Стивен Кинг "Волшебная Сказка" (Stephen King "Fairy Tail") любительский перевод. Глава 2-1⁠⁠

Предисловие переводчика

Я решил, что буду писать несколько слов перед каждой новой главой. Просто потому что почему бы и нет) Я задумался над тем как часто будут выходить переводы следующих глав и вот что надумал. Пусть дедлайном будет вечер каждого воскресенья, но постараюсь не дотягивать до этого дедлайна. Посмотрим как у меня это получится)

А теперь настало время познакомиться с одной симпатичной собакой.

Глава вторая

Мистер Боудич. Радар.

Ночь в Доме Психа.

1

Я обогнул угол, подъехал к воротам, выходящим на Сикамор-стрит, и прислонил велосипед к покосившему штакетнику. Ворота – низенькие, едва мне до пояса – не открывались. Я перегнулся через них и увидел большой засов, такой же ржавый, как и запертые им ворота. Я попытался его сдвинуть, но тот как будто примёрз. Собака снова завыла. Я сбросил рюкзак, битком набитый книгами, или использовал его как приступку. Я перелез через ворота, ушибив при этом колено о табличку «ОСТОРОЖНО! ЗЛАЯ СОБАКА!» и приземлился по ту сторону на другое колено, когда один из моих кроссовок зацепился за верх ворот. Я гадал, смогу ли я перемахнуть через ворота обратно на тротуар одним прыжком если собака решит погнаться за мной как однажды за Энди. Я вспомнил затёртое клише, что страх придаёт силы (в оригинале «даёт крылья» - примечание переводчика) и надеялся, что мне не придётся убеждаться в его правдивости. Я был футболистом и бейсболистом. А высоко прыгают пусть бегуны.

Я побежал вокруг дома, высокая трава шелестела о мои штаны. Не думаю, что я тогда разглядел сарай, не в тот раз, потому что я старался первым увидеть пса. Он оказался на заднем крыльце. Энди Чен говорил, что в нём было сто двадцать фунтов (примерно 54.4кг – примечание переводчика), может так и было когда мы были маленькими детьми, для которых старшая школа находилась в отдалённом будущем, но пёс, на которого я смотрел не мог весить больше шестидесяти или семидесяти (примерно 27-32кг – примечание переводчика). Он был костлявым, с клокастой шерстью, всклокоченным хвостом и почти поседевшей мордой. Он увидел меня и начал спускаться по шатким ступеням и чуть не упал, минуя лежащего на них человека. Он подбежал ко мне, но это был не разбег перед атакой, а просто хромающий, артритный бег.

«Радар, лежать», сказал я. Я не то, что бы рассчитывал, что он послушается, но он лёг в траве на брюхо и заскулил. И всё же по пути к заднему крыльцу я обошёл его по широкой дуге.

Мистер Боудич был на левой стороне крыльца. На его штанах цвета хаки ниже правого колена вздувался бугор. Не надо быть доктором, чтобы понять, что нога была сломана, и судя по этой выпуклости перелом был тяжёлым. Не знаю сколько лет было мистеру Боудичу, но он определённо был стар. Почти все волосы поседели, но в юности он определённо был рыжим как морковь, потому что в его шевелюре ещё оставались рыжие пряди. Они выглядели так, словно его волосы заржавели. Морщины на его щеках и вокруг рта были так глубоки, что выглядели канавками. Было холодно, но его лоб был покрыт потом.

«Нужна помощь», произнёс он. «Упал с грёбаной лестницы.» Он попытался указать. Из-за этого он немного сдвинулся на ступенях и застонал.

«Вы позвонили в 911?» спросил я.

Он посмотрел на меня как на дурака. «Телефон в доме, парень. А я на улице.»

Я не понял сразу, но понял позднее. У мистера Боудича не было сотового телефона. Он никогда не испытывал нужды в его покупке, не факт даже, что знал, что они из себя представляют.

Он снова попытался сдвинуться и оскалил зубы. «Иисусе, больно.»

«Тогда вам лучше остаться здесь», сказал я.

Я набрал 911 и сказал им, что нужно отправить скорую помощь на угол Пайн и Сикамор, потому что мистер Боудич упал и сломал ногу. Я сказал, что это выглядит как тяжелый перелом. Я видел, как кость выпячивает ногу сквозь штаны, кроме того, колено также выглядело опухшим. Диспетчер уточнила у меня номер дома, я спросил у мистера Боудича.

Но одарил меня ещё одним взглядом, говорящим «ты с рождения дурак?» и сказал: «Номер один.»

Я передал это леди, и она сообщила, что пришлёт карету скорой помощи. Она так же сказала, что я должен остаться с пострадавшим и следить чтобы он был в тепле.

«Да он и так вспотел», сказал я.

«Если перелом так плох как вы сказали, сэр, это может быть шок»

«М, понятно.»

Радар снова поднялась на ноги, прижав уши и рыча.

«Перестань, девочка,» сказал Боудич. «Лежать.»

Радар – она, не «он», - улеглась у его ног с облегчённым видом и принялась тяжело дышать.

Я снял куртку и стал накрывать ею мистера Боудича.

«Ты что, чёрт побери, творишь?»

«Я пытаюсь сохранить вас в тепле.»

«Мне и так тепло.»

Но я видел, что ему не было тепло, потому что он дрожал. Он опустил подбородок и взглянул на мою куртку.

«Ты парень из старших классов, да?»

«Да, сэр.»

«Красное и золотистое… Значит, Хиллвью.»

«Да.»

«Занимаешься спортом?»

«Футболом и бейсболом.»

«Ежи… Что за -» Он попытался двинуться и вскрикнул. Радар навострила уши и тревожно посмотрела на него. «Что за дурацкое имя.»

Не мог с ним не согласиться. «Вас лучше не двигаться, мистер Боудич.»

«Ступеньки везде в меня впиваются. Надо был мне остаться на земле, но я подумал, что смогу забраться на крыльцо. Потом внутрь. Должен был попробовать. Потому что скоро тут будет чертовски холодно.»

Я подумал, что сейчас уже чертовски холодно.

«Рад, что ты пришёл. Держу пари, ты услышал вой моей старушки.»

«Сперва я услышал её, потом ваш зов,» сказал я. Я взглянул на верх крыльца. Я видел дверь, но не думаю, что он дотянулся бы до дверной ручки без попытки подняться на здоровой ноге. И я сомневался, что у него бы вышло.

Мистер Боудич перехватил мой взгляд. «Собачья дверка,» сказал он. «Подумал, что возможно смог бы через неё пролезть внутрь.» Он скорчил гримасу. «Полагаю, у тебя нет с собой обезболивающего? Аспирина или чего-то посильнее? Для занимающихся спортом и всё такое?»

Я покачал головой. Слабо, очень слабо, я слышал вдали сирену. «А что насчёт вас? У вас в доме есть что-нибудь?»

Он поколебался, затем кивнул. «Внутри. Иди прямо по коридору. Там маленькая ванная возле кухни. Я думаю, там найдётся бутылочка Эмпирина в аптечке. Больше ничего не трогай.»

«Не буду.» Я знал, что он был стар и страдал от боли, но всё-таки меня раздражало такое уточнение.

Он приподнялся и схватил меня за футболку. «Не шпионь.»

Я вырвался. «Я же сказал, что не буду.»

Я пошёл вверх по ступенькам. Мистер Боудич сказал, «Радар! Иди с ним!»

Радар, хромая, поднялась по ступенькам и подождала пока я отопру дверь вместо того, чтобы воспользоваться собачьей дверцей, закреплённой на петлях. Она следовала за мной, когда я шёл через коридор, тускло освещённый и довольно-таки странный. По одну сторону были свалены старые журналы, связанные в пачки верёвкой. Некоторые были мне знакомы – Лайф, Ньюсвик, но о некоторых – Колиерс, Диг, Конфиденшл и Ол Мен я никогда не слышал. Другая сторона была заставлена книгами, по большей части старыми и пахнущими тем самым запахом старых книг. Быть может, не всем по вкусу это запах, но мне нравится. Он затхлый, но это приятная затхлость. (как же я понимаю этого парня – примечание переводчика).

На кухне было полно старой техники: плита Хотпойнт, фарфоровая раковина с кольцами ржавчины от нашей жёсткой воды, краны со старомодными вентилями, линолеум на полу был истёрт до такой степени, что невозможно было разобрать рисунок. Но кухня содержалась в уюте и порядке («neat as a pin» – ещё одна занятная идиома, не имеющая аналогов в русском языке. Разве что «с иголочки» - примечание переводчика). В сушилке для посуды стояла посуда на одного человека – одна тарелка, одна чашка, один серебряный набор приборов – нож, вилка, ложка. От этого мне стало грустно. На полу стояла чистая миска с надписью «РАДАР», напечатанной вокруг края, и от этого мне тоже было грустно.

Я вошёл в ванную, которая была не больше чулана – ничего кроме унитаза с поднятой крышкой и ржавыми кольцами вокруг смыва, и ещё раковина, а над ней зеркало. Я открыл дверцу, на которой крепилось зеркало и увидел множество пыльных бутылочек с запатентованными лекарств, выглядящих так, словно их привезли на ноеве ковчеге. На бутылочке, стоящей на средней полке, была надпись «Эмпирин». Когда я брал её, за ней я заметил маленькую гранулу. Я подумал, что это BB (пулька для пневматической винтовки. Такие шарики калибром от 4.35мм до 4.42мм, покрытые свинцом, цинком или медью. ГГ, конечно, решил, что нашёл омеднённую пульку – примечание переводчика).

Радар ждала на кухне, потому что нам двоим не хватило бы места в ванной. Я взял чашку из сушилки и наполнил её из кухонного крана, после чего вновь прошёл через Коридор Старого Чтива вместе с Радар, неотступно следовавшей за мной. На улице сирена звучала всё ближе и ближе. Мистер Боудич лежал, подложив под неё руку.

«Вы в порядке?» спросил я.

Он поднял голову так, что я увидел его вспотевшее лицо и изможденные глаза с тёмными кругами вокруг них. «Выглядит так словно я в порядке?»

«Не совсем, но мне кажется, вам не стоит принимать эти пилюли. На бутылочке сказано, что срок их годности закончился в 2004 году»

«Дай три штуки.»

«Господи, мистер Боудич, может вас стоит дождаться скорой помощи, они дадут вам -»

«Просто давай их сюда. То, что не убьёт меня, сделает меня сильнее. Полагаю, ты понятия не имеешь чьи это слова, верно? Чему вас только учат в наше время.»

«Ницше,» сказал я. «Сумерки богов. В этой четверти мы проходим Мировую Историю.»

«Вот так удивил.» Он полез в карман штанов, что заставило его застонать, но не остановился пока не вытащил увесистую связку ключей. «Запри дверь, парень. Серебристым ключом с квадратной головкой. Передняя дверь уже заперта. Потом верни ключи мне.»

Я запер дверь, вернул ему связку. Он запихал её обратно в карман, так же со стонами. Сирена теперь звучала совсем рядом. Я понадеялся, что у врачей лучше удастся справиться с ржавым засовом, чем у меня. Я начал вставать и взглянул на собаку. Её голова лежала на земле между лап. Она не отводила взгляда от мистера Боудича.

«Что делать с Радар?»

Он снова наградил меня ты-с-рождения-дурак взглядом. «Она сможет войти в дом через собачью дверцу и выйти наружу, когда её понадобится сделать свои дела.»

Ребёнок или взрослый маленького роста, захотевший осмотреться и что-нибудь стянуть, тоже мог бы ей воспользоваться, подумал я. «Да, но кто будет её кормить?»

Возможно, мне не стоит и говорить вам о том, что моё первое впечатление о мистера Боудиче было неважным. Я подумал, что он был ворчуном с дурным характером, неудивительно что он жил в одиночестве; жена бы его убила или ушла бы от него. Но когда он смотрел на старую немецкую овчарку, я видел кое-что иное: любовь и тревогу. Вы знаете выражение «ума не приложу»? Мистер Боудич определённо находился в этом состоянии. Он скорее всего испытывал мучительнейшую боль, но всё о чём он мог думать, всё что его заботило – так это его собака.

«Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Не могу её оставить. Я должен забрать её в чёртову больницу.» Сирен приблизилась к переднему входу и замолкла. Хлопнули дверцы.

«Они вам не разрешат,» сказал я. «Вы же знаете.»

Его губы сжались в нить. «Тогда я никуда не еду.»

Ну да, конечно, подумал я. А потом я подумал кое-что другое, только эта мысль совсем не была похожа на мои мысли. То есть понятно, что мысль была моя, но непохожая на мою. У нас была сделка. Не говоря о том, что сбор мусора возле шоссе никак не тянул на исполнение её условий.

«Здравствуйте?» прокричал кто-то. «EMT (emergency medical technicians, «техники неотложной помощи» – оказывают добольничную помощь пострадавшим – примечание переводчика) прибыли. Кто-нибудь может открыть ворота?»

«Оставьте мне ключи,» сказал я. «Я буду кормить её. Просто скажите сколько и -»

«Здравствуйте? Кто-нибудь ответьте – или мы заходим!»

«- и как часто.»

Он вспотел ещё сильнее, и круги под глазами стали темнее, словно синяки. «Впусти их пока они не сломали чёртовы ворота.» Он издал резкий, прерывистый вздох. «Что ж за грёбаное дерьмо.»

2

Мужчина и женщина на подъездной дорожке были одеты в куртки с надписью «Скорая помощь районной больницы Аркадии». Они везли каталку, на которую была навалена хренова гора оборудования. Они остановились сбоку от моего рюкзака, и мужчина попытался сдвинуть засов. У него получилось не лучше, чем у меня.

«Он с другой стороны,» сказал я. «Я услышал, как он зовёт на помощь.»

«Отлично, но я не могу сдвинуть эту штуку. Хватайся, парень. Может быть, вдвоём у нас выйдет.»

Я тоже взялся за засов, и мы потянули вместе. Наконец засов резко подался, прищемив мой большой палец. Тогда впопыхах я едва это заметил, но тем вечером большая часть ногтя почернела.

Они пошли вокруг дома, каталка продиралась сквозь высокую траву, наваленное сверху оборудования вибрировало и приплясывало. Радар, прихрамывая, вышла из-за угла, зарычала и старалась звучать устрашающе. Она старалась изо всех сил, но я видел, что после всех волнений их осталось немного.

«Лежать, Радар,» сказал я, и она легла на брюхо, посмотрев на меня с благодарностью. Тем не менее, медицинские работники обогнули её по широкой дуге.

Они увидели мистера Боудича, распластанного на крыльце, и занялись разгрузкой своей каталки. Женщина произносила успокаивающие комментарии – что всё выглядит не так уж и плохо и что они дадут ему что-нибудь, чтобы он почувствовал себя лучше.

«Он уже кое-что принял,» сказал я, и вынул бутылочку Эмпирина из кармана. Мужчина-медик взглянул на них и сказал: «Иисусе, да они же древние. Любой эффект, который у них был, давно исчез. СиСи, подай Демерол. Двадцати должно хватить.»

Радар вернулась. Они наградила СиСи дежурным рыком, потом подошла, скуля, к хозяину. Боудич погладил её макушку сложенной в ковшик ладонью, и когда он убрал руку, собака уселась на соседних с ним ступеньках.  «Эта собака спасла вам жизнь, сэр,» сказал я. «Она не может отправиться в больницу и она не доджна голодать.»

Я держал в руках серебристый ключ от задней двери. Он смотрел на него пока СиСи делала ему укол, который он, похоже, даже не заметил. Он выдал ещё один тяжкий вздох. «Хорошо, как будто у меня есть грёбаный выбор. Её корм в большом пластиковом ведре в кладовке. За дверью. Она ест одну чашку корма в шесть вечера и одну в шесть утра – на случай, если меня оставят в больнице до утра.» Он посмотрел на медик-мужчину. «Так и будет, да?» «Не знаю, сэр. Это не моего ума дело.» Он распаковывал прибор для измерения давления. СиСи одарила меня взглядом, говорившим, что да, они оставят его на ночь и это только для начала.

«Чашка в шесть вечера, в шесть утра. Понял.»

«Не знаю сколько корма осталось в том ведре.»

Его глаза начали слезиться. «Если тебе понадобится купить ещё корма, сходи в Пэт Пэнтри. Она ест Ориен Реджионал Рэд. Никакого мяса и закусок. Парень, который знает кто такой Ницше вполне может это запомнить.»

«Я запомню.»

Медик-мужчина накачал грушу прибора для изменения давления и что бы он не увидел, ему это не понравилось. «Мы должны положить вас на каталку, сэр. Меня зовут Крейг, а это СиСи.»

«Меня зовут Чарли Рид,» сказал я. «А его фамилия Боудич. Я не знаю его имени.»

«Говард,» сказал мистер Боудич. Они собрались поднять его, но он попросил подождать. Он взял Радар за щёки и посмотрел ей в глаза. «Будь хорошей девочкой. Скоро увидимся.»

Она заскулила и лизнула его. Слеза сбежала по одной из его щёк. Может, он боли, но я так не думаю.

«В банке для муки на кухне лежат деньги,» сказал он. После этого его взгляд на мгновение прояснился и голос окреп. «Неважно. Банка для муки пуста. Я забыл. Если тебе -»

«Сэр,» сказала СиСи «нам правда нужно доставить вас в -»

Он взглянул на неё и попросил подождать минутку. Потом он посмотрел на меня. «Если тебе понадобится ещё один пакет корма, заплати за него сам. Я отдам тебе деньги позже. Понимаешь?»

«Да.» Я понял кое-что ещё. Даже под действием наркотика мистер Боудич понимал, что не вернётся ни сегодня, ни завтра.

«Отлично. Позаботься о ней. Она всё что у меня есть.» Он погладил Радар в последний раз, потрепал её уши и кивнул медикам. Он вскрикнул сквозь сжатые зубы, когда они поднимали его и Радар гавкнула.

«Парень?»

«Да?»

«Не шпионь.»

Я не удостоил это ответом. Крейг и СиСи потихоньку везли каталку вокруг дома чтобы не трясти его слишком сильно. Я подошел и посмотрел на складную лестницу в траве, потом на крышу. Я догадался, что он, видимо, чистил стоки. Или пытался. Я вернулся на крыльцо и сел на ступени. У переднего входа снова включилась сирена, сперва громкая и стихающая по мере того, как автомобиль спускался вниз по холму к чёртовому мосту. Радар смотрела в сторону, с которой раздавался звук, её уши стояли торчком. Я погладил её. Так как она не укусила и даже не зарычала, погладил снова.

«Похоже, тут остались только мы с тобой, девочка,» сказал я. Радар положила морду на мой ботинок.

«Он даже не сказал спасибо,» сказал я ей.

«Вот же сопля.»

Но я на самом деле не был сердит, потому что всё это не имело значения. Я не нуждался в благодарности. Это была моя часть сделки.

3

Я позвонил папе и рассказал ему о произошедшем, идя вокруг дома и надеясь, что мой рюкзак никто не утащил. Он не просто был там, один из медиков догадался перекинуть его через забор. Папа спросил, может ли он чем-нибудь помочь. Я ответил, что нет, что я тут останусь и поделаю уроки пока не наступит время покормить собаку в шесть часов, после чего пойду домой. Он сказал, что принёс китайской еды и мы с ним увидимся, когда я вернусь домой. Я сказал, что люблю его, он сказал, что любит меня тоже.

Я выудил велосипедный замок из рюкзака, подумал не перетащить ли мой Швинн через ворота, потом подумал шут с ним и просто приковал велосипед к самим воротам. Я сделал шаг назад и чуть было не споткнулся о Радар. Она вскрикнула и отпрянула назад.

«Прости, девочка, прости.» Я опустил и задержал в воздухе ладонь. Через секунду или две она подошла, понюхала, и аккуратно лизнула. Вот вам и Куджо Ужасный.

Я пошёл обратно, она следовала за мной, и вот тогда-то я заметил постройку во дворе. Я подумал, что это сарайчик для инструментов, автомобиль в нём бы не поместился. Я подумал было отнести туда сложенную лестницу, но решить не утруждать себя, потому что не было похоже, что будет дождь. Как я выяснил позже, я бы протащил эту лестницу около сорока ярдов (примерно 45.6 метров – примечание переводчика) без толку, потому что на двери висел амбарный замок, а ключи забрал с собой мистер Боудич.

Мы вошли в дом, я нашёл старомодный выключатель, из тех, что нужно поворачивать, и прошёл через Коридор Старого Чтива на кухню. Там за освещение отвечал светильник из матового стекла, похожий на декорацию из тех старых фильмов, которые папа смотрел на TCM. Стол был покрыт клетчатой скатертью, потёртой, но чистой. Я решил, что всё в кухне выглядит как декорация к старому фильму. Я представил как мистер Чипс («Goodbye, Mr. Chips» - книга о школьном учителе мистере Чиппинге, автор Джеймс Хилтон. Экранизирована – примечание переводчика) входит на эту кухню в мантии и академической шапочке. Или может быть Барбара Стенвик говорит Дику Пауэлу что он как раз вовремя чтобы выпить. (речь идёт скорее всего о «Шоу Дика Пауэла – Особое задание», выпуск 1962 года с приглашённой Барбарой Стенвик. Но это не точно – примечание переводчика). Я уселся за стол. Радар забралась под стол и примостилась там с тихим женственным ворчанием. Я сказал ей, что она хорошая девочка и она взмахнула хвостом.

«Не беспокойся, он скоро вернётся.» Может быть, подумал я.

Я разложил книги, решил несколько задач по математике, потом вставил в уши ЭйрПодс и прослушал заданное на следующий день по французскому, популярную песню «Rien Qu’une Fois», что означало примерно «Только раз.» Не то чтобы бы я был поклонник такого жанра, я скорее любитель классического рока, но такие песни чем больше слушаешь, тем больше они тебе нравятся. До тех пор, пока они не превращаются в «ушного червя» и потом ты уже их ненавидишь. (Это когда песня привяжется, и ты постоянно её напеваешь. У меня так было, например с Passengers «Casino», но ненавидеть я её после этого не стал – примечание переводчика) Я послушал песню трижды, потом спел её сам как это предстояло сделать в школе: ‘Je suis sûr que tu es celle que j’ai toujours attendue …’ («Я уверен, что ты та, кого я всегда ждал…» - примечание переводчика.

На одном из куплетов я случайно глянул под стол и увидел, что Радар смотрит на меня прижав уши с выражением, подозрительно похожим на жалось. Я рассмеялся. «Мне пока лучше не менять основное место работы, да?». Взмах хвоста.

«Не сердись на меня, это просто домашнее задание. Хочешь послушать ещё раз? Нет? Я тоже.»

Я заметил четыре банки, стоящие в ряд слева от плиты, подписанные «САХАР», «МУКА», «КОФЕ» и «ПЕЧЕНЬЕ». Я чертовски проголодался. Дома я бы заглянул в холодильник и проглотил половину содержимого, но, конечно, я не был дома и не буду – я посмотрел на часы – ещё час. Я решил заглянуть в банку с печеньем, и это точно нельзя было бы назвать шпионством. Она доверху была наполнена смесью песочного печенья с пеканом и зефира в шоколаде. Я решил, что раз я присматриваю за собакой, мистер Боудич не расстроится если не досчитается одной печеньки. Или двух. Даже четырёх. Я заставил себя остановиться на этом количестве, но это было непросто. Это песочное печенье было просто объеденьем.

Я посмотрел на банку для муки и подумал, как мистер Боудич говорил, что там хранятся деньги. Потом его взгляд прояснился – стал острым. «Неважно. Банка для муки пуста. Я забыл.» Я почти заглянул в неё, и не так давно я бы так и поступил, но те времена прошли. Я снова сел и открыл учебник по Мировой Истории. Я проштудировал что-то трудноусваиваемое о версальском договоре и репарациях Германии, и когда я снова посмотрел на свои часы (над раковиной тоже висели часы, но они стояли), я увидел, что уже было без четверти шесть. Я решил, что это достаточно близко к расчётному времени и можно уже покормить Радар.

Я предположил, что дверь возле холодильника ведёт в кладовку и не ошибся. В ней был тот самый приятный «кладовочный» запах. Я потянул за шнурок чтобы включить свет и на мгновение забыл о кормлении Радар. Маленькая комнатка была битком набита консервированной и сушёной едой. Тут был Спам (SPiced hAM, ветчина со специями. Да, именно в честь её навязчивой рекламы после второй мировой (её остались просто огромные запасы) и назвали компьютерный спам – примечание переводчика) и печёные бобы и сардины и консервированный суп; спагетти и соус для спагетти, бутылки виноградного и клюквенного сока, кувшины с желе и джемом, дюжины а то и сотни банок с консервированными овощами. Мистер Боудич был готов к апокалипсису.

Радар не забывала скулить. Сквозь дверь я разглядел пластиковую банку для еды. Она могла вместить десять-двенадцать галлонов (примерно 45-55 литров – примечание переводчика), но сейчас её дно было еле прикрыто. Если Боудич останется в больнице на несколько дней – или даже неделю – мне придётся купить ещё.

Мерная чашка лежала там же в банке. Я наполнил её и высыпал сухой корм в миску с её именем на ней. Радар набросилась на неё, медленно виляя хвостом из стороны в сторону. Она была стара, но ела по-прежнему с удовольствием. Думаю, это было хорошо.

«А теперь успокойся,» сказал я, натягивая куртку. «Будь хорошей девочкой, мы с тобой увидимся утром.»

Только это произошло раньше.