Третье око Часть 1 глава 21⁠⁠

Мой бледный, бедный принц

Аня налила еще вина. Бокал оказался полным. Все же хоть в чем-то Василий оказался полезен. Она посмотрела на его кисти: они немного дрожали. Эх, легкое волнение перед первой ночью любви – это так мило.

– За любовь, – сказала она и подняла бокал.

– За любовь, – тихо сказал бледноватый Василий и посмотрел на часы.

– Ты куда-то спешишь?

– Да, я обещал прийти к десяти, а так как не везде вино школьникам продают, то пришлось немного задержаться.

– Я знаю. Что ж, тогда получается, нам надо успеть до десяти, – вздохнув, заметила Аня и, допив остатки вина на дне бокала, поставила его на стол рядом со свечами.

– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил Василий и, как показалось Ане, немного отстранился.

– Нет, я просто так попросила тебя купить вина и все тут облагородила этим мерцающим огнем.

– Да нет, нет. Я понимаю. Просто неудобно как-то.

– Что тебе неудобно?

– Ты пережила несчастье, и тут такое…

– Что? Хочешь поговорить об этом?

– На самом деле, думаю, что было бы неплохо.

– Слушай, Вася, – сказала Аня и внимательно посмотрела в зеленые глаза этого худого, кучерявого, покрытого веснушками ухажера. – Я тебя пригласила не для того, чтобы ты расспрашивал меня о моих чувствах. Мне надо, чтобы ты меня трахнул. А если ты этого не хочешь – так ты скажи. Я найду другого.

– Нет. Я не это хотел сказать. Просто я не хочу, чтобы это было все именно так.

– Хочешь, чтобы я тебя поуговаривала? – спросила Аня и вдруг ясно поняла, что в этот вечер, даже уже при всем желании ее бледного принца, у них ничего не получится. – Черт, ну вот! Дождались!

– Что такое?

– Что-что. Месячные пошли. Ты реально молодец. Ловелас, – сказала она и пошла включать свет.

Василий растерянно завертел головой. Аня не удержалась и провела пальцами по его волосам. Весь гениальный романтичный план насмарку. А ведь сколько приготовлений. И вот. Увы, судьба распорядилась иначе.

– И что теперь?

– Помыться, – вздохнула Аня, ища глазами прокладки, – а потом спать. Ты же спешил. Теперь точно домой успеешь.

– Извини.

– Да хватит тебе извиняться, ничего страшного не произошло. Все привычно – через жопу.

– Не говори так.

– Иди домой, Вась. Тебе пора.

– Подожди, – Василий поднялся и подошел к ней, обняв ее за плечи. – Спишемся завтра?

– Да, конечно. Обязательно, – она подошла к двери. – Только не рано. Хочу поспать.

– Знаешь, в школе о тебе часто говорят чушь. Но это все из зависти. Они не знают тебя и просто мелят ерунду.

– Вась. Не надо. Я все понимаю.

Когда она закрыла дверь, то почувствовала сильную усталость. Все эти дни порядком выжали ее, а еще этот непреднамеренный любовный вояж, который буквально несколько часов назад пришел ей в голову.

Помывшись, она легла в кровать. Спать особо не хотелось, но это лучше, чем шляться по улице, в желании подхватить простуду. А еще она вдруг поняла, что у нее совершенно нет плана ни на завтра, ни на послезавтра. Нет абсолютно ничего. Лишь предательская мысль о возвращении в школу, которую она все никак не могла прогнать.

Аня посмотрела на книжную полку. Говорят, книги помогают уснуть. Она поднялась и подошла к стеллажу. Где-то там была ее любимая книжка, про рыцарей, которую она перечитывать по нескольку раз. Забравшись под одеяло, Аня бережно перелистнула первую страницу. А ведь когда-то ее было от этого не оторвать.

Так она и уснула: с непогашенной лампой, с книгой, которую когда-то давно забирала из ее рук мама и, бережно накрыв одеялом, целовала нежно в лоб. Это бы Ане и приснилось, если бы не бледный рыцарь, который столь резво ворвался в ее детский сон.

Бледный, высокий, красивый. С длинными волосами. Он вел ее по замысловатым каменным коридорам, изредка освещаемых огненными лепестками, сочивших огнем факелов. Поворот, один. Еще. Принц явно выводил ее куда-то наружу. Где, скорее всего, их ждали кони. Да, да, самые быстрые, самые прекрасные в мире кони.

Аня схватила его руку. Больше всего ей не хотелось потерять его именно сейчас, когда до побега оставались считанные минуты.

– Куда мы так бежим? – прошептала она, едва они миновали очередной каменный поворот.

– Как куда? – удивился принц и остановился. – Разве ты не хочешь уйти со мной? Исчезнуть?

Она посмотрела в его глаза. Они были настолько прекрасны, настолько удивительны. Что казалось в них отображается почти все. Почти весь мир и главное – ее детский герой, ее рыцарь, который должен был обязательно забрать ее. Или это уже было в ее глазах? Неважно. Главное он был прекрасен и уводил ее отсюда. Из этих черных, невзрачных камней.

– Ты меня любишь? – спросила и она и вдруг поняла, как по-наивному прозвучала эта фраза, но пути назад все равно не было. – Так любишь?

– Конечно. Я столько ждал тебя. Все эти годы, – он провел рукой по ее волосам, затем по шее. А затем они услышали голоса, раздавшиеся у подножья каменной лестницы. – Это стража, нам надо спешить.

– Но куда?

– Наверх. Оттуда мы сможем сбежать, – он снова потянул ее за руку.

Какое же это счастье – знать, что ты уходишь с тем, с кем нужно. Единственным, неповторимым – тем самым, которого ты считала долгие годы лишь далекой мечтой. И вот, в самую трудную минуту, он пришел за тобой лично.

Наконец ступени кончились, и, открыв большую дверь, они очутились на крыше круглой башни. Развернувшись, Аня вернулась к двери и с силой хлопнула ею, задвинув подальше засов, который так удобно размещался снаружи.

– Это должно их остановить, – с гордостью заявила она, подходя к своему бледному принцу, лицо которого при блике луны приобрело и вовсе умопомрачительный оттенок.

– Ты все правильно сделала. Ты молодец.

Он снова погладил ее. Потом провел пальцем по щеке и, нежно потянув, поцеловал. Аня зажмурилась: как же это было приятно! Просто поцелуй. Обычный поцелуй. Но насколько может он оказаться нежным, манящим.

– А теперь пойдем.

– Куда?

– Как куда? К краю. Ведь мы же хотим сбежать, – и, взяв ее за руку, он подвел ее к краю стены. – Держись крепче, там стог. Нам надо попасть в него.

– Ого.

– Просто доверься, – он сжал ее руку и сделал шаг вперед.

Аня улыбнулась. Ей не было страшно. Все это ушло. Она тоже сделала шаг и провалилась в черную пропасть, неожиданно раскрывшуюся белым, ярким снегом, столь сильно наваленным у ее дома. Секунда, вторая, третья – этого вполне хватило, чтобы понять, что весь побег, есть не что иное как прыжок с балкона, как раз под самые ноги, раскрывшим свои рты девочкам. Идущим, по всей видимости, в школу.