышался за спиной. Воронцов обернулся. Первыми к нему быстрым шагом приближались Маришка с Вертяком на плече и Михалыч. За ними, чуть поодаль, все остальные, присутствовавшие на прощании.

- Отойдите, сынки, - скомандовал Михалыч и шагнул вперед них.

- Гадины, как же вы сюда то проникли. Но ничего, не пустит вас дальше оберег, не вам сюда пути.

- Убили, сестру убили, - послышалось несколько голосов из толпы. Холод пробежал по всему телу Воронцова, от затылка до самых пят.

- Глупые, - просвистела шепеляво Василиса, - вы свои обереги поставили после, когда мы с сестрами уже пришли. Кто за кругом, войти не может. А вот кто в круге – отомстит вам.

Она хрипло засмеялась. Пронзительный женский крик раздался из толпы.

- Быстро, быстро в дом! – скомандовал Михалыч и сильно толкнул Воронцова.

- Костя, бегом, за мной! – он подхватил друга под руку и потащил за собой.

- Да что происходит? Кого убили? А как же Василиса? – ничего не понимающий Костя вяло сопротивлялся.

- Она сейчас самая опасная здесь, потом объясню. Да поторопись же ты! – Воронцов терял терпение и наконец друг поддался.

Забежав в дом, он попытался захлопнуть дверь за собой.

- Подожди! – крикнул Вертяк и протиснулся в щель, - оглядеться не мог, вдруг ещё кто-то спасения ищет? Чуть не раздавил меня дверью!

Воронцов закрыл плотно дверь.

- Серег, - тихо позвал его Костя, - скажи, я схожу с ума?

- Нет, - Воронцов даже не представлял, как будет всё происходящее объяснять другу, - давай потом, ладно? Просто принимай происходящее, как данность.

- Знаешь, я даже старуху, которая кидалась на нас в этом доме почти принял. Но кот… Разве они не должны только мяукать? Разве они могут разговаривать?

- Не могут, - с абсолютно серьёзной мордой кивнул Вертяк, - и он меня не слышит. Меня слышишь только ты. Просто ты сходишь с ума. Мозги поплыли. Совсем ку-ку стал.

- Вертяк, прекрати, - одернул его Воронцов, пытаясь рассмотреть через окно, что же там происходит.

- Ты тоже его слышишь? – голос Кости дрожал.

- Слышу, конечно, он же вслух говорит.

— Значит и ты сошел с ума, - грустно констатировал Костя.

- Да никто с ума не сошел. Просто этот кот не совсем кот. И он может говорить. Давай все потом, пожалуйста, Кость. Сейчас совсем не подходящее время, хорошо?

- Хорошо, - кивнул тот и уставился на кота.

Кот, сузив зрачки до иголочек, встал и, пристально глядя в глаза Косте, медленно приблизился к нему, запрыгнул на стол и, опершись лапками на грудь мужчине, очень четко проговорил вкрадчивым голосом.

- Меня вообще не существует. Я – иллюзия, призрак. Я умер тогда, много лет назад, от удара об стену и сейчас пришел тебе отомстить. Я сведу тебя с ума и заберу с собой на тот свет. Не будет тебе покоя. Никогда, —последнее Вертяк уже практически прошептал.

Костя расплакался. Громко, взахлёб.

- Да господи ты боже мой, ну что за несносное создание, - нервы Воронцова сдали, - чего ты добиваешься? Чтоб уши тебе надрал? Так надеру, благо они у тебя большие. Ну извинился он уже, хватит изводить человека.

- Да сам виноват, слабенький оказался, спрыгнул Вертяк со стола, - там за печкой заначка Михалыча стоит, на дубовой коре настоянная. Дай ему выпить, пусть нервишки поправит.

- Хорошая идея, - согласился Воронцов.

Быстро нашел бутылку, рюмки, налил одну и практически силой влил в Костю, вторую в себя.

- Можно мне ещё? – робко подал голос Костя.

Воронцов подал ему всю бутылку.

- Развлекайся.

В темноте окна нельзя было разглядеть ровным счетом ничего.

- Я так не могу, - сказал Воронцов, - я пойду туда. Вертяк, ты пойдешь?

- Я!? Нет, конечно.

- Ты и в прошлый раз испугался, может пора вырасти и начать бороться со своими страхами?

— Это не страх. Просто змеи мои естественные враги, только они могут меня убить, понимаешь? Я перед ними бессилен. А от их взгляда я просто цепенею и не могу ничего сделать.

- Ясно, - бросил Воронцов равнодушно и направился к двери. Уже у самого выхода обернулся и бросил:

- Я раньше даже тени собственной боялся и ни во что не верил.

Глава 17

Плотно закрыв за собой дверь, Воронцов поторопился пройти пару шагов вдоль дома. Он приметил еще при вечернем свете, что там стояли вилы, воткнутые в небольшой стог скошенной травы.

- Отлично, - он перехватил их правой рукой поудобнее, -вот оружие.

- Не ходи туда, - раздался голос из темноты. Воронцов не сразу заметил парня, присевшего у стены, - там демоны.

- Справимся, иди в дом, там спокойнее.

- Не пойду, может тут в темноте меня не заметят.

Не собираясь ему отвечать, Воронцов развернулся и скорым шагом направился к шумящей толпе.

Чем ближе он подходил, тем громче слышались громкие крики. Сам того не замечая, он перешел на бег.

Первое, что он увидел, оказавшись неподалеку – две молодые девушки со змеиными хвостами вместо ног, взявшись за руки, яростно шипели на людей, стоящих напротив.

Маришка, стоя к ним ближе всего и подняв руки вверх, читала то ли заклинание, то ли заговор на непонятном языке. Она попеременно выкрикивала слова, от которых вужалки содрогались и брызжа ядом, злобно выкрикивали что-то в ответ.

Отчаянная мысль проскочила в его голове. Внимание монстров сконцентрировано на Маришке, и он может зайти сзади, они его не заметят.

Тихо крадучись, он старался пробраться по кромке густой темноты и остаться незамеченным. Шаг. Другой. Воронцов оглянулся – его никто не видит. Темнота сейчас была ему как другом, так и врагом. Он совершенно не видел, куда ставит ноги и боялся наступить на что-то, что создаст шум и выдаст его. Лоб покрылся испариной, ладони вспотели. Ещё шаг.

- Сережа, не ходи! – тонкий девичий голосок был подобен грому. Он бросил взгляд туда, откуда кричали и увидел встревоженный взгляд медово-карих глаз.

В ту же секунду вужалки, злобно шипя резко развернулись и бросились к нему. Он хотел побежать, но не успел, они передвигались по-змеиному быстро. Уже через мгновение его повалили на землю. Одна вцепилась тонкими, но невероятно сильными руками ему в глотку. Вторая пыталась опутать его кольцами хвоста.

Сопротивляясь, он брыкался всем телом, пытался сбросить с себя чудовищ, но они явно превосходили его в силе и скорости. Вилы, отлетевшие при ударе не так далеко, сейчас были недосягаемы.

Девушка, всё ещё цепко державшая его за горло, высвободила острые клыки и наклонилась прямо к лицу. Так близко, что от её зловонного дыхания заслезились глаза.

- Человеку страшно, - шепеляво сипела она ему в лицо, - человек боится умереть.

Её толстый хвост пополз по лицу Воронцова, опутывая голову.

- Червяков я не боюсь, - он держался изо всех сил, хотя с каждой минутой становилось сложнее.

Вторая вужалка, опутавшая его от пят по самую грудь, стояла спиной к нему, делая периодические выбросы вперёд, на каждого, кто пытался помочь мужчине.

- Убей его! – крик третьей, всё ещё находившейся за невидимой чертой, сестры был полон сладостью мщения.

Воронцов, чувствуя, как уходят силы, направил взгляд в ее сторону, на сколько смог. Она нервно била хвостом по земле, мечась с права налево, предвкушая казнь.

Всё вокруг стало затихать. Хаос, крики, шипение, все отходило на второй план. И пришла тишина. Абсолютная, глухая настолько, что собственный голос в голове отдавался с эхом.

Маленький голубой огонёк появился за ее спиной. Еще два. Еще пять.

- Хозяин пришел, - успел подумать Воронцов, теряя сознание.

Неожиданно хватки на его глотке заметно ослабла. Он втянул воздух полными лёгкими. Травмированное горло запершило, и он сильно закашлялся.

Кольца хвоста, сжимавшие его ноги, ослабли. Продолжая заходиться кашлем, Воронцов наощупь пополз в сторону, используя момент. Только когда кашель немного отпустил и слезы перестали течь потоком из глаз, он понял причину своего освобождения.

Вертяк, в своем истинном обличии, яростно сражался с вужалкой. Сидя на голове той, что душила Воронцова, вцепившись лапками в её волосы, он вгрызался ей то в лицо, то в плечи, срывая плоть с костей кусками и выплевывая их прямо на землю. Она кричала и билась от боли, но отважный зверёк не отпускал ее. Вторая пыталась его схватить, но в неё летели камни и палки, бросаемые людьми. Она злобно шипела и пыталась увернуться, но её губа уже была раздута от точного удара и с виска сочилась тонкой струйкой кровь.

Громкое карканье раздалось прямо над Воронцовым и его обдало сильным потоком воздуха. Чёрный ворон пронесся над его головой и, прицелившись прямо в полёте, вонзил острые когти в спину девушки, не заметившей его из-за камней, летящих в ее сторону.

-Пора, - подстегнул себя Воронцов. Дотянувшись, наконец, до вил, он схватил их и бросился на помощь Вертяку. Тот явно выдохся и держался уже с большим трудом.

- Беги! – крикнул он и вонзил вилы чудовищу прямо в грудь.

Зверёк спрыгнул и откатился.

Крик трех вужалок, полный боли и отчаяния, прокатился по лесу.

Стоявшая за невидимой преградой, задрала голову вверх и громко заклокотала, перемежая звук со стрекотом.

- Бросай её, бежим! Она сестер призывает! – Вертяк дергал за штанину, привлекая внимание.

Воронцов держал двумя руками вилы и наваливался всем телом, чтобы поглубже всадить их в тело извивающегося чудовища.

- Ну, идём же! Идём! – настойчивость зверька возымела действие, и мужчина отпустил вилы.

Отбежав к толпе людей, Воронцов огляделся.

- А где Михалыч?

Почти все пространство уже заполонило цветными огоньками. Только сейчас они не перемещались в воздухе плавно и размеренно, как в лесу. Они нервно метались из стороны в сторону, сталкиваясь друг с другом и вспыхивая ярким светом.

- Он уже почти готов, осталось совсем немного продержаться.

Тёплая ладошка легла Воронцову в руку. Лина, глядя на него перепуганно, немного потянула за руку.

- Спрячемся, мы тут не помощники.

- Ты иди в дом, там Костя. Закройтесь изнутри и никому не открывайте. А я тут останусь. Ну, чего стоишь? Беги давай!

Он легонько подтолкнул девушку и та, оглянувшись, побежала к дому.

- А сам чего не пошел? – Маришка не сводила взгляд с третьей вужалки, мечущейся у невидимого ограждения, - не геройствуй. Сейчас не то время.

Из ближних лесных зарослей показались темные фигуры. Вырисовываясь из мрака одна за другой, они выстраивались вдоль оберегающей черты не имея сил пройти сквозь нее и угрожающе шипели, обнажая острые клыки и царапая длинными когтями по воздуху.

Страх пришел только сейчас. Адреналин поутих и Воронцов ощутил холодные щупальца ужаса, глядя на этих мерзких созданий.

Он просто человек, ему нечего им противопоставить.

Неожиданно огоньки завибрировали и заметались еще скорее.

- Сила нечистая сгинь по добру! – громогласный выкрик Михалыча откуда-то из-за спины заставил вздрогнуть всем телом и так напряженного Воронцова.

Он оглянулся.

Михалыч словно увеличился в росте. Медленно шагая, он неотрывно смотрел на беснующихся с той стороны монстров. Его и без того суровое лицо приобрело угрожающее выражение. Вся его фигура стала грузной, тяжелой, опущенные вниз плечи придавали устрашения. Воронцов шагнул назад. уже привыкший к старику, даже он сейчас его не узнавал. Что-то в нем изменилось, делая его чужим и незнакомым.

Глаза. Пустой, холодный взгляд, не отражающий ничего. Лишь отблески всё еще горящего костра.

- Пора, - тихо сказала Маришка.

- Что пора, - вопрос был совершенно неуместен и остался без ответа. Старушка, до этого лучившаяся теплом, словно покрылась ледяным панцирем. Такой же холодный взгляд. Её мелко затрясло.

- Эй, эй, Маришка, что с вами!

Воронцов потянулся к ней рукой, но она отреагировала моментально, рыкнув, как животное. Остальные же, участвовавшие в празднестве, медленно подходили к ней, образуя круг и так же мелко трясясь.

Светящиеся огоньки садились на Михалыча, превращая его, как в тогда в лесу, в большую светящуюся фигуру. Они налипали друг на друга, усиливая свечение, становясь всё больше и больше в размерах.

Напряженный светящийся ком взорвался мириадами лучей, да таких ярких, что Воронцову пришлось зажмурить глаза. Медвежий рык, низкий, гортанный пронесся над головами.

На месте, где еще минуту назад был Михалыч, на задних лапах стоял огромных размеров медведь. Величественное тело покрыто лохматой, густой, местами свалявшейся коричневой шерстью. Мощные лапы, раскинутые в стороны, заканчивались длинными и острыми когтями. Каждый из них был с два человеческих пальца толщиной.

Стоя на дыбах, медведь ощерил пасть в злобном, гортанном рыке. Слюна текла с его пасти, выдавая ярость и гнев.

Издав ещё один громкий рык, похожий на боевой клич, он упал на четвереньки и бросился бежать к змеям.

Маришка подхватила его клич не таким громким, но не менее яростным рыком и бросилась вперёд, на ходу обрастая шерстью. Остальные, стоявшие вокруг люди, поторопились за ней. Одежда валялась на земле рваными лохмотьями, из её остатков выпрыгивали похожие на Маришку зверьки, только цвет шерсти был чёрным, белым и коричневым. Различать в слабо разбавляемой темноте было сложно и скоро их шустрые тельца смешались в один разноцветный клубок.

Воронцов бросился следом. Он не совсем понимал, что будет делать и будет ли от него прок, но ноги сами понесли его. Добежав до пораженного им монстра, он вцепился руками в вилы и, упершись ногами в землю, потянул их изо всех сил. Поддались они достаточно легко и, не устояв на ногах, он упал.

- Стой, дурак! – закричал Вертяк, - не суйся!

Воронцов не обратил на него внимание, он уже ничего не видел и не слышал. Поднявшись, он бежал, выставив вилы вперёд, видя лишь мерзких тварей, бросающихся на его друзей. Всё остальное словно красное полотно застилало разум, пульсируя и раздражая рассудок.

- Аааа! – крик вырвался сам собой. Влетев в кровавое сражение, Воронцов бросился к ближнему чудовищу. Оно опутало своим хвостом зверька и душило его, издавая победный крик. Замахнувшись, на сколько хватило сил, он воткнул вилы ей в спину. Вужалка заверещала и упала. Быстро растянув кольца, он вытащил слабого зверька за холку и оттащил к ближайшим кустам и побежал назад.

Сильный удар сбил его с ног. Упав плашмя, Воронцов сильно ударился о землю. В глазах поплыли темные круги, а из носа потоком хлынула кровь. Он попытался подняться, но следующий удар снова отбросил его на землю.

Лодыжки что-то обхватило и его потащило. Он пытался найти на земле хоть что-то, чем можно обороняться, но ничего не попадалось под руки. Резкий рывок и Воронцова подкинуло в воздух и снова с силой ударило об землю. Ещё раз. Ещё. Возможности сопротивляться не было, он не успевал толком ничего сообразить. Тут его шею обвил второй змеиный хвост. Ухватившись за него руками, он пытался снять удавку – бил, царапал ногтями, но хватка была словно стальная. И тут он почувствовал, как хвост, держащий крепко его ноги с силой, потянул в одну сторону, а на шее – в противоположную.

- Нет, нет, нет, нет, - заметался Воронцов в панике, - НЕТ!

Прямо над его лицом пронеслась огромная медвежья лапа. Резко наступив где-то за его головой так сильно, что дрожь почвы почувствовалась спиной, медведь несколько раз с силой дернулся и удавка на шее ослабла. Тут же медведь бросился в противоположную сторону.

Скинув с шеи остатки змеиного хвоста, Воронцов сел. Медведь, яростно тряся головой, отрывал голову от второго монстра, державшего его ноги.

Когда ноги были освобождены, мужчина никак не мог подняться, вдыхая воздух ртом. Из разбитого и, возможно, сломанного носа, всё ещё ручейком бежала кровь.

Разорвав противника на несколько крупных кусков, медведь так резко повернулся к Воронцову, что не ожидавший этого мужчина вздрогнул.

Взгляд животного был направлен прямо на измученного мужчину. Морда, перемазанная кровью, вызывала внутренний ужас, хоть Воронцов и понимал, кто перед ним. Подойдя вплотную, медведь обнюхал его.

- Михалыч, - голос пропал и получился хриплым, — это я, Сережа.

Медведь фыркнул и, взял его аккуратно зубами за ворот порядком подпорченной рубахи, поднял.

- Оой, - только и смог выдохнуть Воронцов, оказавшись в воздухе. Медведь пронес его до погребального костра, аккуратно усадил на землю и посмотрел с укором прямо в глаза.

- Я понял, - мужчина кивнул, - спасибо.

Медведь последовал обратно, где бой почти закончился. Только редкие вскрики раненых вужалок еще иногда резали слух.

Первые солнечные лучи озарили жуткую картину – куски разорванных тел, залитая кровью земля. Кто-то уже вернул обратно человеческий облик и даже с такого расстояния были видны ужасные рваные раны на их телах. Огромный медведь, поднявшись на задние лапы издал громкий победный рык, после чего рухнул на землю без сил.

Глава 18

Воронцов лежал в кровати в доме Авдотьи и разглядывал потолок. Тугая повязка на левой ноге сдавливала щиколотку, но уменьшала боль от перелома. Вертяк умиротворенно сопел под боком. Из открытого окна веяло уже по- летнему тёплым воздухом, приподнимая легкие занавески и доносились голоса птиц вперемешку с жужжанием стрекоз.

Входная дверь открылась и торопливые шаги направились в его сторону.

- Тсс, - приложил он палец к губам, призывая не шуметь заглянувшую в комнату Маришку.

- Спит ещё?

- Да.

- Проголодался? Сейчас покормлю тебя.

Маришка засуетилась на кухне, стараясь не шуметь.

Уже скоро она зашла в комнату с ароматно дымящейся тарелкой в руках. Воронцов аккуратно сел и принял тарелку в руки.

- Ой, Мария Павловна, ваша грибная похлебка самая вкусная, - он схватил ложку и торопливо принялся есть.

- Кушай, мой золотой, кушай.

Старушка присела на табурет у кровати.

- Я там травки принесла. Сейчас заварю, попьешь, боль уймет в ноге.

Воронцов кивнул.

Вертяк поднял сонную мордочку.

- Ну потише нельзя, я же сплю, - он глубоко зевнул и, вытянув передние лапки вперед, потянулся.

- Ты тож поди проголодался, - улыбнулась Маришка, - приглядывать за больным непростая задача.

- Конечно, проголодался, - Вертяк обернулся кошкой и запрыгнул ей на колени, - оставили мне самую сложную работу. Хоть бы одну конфеточку.

Он заглянул ей в глаза. Маришка пошарила в глубоких карманах платья и вытащила шоколадную конфету.

- Мряу, - выдав странный кошачий звук, он схватил конфету и, спрыгнув с колен, направился на выход.

- Как там Костя? – доев последнюю ложку, Воронцов протянул тарелку.

- Потихоньку приходит в себя, - махнула рукой Маришка, - порывался тебя навестить, да я не пустила. Отсыпайся пока, да отлеживайся. Да и Григорию Михалычу нужно сил набраться.

- Долго он вот так может спать?

- Даже не знаю. Он не молод уже и сил потратил много. Тут только богу известно, когда он восстановится.

- Может проверите его, все-таки третьи сутки пошли.

Маришка кивнула, перекрестилась и пошла во вторую комнату.

Воронцов с замиранием сердца прислушивался к звукам из соседней комнаты. Наконец Маришка снова показалась в проходе.

- Спит, - облегченно сказала она, - глубокий сон, не переживай.

- Помогите мне пожалуйста на улицу выйти, сам до лавки не могу по ступенькам спуститься, я лежать больше не могу уже.

Допрыгав на одной ноге до двери, он не стал опираться на плечо, предложенное старушкой.

- Просто под локоть придержите, я сам, - ему было неудобно всем весом опираться на пожилую женщину, - надо сюда перила какие-нибудь сделать.

Опустившись на лавку, он вытянул ногу вперёд. Маришка присела рядом.

- Ты точно решил остаться?

Воронцов окинул взглядом зелёный луг, простирающийся за домом, озеро, на водной глади которого отражалось небо с воздушными облаками и сверкающими солнечными лучами.

- Хочу, - уверенно произнес он, - если вы не возражаете, конечно.

- Не возражаю. Дом свободен, заезжай да живи. Вертяк с тобой будет, в помощниках. Да и мы тебя не оставим, все поможем. Жалко только, что молодой такой и в деревню. Неужели совсем ничего там в городе не держит? – Я впервые за всю жизнь чувствую себя на своём месте, Мария Павловна. Как будто тут мой дом.

Маришка одобряюще похлопала мужчину по плечу.

- Радуются они, - проворчал под лавкой Вертяк, играя обёрткой от конфеты, - а мне теперь опять носись с ним, как с дитём неразумным. Ох судьба моя тяжкая.

Воронцов сдержал улыбку.

- И я тебя люблю, хоть ты и ворчишь.

Зверек театрально закатил глаза.

- Да пригляжу уж. Что с тобой делать.

Снова глубоко зевнул, он вышел из-под лавки и, запрыгнув на колени Воронцову, растянулся. Мужчина погладил ему животик.

- Оставайся, так и быть, - прищурился Вертяк, - уговорил.