Три големские звезды⁠⁠

Белёсый туман скрывал дорогу, но шум мотора из мутной дали свидетельствовал о том, что за белой стеной движется нечто большое и шумное. Одинокий путник – приятный мужчина лет тридцати пяти, глянул на часы, а потом бросил взгляд на ржавую табличку расписаний. Ровно в пять часов пятнадцать минут на остановку в пригороде Окраинска должен был прибыть автобус №9.

Две минуты тарахтенья, и перед будущим пассажиром оформился бежевый потёртый пазик. Мужчина дернулся, будто подавляя желание убежать, шумно вздохнул и переступил через толстый слой старой шелухи, обрамлявшей автобусную остановку. Он запрыгнул в пазик через переднюю дверь, а вслед за ним мелькнула тёмная тень, что просочилась в автобус через дверь заднюю…

Пахло горелым. Время обошлось с автобусом весьма недобро: сидения растрепались, из зияющих дыр спинок кресел торчал рассыпающийся поролон, поручни отвалились от кронштейнов и косо нависали над головами пассажиров дамокловым мечом. Под стать автобусу были и пассажиры. Хмурые, красноглазые, чумазые, с трещинами и дырами на лицах, откуда просвечивали острые зубы и фосфорецирующие кости.

- Оплачиваем проезд! – гаркнул на вновь прибывшего водитель.

- Сколько?

- Эм… Пять рублей пятнадцать копеек. Есть без сдачи?

- Нет.

- Тебе же хуже! – зловеще расхохотался водитель.

Пассажир оплатил проезд, спрятал сдачу с десятки в кошелёк и занял свободное одиночное место у окна. Леденящее душу безмолвие длилось ровно до той минуты, пока автобус не оказался на железнодорожном переезде.

- Давай! Давай! Проскочим! Проскочим! – вопили пассажиры, подскакивая на креслах.

Некоторые, сняв головы с плеч, высовывали их в окна, пытаясь разглядеть то, что двигалось наперерез автобусу. Внезапно пазик пронзил яркий зеленоватый свет. Сквозь салон стрелой промчался призрачный поезд.

- Не успели, - буднично констатировал водитель. – Как завтракать будем? На ходу?

- На ходу! – взвыли зомби, подтягиваясь к новому пассажиру.

Новенький встал и достал из кармана серого пальто кожаную книжицу с тремя вытесненными золотыми звездами и витиеватой надписью и помахал ею перед разъярённой, давящейся слюной толпой.

- «Инспекция Всемирного Фонда Городских Легенд им. Голема», - прочитала, надев треснувшие очки, старушка с тремя болтами во лбу.

- Что там? – нетерпеливо спросил водитель. - В чем задержка, Маргарита Сергеевна?

- Тут инспектор, Сёмочка!

- Да плевать, - подбавляя газу, сказал водитель. – Полгода уже не завтракали. Местные к нам не суются – учёные все стали, а иногородних днём с огнем в Окраинске не сыщешь. Тем более, что у него не было за проезд без сдачи! – скрежетнул зубами Сёмочка. - Убивать таких надо ещё в первом классе!

- Не серчай, милок, - сказала старушка, ловко хватая инспектора за рукав и подтягивая к себе за шею клюкой. – Не мы такие, посмертие такое, хе-хе…

- Стойте!

С самого последнего сидения поднялась тёмная тень, оказавшаяся толстячком средних лет одетого в чёрный плащ с капюшоном.

- Чего тебе, Захарыч?! – зарычали на него зомби.

- Не трогайте инспектора! – закричал Захарыч, мужественно став между инспектором и автобусными монстрами, слегка затормозив волну шаркающих тел. - Отпустите с миром, и первая големская звезда у нас в кармане!

- Нам то что? – парировали зомби.

- Как что? – возмущенно развёл руками Николай Захарович – мэр города Окраинска. – Големские звёзды означают, что наш город попадет в каталог «Городских легенд»!

- И что?

- И то! Т-т-ту-ри… Соображайте! Вы же мёртвые, а не тупые!

- Туристы приедут? – робко предположил тощий зомби, с прикипевшими к ушам наушниками.

- Верно, Стасик, - похвалил Николай Захарович. – Туристы! Толпы туристов со всех концов света – глупые, жирные, как пингвины, вечно лезущие, куда не надо экстремалы, которых не будет, если вы сейчас сожрёте инспектора!

Зомби шумно сглотнули слюну, переглянулись.

- Представьте… - стал развивать инициативу мэр. – Заходит в автобус человек двадцать. Девятнадцать сбегают – один ваш.

- Семнадцать убегают – трое наши.

- По рукам!

- Сёмочка, останови! – потребовала старушка, постучав клюкой в потолок. – Пущай идут!

От возмущения водитель возопил так, что в Окраинске на две минуты вырубило электричество, но пазик остановил. Дверь нехотя распахнулась, и, дрожащие от страха, но живые пассажиры поспешили на выход.

- Заплати за проезд, Захарыч! – просипел водитель в спину мэра.

- У меня – проездной! – гордо вскинул руку Николай Захарович.

- Вот жучара! – возмутился водитель – почти обуглившийся скелет, ударяя костяшками рук по коленным чашечкам.

Мэр с инспектором быстро сошли по ступенькам, поддерживая друг друга, и стараясь не касаться склизких полуоторванных поручней. Автобус затрясло, бешено завращались визжащие колёса, из-под чёрной резины повалил сизый дым. Водитель гаркнул нечто грозное в громкоговоритель на вульгарной латыни, пазик съехал с трассы, с рёвом влетел в сосновый лес и растворился в воздухе.

- Ну, как? – с волнением спросил мэр у инспектора.

- Великолепно! Идеально! Классично! – ответил инспектор. – Скажите, а если бы у меня было за проезд под расчёт, они бы на меня не напали? Ах, нет… Они не трогают тех, у кого проездной?

- Там более сложная схема, - уклончиво ответил мэр.

- Понимаю, понимаю. У каждой городской легенды должен быть свой флёр тайны. Фууух… что ж они все страшные такие?

- Так пять пятнадцать утра, а какие люди в такое время должны быть? – удивился мэр.

- И ведь не поспоришь. Что ж, приступим, - сказал инспектор, доставая из внутреннего кармана планшетку. – Так… Идём по списку. Гостиница с призраками, построенная на месте морга – галочка, чудовище а-ля Несси в городском отстойнике – галочка, инфернальный автобус – галочка. Присваиваю городу Окраинску первую големскую звезду - «Классика». Николай Захарович, я вас поздравляю!

- Спасибо огромное! – расплылся в улыбке мэр.

- Дальше у нас категория «Экзотика». Чем будете удивлять и радовать?

- Два в одном, - бодро отозвался мэр. - Кладбище домашних животных и секретная лаборатория.

Инспектор нахмурился.

- Боюсь, что это тоже классика.

- А если там живет химера?

- Тогда другое дело, - согласился инспектор. - Форма одежды?

- То, что не жалко потом выбросить.

…Лет тридцать назад в Окраинске закрылся секретный НИИ. Его придворовую территорию горожане приспособили для захоронений домашних животных. Туда мэр города уверенно вёл инспектора, помогая перелезать через поваленные фонарные столбы и рухнувшие от старости деревья.

- Атмосферно! – восхитился инспектор, когда, через пробитую в каменном заборе дыру, увидел залитые лунным светом, заросшие диким виноградом развалины.

Высокие разбитые окна здания скалились острыми углами стёкол, отбрасывая резкие тени на рухнувшие перекрытия. Под ногами хрустели косточки. То тут, то там в землю были воткнуты искусственные цветы и самодельные кресты из палочек, почва рядом с ними была разрыта.

– …кто его знает, чем тут занимались, - рассказывал мэр, - но видно земля чем-то пропиталась, а может излучения какие…

- Зомби-животные водятся? – спросил инспектор, опасливо оглядываясь по сторонам.

- Нет, ночной сторож всех передавил. Только Мурзика оставил, - сказал мэр, указывая кивком головы на черного кота, сидящего на горе из мусора с остекленевшим взглядом молочно-белых глаз без зрачков.

- Ночной сторож?

- Все научные сотрудники после закрытия из Окраинска уехали, - объяснил мэр, - а один парень молодой без вести пропал. Говорят, поспать любил, вот и забыли его здесь - спящего, заперли нечаянно на одном из нижних этажей. Потом он объявился, лет через семь и… кыш, Мурзик, пошёл вон!

Ловким пинком мэр отправил зомби-кота, незаметно подкравшегося к инспектору, в долгий полёт. Левая штанина инспектора засветилась голубоватым светом и мерзко запахла.

- Успел-таки пометить, паразит!

Кот недовольно орнул, шмякнувшись оземь, и застыл в позе цыпленка табака, и тут же земля поднялась на дыбы, больно стукнув мэра и инспектора по затылкам. Крепкие руки-лианы обвили их за лодыжки, и вот уже черное небо сменилось серым потолком со следами протечек и "букетами" из чёрной плесени. Потолок сменила шахта лифта, а лифт – куполообразное помещение с пыльными зарешеченными окнами, уставленное стеллажами с банками, где плавали заспиртованные уродцы.

- Добрый вечер! – на нечаянных гостей приветливо смотрел паренёк в униформе, который казался почти нормальным ровно до тех пор, пока на его щеках не вылезли совиные глаза, а на кончиках пальцев – змеиные зубы.

Рука паренька удлинилась, потянувшись к стеллажам, доставая из-под банок кожаную самодельную тетрадь. На тетради багровела надпись, сделанная, по всей видимости, кровью: «Инструкция охраны труда при работе с особо опасными тварями".

До утра без перерыва и перекуса монстр-химера монотонно читал пленникам собственноручно написанную инструкцию. За это время он поседел и отрастил белоснежную бороду до выгнутых в обратную сторону колен.

- Пункт 1001/2.8 в случае самопроизвольной вивисекции персонал должен незамедлительно сообщить о проблеме старшему по смене… Пункт 1001/2.9 персоналу категорически запрещено использовать средства индивидуальной защиты в корыстных целях…

Инспектор был слегка раздражен.

- Мне кажется, что он превышает свои полномочия. Какие ещё инструкции? – возмущённо шептал он сидящему рядом на полу мэру. – Вы же говорили, что он ночной сторож!

- Держитесь, скоро всё закончится.

Действительно, часов в семь со стороны шахты лифта донеслось: «Кирюша… Я принесла тебе голубцы! А Мурзику кровянки». Химера попрощался, упал на четвереньки и, цокая копытцами, убежал за стеллажи.

- Мама пришла, - вздохнул с облегчением мэр.

Инспектор был явно не доволен, выбираясь из люка под окнами НИИ, и не считал нужным это скрывать.

- Вам не понравился наш монстр-химера? – с печалью спросил мэр.

- Не в этом дело. Он прекрасен, но вы поймите, вторая големская звезда «Экзотика» даётся за нечто пугающее, а ваш Кирюша, как бы это сказать помягче, не столько пугает, сколько утомляет. Есть у вас, что-нибудь или кто-нибудь ещё на примете?

- Да! – радостно воскликнул мэр, ткнув пальцем куда-то позади инспектора.

Инспектор упал на землю, закрывая голову руками, ожидая нападения очередного чудовища. Но ничего не произошло. Инспектор оглянулся. На полуразрушенной стене лаборатории красовалось кособокое граффити – черный силуэт человека на лошади с копьём в руке и зловещая надпись «Приду за тобой».

- Извините, что сразу не смог показать.

- А что так?

- График, - таинственным голосом прошептал мэр.

- Мм… вижу характерные выпуклости в верхней части туловища, - присмотрелся к изображению на стене инспектор. - Или мне кажется?

- Не кажется! – радостно выдохнул мэр, помогая инспектору подняться с земли. - Морзянку знаете?

- Обижаете! Я же инспектор!

- Нам понадобится прибор ночного виденья и квадрокоптер.

- Форма одежды?

- Чёрная.

…Мутная щербатая луна поблескивала высоко в небе, ничего не освещая, темнейшая ночь разливалась по Окраинску антрацитовым молоком. Казалось, будто город в одночасье стал дном колодца. Обезлюдили улицы, окна занавесили непрозрачные шторы, а двое мужчин в черных спортивных костюмах неслышно прокрались на балкон мезонина заброшенного дома.

«Сейчас появится», - мэр отбил морзянку по мочке уха инспектора, едва касаясь пальцем.

«А график какой?»

«Два через три. Два дня убивает, три дня отдыхает. Граффити рисует. Помните?»

«Замечательно».

«Едет! Смотрите!» - отбил мэр, передавая инспектору прибор ночного видения.

Тихо и бесшумно на спортивное поле школы №6 въехал всадник. Вернее всадница. В прибор ночного видения инспектор хорошо разглядел высокую грудь, что мерно колыхалась в ритм шагов лошади и удовлетворенно поцокал языком.

«Тихо!» - сразу же отбил мэр по мочке уха.

«Молчу, молчу…», - отбил в ответ инспектор.

Конь всадницы был вдвое больше ломовой лошади, из его ноздрей вырывались клубы пара, оседавшие позже снежинками в небольшие сугробы. Копьё всадницы было неестественно тонкое, будто прочерченное в воздухе, украшенное связкой черепов, тихонько постукивающими челюстями. Всадница крутила безликой головой во все стороны, будто кого-то искала.

«По-моему она кого-то ищет», - отбил инспектор.

«Юру».

«Юру?» - удивился инспектор. - «Ху из Юра?»

«Черный археолог. Нашёл на развалинах древнего городища в Средней Азии золотой амулет с изображением всадницы».

«Хм, хорошая легенда», - одобрил инспектор. – «И где Юра сейчас?»

«В психушке в областном центре»

«А чего она его здесь тогда ищет?»

Мэр отбил инспектору нечто малоразбочивое.

«Что-то вы мне не договариваете. Правильно ли думаю, Чёрной всаднице не столько Юра нужен, сколько привезенный им в Окраинск амулет?»

«Возможно», - уклончиво ответил мэр.

«Так у вас еще и своё проклятое сокровище имеется?!»

Если бы не кромешная тьма, то было бы видно, как мэр зарделся от удовольствия.

«Я так понимаю, Чёрная Всадница реагирует на свет и звуки?» – продолжил расспросы инспектор.

«Что есть, то есть… Специально, чтоб её не нервировать, мы закрыли все непрерывные производства и ввели комендантский час».

Тем временем всадница, сделав кружок по беговой дорожке, подъехала к турникам, слезла с коня, прислонила копьё к стойке, подпрыгнула и завертела «солнышко». Подъём, переворот, петля, перехват. Мэр бросился зажимать рот инспектору, что был вне себя от восхищения.

«Это же Петля Корбут!» - выстукивал инспектор по плечу мэра.

– «А что на ней надето, не могу рассмотреть?»

«Юра говорил, что ничего».

«Выглядит она вполне мирно», - с сожалением заметил инспектор.

«Черепа видели?»

«Это могут быть простые муляжи».

«Сейчас я вам покажу муляжи!»

Мэр достал мобильник и послал по нему сообщение. И тут же по всему городу зажглись фонари, а ночная тишина взорвалась рёвом мотоцикла, застрекотавшим где-то на дальних кварталах. Всадница раскрутилась, превращаясь для сторонних наблюдателей в чёрный диск, затем отпустила руки и приземлилась прямо в седло. Подхватив копьё, под перестук черепов и перезвон копыт всадница унеслась прочь.

- Мы же ничего не увидим, - с досадой выкрикнул инспектор.

- Всё увидим! – успокоил мэр. – Я же говорил – понадобится квадрокоптер.

Мэр зашёл в мансарду и вышел из неё с дроном и пультом управления.

- Половину городского бюджета истратил, но он того стоит! Сейчас сами увидите!

Винтокрылая машина поднялась в воздух, и инспектор увидел дороги Окраинска - будто специально подготовленные к погоне: глубокие ямы перемежались с незакрытыми канализационными люками, обочины были заставлены машинами и мусорными баками, а изрытые множеством колёс «лежачие полицейские» превращали петляющую дорогу в настоящую трассу для экстремалов!

Впереди чёрного коня нёсся чёрный байк-эндуро. На байке ехал широкоплечий мужчина в шлеме, кожаной куртке, надетой на длинную белую рубаху и в высоких кожаных сапогах.

- Он, что? Сумасшедший?! – воскликнул инспектор, увидав как байкер, лихо увернувшись от тычка копьем, показал всаднице неприличный жест рукой.

- Да! Это ж Юра!

- Отличный байк, всю жизнь о таком мечтал!

- А то! Вторая половина городского бюджета!

- А куда он едет?

- К висячему мосту!

Лента дороги, ведущая к мосту, петляла из стороны в сторону; оттого мотоциклист не мог выжать всю мощь из своего железного коня. Чёрная всадница почти догнала байкера, но сбивать копьем не стала, а, сняв с грозного оружия связку черепов, метнула их в ездока.

- Видали?! Это не муляжи! - вопил в восторге мэр. - Это болас!

В миг броска дорога взяла резко влево, так что снаряд с черепами пролетел правее мотоциклиста. Лишь одному черепу удалось вцепиться бульдожьей хваткой в рукав куртки, а остальные его собратья по верёвке завертелись вокруг рукава и уцепились в локоть, окончательно сместив центр тяжести. Мотоцикл накренился и упал, проехавшись по инерции на боку метров десять. Соскочив с байка, Юра первым делом сорвал с себя кожанку, на которой висели взбесившиеся черепа, и зашвырнул её в кусты, а затем побежал, прихрамывая, через мост, сверкая незагорелым телом в спадающей медицинской рубахе. На том берегу Юру ждала санитарная машина.

Конь застыл на месте рядом с байком, расплавляя асфальт передними копытами и намораживая ледяные пирамидки задними. Мэр захотел дать инспектору полюбоваться на Чёрную всадницу, и он неосторожно приблизил квадрокоптер к земле. Привлечённая жужжанием винтов, всадница вскинула безликую голову и послала копьё вверх. Экран пульта затянула серо-белая рябь.

- Николай Захарович, вторая звезда ваша, - торжественно произнёс инспектор. Мэр молча покивал головой, глотая слёзы. - Сочувствую вашему горю, но на пути к големским звёздам потери неизбежны, вы же это понимаете? – с нажимом уточнил проверяющий.

- Да.

- Третья звезда – категория «Наша гордость». Когда покажете?

- Завтра утром.

- Форма одежды?

- Да какая хотите...

ШАХМАТНОМУ СКВЕРУ – 30 ЛЕТ.

ПОЗДРАВЛЯЕМ С ЮБИЛЕЕМ!

Статью с таким вот заголовком мэр показал инспектору следующим утром. Статья была размещена на городском сайте новостей, речь в ней шла о постройке Шахматного сквера какими-то зарубежными инвесторами. К статье прилагалась фотография. На ней была запечатлена чёрно-белая мраморная колоннада, за ней - мраморные скамейки, каменные игровые столики на высоких «рюмочных» ножках и статуи в виде шахматных фигур, расставленные по зелёным газонам в живописном беспорядке.

– Какая прелесть, - заметил инспектор, - приноси свои шахматы, расставляй и играй. И в чём подвох?

- Пойдёмте, покажу!

Вживую Шахматный сквер оказался ещё прекраснее. Словно жемчужина посреди мусорной кучи сиял он, зажатый между двух серых башен-многоэтажек. Общее впечатление немного портило бездыханное тело, лежащее на ступенях и накрытое брезентом. К скверу подтягивались горожане, так как на утро был назначен митинг, посвященный юбилею. На территории сквера сидел одинокий старик и играл сам с собой в шахматы.

- А можно зайти и поближе всё рассмотреть? – спросил инспектор.

- Можно, - сказал мэр, обвязал инспектора за пояс длинным тросом и надел ему на голову строительную каску. – Теперь идите.

Пожав плечами, инспектор поднялся по ступеням, сделал три шага, прошёл через колоннаду и упал бездыханным. Пришел в себя минут через десять, когда мэр с помощником вытянули его назад, вытащили из горла двух коней и одну пешку и сделали непрямой массаж сердца.

- Разрешите представиться – Юаний Чжень-Белов. Местный попаданец, - представился инспектору помощник мэра.

- Чего-чего? - удивился инспектор.

- Юаний прибыл к нам из параллельного мира, - пояснил мэр.

- Этот старик на самом деле могущественное существо, которое в моей ветке реальности уничтожило Окраинск, - объяснил Юаний. – Сначала в сквере своём тихо-тихо сидело, потом по домам стало ходить. Похищало людей прямо из квартир и бросало посиневшие трупы на лестнице всем напоказ.

- Потрясающе! – отозвался инспектор.

- И вот сегодня я, наконец, доделал чернодырную бомбу, - продолжил Юаний. – Я отомщу за мой город и уничтожу Шахматный сквер.

- Чего?! – настало время удивляться мэру.

Без лишних разговоров Юаний достал из кармана металлический шарик и запустил его в сторону сквера. Раздался хлопок, и вот уже на месте сквера зиял бездонный котлован, только лесенка целой осталась.

- Пригрели змею! – всплеснул мэр руками. - Ты… ты… - только и смог выговорить Николай Захарович.

- Мне очень жаль, - сказал инспектор, снимая каску. – Но теперь и речи не может идти о третьей големской звезде.

- Подождите! – заговорщицким тоном произнес мэр, уводя инспектора подальше от толпы. - А давайте… давайте в «Нашу гордость» запишем Юания! Типа спас нас и всё такое.

Инспектор покосился в сторону, где разъяренные горожане гонялись за помощником мэра вокруг котлована.

– Вам бы поработать с населением по поводу «нашей гордости», да и попаданцы не наш профиль, - слегка высокомерно заметил инспектор.

– Давайте договоримся! – настаивал мэр.

- Думаете с инспектором Фонда «Городские легенды» легко можно договориться?

- Ну… ходят такие легенды.

- Продолжайте.

- Я готов отдать вам за третью звезду половину городского бюджета!

- Хм. Первая половина вашего бюджета – это дрон-металлолом, а вторая…

- Вот о второй-то и речь, - улыбаясь, покивал мэр. – По рукам?

- По рукам!

Из Окраинска инспектор уезжал на великолепном байке-эндуро, не заметив на радостях маленького золотого амулета с изображением всадницы, прилепленного скотчем внутри бардачка. Мэр Окраинска, получив заветную памятную табличку с тремя големскими звёздами, готовил город к принятию туристов.

Александра Хохлова и Дмитрий Орлов.